Ручки сжались в кулаки. - А вместо этого он сам подкинул ей дури. Я потом… я из него душу вытряс. Многие наши… тут клиент обычный, или хулиганство, или вот дурь и все такое… мы нормально работаем. Да, не особо известны, но ведь нужны! Не всем же в Сенате выступать, кому-то и с мелочью надо, да… Он дернул себя за галстук. - Значит, вы поняли, что Вихо поставлял клиентке наркотики? - И не только ей… он с многими тут… познакомился. Общительный засранец… и еще грозился, что, если уволю, у меня неприятности будут. Он со «Святыми» сошелся как раз… я ему и сказал, что с бандами у меня договор… сами понимаете, без него никак… условия… - Конечно, конечно, - Милдред поспешила подхватить рвущуюся нить. Голос чуть ниже. И взгляд держать. – Никто вас не осуждает… - Но наркотики! Я категорически против наркотиков! Но не настолько против, чтобы рискнуть и нарушить перемирие, сдав засранца. Впрочем, вряд ли можно ожидать от человека большего. - И вы просто выставили его? - Д-да… ко мне приходили… уговаривали, но… поняли… вошли в положение… - Вы знаете, что было с ним дальше? - Н-не то чтобы… просто… знаю… он подвизался у «Святых»… одно время… работал с тусовками… да… он же смазливый был… и костюмчики… и все такое… дамочки очень его любили. Это было сказано со скрытой завистью. Кажется, самого мистера Фарлоу женщины не слишком жаловали, несмотря на костюм и галстук. И булавку, конечно. - Он… слышал, в клубах был частым гостем. За чужой счет, само собой… потом… исчез… его искали. Да. Приходили и ко мне. Спрашивали… но что я мог знать? Кажется, сам Святой Джорж был недоволен… очень недоволен… я слышал, он грозился лично ему яйца отрезать… простите за подробности. Милдред простила. И заверила, что подробности эти весьма важны для дела. - Но… там… случилась та перестрелка на складах. И «Святых» не стало… скольких их не стало на моем веку… а ведь все равно… одни уходят, появляются другие. И никто не желает слушать, что жить надо честно! …на улице Лука молча прижал платок к носу. Кровь? Порой бывает. Перенапряглась все-таки. - Спасибо. - Ты и вправду ведьма. - Нет… просто я изучала психологию. И ментальную тоже, хотя дара у меня… да капли и есть. Их не всякий анализатор выявит, - от его платка пахло табаком. – И занималась вопросами адаптации одного к другому… техниками допроса. - А разрешение? Кровь не спешила останавливаться. А на них глазели. И это явно злило Луку. Как злила сама Милдред. И кажется, работать им станет сложнее. Впрочем, ожидаемо. Теперь он станет бояться, что Милдред залезет ему в голову. - Это ведь и близко не ментальное сканирование. Просто… я убедила человека поделиться информацией. Лука лишь хмыкнул: - Я ж говорю, ведьма. [1] В современных США юридического образования для того, чтобы работать адвокатом, недостаточно. Необходима еще лицензия, которая выдается Американской ассоциацией юристов после соответствующего экзамена. Она же проводит аккредитацию юридических школ и в целом регулирует вопросы, связанные с профессиональной этикой, как и многие другие. Глава 17 Глава 17 С Ником Эшби Томас все же встретился. В кафе. Впрочем, считать местную забегаловку кафе можно было весьма условно. И вновь же с каким-то удивлением Томас понял, что здесь ничего не изменилось. Разве что бледно-зеленые стены стали еще бледнее и зеленее, столы будто бы ниже, трещины в лавках глубже. А девица, служившая официанткой, мрачнее. Она сосредоточенно жевала резинку и даже не пыталась улыбку изобразить. С кухни тянуло гарью. Под потолком медленно вращалась лопасть вентилятора, которая, казалось, вот-вот увязнет в тяжелом воздухе. Гудели мухи. Или не мухи. Эшби сам подошел. Толкнул дверь. Огляделся. Чихнул и кивнул кому-то, кто скрывался в глубине заведения. Прищурился. Значит, по-прежнему близорук, но очки не носит. Из принципа, что ли? У великолепного Эшби не может быть недостатков, во всяком случае таких, уподобляющих его простым смертным. - Добрый день, - взгляд Эшби зацепился за Томаса. И он кивком ответил на кивок. Взмахнул рукой, подзывая девицу, которая не стала ни приветливей, ни бодрее. – Будьте добры, блинчики с кленовым сиропом, кофе без кофеина… - Здоровье блюдешь? - Какое тут здоровье, - Ник сел, не спросив разрешения. – Просто с кофеином здесь куда более мерзкий варят. А этот и ничего вроде… привет, давно не виделись. - Давно. - Ты вырос. - Да и ты тоже… не узнать. И вправду не узнать. Куда подевался неловкий рыхлый толстяк с плохой кожей? Его вечно сыпало, и прыщи расползались по щекам, уходили куда-то под волосы, а те, которые не уходили, Ник имел обыкновение расчесывать. И прыщи лопались, а на месте их возникали мелкие язвочки. Сейчас кожа была почти ровной. Темной. Загорелой дочерна. А вот волосы, напротив, светлыми, как у всех Эшби. И черты лица будто выправились. Томас не помнил, чтобы прежде у Эшби был такой вот ровный нос с аккуратной горбинкой. Или вот губы… куда делись те, пухлые, будто вывернутые? Щеки ушли. Шея появилась. Плечи… и талия. И вообще бабы таких любят, причем даже безотносительно денег. …кроме этой конкретной, которая подошла и молча скинула на стол тарелку с блинами, щедро политыми сиропом. К ним встала кружка с кофе. - Ты здесь из-за тех тел, которые откопали на дороге? – тарелку Ник подвинул к себе, наклонился, принюхиваясь. А вот от самого попахивало то ли серой, то ли еще какой химией. - Откуда? - Так ведь места такие, если не забыл. У Марлин кузен служит в полиции, их в оцепление позвали. Федералы опять же. Там федералы, тут федерал. Одно с другим стыкуется. Когда арестовывать станешь? - Тебя? Блины были неплохими. Вот это всегда удивляло Томаса. Место с виду убогое, а готовили вполне себе неплохо. Правда, кофе был исключением. Или это потому, что стоило брать без кофеина? - А кого еще? Ты же обо мне выспрашивал. И улыбочка такая, издевательская, будто знает, что толку от этих расспросов никакого, что предположения – это еще не доказательства. Умник. Всегда был умником.