— Я злюсь на то, как часто вы врали мне. Я злюсь, что вы манипулировали мной. Я злюсь, что вы втянули меня в свою борьбу с Аидом, пытались использовать меня против него. Я злюсь, что вы скрывали от меня тайны. Я злюсь, что вы вырыли мои семена, пытались заставить меня забыть, откуда я. Я злюсь на вас, — говорю я. — Мы должны были, — говорит Алекто, прижав перья, глаза безнадежные. — Почему? Почему должны были? — Потому что мы хотели, чтобы ты выбрала нас, — говорит Мегера. — Мы хотели тебя. Не только из-за твоей силы и того, что это может означать. Мы хотели тебя. Ох. Это выбивает ветер из моих парусов, такие ее слова, но я не даю себе поверить в это. Я тихо говорю: — Мегера, сколько раз тебе говорить. Я — не Фурия. — Но могла быть, — Мегера улыбается. — Посмотри на себя. У тебя есть тьма для этого. И крылья, зубы и когти. Ты как мы, мы это говорили. Было бы просто присоединить тебя к нам. Ты сделана из того же, что и мы. — Возможно, но я сделана и из другого, вам такое не нравится. — Мы могли бы попробовать, — говорит Алекто. — Да? — она смотрит на сестер, те неуверенно кивают. Я качаю головой. — Это не сработало бы. — Ты выбрала его, а не нас, — цедит Мегера. — Я выбираю себя. Алекто и Тисифона опускают взгляды, но Мегера — нет. Я уважаю ее за это. Это напоминает мне Бри. — Вы не должны были уничтожать сад, — говорю я. — И должны были сразу сказать правду, почему хотели оставить меня с вами. Вы должны были дать мне все факты и дать мне решить самой. — Это что-то изменило бы? — спрашивает Тисифона. — Если бы мы сказали? Я качаю головой. — Наверное, нет. — То был наш единственный шанс, — Мегера не раскаивается. Она вздыхает, звук странно человеческий. — Но этого мало. — Нет, — соглашаюсь я. — И вы не можете повторять это. Я прощаю вас в этот раз. Но если соврете мне снова или попытаетесь обмануть меня, я не прощу вас. Мегера склоняет голову. — Что ты будешь делать, выбрав себя? — спрашивает она. — Ты можешь остаться тут, — тут же предлагает Алекто. — С нами. Мы не против, если ты не как мы. — Вы добрые, но я знаю, где я должна быть. Не тут. — Тогда навещай нас, — она склоняется и целует меня в щеку, я поворачиваюсь и целую ее, она чирикает. Я раскрываю крылья, чтобы уйти, когда Мегера зовет меня, и я оглядываюсь. — Мы не будем на одной стороне, если ты заодно с олимпийцем. Я ожидала такое. — Вы будете моими врагами? — спрашиваю я. Они качают головами. — Нет. Но мы будем делать, как хотим, а ты — как хочешь ты. И мы не будем с тобой мягкими, потому что любим тебя. Я улыбаюсь. — Взаимно. 31 ПОСЕВ Простота замка Аида хуже для моих глаз, чем богатства моего разрушенного сада и яркость Острова, и мне интересно, что будет делать Аид, когда я заполню его земли цветами. Я должна была взять ему солнцезащитные очки из своего мира. Мира смертных. Я почти перелетаю стены, но замечаю большие деревянные врата, которые не видела, когда пролетала в прошлый раз с Фуриями. Похоже, это то же дерево, что и у дверей замка, и в моем саду. Я приземляюсь перед ними и стучу. Врата тихо открываются, но не сами, как я сначала думаю, а тенями, и не теми, что ходят за Аидом, как мантия. Эти с мягкими краями, как завитки дыма. — Здравствуй, — говорю я. — Леди, — отвечает тень, низко кланяясь. — Аид дома? — спрашиваю я, ощущая себя как ребенок. Тень протягивает руку, указывая на дверь замка, что я принимаю как «да». Я на пути к двери, когда она открывается, другая тень ждет меня. — Приветствую, Леди, — говорит тень, отступая в сторону. И я вхожу в дом Аида. Без окон, замок озарен свечами через каждые пару футов в зеркальных серебристых подсвечниках. Двойная лестница огибает зал, свечи стоят вдоль изгиба перил, балкон из кованого железа между ними на этаже выше. Там закрытые двери, то же темное дерево, что и на первом этаже, ведут влево и вправо у лестниц. Впереди другая дверь, тоже закрытая. Пол, ступени и стены из черного камня с вкраплениями белого и серого кварца, отполированы до блеска, который выглядит опасно. По такому полу дети радостно катались бы на коленях. На таком полу можно было сломать шею, если не быть осторожным. — Где он? — спрашиваю я. — Он где-то здесь, Леди, — отвечает тень. — Так мне его подождать? — Как желаете, — тень закрывает дверь и исчезает. Я выжидаю минуту, а потом любопытство пересиливает меня. Я иду сначала в левую дверь, но его нет в комнатах там. Многие пустые, с голыми полами и стенами, озаренные только свечами, но одна — кабинет с бумагами, ручками — ручками, меня потрясает, что они ему нужны — лежащими параллельно друг другу через промежутки. Очень аккуратно, это я и ожидала. Это показывает того, кто прячется за порядком, чтобы успокоить себя. Я сильно его разозлила. Я покидаю кабинет, возвращаюсь в холл, выбираю лестницу слева, веду ладонью по прохладному камню. Я нахожу больше пустых комнат. Зачем такое большое здание, если он не обставляет его? Отсутствие окон давит, я отмечаю, что это нужно изменить. Во втором крыле я нахожу его спальню, замечаю то, что похоже на комнату в дешевом отеле: узкая кровать, шкаф рядом с ней, тумбочка. Но я не иду глубже. Мне не нравилось, когда Гермес лез в мои вещи. Я не буду так делать с Аидом. Когда я возвращаюсь в коридор, решая проверить первый этаж сильнее, узнать, как Аид видит кухню, я удивлена, увидев Гермеса, стоящего в центре. Он поднимает взгляд, видит меня и улыбается. — Ах, вот она. — Вот я, — говорю я, прислоняясь к балкону. — Приветствую дома, — он кланяется. Он выглядит как божество, точеное лицо, серебристая кожа, воплощение красоты и силы. Я спускаюсь по лестнице, останавливаюсь в трех ступенях от низа, чтобы наши глаза были на одном уровне. — Думаешь, я дура? Он хмурится, редкий миг, когда он не улыбается. Это делает его старше. — Почему мне так думать? — Выбрала это место, а не мир смертных. За этими стенами как минимум миллиард теней, которые отдали бы все, чтобы вернуться в место, которое я отдала. — Тогда зачем отдала? — Потому что мне там не место. Уже нет. И, как ты сказал, сложно жить меж двух мест. Не принадлежать ни одному. Было бы слишком тяжело пытаться быть частью обоих миров.