– Не ворчи, предложи лучше. – Лучше не могу. – Тогда пошли выполнять мой. После того как торговец и мужчина, которого он позвал, ушли, сыщик и шуань посидели еще несколько минут и, встав, вышли из трактира. Сели в коляску и, неспешно погоняя лошадей, поехали за подводой. Когда они ее нагнали, в повозке сутулого торговца уже не было. – Скрылся гад, – прошипел шуань. – Надо было его в городе брать. – И что бы мы ему предъявили? Что он разговаривал с убитыми южанами? – невесело усмехнулся Уильям. – Уверен, что у него есть рекомендательные письма от влиятельных людей. Его бы даже задерживать не стали. – У тебя чрезвычайные полномочия, и мог бы приказать арестовать его, – не сдавался шуань. – А под пытками он бы разговорился. – Не сомневаюсь, что у такого типа стоит блокада, – спорил, держась за свою позицию, Уильям. – Он бы сдох, и все. – А сейчас что мы можем сделать? Искать его? Только где? А потом что? – Думаю, он сам нас найдет, тогда и будем думать, что делать. Поехали к де Ро. – Поменялся план? – Э-э-э… Несущественно. Мы же все равно туда направлялись. Воз остался далеко позади, и дорога привела в холмистый смешанный лес. Здесь чувствовалась сырость, кружили и пищали комары. Извилистая, покрытая пожухлой листвой дорожка петляла среди невысоких холмов, на которых росли вперемежку сосны, раскидистые осины и дубы. Уильям от однообразной качки задремал, но быстро проснулся. Сзади раздался конский топот. Шуань привстал и оглянулся. Затем, не садясь на козлы, стал хлестать длинным кнутом лошадей. – Вот и объявился! – зло прокричал он. – За нами погоня! Уильям удивленно посмотрел на шуаня и выглянул из коляски. За ними мчались, по-разбойничьи посвистывая, всадники. Сколько их было, он не углядел. Но его сердце бешено застучало в груди. Шуань понукал лошадей и нещадно хлестал их кнутом. Скорость коляски заметно возросла и немилосердная тряска тоже. Коляска неслась по узкой дороге и на поворотах сильно кренилась, казалось, еще немного, и вот-вот перевернется набок. Но шуань мастерски управлял повозкой и вовремя успевал ее выровнять. Уильяма швыряло от стенки к стенке. Он не успевал ухватиться и обрести равновесие. Его ноги то и дело взлетали выше головы. – Сейчас повернем, и ты прыгай! – прокричал шуань. – Не мешкай, я их уведу! Вдвоем не оторвемся… Уильям хотел кивнуть, показать, что понял, но только сильно ударился плечом. – Прыгай! Но очередной крутой поворот коляски отбросил Уильяма к противоположной стенке, и он упал на спину. – Прыгай! – в бешенстве заорал шуань и, заметив, как тот цепляется руками за борта, толкнул сыщика ногой в грудь. Уильям выпал из коляски, но не с той стороны, с какой задумывал. Он перевернулся кувырком через голову, больно ударился спиной и, обдирая руки и лицо о колючки, по инерции закатился в кусты, где и застрял. Хотел приподняться, и тут ему на спину прилетело. Он упал на живот и затих. Превозмогая боль и страх, он лежал, не зная, видно его с дороги или нет. Он молился всем богам, которых знал. – Великий Хранитель, спаси и сбереги… Госпожа удача, не отвернись от меня… Зачем я согласился на эту авантюру! Мало мне было подземелья… О хранитель очага и дома, не выдай… Духи леса, укройте! Он слышал приближающийся топот копыт и свист преследующих их всадников. Уильям вжался в землю, боясь пошевелиться. Вскоре топот затих вдалеке. «Пронесло! – радостно забилась в голове мысль. – Не увидели». Он поднял голову и осторожно огляделся. Под рукой лежал кожаный баул. «Так вот что врезалось мне в спину! Шуань выкинул мои вещи». Не вставая, Уильям подхватил баул и на четвереньках продрался сквозь густые кусты малины. Выглянул на дорогу и, поднявшись, пригибаясь, быстро перебежал ее, а затем со всех ног бросился в глубь леса. Этот лес он немного знал. Там дальше через лигу есть болото, и, если его будут искать, он может спрятаться на островке. Добежав до болота, он начал успокаиваться. Устало прошел оставшиеся шагов тридцать и, обессиленный от быстрого бега по лесу, буквально свалился под иву. Уильям вытер разъедающий глаза пот и, тяжело дыша, стал отдыхать. «Они меня не найдут, лес густой», – успокаивал он себя. Пойди найди, где он выпал из коляски. Постепенно мысли пришли в порядок. «Торговец оказался хитрым, он вычислил нас. Но как? Может, потому что рядом со мной был шуань. Приметный тип. А то, что этому убитому мураде служили узкоглазые, он должен был хорошо знать. Что же делать?» Ничего стоящего не придумав, он решил переждать здесь, а вечером вернуться в город. Что будет делать по возвращении в город, представлял смутно. Может, отсидится, может, в Хволь к магу поедет. Что он может сделать один? Только бестолково умереть. А этого Уильям очень не хотел. Так он просидел около часа и стал потихоньку дремать. Он бы даже уснул, если бы не кусачие комары. Его покой что-то нарушило. Что-то, что выбивалось из естественных, привычных звуков леса – шума листвы вверху деревьев от напора ветра, пения птиц, трескотни кузнечиков и жужжания комаров. Уильям напрягся и прислушался. «Нет, показалось», – успокоился было он и встрепенулся, отчетливо расслышав далекое ржание лошадей. Выпрямился, ухватив баул, и снова услышал ржание. «Выследили!» – Тревога заполнила его душу. Он не был трусом, но понимал, что по его душу идут не простые разбойники, а он хоть и умел драться, но не владел ни мечом, ни магией. Единственное его оружие – это кистень. Он обычный городской боец, но не воин. Уильям непроизвольно потер подбородок, решая, что делать. Его взгляд суматошно заметался по глади болота. «Надо уходить, найдут же!» – забила набатом тревожная мысль, и не мешкая Уильям побежал к болоту. «К острову нельзя! – остановился он на берегу. – Меня там найдут. Они пойдут до конца. Смогли найти мои следы в лесу, найдут и на островке». Погрузившись по пояс, Уильям побрел к камышам. Когда темная вода дошла ему до груди, он вытащил нож и, взяв в зубы ручку баула, срезал камыш. Отрезал верхушку и дунул. Затем потянул в себя воздух. «Дышать можно», – решил он и, подождав, когда звуки приближающейся погони стали отчетливо слышны, погрузился по подбородок. Сплюнул воду, попавшую в рот, приготовился нырнуть. «Только бы не задохнуться! Только бы не задохнуться!» – металась в его голове мысль. И когда затрещали ближайшие кусты, он ухватил ртом стебель камыша и нырнул. Чтобы не всплыть, держался рукой за намокший и потяжелевший баул. Он не знал, сколько просидел под водой, но ему казалось, что прошла целая вечность. Дышать под водой было трудно, он дышал редко и прилагал огромные усилия, чтобы не задохнуться. Наконец не выдержал и осторожно высунул голову по глаза. Два бандита – а кто это еще мог быть? – осматривались на острове. – Нет его тут! – закричал один. – Точно? – послышался голос с другой стороны. Уильям повел глазами и тут же нырнул вновь. Рядом с ним, лагах в десяти, на берегу стоял третий и мог его запросто увидеть. Уильям просидел под водой теперь значительно дольше, а когда вынырнул, то увидел троих всадников уже на берегу. – Утоп он, верно тебе говорю, я сам чуть не попался в трясину. А он городской, точно утоп. Иначе его следы были бы на острове. – Хорошо, я понял вас, поехали доложим хозяину. – А что с баулом? – спросил другой, садясь на лошадь. Та не стояла на месте, и бандит никак не мог сесть в седло. – Да стой ты!.. – выругался он. – А что с баулом? И он утоп. Так и доложим. – Боюсь, хозяин отправит нас нырять за ним. – Вот когда отправит, тогда и полезем. А сейчас не полезу, – ответил другой, худой и жилистый, словно был свит из веревок. Он отмахивался от комаров шляпой. – Там пиявок столько, что кровь за минуту высосут. Всадники уехали, и, когда шум затих, Уильям похвалил себя за смекалку: не стал прятаться на острове и тем спасся. Он медленно, осторожно ощупывая дно ногами, побрел к острову. Оставлять следы грязи на берегу он не хотел. Вылезет на остров, отдохнет и подумает, что делать дальше. «Если они знают о бауле, – размышлял Уильям, – значит, захватили шуаня. А одному мне ехать к де Ро не с руки. Не такой я крутой, как убитый мурада. Значит, надо ехать в Хволь к магу. Пусть он думает, что дальше делать, а я простой городской решала, не герой. Хитрый, умный, изворотливый, но… Знающий границы своих возможностей, потому и жив до сих пор». Добравшись до островка, Уильям пошел по следам, оставленным парочкой бандитов. Забрался в кусты терновника и стал снимать себя одежду. Выжал ее хорошенько и развесил на ветках сушиться. Оторвал несколько пиявок и отшвырнул в сторону. Затем, нарвав веток, лег на них. Пролежал он до темноты. Несколько минут с сомнением решал, идти в город или нет, и осторожность взяла вверх. Он решил провести ночь на острове. Ночь выдалась прохладной. Уильям, стуча зубами, трясся от холода, вертелся с боку на бок, стараясь уснуть. Костер разводить не стал, побоялся, что огонь могут заметить. «Ничего, – мысленно уговаривал он себя, – потерплю, жизнь, она дороже комфорта». Но посреди ночи все же не выдержал, поднялся и нарвал сухой травы. Ее здесь было много. С помощью кресала высек огонь и запалил костер в предусмотрительно вырытой ямке. Небольшой язык огня пробежал по сухой траве и вскоре с жадностью стал пожирать наломанные ветви сушняка. Стало теплее. К рассвету Уильям просушил одежду и сапоги. Залил костер водой, которую таскал в листьях лопуха, засыпал ямку землей, а ветви, на которых сидел, выбросил в болото. Критически оглядел место ночевки. Если не приглядываться, можно и не заметить, что тут кто-то был. Подняв над головой свернутую одежду и баул, он шагнул в воду. На берегу обмыл грязные ноги, обтер травой и оделся. Подхватив баул, осторожно двинулся в сторону дороги. Прошел он немного, с пол-лиги, и увидел через ветви кустов отблеск костра. Мгновенно присел за дерево и затаился. Не зная, кто это мог быть, небезосновательно предположил, что это те самые бандиты, что искали его. Разговор о поиске баула он помнил, а в нем был ордер королевской прокуратуры. Стараясь несильно шуметь, Уильям стал задом отползать подальше. Он отполз лагов на сорок, двигаясь на четвереньках, и когда хотел уже подняться, то неожиданно почувствовал, как сильная рука обхватила его сзади за шею, а ладонь зажала рот. Уильям замычал и дернулся. – Тише, Уильям! – услышал он знакомый голос и, вытаращив глаза, затих. – Тише… Это я, Луй Ко. Сыщик почувствовал, как хватка ослабла. Не веря своему счастью, Уильям повернул голову и чуть не заплакал от радости, увидев сидящего на корточках шуаня с перевязанной окровавленной тряпкой рукой. – У тебя эликсиры остались? – тихо спросил шуань. – Да, – шепотом отозвался сыщик, – в бауле, сейчас дам. – Он порылся в бауле и достал флакон с эликсиром, протянул шуаню. Тот быстро открыл пробку и выпил двумя глотками.