Ответом была тишина. - Тогда свободны. Разойтись они не разойдутся, во всяком случае не сразу. Открылась дверь. Красная туфелька на каблуке заставила охотников замереть. Лука буквально шкурой ощутил взгляды, эту туфельку облизавшие. И разозлился. И успокоился. И опять разозлился, уже на себя. - Добрый день, - Милдред смотрела снисходительно, так, что становилось ясно: она видит их насквозь, этих храбрых охотников с простыми их мыслями и почти примитивными желаниями. Видит. Понимает. Прощает. И за желания в том числе. - Я рада видеть, что произошедшее не оставило вас равнодушным, - она оперлась на руку Луки. И он с трудом удержался, чтобы не сграбастать ее в охапку. – Я понимаю, сколь тяжело вам быть свидетелями преступлений настолько ужасных. А ведь слушают. Застыли и слушают. Разве что рты не пооткрывали. Право слово, дети, которые впервые увидели Санта Клауса и искренне считают его настоящим. - Я бы хотела вам пообещать, что правосудие свершится, - Милдред коснулась рукой груди. – Но это было бы ложью. Правда в том, что мы сделаем все от нас зависящее, чтобы это правосудие свершилось. И нам нужна будет ваша помощь. Не в охоте. Тот, кто пришел в ваш город, кто живет в нем и, может статься, живет давно, сам с немалым удовольствием примет в ней участие. А взгляд ее скользит по толпе. Лука тоже смотрит. Обычные люди… …в том маленьком городишке, где он провел предыдущий месяц, тоже были обычными. И в обычности своей, в нежелании нарушать ее, закрывали глаза на мелкие странности хорошего парня. …и в предыдущем городишке мало отличались. И в том, который был до него. - Мне нужна ваша память. Ваши рассказы. Обо всем. Обо всех… о тех, с кем вы живете бок о бок, день ото дня. О тех, кто вам симпатичен или, наоборот, не нравится. - Сплетни собирать станешь? - И сплетни тоже, - Милдред склонила голову. – Но пока я просто хочу понять, почему он выбрал именно этот город. - Потому что здесь обитают драконы, - очень тихо произнес Майкл, которому в толпе явно было неуютно. Он закутался в темную кожанку, и над воротником торчала лишь макушка. - Пояснишь? В полицейском управлении людей не было. Только тощий взъерошенный парнишка подремывал за столом, положив руку на газету. Под газетой скрывался револьвер почтенного возраста и устрашающего вида. При появлении чужаков парнишка встрепенулся, потянулся и, подавив зевок, сказал: - Без происшествий… мисс Уильямс приходила. - Зачем? – поинтересовался шериф, газетку приподняв. – Опять ты свою пукалку притащил. Джереми… - Я так, на всякий случай. А мисс Уильямс говорит, что надо организовать поисковую экспедицию. И к егерям обратиться, чтобы драконов попросили. Воображение Луки тотчас нарисовала матерую зубастую тварь, на спине которой устроился человек с биноклем. И револьвером. Вот аккурат навроде того, который стыдливо был убран в ящик стола. - Обратимся. - А еще к Эшби адвокаты пожаловали. - Кто такой Эшби? Фамилия была смутно знакомой. И Лука насторожился. - Хозяин земли, - сказал шериф. Лука ждал, что тот улыбнется, показывая, что прозвище это выдуманное, но Маккорнак оставался предельно серьезен. – И города. Правда, городские об этом несколько забыли. Вы потом с ним сами встретитесь. - Это не тот ли Эшби, - Милдред остановилась у стены, увешанной снимками. – Который владелец «Эшби инкорпорейтед»? - Он самый. - Интересно… - смотрела она на снимки. И внимательно так. – Он здесь живет? - А где еще? – удивился шериф. - Не знаю… просто… владелец крупнейшей компании, которая занимается торговлей драгоценными камнями, и «Фармтека», да и в остальном… живет здесь. Это он? Она коснулась снимка, бережно, будто опасаясь причинить вред этим прикосновением. - Он, - подтвердил шериф. – Эшби всегда тут жили. Так заведено. Сказал, как отрезал, будто не могло быть иной причины. А и вправду странно. Нет, городок чистенький, стоило признать, что выглядит он куда лучше иных, однако… миллионеры в подобных местах не водятся. Парень на снимке был хорош. Лука таких навидался и ненавидел искренне, со всею широтой души. Высок. Строен. Спортивен. Волосы светлые, глаза, небось, голубые. Фото черно-белое, но кажется, что голубые. Правильные черты лица. И немалые деньги, дававшие золотому мальчику чувство собственного превосходства над другими людьми. Такое ли, чтобы открыть охоту? - Разберемся, - Милдред убрала руку и отвернулась, разом оказавшись перед Лукой. Как-то слишком уж близко. Грудью уперлась в грудь. Пахло от нее… женщиной. И Лука отступил. - Так что там с драконами? – она обошла его, будто разом вдруг застеснявшись случайной этой близости. – И с айоха? Майкл кинул на стол куртку, отправил следом перчатки и потянулся. - Они вносят помехи в поле, - маг тоже подошел к стене и долго ее разглядывал, перебирая один снимок за другим. Люди. Много людей, которые Луке не знакомы. Серьезные и задумчивые. Улыбающиеся. Злые. Расстроенные. У парня, что делал фото, определенно имелся талант. Он показывал людей… живыми? Настоящими? - А тело где? – робко поинтересовался Джонни. - Так… тут, - парень с револьвером выбрался из-за стола. – И голова тут. Проводить? - Проводи. - Магия есть по сути способность оперировать живой энергией мира, - Майкл сел на стол и руки сунул в подмышки. – Врожденная. У кого-то эта способность выше, у кого-то ниже. У кого-то она находится в зачаточном состоянии или отсутствует вовсе. Есть предположение, что во времена прошлые способностями обладали многие люди. Во всяком случае и в Древней Греции, и в Риме, и в иных древних империях, о которых нам известно, одаренность считали благословением богов. Милдред опустилась на край стула и слегка поморщилась. Спина? Или ноги? Вот упрямая женщина. Нет, женщин вообще понять сложно. Та же Милли постоянно жаловалась, что от косметики у нее глаза чешутся, но все равно продолжала краситься. Зачем? Лука как ни пытался, а разницы особой не усмотрел. Впрочем, может, это только он такой, ненаблюдательный, а во всех этих мучениях имеется скрытый смысл. - Позже с ростом популярности христианства концепция несколько изменилась. И одаренность стала синонимом одержимости. Что, в свою очередь, привело к значительному уменьшению количества одаренных. Были утрачены многие знания… А ведь и шериф слушает. Стал в уголочке и не шевелится. Хороший охотник. Умеет притворяться незаметным. Тоже дар своего рода. А взгляд внимательный, цепкий. - Следует понимать, что эволюция магических способностей шла разными путями. Сейчас массово исследуют возможности аборигенов Африки. Правда, там тоже осталось не так много одаренных. Их истребляли в первую очередь, когда поняли, что один обиженный шаман способен свести с ума целый город… взять хотя бы историю с потерянным островом. - Покороче, - Лука поскреб щеку. Маги все отличались какой-то ненормальной говорливостью. И главное, их хотелось слушать.