Офицер пребывал в смятении недолго. Он тут же поправил сбившийся набок ремень и спросил: – Сударыня, как к вам обращаться? – Уильям. Проводите меня к шеф-штандарту. Дело короны! – Хорошо, мадам Уильям. – Офицер, услышав мужское имя, и глазом не моргнул. – Следуйте за мной. Он первым прошел в штаб, предупредительно придержал дверь, пропуская женщину в синем крестьянском платье, и пошел по коридору на полшага впереди нее. – На второй этаж, мадам Уильям, – сообщил он. Идущие по своим делам офицеры штаба не без удивления смотрели на эту парочку, но вопросы не задавали. Поднявшись на второй этаж, они прошли до середины длинного коридора, устланного красной дорожкой. Дорожка, некогда очень красивая, сотканная из тонкой шерсти овец княжеств Брахмы, была вытоптана поколениями сапог господ офицеров, и то, что изначально она была красной, можно было понять по цвету на краях. Офицер постучал, открыл дверь в кабинет с табличкой «Шеф-штандарт» и отрапортовал: – Господин шеф-штандарт, к вам офицер из королевской прокуратуры. – Пригласи! – распорядился командир полка. – Прошу вас, – обратился к женщине офицер. – Господин шеф-штандарт ждет вас. Женщина стремительно вошла в кабинет и снова увидела картину глубокого удивления. – Вы… Ты кто? – справившись с первым удивлением, спросил командир полка. Затем он побагровел и заревел: – Подвахмистр! Ко мне! Сволочь! Пошутить захотел!.. – Не кричите! – спокойно и несколько хрипло сказала женщина, прошла к столу, отодвинула стул и села. Положила на стол перед шеф-штандартом королевский жетон и свиток. – Это мои полномочия. Командир полка уселся в кресло. Вытер лоб платком. – Свободен! – приказал он подвахмистру. Осторожно развернул свиток. Пока он читал, его лицо несколько раз меняло выражение с удивленного на растерянное. Наконец убедившись, что пергамент настоящий, он так же осторожно, как брал, положил его на стол. Пододвинул к женщине и спросил: – Чем могу быть полезен… э-э-э… – Уильям, – помогла ему женщина. – Чем могу быть полезен, госпожа Уильям? – Мною в вашей провинции раскрыт заговор против короля, и надо захватить мятежников, господин Румбер. Командиру полка казалось, что удивить его сегодняшняя гостья больше не сможет, но понял, что ошибался. – Заговор? Против короля? – пораженно переспросил он и откашлялся, давая себе время обдумать ответ. – Но при чем тут мы? Это… хм… дело жандармов. – Заговор составили конты провинции, и я не уверен, что среди жандармов нет предателей. Поэтому счел своим долгом обратиться к вам, господин шеф-штандарт. Я знаю, что все свои звания вы заслужили честной службой. Не имеете покровителей среди высшей знати. Я считаю вас исключительно честным человеком и поэтому уверен, что вы, в отличие от господ жандармов, которые проспали назревающий мятеж или не захотели его увидеть, в заговоре участвовать не будете. Командир полка, польщенный данной ему характеристикой и наконец полностью поверивший, что перед ним настоящий агент королевской прокуратуры (иначе откуда ему знать такие подробности его службы), выпрямился и произнес: – Мадам Уильям, я и мой полк полностью в вашем распоряжении. Приказывайте! – Первое, что необходимо сделать, задержать конта Рида Неудержимого и его гостя риньера Оробата. Этот гость стоит за убийствами наследников престола. Шеф-штандарт вновь сильно удивился. – Вы это серьезно? – помешкав, переспросил он. – Господин Румбер, разве можно шутить такими вещами, и разве я пришел бы к вам, не имея на руках доказательства? – спросила женщина и сняла с головы платок и парик. – По приказу конта я был захвачен людьми риньера Рида Неудержимого, когда пришел арестовать человека, организовавшего покушения и убийства наследников, и отдан палачу. Меня всю ночь пытали и хотели заставить добровольно отдать этот пергамент. – Уильям кивком указал на свиток, лежащий на столе. – Но моим людям ночью удалось меня спасти. Я вынужден был прибегнуть к такому маскараду, господин Румбер, чтобы иметь возможность пробраться в город. Узнав о побеге, Рид Неудержимый организовал на меня облаву. Но, слава Хранителю, я сумел обойти их заставы и вот прибыл к вам. Уильям вспомнил, как прорывался в город, и, радостный оттого, что у него получилось, не мешкая и забыв, что он выглядит как проститутка, сразу направился к воротам казарм полка тяжелых пехотинцев. Еще лежа в берлоге он выстроил в голове план дальнейших действий, но посвящать в него своих товарищей он не стал. Не говорил он и наемнику, который его сопровождал под видом крестьянина, везущего в город тыквы на продажу. Он решил, что шеф-штандарт ему поможет, потому что кое-что знал о нем от своей матери, в аптеке которой Румбер покупал лекарства от болей в суставах. Полукровка, он был бесстрашный и умелый командир. Служил на границе с княжествами Брахмы и постоянно участвовал в приграничных стычках с конными бандитами. Там же получил ранение и сумел в бою отбить захваченную жену одного из приближенных аристократов де Ро. Тот походатайствовал перед наместником, и канган, предпочитавший иметь под рукой умелых и, главное, без связей в столице командиров, забрал и Румбера, и его боевой полк к себе в провинцию. Еще Уильям знал о его скрытой ненависти к аристократам. Его, ублюдка, высшее общество не принимало. Еще он знал о соперничестве военных и жандармов. Вернее, что военные жандармов ненавидели. Те могли найти признаки измены или превышения служебных полномочий и арестовать вояку. А вояки могли лишь с ненавистью к ним относиться. Поэтому Уильям не без оснований рассчитывал получить у командира Румбера поддержку. Осталось лишь немного додавить шеф-штандарта. Дело, за которое он взялся, грозило погубить и его, и самого Румбера, и оба это хорошо понимали. Румбер мог согласиться помогать, а затем затянуть с выходом. Причин для этого можно найти множество. И надо подготовить обоз и снарядить солдат, а в это время послать депешу наместнику провинции с просьбой дать указания, как ему поступить. Понимая это, Уильям, знакомый с законами королевства лучше многих судейских, тут же приказал: – Напишите мне расписку о неразглашении! Дело секретное. Второе: вызовите королевского нотариуса. Он поедет с нами и заверит все протоколы допросов. Хочу напомнить вам, господин Румбер, что тому, кто раскрыл заговор, причитается одна пятая от конфискованного имущества, и она будет принадлежать вам. Я же напишу приказ о том, что ваша часть временно подчиняется мне, и тем самым сниму с вас всякую ответственность. Перо и бумагу мне, пожалуйста. Румбер был человеком хоть и небогатым, но тщеславным и умным. Он сразу увидел возможность поправить свое материальное положение и сделать немыслимый скачок в карьере с помощью агента прокуратуры. Упускать шанс, который выпадает раз в жизни, он не хотел. Тем более что вся ответственность в случае провала их действий ляжет на этого… Уильяма. Румбер понял, какие жирные куски получит, если дело выгорит. Он тут же захотел арестовать всех контов провинции. Еще его порадовало, что прокурорский снял с него всякую ответственность за последующие действия. Он тут же охотно написал подписку о неразглашении. Положил в стол драгоценный приказ о его переподчинении и с видимым удовольствием посмотрел на сидящего перед ним парня в женском платье. – Мы можем выступать хоть сейчас, сударь. Но мне нужно время, чтобы доставить нотариуса и подготовить полевой обоз. Дайте мне пару часов. Две сотни солдат нам хватит? – Вполне, господин Румбер. А я пока пойду переоденусь. Они расстались довольные друг другом. Избитый и пристыженный собственной слабостью городской частный сыщик горел местью ко всем аристократам, замешанным в этом деле. Будучи человеком рискованной профессии, он записывал протоколы допросов по памяти, и эти документы он решил заверить у нотариуса. Он неплохо разбирался в судебной системе и понимал, что аристократа можно наказать лишь в одном случае: если тот состоит в заговоре против короны. И такие козыри в его руках были. У него были на руках протоколы допросов стражников рынка, протокол допроса пленного наемника, что сидит в тюрьме. Он систематизировал записи убитого Кварта и оформил их как следственное дело, чего не удосужился сделать сам Кварт. Любой судебный крючкотвор сломал бы голову, пытаясь оспорить его выводы. Впрочем, Уильям понимал, что Кварту это и не нужно было. Он был штатным сотрудником прокуратуры, и клерки этой организации по его записям состряпали бы такое дело. У Уильяма таких возможностей не было, но была голова на плечах. Недаром его прозвали Хитрецом. Он и шеф-штандарт действовали энергично и быстро. Уже через два часа колонна солдат и обоз выехали из города. Уильям, приведший себя в порядок и переодевшийся в мужское платье, ехал в коляске вместе с командиром полка и нотариусом. Услышав волшебные слова «дело короны», тот быстро собрался, прихватив печать и бумагу. По дороге Уильям объяснил королевскому нотариусу его задачу. Некоторое время тот сидел как пришибленный. Но Уильям, чтобы приободрить нотариуса, предложил ему ознакомиться с делом, заметив при этом, что он должен дать расписку о неразглашении. Того долго уговаривать не нужно было. Каждый едущий в этой коляске отдавал себе отчет, на какое опасное, но денежное дело они замахнулись. Нотариус получил бы свой большой процент от заверенной, изъятой в пользу короны собственности, но не хотел попасть под раздачу, если дело прогорит. А Уильям хотел иметь под рукой тех, кто будет помогать, а не делать вид, что помогает. Нотариусу нужно было узнать, имеет ли это дело под собой законные основания. Ведь король, узнав об этом деле, может все повернуть в другую сторону, и тогда полетят их головы, а не контов. Нотариус, написав расписку, углубился в чтение. Прочитав, он покачал головой. – Тут написано, что дело поручили Кварту Свирту. Но вы не Свирт, ведь так? – Да, я не Свирт, – согласился Уильям. – Я его помощник, а Свирта убили в подземельях города несколько дней назад люди, которые пытались прекратить расследование. На мне лежит долг, господин Вошер Брей. Нотариус был из обедневшей аристократической семьи, поэтому имел имя и фамилию, указывающую на род. Простолюдины фамилий не имели. В свое время Бреи разорились, оставив потомка без средств существования, и нотариус горел желанием возродить если не величие своего рода, то хотя бы его богатство. Этот помощник агента прокурора был для него и Румбера просто находкой. Нотариус пригляделся к физиономии Уильяма. – Что-то вы плохо выглядите, господин Уильям, – посочувствовал он. – Меня пытали в подземельях замка конта Рида Неудержимого. Поэтому я так выгляжу, господин Вошер Брей. Слово «господин» больно било по самолюбию нотариуса. Если бы Вошер Брей имел поместье, то его называли бы риньером и статус его был бы выше. А теперь он мог только довольствоваться «господином» и стоял лишь на ступень выше, чем свободный городской богатый житель, которого называли «сударь». Вошер Брей очень хотел стать риньером. – Я полностью к вашим услугам, – сообщил он Уильяму и передал ему записи. – Ай-ай-ай! – сокрушенно покачал он головой. – Как нехорошо. И это в наше просвещенное время… Устроить такое. Пытать человека… хм… облеченного властью… Через несколько часов они доехали до рощи, где Уильяма должны были ждать его люди. – Подождите здесь, – выглянув из коляски, приказал Уильям. – Мне нужно позвать моих людей. Он вышел и быстро пошел к зеленеющей полоске посреди скошенного поля. Дойдя до кромки, крикнул: – Луй Ко! Перо! Вы где? – Да тут мы, – раздался голос у него за спиной. Уильям оглянулся и обрадованно улыбнулся. К нему шел шуань. Он подошел, оглядел сыщика и усмехнулся: – Выглядишь ты, мурада, уже лучше. Там я видел солдат, они с тобой? – Да, две роты тяжелой штурмовой пехоты и нотариус. – Ты намереваешься брать замок штурмом? – Намереваюсь. Если не откроют. – Ну откроют, и что будешь делать? Арестуешь конта? – Не только. Я выбью из него признания в заговоре. – Смело. Справишься? – Несомненно. Пошли. Где остальные? – Здесь только бывший разведчик конта. Перо еще не пришел. Уводит погоню. – Ладно, – кивнул Уильям. – Я рад тебя видеть, Луй Ко. А наемники не дети, не потеряются. Пошли, что ли. – И задорно засмеялся. – Нас в замке уже заждались. Две роты маршем вышли к замку и обложили его по всем правилам военной науки. С надвратной башни им крикнули: – Кто такие и что вам надо? – Командир полка тяжелой пехоты шеф-штандарт Румбер с полком на учениях. В гости к риньеру Риду Неудержимому. Открывай ворота! – крикнул выехавший вперед на коне офицер. Уильям и Румбер условились так говорить, чтобы хозяин замка раньше времени не догадался о причинах их визита. Все было представлено как учения полка. – О вас уже доложили. Ждите, – произнес с башни воин с повязкой на голове. Вскоре калитка отворилась, и в нее, сметая все на своем пути, устремилась штурмовая пехота с мечами наголо. Им был дан приказ никого не убивать, лишь бить мечами плашмя тех, кто будет сопротивляться. Волна штурмующих ворвалась во двор замка и сразу разошлась по всему двору, по дороге оглушив и повалив на землю не успевшего опомниться и понять, в чем дело, самого Рида Неудержимого и его начальника стражи. Оба вышли встретить важного гостя. Вскоре замок был захвачен. Стражники, избитые и разоруженные, помещены в подземелье. Женская половина подверглась насилию и по нескольку раз. Все как полагается при правильном штурме укрепления. Не обошли вниманием и дочек конта. С ними позабавились офицеры. Узнав об этом, Румбер приподнял правую бровь и равнодушно произнес: