- Он. Сутенер. Поставлял девочек людям, готовым платить за экзотику. К слову, в настоящее время отбывает наказание… ага, да, тюрьма Негирро. Частное заведение, но с неплохой репутацией. Раньше положенного точно не выйдет, а дали ему семь лет. - За проституцию? - И за нанесение тяжких телесных. Погоди, - он ушел куда-то вглубь комнаты, заставленной одинаковыми с виду шкафами, чтобы вернуться с папкой. – Копия дела. Парень был пьян. И решил, что ему море по колено. Айоха в принципе плохо ладят с алкоголем, а этот вспомнил о том, что он потомок гордого свободного народа и схватился за стул, который и запустил в полицейского. Попал на свою беду. Череп проломил… в общем, отсидеть ему еще оставалось лет пару. Нет, запрос Лука отправит, но в ответе он почти не сомневался. - А этот? – он взял последний снимок. Парень казался молодым и веселым, пусть и снимали его у полицейской стены. Но он смотрел прямо, улыбаясь широко, будто всю жизнь мечтал об этом. А ведь кровь айоха почти незаметна. Кожа смугловата. Скулы широковаты. Нос с горбинкой, но и только. Темные волосы он обрезал коротко, и на снимке те торчали, придавая облику какую-то совершенно ненужную лихость. - А… погоди… - Майкл вновь исчез, чтобы появиться с очередной папкой, предыдущую он отметил в журнале посещений, который вел с той же маниакальной почти аккуратностью, выставляя не только дату и часы, но и минуты, проведенные агентами в архиве. – Вот… Вихо Саммерс, полукровка… выпускник… так… имел юридическое образование, но вот адвокатом так и не стал. Коллегия дважды отказывала в ходатайстве… ага, без права представления клиента в суде… служил в конторе… контора так себе, средней руки, а должность… не понять. Дело мелкое. Задержан за превышение скорости, был пьян, а в машине нашли почти полфунта дури. Лука присвистнул. Не повезло парню. И кажется, это тоже не их клиент. А хотелось верить, что опознать чужака выйдет легко. - Так… машина принадлежала клиенту, была взята без спроса, но дело прекращено… сделка. Парень согласился на месяц исправительных работ, полагаю, коллеги заступились. И отнюдь не из любви к пареньку, но из опасения, что подобная история дурно отразится на репутации фирмы. Кому нужен законник, не способный прикрыть собственный зад? - Само собой, парню указали на дверь… так… наказание он отбывал исправно, потом… потом ничего. Ага… вот… Майкл развернул дело и подвинул его к Луке, ткнув пальцем в строчку, которую Лука и сам бы вряд ли пропустил. Но Майклу нравилось чувствовать себя нужным. Пускай. Сейчас он и вправду здорово помог. - На твоем месте я бы запрос отправил. Пусть кто из Тампески подъедет, побеседует, авось и родственники сыщутся. Возьмете кровь, сличите… …так все и будет. Лука повертел папку в руках. - Копию снимешь? Майкл кивнул. А кровь действительно скажет правду. И желание отправиться самому в эту клятую дыру становится почти непреодолимым, но рано. Рано, мать его. Есть остальные тела. А парень… парень мог просто оказаться не там и не в том месте. Лука почесал кончик носа и покинул архив. Запах бумаг преследовал его еще долго. Внизу было душновато. Я открыла вентиляционные заслонки и прижалась лицом к одной, вдыхая кисловатый воздух. Надо потерпеть. И чем-нибудь занять себя. Скука убивает. Или… я давно искала повод выспаться, так почему бы и нет? Кровать, поставленная Дерри, никуда не делась. Металлический панцирь ее заскрипел, растягиваясь. А я закрыла глаза. Спать. …мелкая, хватит нудеть. Выпил? Да выпил. Все пьют. И вообще не твое дело. Ты становишься похожа на мамашу. Точно-точно, я тебе говорю. Смех. И щипок за задницу. Ненавижу, когда Вихо пьет, а в последнее время я чаще вижу его пьяным, чем трезвым. Нет, он не надирается настолько, чтобы вовсе не стоять на ногах. Человек посторонний вовсе не поймет, что не так. А я вот вижу и этот лихорадочный блеск в глазах, и подрагивающие пальцы. …проигрался? Успокойся, мы просто на интерес, я ведь не дурак, чтобы играть на деньги… кто? Клара? И ты этой дуре поверила? Мелкая, от тебя такого не ожидал. Двадцатка не найдется? Да у меня просто мелочи нет. На счету пока пусто, а заправиться надо… в Йельбридже клиент ждет. Пьяным за руль? Кто, я?! Ты что, мелкая, я не пьян, это так… туалетная вода. Давай свою двадцатку, потом верну. И не вздумай Нику жаловаться. Господи, как ты с таким занудой вообще уживаешься… На интерес. На пару центов. Ведь что за игра, когда пара центов не стоит на кону, будоража азарт. На желание. И Вихо, раздевшись до подштанников, выплясывает на столе, а после целует Толстую Кло, которая хмурится и бежит за ним, пытаясь огреть полотенцем. Она честная вдова. А потом он к ней ходит, ибо все-таки вдова и давно. …что такого? Тоже женщина. И чтоб ты знала, весьма состоятельная, - Вихо оглаживает новый ремень из буйволиной кожи. Пряжка его блестит, и этот блеск неприятен. На нем белая шляпа. И высокие ботинки. Костюм с люрексовой блестящей нитью и массивные часы под золото. Или все-таки золото? Я так и не спросила. - Каждый устраивается, как умеет, - он треплет меня за щеку и, наклонившись к самому уху, шепчет. – Я же не ставлю тебе в вину, что ты старичка окрутила. Окрутила и молодчинка. Я бы могла возразить, но слова застряли в горле. С людьми сложно разговаривать, и я ухожу к драконам. Сон не идет. В голову лезет всякое… ничего. Пройдет. Это потому, что я на кладбище была. Не стоит туда возвращаться. Не стоит вообще… переехать бы, но Ник прав. Драконов я не оставлю. Я перевернулась на бок. Жестко. И на второй. Неудобно. Ноги не вытянешь, кровать для меня тесновата, но я слишком ленива, чтобы что-то менять. Или боюсь? Мисс Уильямс уверена, что дело именно в страхе. А я… я не знаю. …Вихо уехал, когда мне исполнилось двенадцать. Отец уже тогда был болен, и глушил боль виски. Правда, напиваясь, в отличие от многих иных мужчин, он становился тих и безобиден. Он ложился в постель и часами лежал, не мешая матушке проявлять заботу. Или вот пол полировать. Отчего-то матушка испытывала просто-таки небывалую страсть к полированным полам. И еще к сияющим белизной унитазам. Правда, мыть их было моей обязанностью. Горько. И от колбасы неприятный привкус. Зубной порошок где-то был, но вкус тухлой мяты едва ли многим лучше, а тратить драгоценную воду на полоскание глупо. …Вихо уехал. Он был старше. Умнее. И вообще наследник. Матушка им гордилась, а он, точно понимая, чего от него ждут, давал поводы для гордости. Лучший ученик в школе. Спортсмен. Отличные результаты. И в местной команде, и потом. Он тренировался сам, понимая, что спортивная стипендия – единственный шанс вырваться из нашей дыры. У меня была мечта, а он просто хотел уехать. И уехал. В Тампеске имелся университет, не слишком известный, но с юридическим, что хорошо. - Пойми, мелкая, - со мной Вихо делился планами, когда больше было не с кем. – Вариантов у меня не так, чтобы много. В егеря пойти? И всю жизнь ковыряться в драконьем дерьме? Нет уж, спасибо… или в охотники? Та еще радость. Нику хорошо, у него папочкины деньги, а я должен использовать свой шанс. Вот посмотришь, я уеду, а потом… …вернулся. Не сразу.