- Кто-нибудь здесь ночует? - Сомневаюсь. - Только зверь, да? - Очень смешно, - в голосе ее не слышалось никакого веселья. - Вообще-то, они говорят, что по ночам он действительно там бродит. - Элизабет ищет? - Жертв ищет! - Тогда будем надеяться, что он не додумается выглянуть в окошко. На какое-то мгновение Дженис отстала, заглядевшись на дом, а потом вновь догнала Брайана. - Может, будем лучше отсюда выбираться? - прошептала она. - Но ведь мы еще даже не начали искать нору. - Да ладно, каковы вообще шансы ее найти? Ты же сам сказал, что вряд ли мы ее отыщем. - О чем ты так беспокоишься? - Я не беспокоюсь, я боюсь до усрачки. - Чего? Она махнула рукой в сторону дома: - Он может видеть нас. Он повернулся к Дженис и покачал головой. Потом бросил одеяло с фонариком на землю и положил руки ей на плечи. Он чувствовал, как она дрожит. - Бояться нечего, - сказал он. - Прости. Серьезно. Но… - Та история с Элизабет произошла более семидесяти лет назад, - сказал он спокойным, умиротворяющим голосом. - Даже если писанина в дневнике - правда (в чем я сильно сомневаюсь), сейчас это существо должно быть очень старым. Дряхлым. Может, вообще издохло. Во всяком случае, с момента последнего убийства прошло почти тридцать лет. - Да ты что? Только прошлым летом он завалил троих. Брайан нахмурился: - А в рекламной брошюре об этом ни слова. - А она просроченная, - oна посмотрела на дом. - Их убили там, в коридоре, на втором этаже. - Место преступления должна была осмотреть полиция. - Ну осмотрели, а толку-то? Они не думают, что это работа зверя - ну, так они говорят. Они говорят, это сделал какой-то шизик. - И наверняка правы. - Это они так говорят. Они просто не могут признать, что в доме засел какой-то чертов монстр. - Нет там никаких монстров, Дженис. Я совершенно уверен, что все эти истории о звере - чушь собачья. - Никакая это не чушь. Ты же читал дневник. - Торн была сумасшедшей. Дженис уставилась на него. Потом слегка улыбнулась: - Если она была сумасшедшей - какого черта мы ошиваемся здесь в поисках этой проклятой норы? Брайан хохотнул. - Туше! - Пойдем отсюда. - Эту нору меня попросил отыскать Горман. Он доверчивей меня. - Тогда пусть идет и ищет ее сам. - И что мне ему сказать? - Просто скажи, что мы ее не нашли. - Но ведь это будет ложью. Она посмотрела по сторонам: - Я не вижу никакой норы. Ты видишь нору? Брайан рассмеялся: - Ты действительно та еще штучка, Дженис. - Я? - oна положила руки на его бока и посмотрела в глаза. - И что же я за штучка? Отвечай. - Позже. Сначала мы должны выбраться отсюда, помнишь? - Нет. Раз уж начал, то продолжай. - Ты забавная, - сказал он. - И хитрая. И милашка. - Милашка? «Милашка» бывает хомячок. - Хорошо, как насчет «красотка»? Она наклонила голову: - Вот это - другое дело. Теперь мы можем уйти. Но рук с боков Брайана так и не убрала. Он притянул ее к себе, и она тесно прижалась к нему, обхватила руками за спину, раскрыла рот и засосала его язык. Она изогнулась и застонала в его объятиях. Брайан запустил руки ей под свитер. Лаская ее, он представлял, с каким злорадством расскажет все Горману. Ничего особенного. Я просто изобразил нужные эмоции, поиграл с ее страхами, пока ей не потребовалась поддержка и утешение, погладил ее легонечко здесь и там, так, чтоб напряжение чуточку снять. Бил на жалость слезливыми беседами о своей бедной покойной Марте. Парочка двусмысленностей (шутка с одеялом), даже поссал рядом, так что она не могла не задуматься о моем члене. Я стоял так близко, что она могла слышать брызги моей мочи. Мастерски сработано, - скажет Горман. Он расстегнул лифчик Дженис. Она ничуть не возражала. Даже наоборот, шагнула немного назад, чтобы Брайан смог сдвинуть чашечки и ласкать ей грудь. Ее соски напряглись, сделались как резиновые. Она выгнула спину, когда он начал слегка пощипывать их. - Разве мы не собирались уходить? - спросил он. Она разинула рот, но не смогла вымолвить ни словечка, лишь яростно замотала головой. Он задрал ее свитер, обнажив грудь, присел и заработал языком. Она запустила дрожащие пальцы ему в волосы, прижимая его рот плотнее к груди. На самом деле, Горман, это вышло само собой. Она оказалась слишком горяча, вот я и не сдержался. Нет, этого он знать не должен. Пускай Горман думает, что я супержеребец. Каковым я на самом деле и являюсь. Целуя и вылизывая сначала один сосок, затем другой, руками он ласкал через ткань джинсов ее ягодицы. Я взял ее медленно, - скажет он. - Не хотел пугать. Он переместил руку вперед. Промежность ее джинсов была теплой и влажной. Он слегка надавил там, чувствуя выпуклость лобка через плотную ткань. От трения его пальцев она начала извиваться, словно ей не терпелось ощутить их внутри. Выпрямившись, он снял через голову ее свитер. Вместе с ним соскользнул и лифчик. Он ласкал ее обнаженную шею и плечи, в то время как она лихорадочно расстегивала его пиджак и рубашку. Наконец, справившись с пуговицами, она что было сил прижала его к себе. Ее грудь, покрытая его слюной, сперва была прохладной, но быстро налилась жаром. Ее руки легли ему на плечи и стянули рубашку и пиджак вниз по его рукам. Холодный ночной воздух заставил его вздрогнуть, но ее пальцы, скользнувшие в брюки и обхватившие его стояк, моментально заставили забыть о холоде. - Давай подложим одеяло, - прошептала она; ее пальцы скользили вверх-вниз. - Ведь ты за этим его и принес. - За чем «этим»?