Максим лежал на боку, лицом к ней, положив одну руку под подушку. Грудь мерно вздымалась в такт дыханию, позволяя ткани голубой футболки обтягивать рельеф хорошо сложенного мужского тела. Аврора залюбовалась безмятежным спокойствием, замершем на его лице, любимыми, изученными до мельчайших подробностей чертами лица, тёмными, слегка спутанными волосами. Аврора попыталась представить себе жизнь без его постоянного присутствия рядом и… не смогла. Он стал её частью, безусловной и неотъемлемой, а их потребность в друг друге — совершенно иным уровнем близости. Аврора никогда не испытывала подобного раньше. Даже думать о том, что она может потерять Максима, было больно и страшно. В сравнении с этим испытываемая ею обида казалась неважной и ничтожной. Когда кончики чёрных ресниц дрогнули, и Макс открыл глаза, Аврора увидела в них такую неподдельную радость и восхищение, что у неё сбилось дыхание. Спокойствие, охватившее её, пришло внезапно, вместе с уверенностью, что всё, что ей нужно, чтобы чувствовать себя счастливой — каждый день видеть этот его взгляд. — Я люблю тебя, — ничего не анализируя и не контролируя эмоции, прошептала она. Его губы дрогнули, Макс молча протянул руку, заправил прядь волос ей за ухо и осторожно провёл большим пальцем по щеке, смахивая слезинку, которую она не замечала. — Я не могу без тебя, — призналась Аврора, уткнувшись лицом в его грудь. — И не хочу. Он обнял её, ещё ближе притянул к себе и с силой, и с щемящей нежностью. В одно мгновение заполняя собой всю пустоту внутри, вновь сделав цельной и живой. — Я всегда буду с тобой, — пообещал Макс, зарываясь лицом в её светлую макушку. Потом отстранился и, подхватив руками её лицо, стёр со скул собравшуюся на них влагу и расцеловал пылающие от волнения щёки. Аврора послушно запрокинула голову, её руки соскользнули с груди на спину и обвили его, её губы, когда Макс накрыл их своими, с готовностью ответили на поцелуй. Он получился влажным, с солоноватым привкусом слёз, но нежным и почти невесомым: робкие касания губ, трепет под пальцами, скользящими по коже. Они на мгновение оторвались друг от друга, чтобы поймать взгляды, и снова тут же потянулись навстречу, сплетая языки, смешивая дыхания. Макс вслепую потянул тонкие бретельки её топа вниз, обнажая плечи и грудь, тёплая ладонь легла на живот, выводя пальцами узор. Его губы сместились ниже, рассыпая крохотные касания по шее и груди. Аврора шумно выдохнула, внизу живота тут же вспыхнули горячие искры, желание ощутить его внутри, так глубоко, как это возможно, стало невыносимым. Она потянула вверх его футболку. Макс снял её, лишь на секунды оторвавшись от её шеи. Аврора невольно замычала, приподняла бёдра, безмолвно умоляя. Не выдержав, сама стянула пижамные штаны вместе с повисшим на талии топом. Поймала лицо Макса в ладони, впилась в губы, жадно целуя, и он моментально откликнулся, стискивая её в объятиях. Но вскоре снова замедлился, потом окончательно оторвался от её рта, выпрямил руки, блуждая взглядом по лицу. Глаза в глаза, когда начал входить, растягивая, делая восхитительно наполненной. Нашёл её руку, переплёл их пальцы, заводя за голову, плавно двигая бёдрами. — Макс, — умоляюще простонала Рора, обвивая его руками и ногами. Хотелось вплавиться в него, невыносимо горячего, стать частью одного целого; дышать его запахом, заполняя лёгкие до предела; чувствовать его вкус на своих губах. Макс вдавил её ладонь в подушку, не разжимая пальцы, второй рукой подхватил под колено, закидывая ногу себе за спину. Угол проникновения поменялся, и с губ Авроры слетел несдержанный, полный удовлетворения стон. Её острые соски тёрлись о его грудь, дыхание окончательно сбилось под дробный перестук сердца. С каждым движением навстречу под плотно сомкнутыми веками вспыхивали ослепительно яркие искры, ощущение наполненности кружило голову. Губы Макса беспрестанно ловили её ключицы, блуждали по шее, пока от кончиков пальцев на ногах постепенно не начало расползаться тепло, поднимаясь всё выше, собираясь между бёдрами. Макс напрягся, пытаясь оттянуть финал, обвил её руками, прижимая к себе, почти не двигаясь, задыхаясь, прошептал: — Люблю тебя… Когда она в ответ выдохнула своё «люблю», он с силой толкнулся в неё, доводя их обоих до оргазма несколькими резкими рывками. Аврора мелко задрожала, стремительно сокращаясь вокруг него, Макс запрокинул голову, удерживаясь на самом пике, чтобы потом ловить отголоски их общего наслаждения хаотичными, короткими движениями. Аврора хватала воздух открытым ртом, тело наполнилось необыкновенной лёгкостью, в голове стало пусто, и лишь чувство полного единения и открытости никуда не исчезло. Макс расслабленно откинулся на спину. Аврора прижалась щекой к его груди, слушая медленный, тяжёлый стук сердца. Поцелуи ещё полыхали на губах, а мышцы внизу живота поджимались, слабо пульсируя. Распирающее грудь счастье не давало закончиться тому парению, что до сих пор не покидало после близости. Текли минуты, успокаивая сердца и выравнивая дыхания, но ни один из них не шевелился, и только кончики их пальцев, едва касаясь друг друга, танцевали медленный нежный танец. — Рора… — М-м-м?.. — Аврора повернула голову, встречаясь с ним взглядом. Макс осторожно переложил её на подушку, а сам потянулся к верхнему ящику прикроватной тумбочки, что-то достал оттуда и вернулся к ней. Приподнявшись на локте, он смотрел на неё, а в его левой руке Аврора заметила кольцо: причудливое плетение белого и жёлтого золота, отсутствие какого-либо камня. — Не пугаться, это просто ни к чему не обязывающий подарок? — улыбнувшись, спросила Рора, повторяя его же слова, когда он в прошлый раз дарил ей кольцо. То самое, которое она так и не сняла. И не только потому, что с ним чувствовала себя в безопасности. Она не хотела с ним прощаться, так же, как и с тем, кто его ей подарил. — Не просто подарок, — поправил её Макс, и сердце Авроры на секунду замерло, а потом пустилось в галоп. — Но пугаться и правда не нужно, — поймав её ставшим растерянным взгляд, предупредил он. — Считай, что это выражение моих намерений. Ответишь, когда будешь готова. Когда будет готова? Авроре хотелось смеяться, потому что никогда раньше такой уверенной в своём решении она не была. Все её чувства были сосредоточены на Максиме. И грустные, когда она думала о том, что причиняет ему боль своим молчанием или что могла его потерять, и радостные, как сейчас — когда она видела его рядом, касалась его, знала, что он любит её. — На этот раз без камня? — рассматривая кольцо, спросила Аврора. — Максимально прозрачно. Никаких скрытых подтекстов. — Когда ты его купил? — поинтересовалась она, желая узнать, когда он решил делать ей предложение. — Не я. Отец купил это кольцо, чтобы подарить моей матери на годовщину их свадьбы. Но не успел. С тех пор хранил, не мог подарить никакой другой своей женщине. Когда мы с тобой уезжали, он отдал мне его, сказал, что оно скоро понадобится. Я хотел сделать тебе предложение уже тогда, но ложь словно стена стояла между нами и я не мог себе это позволить. С одной стороны, я боялся, что, узнай ты правду, я потеряю тебя, но с другой — испытал облегчение, когда она открылась. Прости. Аврора посмотрела на его лицо, потом снова на кольцо. — Крайнов, ты всё-таки неисправимый манипулятор, — беззлобно заметила она. — Вот как я могу не принять его после слов о твоей матери? — Это значит — да? — не решаясь поверить, спросил Макс. — Да, и мне не нужно время, чтобы подумать. Голубые глаза недоверчиво распахнулись, мелькнувшее в них удивление сменилось оглушительным облегчением. Макс протянул руку, но Аврора качнула головой. — Нет. Наденешь мне его на свадьбе. — Ты хочешь носить его, как обручальное? — спросил он и, когда она согласно кивнула, не сдерживая волнения в голосе, сказал: — Спасибо. Это много для меня значит. — Поверь, для меня тоже. Макс протянул руку к её губам, обвёл их контур указательным пальцем, наклонившись, коснулся мягким поцелуем. Аврора незамедлительно ответила, обняла его за шею, прижимаясь ещё крепче. Неспешные поцелуи вновь разожгли едва потухшее пламя, и вскоре он снова скользил глубоко в ней, двигаясь в одном ритме, дыша в такт… Они выбрались из постели только к полудню. Спустились на кухню на поздний завтрак, но не успели сварить кофе, как на стене запиликал интерком. Макс нажал кнопку на панели, и оттуда послышался непривычно взволнованный голос Олега: — Максим Александрович, к вам полиция. Я не мог их не впустить. У них ордер… — Ясно. — Ордер на обыск? — испугалась Аврора. — Спокойно. В доме они ничего не найдут. Аврора кивнула, она знала, что Макс уничтожил все компрометирующие его документы по сделкам. — Чёрт! Пистолет, — вспомнил он, бросившись в гостиную. Аврора поспешила за ним. Но Макс не успел сделать и шага к лестнице, как на пороге уже появился Логинов, а с ним группа задержания из трёх человек с автоматами и скрытыми за балаклавами лицами. Аврора почувствовала, как внутри заворочалось предчувствие чего-то неотвратимо-ужасного. На обыск происходящее не было похоже. К тому же делами «КР-Инвест» занималась прокуратура. Причём тут Логинов?.. Павел окинул взглядом просторную гостиную, не глядя на Аврору, представился по форме и сразу перешёл к делу: — Крайнов Максим Александрович, вы арестованы по подозрению в убийстве Полины Гладковой. Глава 49 За окном уже начинало несмело сереть утро среды, а Аврора ещё не ложилась спать. Она сидела на кухне, согревая в ладонях опустевшую чашку кофе, и невидящим взглядом смотрела прямо перед собой. Пульсирующая боль сжимала виски, в глазах щемило от усталости, шея затекла, желудок саднило от голода, но при мысли о еде её тут же начинало подташнивать. Глухое отчаяние овладело её душой и досада на собственное бессилие: Макс в тюрьме, а она ничем не может ему помочь. Как только полиция, обшарив весь дом, наконец убралась, Аврора первым делом позвонила в Италию Александру Павловичу. Он заверил её, что всё будет хорошо, велел не беспокоиться и ждать звонка от адвоката, который скоро с ней свяжется. Без него ни с кем, особенно с полицией, не разговаривать. Семейный адвокат Крайновых — пожилой еврей Давид Абрамович Вейсман, приехал тем же вечером. Он и рассказал ей о причинах ареста. В полиции каким-то образом появилась запись телефонного разговора Максима и Полины. Из неё стало ясно, что на допросе Макс солгал о знакомстве с Гладковой. Логинов возобновил следственные действия и получил подтверждение того, что Макса не было дома в момент убийства. Это показали камеры наружного уличного наблюдения. Логинову удалось отследить весь маршрут Макса в то утро, но самое плохое, что были так называемые «слепые зоны», где камеры не могли его зафиксировать. И одна из таких зон оказалась рядом с домом Гладковой. Таким образом, у полиции появились основания для задержания, а пистолет того же калибра, что и орудие убийства, изъятый при обыске, только усугубил дело. — Но он не делал этого! — воскликнула Аврора. Не в силах усидеть на месте, она ходила взад-вперёд, и шаги её гулко отдавались в большой, слабо освещенной гостиной. — Аврора Николаевна, успокойтесь, — призвал её невозмутимый адвокат. — Сейчас мы должна обсудить, что вы будете говорить следователю, потому что на повторный допрос вас вызовут и очень скоро. Я ознакомился с вашими показаниями и в них вы утверждали, что… — Давид Абрамович, заглянул в свои записи и процитировал: — «Максим Крайнов всё утро был с вами в его квартире». Вам могут предъявить обвинение в даче ложных показаний. Максим Александрович этого не хочет, поэтому сделаем так: вы скажете, что спали, а когда проснулись, он находился в квартире. И потому уходил он или нет вы знать не могли. Но думали, что он всё время был дома. — Нет, — решительно отказалась Аврора. — Я не дам полиции ещё один повод подозревать его. Давид Абрамович склонил голову на бок и окинул её внимательным взглядом, а затем, к удивлению Авроры, не стал настаивать. — Тогда я попрошу вас о другом: на допросе воспользоваться статьей 51 Конституции РФ, по ней вы можете… — Не свидетельствовать против себя. Я знаю, что это такое. Я журналист.