Прекрасная угонщица встала и плюнула парню в лицо. Вслед она выдала длинную матерную фразу, в которой проследила родословную Сани до пятого колена, кратко описала его моральный облик, а также сообщила, куда именно ему следует отправляться и что, она надеется, там с ним сделают. Саня тяжело, со свистом дышал. — Знаешь, это лишнее, — обратилась я к девушке. — Тебе пора научиться просчитывать последствия собственных поступков. За это, — я кивнула на нож, — тебе вполне могут впаять статью «превышение пределов допустимой самообороны». Тем более что никакой самообороны и не было, это ты на него напала. — Плевать! — огрызнулась Рокси. — А травить меня — это как, нормально? А подставить меня? Я все слышала, что вы тут говорили. Ты мне врал, сволочь! — Ирина по-детски обиженно всхлипнула, но справилась с собой. — Ты мне лепил про наше общее будущее, а сам все время обманывал. Ты готовил убийство и побег! Хотел свалить за бугор. Я ведь видела у тебя загранпаспорт! Ты мне еще сказал, что сделаешь и мне такой же и мы поедем в отпуск на теплые моря… Ира еще раз плюнула на бывшего бойфренда — видимо, на всякий случай. Если бы в руках у девушки был пистолет, это были бы не плевки, а выстрелы. — Ты человека убил! — заорала вдруг Рокси. — Двоих! — Чего? — прохрипел Москалев. — Двоих?! — Этого Ганецкого, хозяина тачки. И ту девку в багажнике. Про дядю твоего — ладно, это я еще понять могу. Сама бы на твоем месте так поступила. Но стриптизершу-то зачем? — Да ты больная на всю голову! — вскинулся парень. — Я эту девку живой не видел. Я пальцем ее не тронул! — Живой — верю, — прервала я спор двух детдомовцев. — Зато ты ее зарыл. Думаю, в лесочке неподалеку от гаража Михалыча. — А что мне оставалось делать? — огрызнулся Москалев. — Она была проблемой. Я проблему решил. Да если хотите знать, эта девка мне все поломала! Саня обвел нас воспаленным взглядом, облизнул пересохшие губы и похвалился: — У меня был идеальный план. Все просчитано, каждая мелочь учтена. Если бы не эта лярва, я был бы уже за границей, новую жизнь начинал. Ирка получила бы денег, нормальную такую сумму. Тут Рокси в очередной раз доказала, что женское сердце — загадка. Она подошла, выдернула нож — Саня заорал — и швырнула парню платок. Тот схватил его и здоровой рукой, помогая себе зубами, занялся перевязкой. — Почему ты мне не сказал? — с обидой проговорила девушка. — Я бы тебе помогла. Я бы поехала с тобой на край света. — Так, достаточно, — я прервала душераздирающую сцену. — Ирина, отойди от него. Но девушка не послушалась — дернула ртом и принялась помогать в перевзяке. Да, женская душа — загадка. Точнее, задача. Со многими неизвестными. — Ты умный парень, Саня, — сказала я, глядя на Москалева с уважением. — Ты всех перехитрил. Почти всех. Даже сейчас я тебе почти поверила. Ира, я сказала, отойди от него! На этот раз Рокси послушалась. Девушка подошла к Ковалю и встала рядом, прислонившись к стене. — Ты очень правдоподобно изобразил недоумение, отчаяние и прочие чувства. Вот только одно «но»: может, в первую минуту труп в багажнике и стал для тебя сюрпризом. Но потом ты понял, как он туда попал и кто его подложил. Убитая девушка была завернута в покрывало. И ты вспомнил, где видел точно такое же. — И где? — В этом доме. Здесь все такое эксклюзивное, дорогое и качественное. Мирон Алексеевич ничего не жалеет для своих сыновей. Так что, устранив проблему с «Ягуаром», а заодно и с телом стриптизерши, ты направился прямиком сюда. И все это время сидишь тут, как паук. Шантажируешь хозяина, да? Глупый Минор! Это же надо так вляпаться! Мало того что убил, да еще и попался… Не то что ты, верно? Твое убийство Ганецкого было почти идеальным. Будь Лилия чуть более адекватной, все бы у тебя получилось. Никто бы не заподозрил скромного парня, сироту и умницу. Москалев молчал. Парень явно не хотел помогать мне в установлении истины, но я в его помощи не слишком и нуждалась. — Ты пришел к Федору Ахметьеву и сказал: «Чувак, я знаю, что ты сделал прошлой ночью. Я нашел шмару, которую ты прикончил. Мало того — я решил твою проблему. Я спрятал тачку и труп там, где их никто не найдет. И подстраховался — мой помощник знает, куда я пошел. Так что с тебя причитается, братан. Для начала мне нужно тихое место, где можно пересидеть. Потом немного бабла. А потом я уберусь с твоего горизонта». — Я усмехнулась: — С этого момента Минор был в полной твоей власти. — Этот дурак больше всего боялся, как бы папаня не узнал, — криво усмехнулся Саня, баюкая раненую руку. — Знаешь, в чем твоя главная ошибка? — спросила я. Саня помедлил, но все-таки кивнул. Терять ему было уже почти нечего. — В том, что ты недооценил свою девушку. Не ожидал, что Ирина окажется такой верной и преданной. Что бросится тебя искать, рискуя жизнью. И не успокоится, пока не выяснит, что случилось с тобой. Саня посмотрел на Рокси, но девушка отвернулась. Деловито вытерла нож и убрала в карман куртки. — Вы все равно отсюда не выйдете! — вдруг оскалил зубы Москалев. — Минору на нары тоже неохота. Свистнет своих овчарок, и останетесь вы в этом подвале. Вы, конечно, крутая, — Саня с уважением глянул на меня, — и Ирка тоже может неприятностей доставить. Но этот ваш… терминатор никуда не годится. — Не отвлекайся, пацан, — ласково произнес Коваль. — По-моему, настало время позвать сюда твоего дружбана. Бери мобилу, звони Феде. И без фокусов. — Не могу, — сказал Москалев. — Тут связи нету, в подвале. Думаете, зачем я здесь сижу? Потому что мою мобилу не отследить. Тут такие перекрытия — бункер. Ни хрена я вам не буду помогать. Сами напрягитесь. — Ладно, — усмехнулась я. — Придется мне прогуляться наверх. Я оглядела мою маленькую армию. Нет, Рокси я пистолет не доверю. А не то не видать мне больше Москалева живым. Приду — глядь, а у него дырка между глаз. Я протянула оружие Ковалю: — Бери. Он на предохранителе. Этот крысеныш отсюда не должен выйти без моего разрешения. Пусть ждет. Я бросила быстрый взгляд на Ирину. Девушка была бледной, но в целом выглядела нормально. — И за ней приглядывай, ладно? Хотя, кажется, я тебя об этом уже однажды просила, — не удержалась я от шпильки в адрес Сергея. Тот промолчал. — В общем, не скучайте. Вернусь с Федей. Я выскользнула в коридор и закрыла за собой железную дверь. Свет внизу по-прежнему не горел. Это хорошо — значит, в подвал никто не спускался. Лестница вывела меня наверх. Стоило мне выглянуть в коридор, как по ушам ударила звуковая волна. Музыка сотрясала стены особняка. Я отправилась к источнику звука и оказалась в громадном зале. Свет не горел, но под потолком переливались голографические изображения танцующих женщин в сари. Желтые, зеленые, алые фигуристые танцовщицы звенели браслетами на руках и ногах, и в такт им топала толпа разогретой молодежи. Юность моя прошла в закрытом учебном заведении военного образца. Такие развлечения были для меня в новинку. Совершенно не понимаю, чему все так радуются? Наконец музыка слегка поутихла, голограммы замерли. — Федя, скажи! — выкрикнул девичий голос. — Феденька, покажись! — завопил другой. — Федя! Федя! — принялась скандировать толпа. На помост взобрался пухлый молодой человек с бородкой, одетый в шаровары, жилетку на голое тело и с тюрбаном на голове. Мне показалось, хозяин вечерины был здорово под мухой. — Зайчики мои! — заорал Федор, раскидывая пухлые руки. — А белочки? — капризно протянул звонкий голосок. — И белочки, — тряхнул головой Ахметьев. — И кошечки, естественно, тоже. Наступил торжественный момент. Наша прощальная вечерина дошла до половины! Еще немного, и нам придется попрощаться… — У-у! — завыла толпа, плохо различимая в темноте. — Вы все меня знаете. — А-а! — взвыли гости. — Вы хорошо меня знаете, — уточнил Федор. — Я всегда вам рад. Мои вечерины традиционно собирают много гостей, мне ничего для вас не жалко… Но родители… вы же знаете, какие они. — Бу-у! — гости затопали ногами. Не могу больше наблюдать этот зверинец. Но нельзя же похитить хозяина вечерины именно сейчас, придется подождать, пока он закончит свою зажигательную речь. — В общем, мой горячо любимый батяня отправляет меня в Новоёрковку. Привет, Америка, о! — О-о! — заорали гости. — Я вернусь! — Федя раскинул руки, приветствуя зал. В нем явно пропал шоумен. — Я обязательно к вам вернусь! И мы зажжем все вместе. А пока, дорогие мои, продолжаем радоваться жизни! На громадном, в полстены, экране замелькали кадры из фильма «Стиляги». «Ах, эти желтые ботинки шагают быстро по асфальту! А ты опять идешь пешком, я мимо проезжаю в „Чайке“!» — взвился над голосами пронзительный женский голос. Федя, отдуваясь, слез со сцены. Тут я и подхватила его под руку: — Федор? Добрый вечер. — Кто вы? — При ближайшем рассмотрении выяснилось, что Ахметьев совершенно трезв. — Знакомая, — улыбнулась я. — Ваша вечерина выше всяческих похвал. — Спасибо, — без улыбки произнес хозяин, разматывая сползающий тюрбан. — Так все-таки кто вы? Кто вас сюда пустил? — Я подруга Сани. — Какого еще Сани? — вполне натурально удивился Минор, но глаза забегали. — Того, который сейчас ждет нас внизу. Пойдемте, я провожу. — Я подхватила Федю и потянула к двери. — Вы же не хотите испортить людям праздник? Зайчикам и белочкам? Мой пистолет остался у Коваля, поэтому я сжала кулак в кармане и указала глазами на него. Федя сглотнул и кивнул. Потом Минор послушно последовал к выходу. Я не забывала сканировать окрестности, но охранников не было видно. Выйдя из зала, я вздохнула с облегчением. Все-таки моим ушам уже не восемнадцать. И такие децибелы не идут им на пользу. — Собираетесь за границу, значит? — светским тоном спросила я, провожая Ахметьева к двери, ведущей в подвал. Минор тоскливо посмотрел в сторону зала, заполненного гостями, но бунтовать не рискнул. Он послушно спустился по лестнице и остановился возле бассейна. Щелкнул в темноте выключателем, и бассейн озарился неземным голубым ореолом подсветки. — За границу? Да, собираюсь. Учиться еду. Опять. Отец настаивает, а спорить с ним я что-то устал. — Да, у вас очень утомительная жизнь, вижу. Особенно устаешь от таких вещей, как убийства.