Студенты сняли свои комбинезоны (Лола должна была вернуть их на киностудию) и сердечно попрощались с Лолой. При этом их лидер сказал: – Как я понимаю, никаких съемок не будет, но мы не в претензии: повеселились, да еще и денег заработали. Так что если что – обращайтесь, мы всегда готовы! Студенты ушли, весело переговариваясь. Прежде чем последовать за ними, Лола позвонила Уху и сообщила, где она оставила его машину. Через час она подъехала к дому. Настроение у нее было ужасное: операцию она благополучно провалила, хорошо хоть, сумела унести ноги… Самое же обидное – выходило, что без Лени она действительно ни на что не способна. Влипла, как последняя идиотка. Лола представила, как ее вредный компаньон будет над ней насмехаться, когда узнает о ее провале. Если узнает. Лола поняла, что ни за что, ни под какими самыми страшными пытками не признается Маркизу. Самое главное, чтобы он сам ничего не пронюхал. А это значит – нужно хранить полное, абсолютное молчание и не показать свое испорченное настроение… И вообще вести себя тише воды, ниже травы. Но какой же сволочью оказался Генка Субботин! Вот спрашивается, что она, Лола, сделала ему плохого? Убей бог, не помнит она, чтобы в институте были у них какие-то конфликты. Ролей она у него не отбивала – разные у них были амплуа, один раз помогла даже с зачетом по истории театра… Ладно, она подумает об этом в более спокойной обстановке. Лола поднялась на лифте, открыла дверь и вошла в квартиру. Лени, судя по всему, дома не было. На всякий случай Лола окликнула его приветливым, жизнерадостным голосом: – Леня! Ленечка! Я дома! Тут же она сама почувствовала в собственном голосе хорошо различимую фальшь. Это скверно, Леня очень чуткий, он сразу заметит, что с ней что-то не так… Хорошо, что его нет дома! Лола засунула подальше в стенной шкаф сумку с костюмами из фильма о жизни стафилококков и прочих микроорганизмов и плюхнулась на пуфик, чтобы перевести дух. Тут же из кухни пришел Аскольд, точнее, не пришел, а притащился, зевая во всю пасть и подволакивая задние лапы. Увидев Лолу, он вдруг чихнул, облизнулся и уставился на нее пронзительным зеленым взором. И тут Лола прочитала в его взгляде отчетливо различимое мысленное послание: «Что-то с тобой не так! Ага, похоже, ты провалила какое-то серьезное дело?!» – Не говори глупостей! – возмутилась Лола, хотя кот вообще ничего не говорил. В ответ на этот всплеск эмоций Аскольд послал ей следующее мысленное послание: «А где же ты столько времени пропадала? Наверняка занималась каким-то левым делом и провалила его. А все потому, что не послушалась хозяина…» – И ничего подобного! – вслух ответила Лола на безмолвное послание кота. – Я в парикмахерскую ходила! «Так я и поверил! – телепатировал ей Аскольд, нагло посверкивая зелеными глазами. – Где же тогда прическа? Ты выглядишь так, как будто только что подмела и помыла огромный склад канцелярских принадлежностей!» – Почему именно канцелярских? – удивленно пробормотала Лола и тут же поняла, что противный кот ее перехитрил, заставил оправдываться и объясняться. – Знаешь что, Аскольдик? – прошипела Лола многообещающим голосом. – Если будешь вредничать, посажу тебя на хлеб и воду! Будешь тогда знать! «Очень смешно, – телепатировал ей Аскольд. – Неужели ты думаешь, что Маркиз позволит тебе издеваться над благородным животным? Да никогда в жизни!» – Ну, Аскольдик, – попыталась подольститься к коту Лола. – Зачем нам ссориться? Давай жить дружно! «Может быть, в конце концов тебе и удастся заставить меня молчать, – телепатировал в ответ Аскольд. – Но ты прекрасно знаешь: все в этом мире имеет свою цену. Говорят же: молчание – золото, значит, оно очень дорого стоит!» – Аскольд, разве можно быть таким меркантильным? «Можно». – Ну, и во что ты оцениваешь свое молчание? – Лола взглянула на кота, прищурив правый глаз. «Для начала, пожалуй, сойдет кусок свежей рыбки. Я знаю, у тебя в холодильнике лежит форель». – Шантажист! – вздохнула Лола, но после непродолжительного раздумья направилась к холодильнику. Леня всерьез уверял ее, что кот прекрасно понимает человеческую речь. И как знать, может, он и разговаривать умеет?.. В ее положении рисковать нельзя, если Ленька узнает про ее неудавшееся дело, ей мало не покажется. Леня припарковал машину возле шестиэтажного дома на Загородном проспекте. Лифта в этом доме не было. И почему, подумал Маркиз, я этому ничуть не удивлен? Судя по адресу, отпечатанному на визитке, хакерша обитала на самом верхнем, шестом этаже. К ее жилищу вела узкая крутая лестница, напомнившая Маркизу давние времена его юности: как в те времена, на лестнице пахло кошками и кислой капустой. Маркиз совершил восхождение, спугнув по дороге парочку влюбленных кошек и таких же подростков, наткнувшись на злющую старуху с помойным ведром, которая проводила его неприязненным взглядом, и наконец остановился перед железной дверью, на которой красовалась выразительная табличка с черепом и скрещенными костями и надписью: «Не влезай, убьет!» Не испугавшись этой надписи, Маркиз позвонил. За дверью раздались приближающиеся шаги, и уже знакомый ему скрипучий голос проговорил: – Никого нет дома! – Это я, Леонид! – проговорил Маркиз и для верности добавил: – Друг Уха! – А, это ты… – за дверью лязгнуло, щелкнуло, скрипнуло, и наконец дверь распахнулась. На пороге стояла хакерша, но теперь она была одета по-домашнему – в мужскую трикотажную футболку огромного размера, которая выглядела на ней, как длинное платье. Из-под этой футболки выглядывали тощие кривые ноги. Леня вспомнил, что, по мнению его боевой подруги Лолы, все его знакомые женского пола делились на две категории – толстые коровы и кривоногие каракатицы. В этом случае он имел дело с представительницей второй категории. За спиной у хозяйки виднелась крайне захламленная прихожая и узкий полутемный коридор. – Ну, заходи, – протянула девица, оглядев Леню с ног до головы и убедившись, что это действительно он. Она развернулась и направилась в глубину квартиры вялой шаркающей походкой, по пути бросив через плечо: – Руки не распускай, а то быстро отсюда вылетишь! У меня черный пояс по тхэквондо. Леня, у которого при виде этого недокормленного и недомытого создания не возникало никаких эротических мыслей, чтобы не обидеть хозяйку, с сожалением проговорил: – Понял. Не буду. А жаль. Девица недоверчиво покосилась на него, открыла дверь слева по коридору и вошла в комнату, которая играла роль ее кабинета, а по совместительству – гостиной и спальни. Большая часть этой комнаты была заставлена компьютерами и прочей незнакомой Лене электронной аппаратурой, в дальнем углу кое-как втиснулся узенький диванчик. Войдя в эту комнату, Леня отчетливо почувствовал какой-то странный запах. – Садись! – хакерша неопределенно махнула свободной рукой в сторону. Маркиз огляделся и увидел возле окна низкое кресло с продавленным сиденьем. Он придвинул это кресло и хотел было уже сесть в него, как оттуда донеслось злобное шипенье, и в ту же секунду хакерша истошно завопила: – Куда?! Ты раздавишь Симу! – Кого? – машинально переспросил Маркиз, инстинктивно отшатнувшись от кресла. И тут он разглядел в этом кресле небольшого, поменьше кошки, белого зверька с сердито оскаленной мордочкой. – Ой, кто это? – спросил он удивленно. – Сима, – ответила девица и взяла зверька на руки. – Он вообще-то хорек… Она погладила зверька, почесала его за ухом. При этом впервые в ее голосе прозвучали нежные, почти материнские нотки, и на лице проступило ласковое выражение. Леня пригляделся к хакерше и ее домашнему питомцу и понял, что они чем-то неуловимо похожи – те же мелкие черты, те же маленькие острые зубки, слегка торчащие вперед, и то же выражение неуверенной и испуганной агрессии маленького хищника. – А я-то думаю, чем это пахнет… – проговорил Леня. Это была его ошибка. – Ничего он не пахнет! – взвизгнула девица, и на ее маленьком личике снова вспыхнуло раздражение: – Сима кастрированный! И вообще, он очень чистоплотный! А если он тебе не нравится – так проваливай, я тебя вообще не звала! – Ну, извини, извини, я не подумал! – примирительно проговорил Маркиз. – Он правда очень симпатичный. И чем-то на тебя похож. А ты мне обещала помочь. И Ухо тебя просил… – Да, Ухо просил… – Девица нахмурилась, потом ее личико разгладилось, и она смягчилась: – Ладно, так и быть, я тебе помогу. Тем более что я уже кое-что сделала. Садись поближе к компу, только не на Симино кресло… Маркиз снова огляделся по сторонам и нашел колченогий табурет. Тщательно проверив его и убедившись, что на нем не устроился отдохнуть детеныш леопарда или ядовитый паук, он придвинул табурет поближе и сел рядом с хозяйкой квартиры. Та развернула к Лене экран одного из многочисленных компьютеров и заговорила: – Значит, так… главный вопрос был – это как получить изображения с камер недельной давности. Тут все упиралось в то, где они эти изображения архивируют… – Что делают? – переспросил Леня. – Ты что, совсем неграмотный? – фыркнула девица. – Архивируют, то есть сохраняют! – Ах, сохраняют… – Ну да. Раньше все записи с таких камер сохраняли на дисках. Так что доступа к ним через Сеть не было. Чтобы просмотреть все эти записи, пришлось бы обойти все точки, где установлены камеры, и просмотреть их архивы за тот день. Если, конечно, тебе позволят. В реале обойти! – проговорила она в ужасе.