Она хмыкнула и повернулась к окну. Закинула ногу на ногу, как будто опасалась нового нападения. Я вывернул на трассу и помчался к городу. Завтра новый рабочий день. Завтра я увижу ее снова. Ах да, завтра же обязательно скажу, что дополнительные обязанности больше не нужны и никак их оплачивать я не собираюсь – если уж признался в симпатии, то уж точно не допущу, чтобы она строила глазки кому-то другому по моему же распоряжению. Напряжение пришлось снова снимать в душе под струями прохладной воды. Так скоро и в привычку войдет. Но меня долго не отпускало возбуждение, я будто силденафилов наглотался. Хотя никогда таким не баловался, но мне кажется, что химические возбудители именно подобным образом и действуют – нагоняют напряжение, которое не уходит даже после оргазма. Надо дать Лике время и пространство, иначе оттолкну. Мне теперь обязательно нужно заполучить ее, натрахаться вдоволь с ней реальной, а не воображаемой – стонущей в руках другого мужчины. Если я ее оттолкну, то свихнусь от потери. Или нет, завтра же надо запереть Лику в своем кабинете, стянуть ее белые трусики, упереть в свой стол и отыметь до потери сознания. Иначе свихнусь. Что же делать, если выбор между «свихнусь» или «свихнусь»? Хоть Мамонтову звони, честное слово. Он, наверное, не самый плохой собутыльник… Глава 8 Лика – Ты что? Не заболела? Видок у тебя, конечно… И вчера где была? Юлька меня доставала от самого входа. Я в ответ смеялась и врала что-то про отгул, в который сгоняла к родителям. На самом же деле я действительно чувствовала себя немного больной – и мне страшно хотелось поделиться хоть с кем-то переживаниями. Царев предложил мне встречаться! Царев меня так целовал, что заставил забыть про все на свете. И встречаться предложил! Но предложил как-то странно. После весьма странных событий. Именно это заставило меня немного успокоиться и пока ответить отказом. Или причина не только в этом. Дело было в Даниле тоже. Сложно отрицать, что он вызывает во мне целую бурю эмоций. Новых, очень непонятных и неизведанных. У него какой-то дар – он будто взывает к самым темным желаниям, вынимает их, исследует и использует. Как ни крути, но Данила Мамонтов – потрясающий. Несмотря на то, что отношения с ним обещают быть незабываемыми, но тупиковыми. А в чем вообще смысл? Не в том ли, чтобы заполнить свою жизнь незабываемыми впечатлениями? Может, слишком серьезное отношение только мешает их заполучить? Что там Юлька говорит? – Ты чего молчишь, Лика? У тебя реально вид какой-то пришибленный. Серьезные проблемы? – Да нет, Юль, – улыбнулась я подруге. – Просто непонятно с молодым человеком… Она перебила весело: – У тебя появился парень? И чего молчала? Поздравляю! – Да нет, – повторила я. – Не появился. В общем, все сложно. Он мне очень нравится, и я ему, кажется, тоже… потом как-нибудь расскажу. – Давай сегодня за обедом! Она подмигнула и свернула к своему отделу. Подруги часто делятся самым сокровенным – и я испытывала такую потребность: рассказать все, самой для себя в этом пересказе уловить хронологию событий и суть, услышать непредвзятое мнение со стороны. Невозможно ведь самой увидеть объективное с места сугубо субъективного! Но как в этой истории самой не выступить в роли легкомысленной дуры с явно извращенными замашками, которая в один и тот же день позволяла себя ласкать двум разным мужчинам? А вот, по всей видимости, и суть… Легкомысленная дура-извращенка – центральный персонаж этой путаницы. Что-то очень сомневаюсь, что смогу в этом признаться даже подруге. Артур Андреевич выглядел как всегда безупречно – его деловые костюмы наверняка шиты специально под его мерки, так идеально сидят. Но у меня перед глазами всплыл другой образ: он же, вчерашний, с непривычно закатанными рукавами и расстегнутыми до самой груди пуговицами на белой рубашке. Диссонанс, который вчера уже ударил в голову, но сегодня, в сравнении, только осознавался – вероятно, в некоторых случаях Артур готов отойти от своей безупречности. И тогда отчего-то выглядит еще лучше, ему даже идет нотка чертовщинки, которую он так редко себе позволяет. Пока я зависла, невольно рассматривая его и пытаясь разобраться в своих чувствах до конца, шеф начал сам: – Доброе утро, Лика. Признаться, я немного беспокоился, что ты придумаешь какой-нибудь предлог и не явишься на работу. Сморгнула наваждение, перевела взгляд на темные глаза. – Почему, Артур Андреевич? – Смущение – штука тонкая. Иногда проще от него спрятаться, убежать, чем продолжать испытывать. Я с трудом растянула губы в улыбке: – А вы решили добавить к моему смущению еще немного? Не напоминайте о произошедшем, дайте время переварить. Кофе? – Кофе, – отозвался эхом, но улыбаясь – все же до сих пор мы общались как-то иначе. И вот оно – смущение не заставило себя ждать, нахлынув еще большей волной. Босс даже распоряжение отдавал неуловимо по-другому: – Кофе, цифры от всех отделов для проекта и четыре распечатки карт. Лика, он тебе не звонил? – Кто? – Глупый вопрос. А ты неглупая. – Данила? – я замялась. – Звонил, конечно. Спрашивал, как добралась… не злюсь ли сильно. Позвал поужинать вместе… Глаза немного сузились, но голос звучал по-прежнему безмятежно: – Больше никаких дополнительных обязанностей, Лика. Я эту гниду и без твоей помощи выдавлю. А если не справлюсь, то пристрою к нему какую-то другую девушку – как думаешь, он и на нее западет? Хладнокровно провоцирует на правильные мысли. Но я и сама не могла об этом не думать: – Скорее всего. Возможно, Данила не пропускает вообще ни одной юбки. – Но ты все равно пойдешь с ним на ужин? – Темные глаза превратились почти в щелочки. – Скорее всего. Я еще не дала ответ. Думаю. – Но зачем? Я понимала, что происходит. Хоть Артур и держал себя в руках, но сами вопросы вопили только об одном – о ревности. Или зависти к конкуренту. Или желанию держать все свое имущество, включая меня, под крылом и не позволять другим мальчикам трогать его игрушки. – Потому что мне нравится ваша реакция, Артур Андреевич, – я ударила в лоб признанием и сама же его испугалась. – Вы неделями не обращали на меня никакого внимания, а тут за несколько дней переменились. Даже встречаться предложили – кто бы мог подумать? Если Данила пропадет с горизонта, то не стану ли я снова незаметной? Он сделал шаг ко мне, как будто собирался подавлять ростом. – А как давно ты хотела стать для меня заметной? – Очень мило с вашей стороны – отвечать вопросом на вопрос. Кажется, я соглашусь на ужин с Данилой. – Кажется, ты играешь с огнем, Лика. – Кофе и цифры, Артур Андреевич! А личные вопросы – в нерабочее время. Кажется, он сам мне эту фразу говорил когда-то. Вернее, не мне, а кому-то из сотрудников, любящих поболтать по телефону во время аврала. Много кому говорил, но не мне. Но разве это играет роль, если только этим лозунгом его можно уесть? Артур отчего-то не уелся так запросто, как я рассчитывала. Напротив, улыбнулся шире, почти рассмеялся и предложил: – Отлично, Лика. И если ты решила, что я вздумал притеснять твою свободу – ты ошиблась. Я слишком высокого о тебе мнения, чтобы допустить мысль о твоей ошибке в выборе. Пообедаем вместе? Уравняй наши с Мамонтовым шансы хотя бы в самом начале гонки. Что-то про уравненные шансы я уже слышала, как раз от Мамонтова. И я бы согласилась, если бы не припомнила: – Извините, но не сегодня. Я уже договорилась с подругой. * * * Побежала решать рабочие дела, но все думала о том, не лучше ли было отказать Юльке, а не ему? Ну какая разница, поболтаем мы с подругой сегодня или через три дня? Тем более что обед с той прошел как-то смазанно. Юлька все выспрашивала, а я, разумеется, обошлась вообще без имен и подробностей, без которых вся моя история звучал бессвязным абсурдом: – Понимаешь, Юль, он мне давно нравится. Очень! Но он обратил на меня внимание только после того, как за мной начал ухлестывать другой мужчина. А этот второй тоже, знаешь ли, классный – я не сразу это поняла, но он просто какой-то волшебник, который умеет читать мысли и щелчком пальцев поднимать настроение… Клянусь, если бы я не была влюблена в первого, то точно бы уже втрескалась во второго… Юлька с серьезным видом слушала эту белиберду, а потом выдала: – Не поняла, подруга, на что ты конкретно жалуешься. На то, что спишь по очереди с двумя классными мужиками? – Нет, конечно! – перебила я. – В смысле, не по очереди? – ее глаза совсем выкатились. – Одновременно? – Что? Нет, ничего подобного! В общем, примерно так «продуктивно» я и выговорилась – ничего нового для себя не поняла, потому что Юлька слушает каким-то кривым местом и мастерица накручивать. Мне бы лучше в отпуск – одной, чтобы из этого состояния ненадолго выбраться и попытаться оценить со стороны. Хотя и теперь ясно: каким-то странным образом мне нравятся оба. С Данилой я моментально расслабляюсь и становлюсь сама собой, причем в некоторой отчаянной версии. Но Артур все еще завораживает меня – он такой целостный, непробиваемый и холодный, что возбуждает неистребимое желание узнать, как же он выглядит, когда разогревается. С Данилой я – принцесса, вознесенная до небес. С Артуром – почти вещь, хоть и достаточно ценная, чтобы он ее ревностно охранял. Кого бы на моем месте выбрала разумная женщина? Бабника или собственника? Как хорошо, что на моем месте разумная женщина и не оказалась бы – иначе ей голову разнесло бы на две части. * * * Вечером я едва успела войти в квартиру, как раздался звонок телефона. – Принцесса, я подъехал. Жду у твоего дома! Я невольно заулыбалась: – Данила, а разве я согласилась на ужин? – Молю о пощаде, Лика! У меня сегодня немного времени, к сожалению, но хотелось бы тебя увидеть – убедиться, что цела. Царев вчера выглядел так, словно готов тебя разорвать.