– Полицейского не обманешь. – Не надо быть полицейским, чтобы догадаться, – усмехнулся он. – Ты не так часто звонишь мне без повода. Точнее, никогда. О чем хочешь поговорить? – Кукла, – выпалила Томочка. – Откуда ты ее взял? Он молчал – похоже, не ожидал вопроса. – С чего вдруг ты решила… – Ответь, пожалуйста. Томочка переложила трубку из одной руки в другую. – Я же говорил, в сувенирном магазине случайно наткнулся. – Миша назвал район, где находился магазин: в противоположном конце Быстрорецка. – Она мне понравилась. Продавец подошел, сказал, это особая кукла. Она, мол, счастье и здоровье приносит, что-то в этом роде. Ну, я и решил… А в чем дело-то? – Слушай, она и вправду особенная. Тете Ире стало лучше. Она теперь ходит и правая рука у нее действует нормально. Миша присвистнул. – Так это же отлично! Илюха знает? Ты сказала ему? – Сказала. – Томочка досадливо поморщилась. Она предполагала, что ее слова вызовут такую реакцию: все хорошо, радоваться надо! – Это, конечно, замечательно, но все произошло слишком резко. То есть вчера она еле ползала, за стеночку держалась, а сегодня хоть на подиум выпускай. То рука висела мертвая, то вдруг она ею и пишет легко, и овощи режет. Разве это нормально? Михаил, похоже, был озадачен. – Илюха говорил, ей лекарства новые назначили. – И тем не менее! – раздраженно проговорила Томочка. – Если бы ты ее увидел, то просто не узнал бы! – Мы же с тобой не врачи. Ее надо доктору показать. – Илья вернется и сводит, это понятно, – отмахнулась Томочка. – Но все же мне кажется, что это не препарат. Не может он такой реакции вызвать! Я уверена, что не в лекарствах дело! «Ты ведешь себя, как психопатка! Все-таки, наверное, это беременность!» – промелькнуло в голове. – Томочка, послушай, – успокаивающе проговорил Миша, – ты хочешь сказать, это кукла помогла? – Понимаю, звучит фантастически. Но она сейчас с этой куклой не расстается! Таскает ее везде, из рук не выпускает. И со мной ведет себя по-другому, и еще я… Она хотела рассказать о тени за стеклянной дверью, о снах, обо всем остальном, но поняла, что это лишь запутает и без того запутанную ситуацию. – В общем, я хочу поговорить с человеком, который продал тебе куклу, – закончила Томочка. – Надо узнать, с чего он взял, будто она здоровье приносит и все такое. Может, это кукла вуду! – В них же иголки втыкают, это другая история. – Я не знаю! – нетерпеливо воскликнула Томочка. – Но с этой Габриэлой сто процентов что-то не так! – Ладно, ладно, – примирительно проговорил Миша. – Молодец, что рассказала мне. Уж я-то в курсе, сколько в мире необычного и опасного. Давай так: я съезжу туда, поговорю с хозяином магазина, выясню, что смогу, и тебе позвоню, как только что-то узнаю. – Договорились, – с облегчением сказала Томочка. Миша умный и дотошный, если там есть, что узнать, он непременно узнает. Она приободрилась, ожила, но ближе к вечеру, когда до закрытия салона оставалось меньше часа, Томочке стало плохо. Девушка говорила с очередной клиенткой. От женщины сильно пахло духами: тяжелый, душный аромат окутывал ее, распространялся по всему помещению. Пока она находилась далеко, его еще можно было выносить, но сейчас, когда женщина стояла в двух шагах, Томочке не хватало воздуха. «Уйди уже!» – мысленно умоляла она, чувствуя, что ее улыбка больше напоминает гримасу, но клиентка упорно стояла, говорила и говорила. На краткий миг Томочке показалось, что ее шею сжимают чьи-то пальцы (может, Иринины?), а в следующий момент она упала в обморок. Домой ее отвезла Анюта, которая смотрела понимающим, всезнающим взглядом. Рабочий день закончился, поток клиенток иссяк. Томочка была благодарна Анюте: поездки на автобусе девушка бы точно не вынесла. Парикмахеры в один голос твердили, чтобы она завтра не приходила, и Томочка, понимая, что если и завтра ей будет так же плохо, как сегодня, то она не сможет работать, поменялась с напарницей. К счастью, у той не было особых планов на воскресенье. – Отдыхай как следует и про тест не забудь, – напутствовала Томочку Анюта, высаживая возле дома. Утром Томочка не видела Ирину: та не вышла из своей комнаты, чему девушка была только рада. Сейчас у нее просто не было сил, чтобы задаваться вопросами, беспокоиться, она мечтала лишь дойти до кровати и лечь. Войдя в квартиру, разделась, разулась и сразу прошла в ванную, даже не поздоровавшись с порога, как обычно. Душ всегда приносил облегчение, горячая вода действовала исцеляюще. Почувствовав себя чуть лучше, Томочка, закутанная в банный халат, вышла и сразу наткнулась на Ирину. – Добрый вечер, – пробормотала она. «Тебе плохо?» Ирина смотрела на нее изучающе и вместе с тем высокомерно, как на насекомое. Руки она держала сложенными на груди, как строгая учительница. – Немного, – сухо ответила Томочка. – Пойду прилягу. Ужинайте без меня, я не буду. Плевать, если это прозвучало не слишком вежливо. Не дожидаясь ответа, Томочка прошла к себе и закрыла дверь перед носом Ирины. «Стул», – подумала Томочка и решительно подтащила его к двери. Никто не войдет, не побеспокоит. Теперь – спать, спать. Но, прежде чем подойти к кровати, девушка увидела кое-что. «Не слишком ли много странного в последнее время?» В углу спальни, возле окна, стоял большой напольный горшок, где росло раскидистое деревце – Томочка привезла его из своей квартиры. Она не особо увлекалась выращиванием комнатных растений, да и у Ильи с матерью их никогда не было, так что гибискус (бабушка, которая подарила его Томочке незадолго до смерти, предпочитала называть растение китайской розой) был единственным в доме. Ухаживать за деревцем оказалось несложно: нужно было выделить местечко посветлее да поливать регулярно, что девушка и делала. Еще утром (Томочка была в этом уверена!) китайская роза зеленела и чувствовала себя прекрасно. Сейчас она видела перед собой высохшую палку, похожую на воткнутую в землю костлявую руку. Листья полностью осыпались, лежали в горшке и вокруг него – коричневые, сморщенные, мертвые. Каким образом гибискус мог так высохнуть всего за несколько часов? Он выглядел так, будто его месяц не поливали! Внезапно поправившаяся Ирина и столь же внезапно умершее растение… Томочка стояла и смотрела на погибшее деревце, память о любимой бабушке, самом близком человеке. Если бы не болезненное состояние, она бы расплакалась, но сейчас даже плакать и горевать толком не могла. «Что происходит?» – в сотый раз спросила себя Томочка. Ей подумалось, что сама смерть свила себе гнездо в их доме. Стараясь не смотреть на жалкое и вместе с тем ужасающее зрелище, которое представляла собою пропавшая китайская роза, Томочка легла в кровать. Голова кружилась, хотелось пить, но идти за водой сил уже не осталось. «Высыхаю, как моя несчастная роза», – подумала девушка. Ничего, нужно просто поскорее заснуть. Утром ей обязательно станет лучше. Глава шестая Набежавшие с вечера тучи разошлись, и тусклая, жемчужно-серая луна безучастно смотрела с чернильно-черных небес. Словно почувствовав ее настойчивый взгляд, Томочка пробудилась, приоткрыла глаза. Сколько себя помнила, она всегда чувствовала полнолуние, плохо спала в такие ночи. Ей снились дурные сны, и Томочка задергивала шторы, чтобы не видеть, как серебристый лунный свет льется в окно. А этим вечером забыла. Хотя… ей вроде бы помнилось, что плотные занавески прикрывали окошко. Или нет? Нужно встать: не получится уснуть, когда комната залита дрожащим иллюзорным сиянием. Томочка моргнула и повернулась на другой бок, не желая смотреть в ту сторону. Взгляд ее, скользнувший по комнате, добрался до двери. Из глотки вырвался хриплый крик, что-то горячее подкатило к горлу, в висках застучало. «Я сплю. Это сон, сон!» Только вот Томочка знала: она не спит и прекрасно видит то, на что смотрит. На стуле, который она с вечера приставила к двери, чтобы преградить путь чему-то плохому, сидел человек. Уже одного того, что в закрытой изнутри комнате оказался незнакомец, было бы достаточно, чтобы у Томочки все внутри перевернулось, но это было еще не все. Пришедший к ней в ночи человек никак не мог сидеть тут еще и потому, что уже несколько лет не мог находиться нигде в мире, кроме одного-единственного места.