Услышав это, Байарс слегка расслабился. — Думаю, мы справимся, если в колоде больше нет «джокеров» типа этой Энн Дэнби. Но если они есть — бог знает, каких размахов достигнет вспышка заболевания. — Что ж, Энн Дэнби — это моя проблема. Стивен наведался в специальное отделение больницы, где ему пришлось облачиться в противочумной костюм, прежде чем войти внутрь, и где пациентов он мог видеть только через окно. — Бедняга, — прошептал Байарс, глядя на Леннона, которому явно не суждено было выкарабкаться, — создавалось впечатление, что кровь течет у него отовсюду. — Знаете, есть одна странность, — продолжал врач. — Несмотря на массивное кровотечение, больные геморрагической лихорадкой редко умирают от потери крови. — У вас есть опыт лечения таких больных? — Нет, — признался Байарс. — Я читал об этом в книгах. Стивен принял приглашение присутствовать на встрече, которая должна была состояться тем же вечером с участием представителей службы здравоохранения и других структур, занимающихся этим случаем, затем направился в отделение полиции, где работали Леннон и Кларк. Увидев его, начальник полиции не преминул воспользоваться возможностью прочитать лекцию о том, какой опасности постоянно подвергаются его сотрудники на улицах города. Лекция была короткой, потому что Стивен прервал его просьбой поговорить с начальником отделения, в котором работали заболевшие полицейские. Начальник полиции проводил его к сержанту Джону Фирману. — Я знаю Тома Леннона пятнадцать лет, — сообщил Фирман. — Соль земли, вот кто он такой. Именно поэтому я приставил к нему юного Кларка — думал, Том научит паренька, что такое работа в полиции. — Расскажите мне о той ночи, — попросил Стивен. — Я уже докладывал, — пожал плечами Фирман. — К нам поступил вызов от соседей по поводу громкой музыки. Прибыв на место, Том и Кларк вынуждены были взломать дверь в квартиру мисс Дэнби. Остальное — в докладе. — Нет, расскажите мне детали. — А что рассказывать-то? Когда они вошли, Том решил, что девушка мертва, — он не мог нащупать пульс, — но затем она зашевелилась, и он вызвал «скорую помощью». Кларк тем временем пытался сделать ей искусственное дыхание «рот-в-рот», бедолага — так он и заразился. Но к тому времени, как прибыла «скорая», девушка была мертва. — Вы сказали, она зашевелилась? — Кларк смотрел на нее, когда это произошло. Она была первым трупом в его практике, понимаете, и когда она пошевелилась, он перепугался до смерти. — А что было потом? — Том сразу вызвал «скорую» и попытался очистить девушке дыхательные пути. На подушке была рвота, и он подумал, что у нее забиты дыхательные пути, но он сказал мне, что они были чистыми, когда он… засунул пальцы ей в рот. Стивен и Фирман обменялись взглядами, поскольку оба понимали значение этого поступка. — Том все пытался разбудить ее, потому что думал, что она передозировала снотворное, — как оно и оказалось. Он даже подумал, что ему удалось, когда она вроде бы очнулась и сказала что-то. Но все было бесполезно. Она умерла. — Девушка что-то сказала? — переспросил Стивен. Фирман пожал плечами. — Том сказал мне, что ее последними словами были: «Все мужчины — сволочи». Глава 6 Стивен решил осмотреть квартиру Энн Дэнби. Никаких конкретных причин для этого у него не было, но он хотел узнать о погибшей как можно больше, поскольку она была — в отсутствие других известных контактов — единственной причиной вспышки в Манчестере. Ему сказали, что полиция и служба здравоохранения закончили в квартире свои дела, и выдали ключи, которые родители Энн должны были забрать на следующий день: они собирались сменить замок после того, как полиция взломала дверь. Стивена подвезли к дому в полицейской машине, и он попросил водителя не ждать, поскольку не знал, сколько ему придется провести в квартире. — Прямо как капитан Оутс, а? — усмехнулся водитель. — Ну, я-то планирую вернуться, — отшутился Стивен. Палмер Корт не отличался архитектурным изяществом — это был ничем не примечательный квартал, состоящий из каменных четырехэтажных зданий с грубо оштукатуренными стенами и плоскими крышами, но он имел очень ухоженный вид. Над газонами, начинавшимися за воротами, явно поработал профессионал, трава и кусты были аккуратно пострижены. Автомобильная стоянка для жителей квартала была расчерчена белыми линиями и все места пронумерованы, мусорные баки были также пронумерованы и располагались в небольшом закутке, стены которого были увиты плющом. Типичный квартал для среднего класса, подумал Стивен, — место для всего и все на своем месте. К дому его провел швейцар с квадратными плечами, одетый в голубой саржевый костюм и рубашку с грязным воротником, пытавшийся придать себе респектабельности с помощью узкого черного галстука, завязанного невероятно тугим узлом. В руках он держал металлическое кольцо со множеством ключей — символ своей власти, и шел, шаркая ногами, словно туфли были ему велики. По цвету лица можно было предположить, что он с алкоголем на короткой ноге, но мятный освежитель для рта замел все следы. Швейцар любезно поинтересовался у Стивена, зачем он пришел. Стивен показал свое удостоверение и объяснил причину визита. — А, еще один, — хмыкнул мужчина. — У бедной девушки оказалось больше гостей, когда она умерла, чем было при жизни. — Так часто бывает, — отозвался Стивен, решив поддержать беседу на случай, если этот человек знает что-нибудь полезное. — Люди не соизволят перейти улицу, чтобы поздороваться с тобой, пока ты жив, но с готовностью приходят к тебе на похороны. — Истинная правда, — согласился швейцар. — Знаете, я все не могу поверить… — Он вздохнул. — Бедная мисс Дэнби! Я разговаривал с ней в позапрошлый выходной, и она выглядела вполне счастливой. Она спрашивала меня, не знаю ли я хорошую автомастерскую, где могли бы проверить ее машину. Я отправил ее к Диксону, на Минто Стрит. У меня там брат работает. — То есть вы даже не подозревали, что она собирается покончить с жизнью? — осторожно поинтересовался Стивен. — А кто подозревал бы? — ответил швейцар. Стремясь придать себе умный вид, он склонил голову на бок и заложил руки за спину. — Люди часто предпочитают мужественно скрывать правду от остальных, ну, вы понимаете, о чем я. — Конечно, — ответил Стивен, надеясь, что за этим не последует серия примеров из жизни. — Вы сказали, что у нее было мало друзей? — Если и были, то сюда приходили очень немногие, — пояснил мужчина. — Однако стоит отметить, что она часто уезжала на выходные, но, возможно, это было по работе. — Она не рассказывала? — Она была очень скрытным человеком, эта мисс Дэнби, не из тех, кто склонен делиться такой информацией, а я не из тех, кто спрашивает, — заявил швейцар. — Ну, разумеется, — кивнул Стивен и попросил показать ему дорогу к квартире. — Четвертый этаж, вторая дверь. Да вы почувствуете запах дезинфектанта. Бог знает, почему они решили продезинфицировать квартиру… Стивен запоздало сообразил, что санэпидстанция должна была тщательно обработать квартиру, учитывая результаты вскрытия. Едва войдя в коридор, он ощутил всю мощь этой обработки. Здесь была явно использована формальдегидная «бомба», чтобы дезинфектант наверняка проник всюду и не осталось ни одной вирусной частицы. Это было эффективно, но, с точки зрения Стивена, крайне неприятно, потому что он ненавидел запах формальдегида еще со времен учебы в институте — в этом растворе хранились трупы, на которых тренировались студенты. Он закрыл нос и рот носовым платком и торопливо распахнул окно в гостиной, затем подождал, пока воздух очистится настолько, что можно будет осмотреться. Квартира была обставлена очень добротно, хотя и довольно безлико — вещи были хорошего качества, но сведены к минимуму, чтобы повсюду было как можно больше пространства и света. Стивен обратил внимание, что у Энн Дэнби была обширная коллекция компакт-дисков — они были аккуратно разложены на стеллажах рядом с музыкальным центром. При более детальном осмотре оказалось, что они выстроены в алфавитном порядке. С кассетами обнаружилась та же ситуация. Все это говорило о логическом, организованном складе личности. Книги тоже были расставлены по темам на трех верхних полках металлического стеллажа, занимавшего всю противоположную от окна стену. Большинство книг касались компьютерной тематики и были, вероятно, связаны с работой. Они занимали почти всю верхнюю полку, тогда как заголовки книг на средней полке демонстрировали любовь к поэзии. Судя по всему, любимым поэтом Энн Дэнби был Китс, но имелись также книги Одена, Руперта, Брука и Вордсворта. На краю полки, после разделителя, стояло несколько томиков любовной поэзии. В этом была некоторая пикантность, учитывая картину, нарисованную швейцаром, — одинокой независимой женщины. Стивен взял маленький томик стихов Элизабет Баррет Браунинг и перелистывал страницы, пока не нашел любимое стихотворение Лизы. «Как сильно я люблю тебя? Считай!». Он пробежал глазами до последней строчки: «И после смерти буду я любить тебя еще сильней», и комок подкатил у него к горлу. Ставя томик на место, он обратил внимание, что на полке осталось свободное пространство, словно одну книгу взяли, и книги по правую сторону слегка наклонились. Он оглядел комнату и заметил небольшой томик в голубой обложке, лежавший на журнальном столике среди писем и газет. Взяв книгу, Стивен увидел, что предсмертным компаньоном девушки были сонеты Уильяма Шекспира. Он поискал закладку, чтобы узнать, какое стихотворение Энн читала последним, и с некоторым удивлением заметил, что форзац книги вырван. Именно вырван, а не отрезан, судя по неровному краю оставшейся бумаги, — словно его оторвали со злостью. Озадаченный подобным поступком со стороны такого педантичного человека, каким была, судя по всему, Энн Дэнби, Стивен поискал вырванную страницу в корзине для бумаг, но ничего не нашел. Потом взгляд его упал на листок бумаги, лежавший на подоконнике. Он явно был смят, но затем расправлен, чтобы можно было прочитать написанное. Стивен решил, что полиция нашла его на полу, но не придала значения. Это и был оторванный форзац из томика сонетов, на котором светло-синими чернилами было написана одна фраза: «Моя любовь навсегда». И подпись — «В». Инициал был украшен завитушками, что, возможно, говорило об экстравертивной личности. Стивен присел в кресло и задумался, почему раньше он не слышал ни одного упоминания о возлюбленном мисс Дэнби. Недосмотр или… секрет? Тайный любовник объяснял многое, но почему Энн держала эту связь в секрете? Может быть, «В» была женщиной? Даже в наше просвещенное время никто не стремится обнародовать гомосексуальные отношения. Стивен вспомнил, что, по словам полицейского, последней фразой погибшей было «Все мужчины — сволочи». Не слишком оригинальное заявление, но теперь оно обретало смысл и было очень кстати, потому что позволяло с уверенностью предположить, что «В» — это мужчина. Тот факт, что отношения держались в секрете, также предполагал, что он женат, но, какими бы ни были обстоятельства, выяснить, кто такой «В», сейчас было первоочередной задачей, особенно если окажется, что этот человек находился в самолете, прилетевшем из Нданги. Стивен поставил книгу обратно на полку и быстро пробежался глазами по остальным названиям. Несколько биографий, в основном прошлых и современных политиков, шесть справочников, несколько иллюстрированных книг о французских импрессионистах и фантастика, начиная от «Властелина колец» и заканчивая «Островом накануне» Умберто Эко. Правый угол самой нижней полки был оставлен для книг по горному туризму. Лейкленд, Сноудония,[8] горная Шотландия — все это были известные места, но на полке также обнаружился путеводитель по Непалу. Почему в деле Энн Дэнби не было упоминания об этом хобби? Или она тоже держала его в секрете? Возможно, это был их общий с «В» интерес — кроме того, это объясняло ее отлучки по выходным. С другой стороны, могло просто оказаться, что интерес девушки к подобному виду спорта был чисто теоретическим. Этот вопрос разрешится, если во встроенном в стену шкафу в главной спальне найдется туристическое снаряжение. Стивен обнаружил там два дорогих спортивных нейлоновых костюма, один в красных, второй в синих тонах из ткани «гортекс», и две соответствующие флисовые поддевки, висевшие на плечиках рядом с деловыми костюмами хорошего качества. На дне шкафа стояла пара горных ботинок «Scapra» с торчащими из них вставками. К задней стенке шкафа прислонился бергхаусовский рюкзак и два шеста фирмы «Leki». Энн использовала меньшую из спален в качестве студии — в ней стоял сосновый письменный стол и разнообразное компьютерное оборудование. В комнате также были два металлических шкафчика для документов, вращающийся стул, обитый светло-кремовой кожей, и такая же подставка для ног. Стивену пришлось пересилить себя и обшарить ящики письменного стола в поисках еще какой-нибудь информации о хозяйке квартиры. Почти патологическая аккуратность девушки была очень кстати. Все выписки по банковским и кредитным картам были аккуратно сложены в папке-скоросшивателе. Отдельная папка была выделена для домашних счетов, еще одна — для квитанций по закладным и по страховке. За минуту Стивен выяснил, что у Энн Дэнби не было финансовых проблем. Зарплата, регулярно поступавшая на ее счет тридцатого числа каждого месяца, с лихвой покрывала все расходы, и еще оставалось пятьсот фунтов, которые переводились на сберегательный счет в Галифаксском строительном обществе. На этом счету в настоящий момент находилось около полутора тысяч фунтов. Плюс ко всему Энн каждый месяц оплачивала все счета по кредитным карточками, которых было три. Особое внимание Стивен уделил квитанциям по кредитным карточкам, помня слова швейцара об отлучках Энн по выходным. Однако ему не удалось найти доказательств расходов на это развлечение и выяснить, куда она ездила. Означало ли это, что ее путешествия все-таки были связаны с работой и все счета оплачивались компанией? С другой стороны, ее расходы мог оплачивать кто-то еще — например тот же «В». В нижнем ящике стола Стивен нашел дневник в кожаном переплете и открыл его с надеждой — только чтобы обнаружить, что это всего-навсего ежедневник. Все же лучше, чем ничего, утешил он себя, и начал пролистывать страницы в поисках хоть какой-то информации по выходным. Он обнаружил такую информацию, но без подробностей: Энн просто ставила букву «В» напротив каждого третьего или четвертого выходного. Однако за последние шесть недель ни один выходной не был помечен буквой «В», а затем она неожиданно появилась в будний день — в четверг, накануне смерти Энн. Инициал стоял во второй половине дня и был обведен тремя кругами. Стивен почувствовал легкий прилив возбуждения, когда сообразил, что встреча в этот конкретный день теоретически означала, что Энн могла заразиться вирусом от этого «В». Сроки развития у нее болезни совпадали с инкубационным периодом вируса. Но что тогда произошло с самим «В»? Почему сам он не заболел? Стивен решил не тратить сейчас времени на размышления об этом. Первым делом нужно выяснить, был ли в самолете из Нданги пассажир с именем, начинающимся на «В». В папке «Сай-Мед» не было списка пассажиров, поэтому Стивен просто позвонил в «Сай-Мед» и попросил, чтобы ему как можно скорее прислали этот список по электронной почте. Дальнейшие размышления Стивена прервал звук поворачивающегося ключа во входной двери — а ведь он был уверен, что полиция и служба здравоохранения больше не интересуются этой квартирой. Он едва успел подняться на ноги, как в комнату вошла пожилая пара. — Кто вы?! — вздрогнув, воскликнул мужчина. Женщина в растерянности прижала руки к губам. — Простите, — сказал Стивен, сообразив, что это родители Энн. Он никогда не чувствовал себя так глупо — словно тайно проникнувший в чужую квартиру взломщик. — Боюсь, тут произошло недоразумение. Меня зовут Стивен Данбар, я работаю в инспекторате «Сай-Мед», в составе следовательской группы. Полиция дала мне ключи от этой квартиры. Насколько я понял, вы должны были прийти за ключами завтра утром. Я не предполагал, что вы придете сегодня. — То, что полиция собиралась отдать нам завтра, дубликат, — сказал мистер Дэнби. — У нас была еще одна копия ключей. Очередное крайне неприятное недоразумение с вашими людьми, — раздраженно произнес он. — Господи, что еще тут расследовать? Неужели мы с женой мало страдали? — Я все понимаю, — сказал Стивен с сочувствием. — Но осталось выяснить одну очень важную вещь. Я был бы очень признателен вам, если бы вы согласились ответить на несколько вопросов, раз уж мы встретились. — Вопросы, вопросы, вопросы… — вздохнул Дэнби. — Что вы хотите знать на этот раз? — Был ли у Энн возлюбленный? — О Господи! — воскликнул Дэнби. — Мы обсуждали это с полицией. У Энн не было возлюбленного! Это что, преступление, раз все об этом спрашивают? — Конечно нет, — ответил Стивен, отметив про себя, что мать Энн отвела взгляд, словно что-то скрывала. Это побудило его спросить: — Вы абсолютно уверены? — Разумеется, я абсолютно уверен! — А вы, миссис Дэнби? Энн никогда не говорила с вами о какой-нибудь… особенной дружбе? — Вы же слышали, что сказал мой муж, — тихо ответила она.