Глава 31 Аврора шла пешком. Близился вечер жаркого и душного июльского дня, и лишь лёгкий ветерок с реки служил слабым предвестником грядущей вечерней прохлады. Тополиный пух летел большими хлопьями, напоминая сероватый снег, и это вызывало ностальгические воспоминания о зиме. И о таком же дне год назад. В то утро она поехала на Смоленское кладбище, чтобы подарить маме букет в благодарность за собственное рождение, как делала все эти годы, со дня её смерти. Но впервые пришла к ней одна, без папы. Его не стало весной, и это был первый день рождения, который Аврора встречала без отца. Щемящая тоска по родителям поднялась из глубины души и больно сжала сердце. Они всегда поддерживали и направляли, были надёжной опорой, а теперь она осталась совсем одна. Все эти мысли навевали на неё ещё большую грусть, которую она не хотела показывать Максу. Она ещё вчера предупредила его о том, что не планирует ничего отмечать. — В этом году я в той или иной степени потеряла всех своих близких друзей и невольно буду сравнивать, какими мои дни рождения были прежде. — Я понимаю, — согласился Макс. — Но со мной ты этот вечер проведёшь? Просто ужин дома. Приедешь? — Не знаю… — засомневалась Аврора. — Не буду обещать. Прости. Максим проявил удивительное понимание к её просьбе, он не настаивал, не предлагал приехать. Лишь утром прислал сообщение, которое её и разбудило за пять минут до будильника: «С Днём рождения! Надеюсь увидеть тебя вечером». Аврора поблагодарила его коротким: «Спасибо. Не уверена, что приеду». После завтрака она поехала на кладбище, потом долго гуляла вдоль линий на Ваське, перекусила в каком-то кафе и вернулась домой. Не выдержав гнетущей тишины квартиры, снова оказалась на улице. Вышла на проспект и зашагала по нему в противоположную от метро сторону, по Каменноостровскому мосту пересекла Малую Невку, за ним свернула на тенистые аллеи Каменного острова, и сейчас брела вдоль них, застроенных дорогими и элитными особняками, и размышляла о собственной жизни. О своих достижениях и потерях, о людях, с которыми её сводила судьба, об отношениях — законченных и нынешних. Пять месяцев назад она разорвала отношения, в которых они с Владом постепенно разочаровались, которые тяготили их обоих, которые, как сейчас понимала Аврора, рано или поздно пришли бы к неминуемому финалу. А ещё в тот день она впервые встретила Макса. Аврора невольно улыбнулась. Максим. С его появлением её жизнь наполнилась новым, волнующим смыслом. Она понимала, что ввязалась во что-то, чего не могла пока всецело осознать, но чему, совершенно точно, не хотела сопротивляться. Она была по-настоящему влюблена, и Максим, заполнив собой её сердце и голову, стал самым важным и близким для неё человеком. Аврора резко остановилась. Боже, что она делает?! Проводит такой важный день в своей жизни в одиночестве, в то время, как её ждёт мужчина, которому она дорога, и которого любит всем сердцем. Из приоткрытого на первом этаже окна доносились отзвуки музыки — переливы тихих аккордов, будто вздохи далёкой мелодии. Газовые шторы были закрыты, сквозь них угадывался знакомый силуэт за роялем. Аврора оставила туфли на крыльце, тихо вошла в дом и замерла у распахнутых дверей гостиной. Мелодия лилась задумчиво и нежно, то затихая, то вспыхивая вновь. Волнительное легато словно дрожало в воздухе, томительно и печально, так, что дыхание перехватывало, а сердце трепетно замирало. Аврора стояла и слушала, пока не смолкли последние аккорды. Закончив играть, Макс поднял голову и, заметив её, улыбнулся, поспешно встал из-за рояля и направился к ней с едва сдерживаемым нетерпением. А она всё ещё не могла говорить и дышать. — Давно ты здесь стоишь? — спросил он. — Достаточно, чтобы сказать, что ты играешь великолепно. — Для дилетанта, — отмахнулся Макс. — Можно ещё? — тихо попросила Аврора. — Рора… — В качестве подарка. Ты ведь не откажешь мне в такой день, — улыбнулась Аврора, заглядывая ему в глаза. Максим сдался. Он сел за рояль, вновь откинул блеснувшую лаком белую крышку и через мгновение ударил по клавишам. Басы и альты будто о чём-то заговорили друг с другом, и Аврора, потянувшись за ними душой, стояла рядом и слушала, слушала… — Это было прекрасно, — с трудом выдохнула она, когда Макс закончил. — Спасибо, — она села к нему на колени и поцеловала. — В детстве мама отдала меня в музыкальную школу, но ничего не вышло, потому что мне не хватало усидчивости. Отвыкшими пальцами она взяла минорный аккорд и попробовала одной рукой наиграть мелодию, которую любила и казалось помнила, но в какой-то момент запнулась. — До диез, — подсказал ей Макс. — Давай вместе. Продолжая удерживать её за талию одной рукой, другой он коснулся клавиш, и так — в две руки, они продолжили и доиграли отрывок до конца. — Хорошо, — похвалил он её и поцеловал в плечо. — Ты голодна? — Совсем не хочется есть. — Тогда, может быть, по бокалу шампанского? — предложил Макс. — Пойдём. Он взял Аврору за руку и отвёл на террасу. — Макс, ну зачем?.. — виновато улыбнулась она, глядя на столик со свечами, бокалами и ведёрком, в котором охлаждалась бутылка шампанского. Слёзы навернулась на глаза, мешаясь с неподдельным восторгом, когда она поняла, что он ждал её, даже несмотря на то, что она не обещала приехать. Макс усадил её в кресло и зажёг свечи. — Я сейчас, — пообещал он и через минуту вернулся, держа в руке небольшой, усыпанный ягодами и кусочками фруктов торт, посредине которого торчала тонкая, дрожащая на ветру свечка. — С Днём рождения! Прости, петь не буду. Слух у меня есть, а вот с голосом беда. Аврора звонко рассмеялась. Прикрыв глаза, она загадала, чтобы они никогда не расставались, и задула свечку. Макс открыл шампанское, разлил вспенившуюся жидкость по бокалам. Они разговаривали, перескакивая с одной темы на другую, будто не виделись неделю, а не пару дней; пили шампанское и ели торт прямо с подставки, даже не разрезав и не разложив по тарелкам, просто расковыривая десертными вилками из середины и в шутку сражаясь за ягоды вишни. — Это самый лучший сюрприз, какой только может быть, — призналась Аврора, отправляя в рот пышное облако крема. Макс улыбнулся, протянул руку и мазнул большим пальцем по уголку её губ, стирая оставшийся там крем. — Это не всё, — предупредил он и положил перед ней ключи с серебристым брелоком в виде расправленных крыльев, между которыми в чёрном круге располагалась буква «В». Её хорошее настроение мгновенно испарилось, лицо стало серьёзным, взгляд помрачнел. — Макс, я же просила, — строго сказала Аврора, нервно заправив за ухо прядь волос. — У тебя сегодня день рождения, — напомнил ей Макс, но она стояла на своём. — И поэтому ты решил подарить мне «Бентли»? Серьёзно?! — возмутилась Аврора. — А если бы я подарил тебе «Ладу Калину», ты бы её приняла? — Нет. — Рора, не порти особенный день, — спокойно, без капли раздражения произнёс Макс. — Даже не посмотришь? — Где она? — Во дворе. Аврора сделала большой глоток игристого, встала из-за стола и, сама не зная зачем, пошла смотреть на машину, которую не собиралась принимать. Напротив крыльца стоял новенький автомобиль, и… он был великолепен! Распластавшееся на дорожке серебристо-синее купе словно вырастало из земли, напоминая настоящую скульптуру в стиле неоклассицизм. — Синяя?.. — Ты так и не сказала, какой цвет тебе нравится. Можно перезаказать в другом. — Нет, — качнула головой Аврора. — Нет перезаказу или машине? — уточнил он. — Макс, так нельзя! Знаешь, как это будет выглядеть? Словно… — Аврора, может уже хватит?! — резко оборвал он её, и Рора вздрогнула. — Это всего лишь машина. Макс со свистом выдохнул воздух, с силой сжав челюсти, от чего на острых скулах проступили желваки, а губы слегка побелели. Аврора поняла, что он злится, но отчаянно старается держать себя в руках. Она искренне не хотела ссориться с ним, но сейчас он ставил под сомнение её принципы, и с этим она не желала мириться. — Ты прекрасно знал, как я отношусь к таким подаркам, но всё равно это сделал, а сейчас злишься, будто это я виновата, — её душила горькая обида на то, что самый близкий человек так и не смог понять её до конца. — А я всего лишь не хочу чувствовать себя… — Может, предложить тебе отработать? — едко и холодно осведомился он. — Зато будешь знать, что шлюхой тебя кто-то назвал не зря! Аврора открыла рот, но не успела и слова сказать, как Макс круто развернулся и скрылся в доме, перед этим хлопнув дверью так, что задребезжало стекло. Аврора жадно глотнула воздух пересохшими от волнения губами. Руки предательски тряслись, глаза застилали слёзы, а сердце пронзала жгучая боль обиды и злости. Ощущая, как от слабости задрожали колени, она в изнеможении опустилась на ступеньку. Обхватив себя руками и бессильно склонив голову вниз, она какое-то время так и сидела, напуганная и возмущённая одновременно. Аврора надеялась, что Макс поведёт себя иначе, и ей было невероятно больно слышать, как он её отчитывает. Она прокручивала в голове то, что говорил ей Макс, злясь на него и… как это ни странно, на себя. Может быть, он всё же прав, и она ошибается, считая, что дорогие подарки унижают женщину? Чем больше Аврора об этом размышляла, тем паршивее становилось на душе. Макс искренне хотел сделать ей приятное, а она обидела его, зациклившаяся на своих предубеждениях. И уж тем более, он не стал бы дарить роскошный автомобиль девушке, которая ничего для него не значит и по отношению к которой у него нет серьёзных намерений. Просто есть мужчины, которым проще что-то сделать, чем сказать. А она не поняла! — Какая же я дура! — Аврора стремительно поднялась и побежала в спальню. Сумерки только начали сгущаться под кронами деревьев, но в комнате было темно. Так, как может быть темно летним вечером в помещении с плотно задёрнутыми шторами. Всё, что Аврора могла различить, это голову Макса на подушке. Он лежал спиной к двери и делал вид, что спит. Аврора подошла к кровати, быстро разделась донага. Запрещённый приём, но так мириться проще. — Макс…