– Хотим, хотим! – Постой, Анфиса, – одернул ее долговязый. – Помнишь, что мы говорили насчет чувства собственного достоинства? – Затем он повернулся к Лоле и проговорил: – Предложение, конечно, интересное, но вы что-то говорили о деньгах. Или это была шутка? – Никаких шуток. Я же сказала, что бюджет очень приличный. Так что даже кинопробы оплачиваются. – Сколько? Лола назвала приличную цифру, которая не пробила бы существенную брешь в ее личном бюджете. – Это на всех или каждому? – уточнил долговязый. – Каждому, – со вздохом проговорила Лола. В конце концов, Гена обещал ей хорошо заплатить и отдельно возместить все ее расходы… – Мы согласны! – заявил долговязый, переглянувшись с приятелями, и тут же добавил: – А как насчет аванса? – Когда ему выдали мыло, он стал добиваться селедки с крупой! – продекламировала Лола. – Что? – удивленно переспросил парень. – Какая селедка с мылом? Вы это о чем? – Ужасная пошлость царила в его голове небольшой! – Ну, знаете, – парень всерьез обиделся. – Классику надо знать, ребята! – проговорила Лола неодобрительно. – Ладно, будет вам аванс. Но пробы пройдут уже завтра, в десять утра встречаемся на этом же месте. Прежде чем приступить к «кинопробам», ей нужно было сделать еще кое-что: заехать на Обводный канал, в мастерскую Уха, предварительно позвонив приятелю. – Ушко, миленький! – проворковала она в трубку. – Мне до зарезу нужна твоя помощь! Сможешь достать машину «скорой помощи»? Я знаю, ты все можешь! – Да запросто, – отозвался Ухо, перекрикивая грохот своей мастерской. – Тебе когда нужно? – Как можно скорее. Лучше пораньше, в крайнем случае – завтра к утру… Только еще вот что… – Лола смущенно замялась. – Ушко, дорогой, я тебя очень прошу – ничего не говори Лене! – Не говорить Маркизу? – удивленно переспросил Ухо. – Вы с ним что – поссорились? Обращаетесь каждый по отдельности… – А он что – у тебя еще? – заволновалась Лола. – Да нет, уехал уже… Так вы поссорились, что ли? – Да нет, не то чтобы поссорились… понимаешь, все сложно, но я тебя прошу – не говори ему! Мне завтра с утра нужно… – Ну, просишь так просишь, не скажу, мне-то что… – Лола явственно увидела, как Ухо пожал плечами. – Хорошо, подъезжай утром, будет тебе «скорая»… Утром, точно в назначенное время Лола приехала на Обводный канал и увидела возле ворот мастерской машину «скорой помощи». Около нее стоял Ухо, вид у него был несколько смущенный. – Извини, Лолка… – протянул он. – Времени было маловато, поэтому я пригнал не совсем то, что ты просила… – Что не так? – Лола взглянула на машину. – По-моему, все в порядке… – Все, да не все… Только тут Лола прочитала надпись на борту: «Скорая ветеринарная помощь». – Можно закрасить, если ты не очень торопишься… – Вообще-то тороплюсь, – Лола взглянула на часы. – Ладно, и так сойдет… спасибо тебе! Еще через час к театральному институту подкатила машина «скорой ветеринарной помощи» с включенной мигалкой. Из нее вышла Лола в голубой медицинской униформе и направилась к ожидающим ее студентам. Они смотрели сквозь нее. – Эй, ребята, это же я! – проговорила Лола, остановившись. – Вы не передумали насчет кинопроб? – О, так вы тоже в костюме? – оживилась девица. – Вы тоже будете участвовать в пробах? А я думала, вы помощник режиссера! – Это новая концепция, – туманно ответила Лола. – Метод полного погружения в образ. Вся киногруппа полностью преображается в персонажей фильма, и съемки проходят в естественной обстановке. Пойдемте в машину, там вы наденете костюмы, и я изложу вам режиссерскую установку, сверхзадачу и все остальное… Пока они ехали, Лола подробно изложила участникам «кинопроб» все, что от них требуется. Ребята оказались толковые, и два раза повторять задачу им не пришлось. Возле офиса страховой компании «Эгида» остановилась машина с крестом на борту и включенной мигалкой. Из нее вышли пять человек в защитных медицинских балахонах и белых масках. Впереди шагала Лола. Открыв входную дверь, все пятеро вошли в холл. – Вы к кому? – шагнул навстречу им охранник. – Бактериологическая угроза четвертой степени! – суровым голосом проговорила Лола и повернулась к своим спутникам: – Приступайте к карантинным мероприятиям! – Чего?! – переспросил охранник. – Какая угроза? Какой степени? Какие мероприятия? Не было приказа! – Будет, – заверила его Лола. – В вашей фирме произошло заражение фиолетовой боливийской лихорадкой. Высшая степень угрозы! Высокий процент летальности и волатильности! Охранник заметно побледнел, руки его задрожали. Лола не снижала напор. Она вытащила из кармана фотографию загорелой женщины средних лет, в темных очках и головной повязке с искусственной розой – селфи, сделанное самой Лолой накануне. – Вы видели эту женщину? – осведомилась она, сунув фотографию под нос охраннику. – Ви… видел! – ответил тот испуганно. – Она вчера приходила в фирму… – С кем она контактировала? – Не… не знаю… она насчет страхования приходила, так что, наверное, в отдел работы с физическими лицами… – Вы сами с ней не вступали в непосредственный контакт? – В непосредственный? Это как? – Сами понимаете! Непосредственный – это контакт на расстоянии передачи инфекции! – В непосредственный не вступал… – Понятно! Значит, имел место контакт второй степени! – Лола повернулась к своим спутникам и распорядилась: – Подготовить пострадавшего к изоляции второй степени. Как только подойдет спецтранспорт, отправим его в карантинную зону для полной изоляции и проведения комплекса санитарно-эпидемиологических мероприятий. Одежду сжечь, самого обработать спецсоставом, предварительно сбрив волосяной покров! – Мама! – проблеял охранник и метнулся к служебному выходу. Его никто не преследовал. Лола поднялась по лестнице и подошла к стойке администратора. Студенты дружным строем следовали за ней. – Санитарно-эпидемиологическая служба! – проговорила она грозно. – В вашем офисе бактериологическая угроза! Проводим карантинные мероприятия! Девушка-администратор испуганно заморгала. – Фиолетовая парагвайская лихорадка! – отчеканила Лола. – Смертность – сто двадцать процентов! – Ой! – вскрикнула девица, прикрывая рот рукой. – Ой, мамочки! – Все сотрудники будут изолированы от общества! Особенно те, кто вступал в контакт с этой женщиной. – Лола предъявила девушке свое вчерашнее фото. – Вы с ней вступали? Девушка замотала головой. – Тогда вас подвергнут карантину второй степени. Но всю вашу одежду сожгут, волосы сбреют. А кто с ней непосредственно контактировал? – Она… она вроде бы заходила в бухгалтерию, а потом в отдел работы с физлицами… – Ясно! Ожидайте подхода спецбригады, она отправит вас в карантинную зону! – с этими словами «медики» зашагали по коридору. Девушка же, как только они отошли, похватала свои вещички и хотела уже сбежать, но в последний момент в ней проснулось чувство взаимовыручки и товарищества. Она схватила трубку телефона и набрала номер своей приятельницы из бухгалтерии. – Лизка! – зашептала она страшным шепотом. – Скорее собирай вещи и уходи домой! У нас ходит какая-то эпидемическая бригада, вроде как у нас карантин, занесли какую-то мексиканскую чуму! Всех задержат, одежду сожгут, волосы сбреют! – Ой! – взвизгнула приятельница. – А я, как назло, новую кофточку надела, ту самую, синенькую! – Ой, как жалко! – сочувственно протянула администратор. – Беги скорее, пока они до вас не дошли! Прежде чем убежать, Лизавета успела поделиться ужасной новостью с двумя-тремя подругами, и когда Лола со своей свитой вошла в бухгалтерию, она застала там только одну женщину – пожилую Марью Степановну, которая не успела уйти, потому что забирала из холодильника свои продукты. Как и прежде, Лола предъявила ей фотографию. Марья Степановна честно призналась, что такая женщина накануне действительно приходила и ее отправили в отдел работы с физическими лицами. После этого Марья Степановна попросилась в туалет и по дороге сбежала. Закончив в бухгалтерии, Лола перешла в отдел, где накануне пыталась застраховать свою несуществующую дачу.