У нее на ладони лежали две маленькие белые таблетки, похожие на мятные леденцы, но я знала достаточно, чтобы понять — это не леденцы. — Нет, спасибо, — произнесла Кэтрин, и я тоже покачала головой. — Ты ведь хочешь быть в нашей компании, Кэтрин? — спросила Рейчел. Девочка подняла на нее глаза. Затем взяла таблетку и запила ее водкой прямо из бутылки. — А ты ведь не хочешь быть новым изгоем, правда? — спросила Рейчел, глядя на меня. Я тоже взяла таблетку. Она улыбнулась и поцеловала меня на глазах у всех, глубоко засунув свой язык мне в рот. Потом до меня дошло — таким образом она хотела убедиться, что я проглотила таблетку. Мужчины хлопали и подбадривали, наблюдая эту сцену. Затем Рейчел сняла с меня кроссовки. Я слишком опьянела, замерзла и отупела, чтобы спросить, что она делает. Связав шнурки вместе, она закинула кроссовки на дерево. Они болтались на ветке, до которой я не могла дотянуться, и все снова засмеялись. Мне не нравилось, как они на меня смотрели. — Теперь ты от нас не убежишь, — прошептала Рейчел мне на ухо. Она захотела потанцевать, и начались танцы. Мы танцевали до тех пор, пока у меня не закружилась голова, и я не упала на землю. Даже когда я неподвижно лежала на земле, мне казалось, что лес продолжает кружиться вокруг меня. Я лежала в грязи на опавших листьях и изо всех сил старалась не закрывать глаза. Внезапно на меня навалилась страшная усталость. Рейчел стянула верх моего платья и задрала подол; помню, что раздался звук одноразового фотоаппарата. Стук-постук. Стук-постук. Стук-постук. Потом помню, что она целовала и гладила меня, а остальные смотрели. Все улыбались, глядя на нас, даже Кэтрин Келли, и совершенно неожиданно я почувствовала себя на удивление счастливой. Настолько, что мне стало все равно. Открыв глаза, я увидела Хелен, стоящую на коленях перед одним из мужчин. В кулаке он сжимал прядь ее черных блестящих волос. Другой мужчина запустил руку Зои под юбку, и я заметила, что сверху на ней ничего не было. Кэтрин лежала на земле, похоже, она вырубилась, и третий мужчина стягивал с нее одежду. Рейчел положила руку мне на щеку и повернула мою голову к себе. Она снова поцеловала меня и провела пальцами у меня между ног. Мне было очень приятно, но тут меня стали трогать другие, грубые руки. Когда я снова открыла глаза, мужчина, с которым я сидела рядом, одной рукой сжимал мне грудь, а другой растирал себя. Я услышала чей-то плач и решила, что плачу, но тут увидела Кэтрин: совершенно голая, она лежала, уткнувшись лицом в грязь. Один мужчина был на ней, другой ждал своей очереди. — Давай, не динамь, хотя бы пососи или сделай что-нибудь, — сказал мужчина, который трогал меня. — Мы все заплатили хорошие деньги, чтобы отпраздновать с тобой твой день рождения. Будь хорошей девочкой, как написано на твоих ногтях. Я взглянула на свои пальцы, на которых Рейчел написала эти слова. — Убирайтесь, — прошептала я. — Ты хотела быть в нашей компании — вот чем мы занимаемся, — произнесла Рейчел, пытаясь удержать меня. — Как бы, по-твоему, я платила за твою новую одежду и пряди в волосах? Пора быть взрослой, Анна. Это всего лишь секс. Первый раз будет больно, но потом тебе понравится, обещаю. Постарайся расслабиться. Я не хотела расслабляться. Все мое тело охватил страх, когда мужчина пытался раздвинуть мои ноги. На смену страху пришла злость. Я дала ему пощечину, оттолкнула и с трудом поднялась на ноги. — Отвалите от меня, — крикнула я им обоим. — Давай обратно мои деньги, — сказал он Рейчел. — Тогда бери другую, я сделаю тебе скидку, — ответила она, глядя на Кэтрин. Я смотрела, как он подошел к остальным мужчинам. Они больше не стояли в очереди. Знаю, что должна была попытаться оттащить их. Знаю, что должна была помочь ей вырваться. Прежде всего, она оказалась здесь по моей вине — это я ее пригласила, — но я была слишком напугана происходящим. Я не знаю, сколько из них воспользовалось своей очередью. Какое-то время я в ужасе наблюдала, пытаясь найти свою одежду, а Рейчел снимала то, что они делают. Мне стыдно сказать, что я ничего не сделала. Как только я нашла, чем прикрыть свое голое тело, не оглядываясь, босиком побежала домой. — Приехали, — говорит Ричард. Я настолько устала, что не знаю, спала ли я или просто ехала с закрытыми глазами. Он уже выключил мотор. Выглядываю из окна в темноту и не вижу вокруг ничего, кроме деревьев. В машине холодно, словно мы уже какое-то время стоим здесь, и до меня доходит, что я понятия не имею, который час. — Где мы? — спрашиваю я, вынимая из сумки телефон, и пытаюсь посмотреть время. Но батарейка уже полностью разрядилась, и от осознания того, что я нахожусь бог знает где и лишена возможности с кем-либо связаться, впадаю в панику. Ричард, наверное, увидел выражение моего лица. — Дом родителей моей жены, помнишь? Обещаю, что не завез тебя в лес, чтобы убить. Он улыбается собственной шутке, в отличие от меня. Из-за тех событий, которые мы освещаем последние пару дней, мне совсем не смешно от его слов. — Извини, у меня всегда было своеобразное чувство юмора, и я тоже страшно устал. Проход вон там, видишь, куда я показываю? — А чья машина припаркована на улице? — спрашиваю я, повернувшись к нему. — Моей жены. — Твоей жены? Ты знал, что она здесь? — Нет, конечно, нет. Ты думаешь, я хочу, чтобы моя жена встретила ту, с кем я ей изменял? Сейчас поздно, а через несколько часов нам выходить в эфир. Понятия не имею, что она здесь делает, я думал, она в Лондоне, но уверен, что она уже легла. У нас двое маленьких детей, помнишь? Ты ее даже не увидишь. — Но почему она здесь? — Не знаю. Мы много говорили о том, что она должна сюда приехать и разобрать кое-какие вещи своих родителей, чтобы мы могли продать этот хлам. Может быть, она наконец решила это сделать, когда последние несколько дней Блэкдаун был у всех на слуху. — Мне как-то неудобно. — Сейчас правда поздно. Она не знает, что между нами было. Я ведь сказал, что она, вероятно, уже легла. Я нигде не вижу, чтобы был включен свет, да? Он тянет руку к двери машины, но я по-прежнему сижу не двигаясь и чувствую себя в опасности. — Извини, Ричард. Я знаю, что прошло много лет, все быльем поросло и так далее, но мне, тем не менее, не по себе при мысли о встрече с твоей женой. — Что ты такое говоришь? Вы же встречались. У меня осталась еще одна. Найти способ выманить ее сюда, в этот старый дом в лесу, сначала представлялось мне сложной задачей, но в конечном итоге хватило телефонного звонка. Решения трудных проблем часто на удивление просты. Признаюсь, что уже устала. Но, как говорила моя мама, если за что-то берешься, то делай это как следует. Я планирую закончить свое дело, потому что все они заслуживают смерти. Рейчел Хопкинс использовала секс, чтобы получить то, что хотела. Когда этого было недостаточно, она использовала других людей. Началось все с того, что она наводила лоск на своих школьных подруг, снимала их полуобнаженными и продавала фото мужчинам в местных пабах. На фото, которые она продавала, никогда не было видно лиц. Рейчел берегла их на случай шантажа. Она заработала хорошие деньги и плохую репутацию за счет обоих своих предприятий, и за этим последовали другие вещи. Когда мужчинам надоедала какая-то девочка, она надоедала и ей, и она обращала свое внимание и благосклонность на другую. Ее фотосъемки стали приобретать немного более изобретательный и авантюрный характер. Она накачивала девочек-подростков алкоголем и наркотиками до тех пор, пока они сознательно не хотели снять с себя всю одежду и сниматься. Полузакрытые глаза, но широко расставленные ноги. Ни на одном из найденных мною фото я никогда не видела лиц мужчин, но иногда видела их руки. Грязные пальцы трогают, держат, царапают, щиплют и лезут в то, во что не должны. Рейчел хранила фото в коробке из-под обуви в своем гардеробе. Вот где я их нашла, и мне не понравилось то, что я увидела. Вы должны понять, что за свою жизнь я не раз была свидетелем страшных событий. Человеческие существа способны причинять невыразимые страдания — как себе, так и другим, и много чего я бы хотела никогда не видеть. Полиция и журналисты сталкиваются с бесчеловечностью каждый день, но эти ужасы не являются секретами. О них делают репортажи, весь мир знает правду, и справедливость может восторжествовать. Всему миру не надо знать, что случилось в Блэкдауне много лет назад. Но ответственные за это должны быть наказаны. Ни одна из девочек не была такой плохой, как Рейчел, она превратила их в самые худшие варианты самих себя. Но они ей позволили. Они могли отказаться. Всегда есть выбор. И они сделали неправильный. Он Четверг 00.30 Наверное, я все неправильно понял. Возможно, из-за алкоголя, или усталости, или просто из чистого ужаса. Стоило Прийе предположить, что Анна в опасности, как я понимаю, что она может быть права. Мне надо найти ее, но я не знаю, как или где, и за мной все наблюдают. Коллеги бросают на меня косые взгляды, входя и выходя из помещения, некогда бывшего моим домом. Минуту я смотрю на себя их глазами и не вижу ничего хорошего. Отсутствуют признаки борьбы или взлома. Из моей кухни пропал нож, я имею отношение к каждой из жертв, и фото с их перечеркнутыми лицами — с отпечатками моих пальцев — найдено в моем доме.