Разумеется. – Тогда не знаю… Мисс Дженкинс явно не удовлетворил его ответ. Тут Линус догадался, что ей известно не больше, чем ему, и это открытие доставило маленькое злорадное удовольствие. Конечно, окрашенное сильным страхом, но тем не менее. «О, Линус, – сказала однажды его мать. – Нехорошо упиваться страданиями других». И он никогда не позволял себе упиваться. – Не знаете… – иронично повторила мисс Дженкинс, словно готовясь нанести удар. – Может, вы подали какую-то жалобу? Может, вы не цените мои методы руководства и думаете, что сумеете перепрыгнуть через мою голову? В этом дело, мистер Бейкер? – Нет, мэм. – Вам нравятся мои методы руководства? Конечно, нет. – Да. Гантер черкнул карандашом в блокноте. – Что именно вам нравится в моих методах руководства? – спросила мисс Дженкинс. Трудный вопрос. Линус не любил врать. Даже крохотная ложь вызывала у него головную боль. К тому же, солгав один раз, приходится делать это снова и снова, и в итоге оказываешься перед необходимостью держать в голове сотню лживых историй. Гораздо проще быть честным. Но отчаянные времена требуют отчаянных мер. И необязательно лгать от начала и до конца. Можно слегка перекрутить правду, так, чтобы она оставалась похожей на правду. – У вас большой авторитет. Ее брови снова приподнялись к волосам. – Да? – Безусловно. Она подняла руку и щелкнула пальцами. Гантер полистал бумаги и передал ей кремового цвета листок. Мисс Дженкинс взяла его двумя пальцами, словно одна только мысль о том, что листок коснется любой другой части ее тела, может заразить ее ужасной болезнью. – Завтра, в девять часов ровно, мистер Бейкер. Да поможет вам бог, если опоздаете. Пропущенное за столом время вы наверстаете позже. Если придется, то в выходные. У вас нет командировок еще как минимум неделю. – Конечно, – быстро согласился Линус. Она наклонилась вперед и понизила голос до шепота: – Если я узнаю, что вы на меня жаловались, я превращу вашу жизнь в ад. Ясно, мистер Бейкер? – Да, мэм. Она бросила листок ему на стол. Тот опустился на угол, чуть не упав на пол. Линус не осмелился протянуть руку и схватить его, пока мисс Дженкинс стояла рядом. Потом она крутанулась на каблуках и отошла, прикрикнув на остальных, чтобы продолжали работать. Сразу же защелкали клавиши. Гантер задержался возле стола. – Не знаю, почему вызывают вас, – произнес он с прежней холодной улыбкой. – Несомненно, есть более… подходящие люди. И еще, мистер Бейкер. – Да? – У вас пятно на рубашке. Это недопустимо. Минус один балл. Гантер отвернулся и последовал за мисс Дженкинс по проходу. Линус не смел вздохнуть, пока они не дошли до ряда «B». Потом, наконец, он с облегчением набрал воздуха в легкие. Нужно будет постирать рубашку, как только вернется домой. Он потер рукой лицо, не понимая, что чувствует. Растерянность? Испуг? За соседним столом мистер Трембли беззастенчиво вытягивал шею, пытаясь прочитать текст на оставленном мисс Дженкинс листке. Линус быстро придвинул бумагу к себе. – Кого возьмут вместо вас? – спросил мистер Трембли чересчур довольным тоном. – Интересно, кто будет мой новый сосед? Линус не ответил. Экран его компьютера бросал на листок зеленоватый отсвет, придавая ему поистине зловещий вид. Департамент по делам магической молодежи Уведомление от Высокого Руководства Копия: Беделия Дженкинс Мистеру Линусу Бейкеру надлежит явиться в офис Чрезвычайно Высокого Руководства в девять утра, в среду, 6 сентября. Одному. И все. – Ой, мамочки, – прошептал Линус. Когда часы пробили пять, люди вокруг Линуса начали выключать компьютеры, надевать плащи и куртки. Выходя из офиса, они оживленно переговаривались. Никто не пожелал Линусу доброго вечера, хотя многие с любопытством оглядывались на него у двери. Те, кто сидел слишком далеко, чтобы услышать, что сказала мисс Дженкинс, скорее всего, уже заполнили пробелы в знаниях слухами от коллег. Слухи наверняка были дикие и лживые, но, поскольку Линус и сам не знал, зачем его вызвали, он все равно не смог бы ничего опровергнуть. Дождавшись половины шестого, Линус тоже стал собираться. К тому времени ушли почти все. Тем не менее у мисс Дженкинс еще горел свет. К счастью, на пути к выходу ему не придется проходить мимо ее кабинета. Когда экран компьютера погас, Линус встал и взял плащ со спинки стула, вспомнив, что оставил зонтик дома. Судя по звукам, дождь еще шел. Если поспешить, то можно успеть на автобус. Уходя, он наткнулся всего на шесть столов в четырех разных рядах. Но позаботился о том, чтобы вернуть их на место. На ужин у него снова будет салат. Без заправки. Сквозь густую завесу дождя Линус успел заметить красочное объявление на задней части автобуса – с изображением улыбающейся женщины и призывом: «Увидел что-нибудь – скажи что-нибудь! Регистрация помогает всем!» – Ну, конечно, – проворчал он себе под нос. Следующий будет только через пятнадцать минут. Он поднял портфель над головой и стал ждать. Линус вышел из автобуса (который, конечно, опоздал на десять минут) на остановке в нескольких кварталах от своего дома. – Там мокро, – сказал ему водитель. – Прекрасное наблюдение, – ответил Линус, ступая на тротуар. – Действительно. Спасибо за… Двери захлопнулись, и автобус тронулся. Заднее правое колесо проехало по огромной луже и окатило брюки Линуса до колен. Вздохнув, он поплелся домой. Вокруг было тихо. Свет уличных фонарей казался теплым и уютным даже под холодным дождем. Дома здесь стояли маленькие, в окружении высоких деревьев. Листва уже начала менять цвет: от тускло-зеленого к еще более тусклому красно-бурому. На улице Лейквуд, у дома 167, цвели кусты роз. Возле дома 193 Линуса, как всегда, облаяла собака. Во дворе дома 207 с дерева свисали качели из автомобильных покрышек, но дети, которые там жили, очевидно, уже считали себя слишком большими, чтобы на них качаться. У Линуса никогда не было таких качелей – мать говорила, что это слишком опасно. Линус свернул направо в переулок Гермеса и увидел слева дом номер 86. Его дом – крошечный, и изгородь давно следовало подлатать. Зато у дома имелось красивое крыльцо, где можно было сидеть, наблюдая, как проходит день. На клумбе перед крыльцом росли высокие подсолнухи; сейчас они закрылись от наступающей темноты и дождя. Дождь уже неделю шел без остановки – то неприятная морось, то бешеный ливень.