Серия из трёх выстрелов в голову семирангу. Он не упал, не покатился. Он погасил инерцию и встал прямо, а потом завалился на спину. +71 500 единиц опыта Получен новый уровень! М-да… Людей убивать гораздо выгоднее… Но мертвяков больше! Пять старушек — рубль, как говорится. Перевожу прицел на другого мертвяка-семиранга. Рядом становится Натти. Девятиранг что-то чует и начинает метаться в стороны, что сказывается на его скорости. — И не таких я… — произнесла Натти и выстрелила. — Попала. В черепе Колчака возникло отверстие и он рухнул на асфальт. — Не подох, — расстроенно покачала головой Натти. Я делаю серию выстрелов в семиранга. Есть. +71 500 единиц опыта Мало, но мы не гордые. Перевожу прицел и стреляю в следующего, но тот заблаговременно падает на асфальт и укатывается к обочине. Умный, зараза. Он-то своё уже получил, причём всё равно за наш счёт. Сейчас сожрёт со своими коллегами павших товарищей и разрастётся до восьмого ранга, а может и до девятого. Девятиранга с таким ранением они толпой размотают, поэтому грядёт в этой местности передел зон влияния. Им главное успеть теперь, пока восьмиранги с окрестностей не наведались… Впрочем, это уже не наша проблема. Да уж… Карамультук Натти — это нечто. Я отравленного VR-газом Колчака, у которого пластинки самостоятельно отваливаться начали и силы были на исходе, едва-едва одолел, а тут один выстрел… Впрочем, я всегда буду помнить, что это дульная энергия 122-миллиметровой гаубицы, сконцентрированная на площади 23-миллиметрового снаряда. Бронепробитие там запредельное… Надо также иметь в виду, что условия бывают разные. Если бежишь от такого по лесу, вряд ли представится шанс прицельно зарядить ему в череп из полуавтоматического противотанкового ружья. Получается, из такого карамультука и меня можно пробить шутя. Эх, а ведь ещё свежи воспоминания, как я на грудь принимал десятки выстрелов из автоматов Воронья… Эх, как вернусь в бункер, надо будет оперативно сработать с новой бронёй. Что-то тяжёлое, мощное, обязательно со встроенными оружейными системами. Что-то типа силовой брони из Фолыча Второго… Броня из чешуй с жопы Колчака ещё себя не исчерпала, но зная о существовании карамультуков, нельзя чувствовать себя защищённым. А ведь этот карамультук даже некоторые танки может насквозь протыкать… Расселись обратно. — Хороший выстрел, мам! — похвалил Натти Пётр, пристально вглядывающийся в экраны. — Спасибо, — улыбнулась ему Натти и вернулась за руль, сменив Юстину. — В шахматы играешь? — спросила меня Юстина. — Умею, но это бессмысленно сейчас, — вздохнул я. — Почему? — спросила она. — У меня десять интеллекта, я буквально вижу нашу партию на десять ходов вперёд, — ответил я. — Ладно, а в карты? — предложила она. — На вторую или третью партию я запомню все рубашки и буду знать, что у тебя за карты, — снова вздохнул я. — Нет, надо что-то электронное, чтобы всё по-честному. — Нету ничего такого, — печально покачала головой Юстина. — Есть какие-то идеи? — Поиграем в города, — предложил я. — За неимением альтернатив… //Двадцать часов спустя// — Нукус! — выкрикнул я. — Да нет такого города! — выкрикнула Натти с водительского сиденья. — Не лезь не в своё дело, водила! — ответил я ей. — Есть такой город! Республика Узбекистан! Я его специально приберёг для особого случая! Тебе на «С»! — Да на «С» уже кончились давно! — возмутилась Юстина. — Салехард! — Было, — произнёс Пётр, внимательно запоминающий наши комментарии к городам. — Ямало-Ненецкий автономный округ. Рыба, золото. Очень холодно. Это не только развлечение, но и расширение эрудиции Петра, который теперь знает очень много городов, в которых мы никогда не были. И не будем. Игра идёт уже давно, мы прерывались на сон и приём пищи, другие развлечения и дежурства. Но игра шла. И сдаётся мне, что я скоро выиграю. — С… — Юстина лихорадочно соображала. — Сдаюсь. — Эх, а я ведь только разогрелся! — посетовал я. — Ребята, мы почти на месте, — предупредила Натти. — Оружие к бою. На всякий случай. Да, мало мест на планете Земля, куда нельзя добраться на машине. Двое суток в пути, а мы уже на тысячу километров восточнее. Можно было приехать и побыстрее, но возникли определённые сложности с маршрутом рядом с Боратовым. Немножко сбились с пути и ненадолго застряли в трясине. Всё обошлось без последствий, но время потеряли. До боли знакомая арка «Добро пожаловать в Мольск», которую расщедрившаяся администрация города поставила в двадцать втором году, разбитая непогодой и жестоким обращением дорога, пригород… — Здесь налево, — указала Натти Юстине. Буря закончилась около десяти часов назад, но она была очень масштабной, так как даже здесь, в Мольске, мы видим её следы. — Врубай рацию, — я надел гарнитуру и дождался включения рации. — ЯУ-33, это Доктор. Приём. ЯУ-33, это Доктор. Приём. Тишина. Неужели никто не сидит на связи? — Эм… Доктор? — задал вопрос кто-то очень неуверенный. — С кем говорю? — спросил я. — Назовись. — Это Бац, Доктор… — тут-то я его узнал. — А ты какой доктор? Он что, бухой? — Что за хуйня у вас там происходит, Бац?! — выкрикнул я. — Мы заходим! — Эй, Док, не кипишуй… — промычал Бац. — Щас откроем ворота… Мы подъехали к главному входу, который начал раскрываться, а потом вновь закрываться. — Бац, что за ерунда?! — спросил я. — Доктор?! — воскликнула Алевтина, её я сразу узнал. — Ты жив?! — Ага, — подтвердил я. — Ещё и Натти со мной. Открывайте врата, мы заедем. — Да, сейчас-сейчас… — прошептала Алевтина. — Бац, пошёл нахуй! — Да я чё, Аля… Мы въехали через главный вход и Юстина припарковала наш броневичок у БМП-2Д. Главный вход закрылся. Я повесил АКМ-Ку на плечо и вышел наружу. Гермодверь отворилась и в автомобильный ангар выбежали Алевтина с Бацем. — Доктааар! — завопил Бац радостно. Он действительно бухой в говно, ноги заплетаются. Я обнял своих старых друзей, — Скучали?! — заорал я. — Вы бы, блядь, знали, как я скучал! — Скучали, Георгий, очень, — спокойно ответила Алевтина. — Ты говорил, что Натти… — Здравствуйте! — вышла из нашего броневика Натти.