Маура проследовала за ней к «Лексусу», возле которого стояли Фрост и Баллард. — Как вы, Маура? — осведомился Баллард. Его лицо было в тени, и она не могла ничего прочитать в его глазах. — Хорошо. — Все могло обернуться гораздо хуже. — Он взглянул на Риццоли. — Вы сказали ей, что мы думаем? — Я порекомендовала ей не ехать сегодня домой. Маура посмотрела на свою машину. Три царапины отчетливо выделялись на дверце и казались еще более угрожающими. Они напоминали раны, оставленные когтями хищника. «Убийца Анны разговаривает со мной. А я даже не догадывалась, насколько близко он подобрался». — Эксперты заметили небольшую вмятину на водительской двери, — сообщил Фрост. — Она давняя. Кто-то врезался в меня на стоянке несколько месяцев назад. — Значит, нас интересуют только царапины. Ребята сняли несколько отпечатков пальцев. Им понадобятся и ваши, доктор. Снимите их как можно быстрее. — Конечно. — Она подумала о тех пальцах, с которых они снимали отпечатки в морге. «Мои они получат раньше времени. Еще при жизни». Она обхватила руками грудь и, хотя вечер был теплым, почувствовала озноб. Представила, как войдет в свой пустой дом и запрется в спальне. Пусть даже она забаррикадируется, но ее дом все равно не станет крепостью. Окна легко можно разбить, а сетки на них вырезать ножом. — Вы сказали, что это Чарльз Касселл расцарапал машину Анны. — Маура взглянула на Риццоли. — Касселл не стал бы делать это с моей машиной. — Нет, у него нет на это причин. Эти царапины — предупреждение именно вам, — сказала Риццоли. И тихо добавила: — Возможно, Анна была ошибкой. «Мне. Я должна была умереть». — Так куда вы решили ехать, доктор? — поинтересовалась Риццоли. — Не знаю, — ответила Маура. — Я не знаю, что делать… — Может, для начала уйти отсюда? — предложил Баллард. — Чтобы не маячить на всеобщем обозрении? Маура бросила взгляд на тротуар. Различила силуэты прохожих, привлеченных светом проблесковых маячков полицейского патруля. Лиц этих людей она не видела, они были в тени, в то время как она стояла в лучах света словно актриса на сцене. — У меня есть свободная спальня, — сказал Баллард. Она упорно не смотрела на него, сосредоточившись на безликих тенях уличных зевак. «Все развивается слишком быстро, — подумала она. — Слишком много решений нужно принять сразу, в одно мгновение. Сделать выбор, о котором потом, возможно, придется пожалеть». — Доктор! — окликнула ее Риццоли. — О чем задумались? Наконец Маура перевела взгляд на Балларда. И вновь ощутила знакомое волнение. — Похоже, больше мне некуда пойти, — произнесла она. * * * Он ехал следом за ней, держась на таком близком расстоянии, что фары его автомобиля светили в ее зеркало заднего вида. Он как будто боялся, что она передумает и свернет с пути, затеряется в водовороте дорожного движения. Не отставал, даже когда они оказались в тихом пригороде Ньютона и Маура, следуя его инструкции, дважды объехала квартал, чтобы убедиться: за ними никто не увязался. Не успела она остановиться перед его домом, как Рик уже постучал ей в стекло. — Заезжайте в мой гараж, — сказал он. — Я же займу ваше место. — Ну и что? Я не хочу, чтобы ваша машина стояла на улице. Сейчас открою дверь. Маура подъехала к гаражу и стала наблюдать за тем, как дверь ползет вверх, приоткрывая безупречно чистое помещение с развешанными на перфорированной плите инструментами и встроенными полками, на которых рядами стояли банки с краской. Даже бетонный пол, казалось, блестел. Она осторожно въехала в гараж, и дверь бесшумно опустилась. Некоторое время она не двигалась с места, прислушиваясь к гудению остывающего двигателя и готовясь к предстоящему вечеру. Еще совсем недавно идея вернуться домой казалась необдуманной и небезопасной. Сейчас она сомневалась: а правильней ли было приехать сюда? — Проходите, — сказал Баллард, открыв дверцу ее машины. — Я покажу вам, как привести в действие охранную систему. На случай, если меня не будет. Он провел ее в дом и в холле показал панель, установленную рядом с входной дверью. — Эта обновленная система у меня всего несколько месяцев. Сначала вы набираете секретный код, потом нажимаете кнопку «Вкл.». Если система приведена в действие, при вторжении в дом через дверь или окно раздастся такой громкий сигнал тревоги, что у вас уши заложит. Она автоматически оповещает охранную компанию, и те тут же выезжают сюда. Чтобы отключить систему, вы набираете тот же код и нажимаете кнопку «Выкл.». Пока все понятно? — Да. Вы хотите назвать мне код? — Я как раз подхожу к этому. — Он бросил на нее взгляд. — Вы, конечно, понимаете, что я собираюсь вручить вам числовой ключ от моего дома. — Вы сомневаетесь, что мне можно доверять? — Просто обещайте, что не передадите его своим неблагонадежным приятелям. — О да, у меня их полно. — Да уж. — Он рассмеялся. — И все наверняка с удостоверениями полицейских. Итак, код: двенадцать-семнадцать. День рождения моей дочери. Вы запомните, или хотите записать? — Запомню. — Хорошо. А теперь подойдите и включите систему, поскольку, как я полагаю, мы сегодня больше никуда не пойдем. Пока она набирала цифры, он стоял так близко, что Маура ощущала тепло его дыхания. Когда она нажала кнопку «Вкл.», раздался тихий звуковой сигнал. На дисплее появилась надпись: «Система включена». — Ну вот, теперь дом превратился в крепость, — сказал он. — Это оказалось довольно просто. — Обернувшись, она натолкнулась на его пристальный взгляд. Ей вдруг захотелось отступить назад и снова оказаться на безопасном расстоянии. — Вы ужинали? — спросил Рик. — До ужина так и не дошло. Слишком много событий сегодня вечером. — Тогда пошли. Я не могу позволить вам умереть с голоду. Его кухня выглядела в точности так, как Маура и представляла: крепкие шкафы кленового дерева с надежными деревянными рабочими поверхностями. Кастрюли и сковороды свисали с подвесной полки, закрепленной на потолке, и были строго рассортированы по размеру. Никаких экстравагантных излишеств, рабочее место практичного человека. — Я не хочу доставлять вам лишние хлопоты, — сказала она. — Яичницы и тоста будет вполне достаточно. Он открыл холодильник и достал упаковку яиц. — Болтунья? — Я сама могу приготовить, Рик. — Может, вы лучше тосты сделаете? Хлеб вон там. Я бы тоже съел один с удовольствием. Она достала из пакета два ломтика хлеба и бросила их в тостер. Повернулась и стала наблюдать, как Баллард хлопочет у плиты, взбивая в миске яйца. Вспомнился их последний совместный ужин, когда они сидели босые и хохотали. Наслаждались обществом друг друга. А потом телефонный звонок Джейн изменил ее отношение к Рику. Интересно, не позвони тогда Джейн, чем бы закончился вечер? Маура смотрела, как Баллард выливает омлет в сковороду, включает газ. Почувствовала, как вспыхнуло ее лицо, словно вместе с конфоркой он зажег и другое пламя, то, что у нее внутри. Она отвернулась и устремила свой взгляд на дверцу холодильника, к которой были прикреплены фотографии Балларда и его дочери. Вот Кэти, еще младенец, на руках у матери. Вот она же, уже постарше, на высоком стульчике. Целая галерея образов девчушки, постепенно превратившейся в блондинку-подростка с недовольной гримасой на лице. — Она так быстро меняется, — заметил Рик. — Мне даже не верится, что на этих фотографиях один и тот же ребенок. Маура обернулась к нему. — Что вы решили насчет того косяка, что нашли в ее шкафчике? — А, это. — Он вздохнул. — Кармен наказала ее. Лишила телевизора на месяц. Теперь и мне придется спрятать свой, чтобы Кэти не смотрела исподтишка, пока меня нет дома. — Вы с Кармен выступаете единым фронтом. — А что остается делать? Каким бы горьким ни был развод, приходится действовать сообща во благо ребенка. — Он отошел от плиты и разложил дымящуюся яичницу по тарелкам. — У вас нет детей? — Нет, к счастью. — К счастью? — Мы с Виктором не смогли бы вести себя так же цивилизованно, как вы. — Это не так легко, как кажется со стороны. Особенно с тех пор, как… — Да? — Мы просто стараемся соблюдать внешние приличия. Вот и все. Они накрыли на стол и сели друг против друга. Тема их неудачных браков вызвала некоторое напряжение. «Мы оба еще не оправились от душевных травм, — подумала она. — И, несмотря на взаимную симпатию, сейчас не время завязывать какие бы то ни было отношения». Но уже после ужина, поднимаясь по лестнице, она догадывалась, что оба думают об одном и том же. — Вот ваша комната, — сказал Рик, открывая перед ней дверь комнаты Кэти.