– Но ты всех ощущаешь? – спустя время Риш снова задала вопрос. Тот, что крутился в моей голове. Я так благодарна была ей за него! И вместе с женщиной-эдаити замерла в ожидании ответа. Щег тянул с ним, продолжая молча двигаться дальше. «Чтоб тебя, говори уже! – мысленно взывала я к нашему безэмоциональному вожаку. И одновременно заклинала: – Лучше молчи. Не хочу знать, если все плохо». – Нет. – Кто?! Единственное слово, застыв на месте, выдохнули все, кроме Игеря. Как оказалось, и другие наши спутники прислушивались к диалогу. Я страшилась услышать в ответ имя Кина, и ожидала его: достаточно наблюдала этого эдаити, чтобы понимать – он будет на острие любой атаки. Больше того, станет самим ее воплощением. Вопреки убеждениям штурмана и заслуженным обвинениям в адрес эдаити я не желала им поражения. Но и своим не желала. Душа жаждала, чтобы обе стороны отступили, оставшись при своем. Но подобное возможно лишь в идеальном мире… – Кто?! – настойчиво допытывалась Риш. В памяти всплыл отчетливый образ, где Орш держит ее на руках в этом самом лесу! подобно мне, она страшилась и ожидала услышать его имя? – Тас. Первой реакцией стало облегчение, второй – радость. Но я тут же устыдилась – для эдаити он был частью их группы, потерей. Впрочем, Риш тут же доказала, что не только я рассуждаю столь двулично. – Тас слабый. Всегда таким был. – Амиотка взмахнула рукой, видимо, не считая собрата достойным сожаления. И сделала вывод: – Многомерность его удерживала даже таким. А в материальном мире законы иные – только сильные могут здесь жить. – Да, – согласился Щег, явив малопонятную сторону их существования. На этом обсуждение завершилось. Для меня такая реакция на гибель собрата была странной, но я неизменно повторяла себе, что эдаити видят мир иначе. Разве мы вправе полагать свою точку зрения единственно верной? Новость о том, что Кин жив, вдохновила, придав сил. Еще несколько минут, преследуемые грохотом взрывов в отдалении, мы двигались молча и споро, когда… – Стоп! Резкий вскрик Щега застал меня врасплох, ноги дрогнули, тело едва ли не подскочило над землей. – Кин. – Эдаити замер, сосредоточенно прикрыв глаза. – Пытается дозваться. – Что там? – Бежим! – Щег встрепенулся и резко развернулся куда-то влево относительно прежнего направления. – В зияние! Приказ Кина. «В зияние». В душе все оборвалось: разве не этот вариант был на случай, когда оставшиеся в долине не справятся? – В той стороне ближайшее, – без промедлений устремившись в указанном направлении, бросил один из безмолвствующих эдаити. Он и еще один амиот схватили за руки и утащили за собой четырех «дам». – Сюда! Быстро! Один миг, и все они исчезли, нырнув в зияние. – За мной! – приказал Щег. Дернув за руки меня и оставшуюся женскую особь, он сорвался с места, вынуждая быстро бежать за ним. Похоже, других сгустков-переходов в этом месте не было, и он надеялся их найти. – А я? – изумился Игерь, бросаясь следом. Лишь краем сознания отметила его испуг и торопливость. Если эдаити не притормозит, у меня или сердце не выдержит, или задохнусь. Мы даже во время учебных тренировок на полигоне не бегали с такой скоростью, одновременно лавируя между препятствиями. Когда Щег замер как вкопанный, резко затормозив, я по инерции пролетела мимо. И влепилась бы в оказавшийся на пути кристаллический столб, если бы в последний миг рука эдаити, сжимающая мое запястье, рывком не изменила траекторию, дернув к себе. – Троя! – раздался отчаянный вопль откуда-то сзади… – Бросили меня, да? – задыхаясь, продолжал орать наконец догнавший нас штурман. Пытаясь отдышаться, он рухнул на колени рядом со мной и вцепился в другую руку. С трудом переводя дыхание и не сводя глаз с эдаити, шикнула на Игеря: – Жив, вот и радуйся. У выдавленных слов был металлический привкус крови – давно я не бегала на пределе сил. Моральные метания штурмана уже не заботили, не было сил объяснять, что моего мнения насчет заданного темпа тоже никто не спрашивал. А в контексте стремительности наших спутников куда важнее было не проморгать очередных перемен. Щег тем временем всматривался в глубь леса и морщился, словно старательно прислушивался и не мог разобрать то, что слышал. Я знала, он пытается связаться с другими эдаити, попавшими под удар преследовавших их военных. – Кто-то приближается? – подала голос Риш, выпрямляясь и разворачивая корпус в направлении, откуда, вероятно, услышала насторожившие ее звуки. Движение вышло резким, но не смазанным и… очень чувственным, обнаженная грудь амиотки качнулась. Зрелище заставило шумно сглотнуть даже изнуренного бегом Игеря. И не только его. Как ни концентрировался Щег на происходящем в отдалении, но и его внимательный взгляд, скользнувший по женской груди, я заметила. И мысленно вздохнула: материальность делает свое дело – призывы и потребности тел уже влияют на эдаити. Их новообретенные организмы выдают пока не очень осознанные, но чисто мужские реакции. Не одного Кина зацепило женское тело, они все отвлекаются на женскую анатомию ничуть не хуже мужчин известных мне рас. Когда уже уразумеют, что надо бы прикрываться одеждой? Хотя бы из-за такого отвлекающего эффекта. Парадокс: чем напряженнее ситуация и безнадежнее положение, тем сильнее сознание цепляется за незначительные детали. Какое мне дело до того, что эдаити постигают азы сексуальности? При нынешнем раскладе этими знаниями они могут и не успеть воспользоваться. Тут не ведаешь, с какой стороны в следующий миг ждать беды! – Да, приближается, – невольно подтверждая мои опасения, Щег кивнул, с трудом отводя взгляд от мерного колыхания женской груди. – Далеко еще. Нам надо в зияние. – Приближаются? – нервно, но, к счастью, тихо переспросил штурман. – Кто?! Если судить по интонации, Игерь ожидал появления очередных монстров. Я сделала вид, что не слышу вопроса. Щег снова заозирался, отыскивая что-то… – Здесь. – Эдаити впился взглядом во что-то одному ему ведомое. Я, сколько ни всматривалась, ничего особенного не замечала. Разве что воздух стал теплее и дрожать начал, будто под нами раскаленная сковорода. – Вперед, – резко скомандовал, не спуская глаз с дрожащего марева, и потянул за собой меня и Риш. Что разрушило план? Об этом можно рассуждать, лишь обращаясь мыслями к случившемуся. В тот же момент… Риш сделала шаг и погрузилась в яркий искрящийся свет, я его узнала и вознамерилась сделать то же самое, торопливо занесла ногу – и вдруг ощутила рывок назад. Все случилось невероятно быстро, но при этом каждый миг, малейшее движение отпечатались в сознании. Мое незавершенное движение – инстинктивная попытка обернуться, чтобы увидеть причину замедления. Одновременный поворот головы Щега, ощутившего мою заминку, и молния ярко-желтого энергоклинка, распоровшего воздух перед моим лицом. Лезвие сверкнуло, устремившись вниз и разделив пространство между мной и эдаити. Наши с Щегом взгляды встретились, и его короткий вскрик я скорее увидела в движении дрогнувших губ, чем услышала. Бордовая жидкость брызнула в стороны… Мою руку, ведомую рукой эдаити, что-то тяжелое дернуло вниз… И ощущение сопричастности пропало. Доли мгновения разум не успевал за происходящим, и я не испугалась только потому, что не поняла действий Игеря. Словно в замедленной съемке видела, как искажается гримасой гневного недоумения лицо разворачивающегося Щега. Как расширяются глаза Риш, охватившие всю картину. Но скорость уже не играла роли: руки штурмана со всей силы толкнули эдаити в спину, и световое искрящееся поле затянуло амиотку и Щега в себя прежде, чем я успела хотя бы вскрикнуть. Яркая вспышка схлопнулась и исчезла, а с ней и наши спутники. – Что?.. – Пребывая в шоке, с трудом отвела взгляд от места, где секунду назад стояли эдаити, и опустила его на свою руку. Вскрикнув, отшатнулась. Не удержала равновесия и упала на песок, лихорадочно отдирая от своего запястья сведенные судорогой пальцы отрубленной кисти Щега. – Получилось! – ликующий и одновременно неверяще-дрожащий шепот штурмана прозвучал приговором. Я все поняла. Игерь не только задержал меня, отдернув от зияния, еще и в буквальном смысле разрубил узел из наших со Щегом прочно сплетенных рук! Как могло такое случиться? Как паникер-соплеменник смог испортить план спасения-побега, придуманный Кином? В итоге из всей группы, отправленной в кристаллический лес, в зияния не попали только я и штурман. Это же приговор… В агонии лихорадочной паники смотрела на Игеря наверняка обезумевшим взглядом, едва ли осознавая, что завываю словно сирена. Как мы со Щегом допустили это? Спешка? Убежденность в безальтернативном смирении? Вера в нашу разумность? Что сыграло роковую роль? И ладно эдаити, но я-то все это время гнала от себя явные доказательства упрямой слепоты землянина, его нежелание содействовать сбежавшим «экспериментам». Почему так легкомысленно отнеслась к его желанию отомстить? От страха за последствия перехватило дыхание, на глазах выступили слезы бессилия. Отодрав наконец кисть Щега, бросила ее на землю и спрятала лицо в ладонях, не замечая, что пачкаюсь в крови эдаити. Вот я кретинка! – Ты спятил? Нам же теперь не спастись! Без них мы зияние не отыщем. Разве что случайно провалимся, но выбраться не сможем! – орала, выпуская на волю душивший меня гнев. – Прекрасно, – припечатал Игерь, жестами призывая меня умолкнуть. – Наше спасение совсем не в том, чтобы провалиться в сомнительное зияние. Наукой они не изучены… – В лесу без эдаити мы погибнем! – Что за глупость? – Игерь взвился, чуть повысив голос. – Наоборот, это они для нас угроза! – А ультразвук?! – напомнила самое очевидное. – Тебе одного раза не хватило? Как без эдаити рядом справимся? – Я все продумал, – заверил Игерь, на вид совершенно не заботясь о каких-то угрозах. – До восхода розового светила время есть. Доберемся до своих и получим помощь. – Какую помощь?! – Тише ты, – выдохнул он в ответ, присев рядом на корточки. – Ведешь себя словно кисейная барышня, а не военнослужащая. Чему вас в учебке учат, спрашивается? – Учат не переоценивать свои силы. И думать о последствиях, прежде чем что-то сделать, – сказала как отрезала, немедленно поднимаясь на ноги. Шок от поступка Игеря немного ослаб, я начала осознавать происходящее: звуки боя в отдалении. Чтобы скинуть охватившее тело оцепенение, немного размяла руки, озираясь, стараясь как-то идентифицировать шум. Звуки выстрелов усилились, но, эхом разносясь по лесу, не позволяли определить, где находится источник. – Я спас тебя от жуткой участи. Сейчас надо поспешить и выйти к своим. Недовольный моей реакцией, то есть отсутствием благодарности, на которую он, очевидно, надеялся, штурман тоже поднялся. – И куда пойдешь? Суть вопроса до него дошла не сразу, но когда недоумение сменилось растерянностью, а сам он завертелся волчком, пытаясь сориентироваться, я испытала прилив мстительного удовлетворения.