Джейн Риццоли вела себя на дороге как настоящий бостонский водитель: чуть что, не колеблясь, жала на клаксон, виртуозно лавируя на своем «Субару» в плотном потоке автомобилей, выезжавших на автомагистраль Тернпайк. Беременность нисколько не смягчила ее агрессии; во всяком случае, пробки, поджидавшие их на каждом перекрестке, вызывали в ней бурю негодования. — Я не знала об этом, доктор, — объясняла она, нетерпеливо постукивая пальцами по рулевому колесу в ожидании переключения светофора. — Представляю, как это на вас подействовало. Думаете, вам станет легче после встречи с ней? — По крайней мере, я узнаю, кто моя мать. — Вам известно ее имя. Вы знаете, какое преступление она совершила. Разве этого не достаточно? — Нет. Сзади загудела машина. На светофоре загорелся зеленый. — Козел! — выругалась Риццоли, и «Субару» с ревом проскочил перекресток. Они выехали на автостраду Массачусетс—Тернпайк и двинулись в западном направлении, на Фрэмингэм. Автомобиль Риццоли казался карликом в окружении угрожающего вида фур и внедорожников. После уик-энда на спокойных дорогах Мэна Маура испытала потрясение, оказавшись на привычно загруженной по будням трассе, где малейшая оплошность или невнимательность водителя могли стоить ему жизни. От скоростной и бесстрашной езды Риццоли ей было не по себе; она, избегавшая риска, а потому выбравшая для себя самую надежную модель автомобиля с двойными подушками безопасности, всегда следившая за тем, чтобы стрелка бензобака не опускалась ниже предельно допустимой отметки, неуверенно чувствовала себя в роли пассажира, лишенная возможности контролировать ситуацию. Тем более, когда ревущие двухтонные грузовики притирались почти вплотную к окну. Только когда они свернули на автостраду номер 126 в направлении центра Фрэмингэма, Маура откинулась на спинку сиденья и несколько расслабилась, уже не стремясь вцепиться в торпеду. Но теперь ее поджидали другие страхи, уже не в виде груженых фур или скрипа тормозов. Больше всего она боялась предстоящей встречи. И своей реакции. — Вы всегда можете передумать, — заметила Риццоли, словно читая ее мысли. — Только скажите, и я тут же развернусь. Можем вместо этого поехать в «Френдлиз», выпить по чашечке кофе. Еще и пирог яблочный прихватить. — Беременные женщины когда-нибудь забывают о еде? — Только не та беременная женщина, что перед вами. — Я не передумаю. — Хорошо, хорошо. — Риццоли замолчала, но только на мгновение. — Сегодня утром ко мне приходил Баллард. Маура посмотрела на нее, но взгляд Риццоли был устремлен на дорогу. — Зачем? — Хотел объяснить, почему не рассказал нам о вашей матери. Послушайте, доктор, я понимаю, что вы злитесь на него. Но думаю, он действительно пытался уберечь вас. — Это он так сказал? — Я ему верю. Может, даже согласна с ним. У меня ведь тоже были мысли скрыть от вас эту информацию. — Но вы этого не сделали. Вы позвонили мне. — Я хочу сказать, что мне понятны мотивы его поступка. — Невозможно оправдать то, что он скрыл от меня эту информацию. — Понимаете, это логика мужчины. А может, еще и полицейского. Ими всегда движет желание защитить хрупкую женщину… — И поэтому они скрывают правду? — Я просто хочу сказать, что понимаю его. — А вас это не разозлило бы? — Еще как. — Тогда почему вы его защищаете? — Может, потому что он вам нравится? — Я вас умоляю! — Я просто хотела сказать, что он действительно очень сожалеет. Но думаю, он вам и сам уже все объяснил. — Я была не в настроении выслушивать его извинения. — И что, так и будете беситься? — Почему мы вообще это обсуждаем? — Не знаю. Может, все дело в том, как он говорил о вас. Как будто между вами там уже что-то было. Я угадала? Маура чувствовала на себе проницательный взгляд копа и знала, что, если солжет, Риццоли обязательно заметит это. — Мне сейчас не нужны лишние сложности. — И что это за сложности? Ну, кроме того, что вы злитесь на него? — Дочь. Бывшая жена. — Мужчины его возраста — все бывшие в употреблении. У всех есть прежние жены. Маура взглянула на дорогу. — Знаете, Джейн, не каждая женщина создана для замужества. — Я тоже так думала, и посмотрите, что со мной стало. Сегодня мужчина меня бесит, а завтра я без ума от него. Кто бы мог подумать, что у меня все кончится свадьбой. — Габриэль хороший человек. — Да, он парень честный. Но, знаете, своими поступками он очень напоминает мне Балларда. Все эти игры в мачо. Поначалу меня это жутко злило. Никогда не угадаешь, каким твой парень окажется на самом деле. Маура подумала о Викторе. О своем несчастном браке. — Это точно. — Но для начала стоит обратить внимание на тех, с кем может хоть что-то получиться. И выбросить из головы безнадежные варианты. — Хотя они не обсуждали его, Маура знала, что обе они думают о Даниэле Брофи. Недосягаемая цель, запретное желание. Соблазнительный мираж, который может преследовать всю жизнь, до глубокой старости. И посадит на мель в полном одиночестве. — А вот и выезд, — сказала Риццоли, сворачивая на Лоринг-драйв. У Мауры сильнее забилось сердце, когда она увидела указатель на исправительную колонию Фрэмингэма. «Ну вот, пора узнать, кто я есть на самом деле». — Все еще можно передумать, — повторила Риццоли. — Мы уже закрыли эту тему. — Да. Я просто хотела сказать, что здесь можно развернуться. — А вы бы отступили, Джейн? Всю жизнь мучиться вопросом, кто твоя мать, как она выглядит, а потом отступить? В тот самый момент, когда вплотную приблизились к разгадке? Риццоли повернулась и взглянула на Мауру. Риццоли — сгусток энергии, вечный двигатель — сейчас смотрела на нее спокойно и с пониманием. — Нет, — призналась она. — Я бы не смогла. * * * В административном корпусе здания «Бетти Коул Смит» они предъявили свои удостоверения и зарегистрировались. Вскоре к ним спустилась суперинтендант Барбара Герли. Маура ожидала увидеть внушительную тюремную надзирательницу, но женщина больше походила на библиотекаря — коротко стриженные седеющие каштановые волосы, изящная фигурка в юбке цвета загара и розовой хлопчатобумажной блузке. — Рада познакомиться с вами, детектив Риццоли, — произнесла Герли. И повернулась к Мауре: — А вы доктор Айлз? — Да. Спасибо, что согласились принять нас. — Маура тоже пожала ей руку, отметив, что рукопожатие коменданта было сдержанным. «Она знает, кто я, — подумала Маура. — Знает, почему я здесь». — Пойдемте в мой кабинет. Я приготовила для вас ее досье. Герли повела гостий по коридору. Спина прямая, шаг четкий, никаких лишних движений, даже ни разу не обернулась, чтобы посмотреть, не отстали ли посетители. Они зашли в лифт. — Это заведение четвертого уровня? — спросила Риццоли. — Да. — Разве четвертый — это не средний уровень надежности? — поинтересовалась Маура.