Магдалена накинула на себя шерстяной плащ, широкий и слишком теплый. Видны остались только ее лицо и спутанные черные волосы. Оставалось только надеяться, что никто не обратит внимания на ее башмаки. Кроме того, после вчерашней ночи запах от нее шел весьма крепкий. – Господи, не могу же я… – Идемте уже! Сильвио повел ее в богато обставленный зал. За круглыми, вишневого дерева столами сидели по большей части пожилые мужчины с молоденькими дамами. Венецианец отыскал для них свободное место, щелкнул пальцами, и уже через несколько секунд опрятно одетая служанка с поклоном поставила перед ними дымящийся кофейник и две чашки. – Насколько я знаю, это первая кофейня во всей Германии, – заметил венецианец и до краев наполнил чашку Магдалены. – Во всяком случае, про другие я пока не слышал. А про такое, поверьте мне, я узнал бы одним из первых… – Он с наслаждением отпил из своей чашки. – Если друг ваш, как и я, любит кофе, то вполне возможно, что здесь мы его и встретим. Магдалена оглядела всех посетителей, хотя с самого начала понимала, что смысла в этом никакого. – Глупости! – прошипела она. – Откуда моему Симону знать про эту кофейню? Венецианец пожал плечами. – Ну и ладно. Так мы хотя бы познакомимся поближе. Усмехнувшись, Магдалена глотнула горячий, живительный напиток. – Вы все это подстроили, признайтесь. Просто хотели побыть со мной наедине. – Разве это так плохо? Магдалена вздохнула. – Вы неисправимы! Что ж, ладно. – Она наклонилась к венецианцу. – Расскажите о себе. Кто вы такой? – Я, скажем так, желанный гость в этом заведении и плачу всегда щедро. Сильвио ухмыльнулся, затем лицо его снова стало серьезным. – Для la vecchia Venezia[16] этот город, скажу я вам, имеет большое значение, – продолжил он. – Особенно сейчас, ведь совсем скоро послы со всего мира будут решать здесь, как нам противостоять туркам… – Он задумчиво поднял свою чашку. – Мусульмане даровали нам этот восхитительный напиток, но они же, к сожалению, хотят навязать нам и свою веру. Поэтому мой дож в своей безграничной мудрости позволил мне представлять его интересы в самом могущественном городе Империи. – Так вы посол Венеции в Регенсбурге? – прошептала Магдалена. – Но почему вы тогда живете в этом «Ките»? Я думала… Сильвио отмахнулся. – No, no, я там не живу. Ma come si dice… скукотища! – Он театрально закатил глаза. – Всюду эти напыщенные послы, нескончаемые речи об одном и том же, эта политика… Вот и сегодня вечером мне снова придется устраивать никому не нужный бал. – Он молитвенно сложил руки. – D’una grazia vi supplico, signorina[17]. Почтите меня на сегодняшнем балу своим обществом. Вы единственная, кто сможет скрасить этот утомительный вечер! Вы мое спасение! Магдалена засмеялась, но в тот же миг смех застрял у нее в горле. За одним из соседних столиков сидел человек в черном плаще. Лицо он прятал под капюшоном, и все-таки Магдалена не сомневалась, что он наблюдал за ними. В отличие от других посетителей незнакомец не курил трубку и не пил кофе. Просто сидел сгорбленный, словно прирос к своему стулу. – Мужчина напротив нас, – прошептала она, старательно улыбаясь, чтобы не вызывать подозрений. – Не оборачивайтесь. Мне кажется, он наблюдает за нами. Сильвио высоко поднял брови. – Вы уверены? – Поверьте, я в этом кое-что смыслю. Он не первый в моей жизни, кто пытался за мной следить. – Раз такое дело… – Венецианский посол положил на стол пару серебряных монет и медленно встал. – Выйдем через черный ход. Если он за нами последует, то мы хотя бы выясним, правы ли вы. Раскланиваясь перед знакомыми, он провел Магдалену через переполненный зал к неприметной двери – лестница за ней вела на второй этаж. Они взбежали наверх, промчались по темному коридору и оказались наконец перед низенькой дверцей, напоминавшей скорее окно. Сильвио потянул на себя ручку и вывел Магдалену на ветхий балкон. Шаткая лестница спускалась в дворик, заставленный ящиками и бочками. Венецианец прижал палец к губам и показал вниз, Магдалена заподозрила, что он уже не раз использовал эту лазейку. С дрожащим сердцем она стала спускаться вслед за послом. Не успели они спуститься во двор, как на балконе появился человек в черном плаще. Капюшона их преследователь так и не снял. Он перегнулся через парапет и уставился на них, словно ястреб на полевых мышей. Чтобы рассмотреть его внимательнее, времени у Магдалены не было – незнакомец одним махом преодолел несколько ступенек, после чего просто спрыгнул во двор, взмахнув черным плащом. В следующее мгновение он тенью шагнул к беглецам, и в правой руке его сверкнула длинная, с узким лезвием рапира. Магдалена испуганно вскрикнула и бросилась за кучу поломанных ящиков. Уже из укрытия она увидела, как Сильвио обнажил свой кинжал и устремился к незнакомцу. Тот занял выжидательную стойку и выставил перед собой рапиру, в любой момент готовый к выпаду. Не издав ни звука, Сильвио прыгнул вперед и взмахнул кинжалом. Но противник ловко отскочил, стремительно отшагнул в сторону и уколом сверху разорвал бархатный рукав венецианца. Магдалена с ужасом заметила, как рассеченная ткань тут же пропиталась кровью. Кроме того, венецианец едва заметно прихрамывал. Еще немного – и противник бросится на него и пронзит грудь рапирой. «И я буду следующей…» Магдалена отчаянно огляделась по сторонам. Рядом стояла громадная, высотой в человеческий рост бочка. Магдалена подбежала к ней и привалилась плечом: та оказалась пустой. Тогда левушка толкнула сильнее, бочка покачнулась и с оглушительным грохотом опрокинулась набок. Под собственной тяжестью она покатилась на их преследователя. Тот ругнулся и попытался отскочить в сторону, но было уже поздно. Бочка перекатилась через него и врезалась в противоположную сторону, разлетевшись на множество щепок и заклепок. Пару мгновений незнакомец лежал без движения, затем неловко приподнялся и стал нашаривать рапиру, которую выронил при падении. Прежде чем он окончательно пришел в себя, Сильвио схватил Магдалену за руку, потянул к двери расположенного по соседству дома, втолкнул ее внутрь и запер дверь на засов. С другой стороны раздался яростный стук. – Grazie! – просипел венецианец. – Едва не пропал. Вы были правы, за нами и вправду следили. Они промчались по нижнему этажу к входной двери и выскочили на улицу. Мимо неспешно проезжали повозки и шагали по своим делам болтливые прохожие. Сильвио и Магдалена словно попали в другой мир, обитатели которого и не подозревали, что за события разыгрались в каком-то шаге от них. Большинство прохожих даже взглядом не удостоили странную парочку. Свернув за угол, Сильвио привалился к стене и ощупал правое плечо. Задумчиво уставился на запачканные кровью пальцы, потом облизнул их. – Santa Madonna! – прохрипел он. – И во что вы только ввязались? Магдалена пожала плечами. – Я это и сама хотела бы знать. Понятия не имею, кто этот человек и почему он за нами гнался. Быть может, это он прошлой ночью… Она замолчала на полуслове. – В смысле? Магдалена помотала головой. Она решила пока не рассказывать венецианцу об их с Симоном вылазке в дом цирюльника. – Да так. Мне уж призраки начинают мерещиться. Посол снова потрогал разорванный рукав. – Как бы то ни было, но мне, видимо, придется переодеться. – Он ухмыльнулся и оглядел Магдалену. – И вам тоже. Дочь палача взглянула на себя. Во время драки во дворе она потеряла плащ венецианца, льняное платье под ним было заляпано грязью, а корсаж забрызган капельками вина. Выглядела она так, словно только что сцепилась с толпой уличных девок. – Вы правы, – пробормотала она смущенно. – Но у меня нет денег, чтобы… – Деньги! На что вам деньги! – перебил ее Сильвио. – Найдем у меня что-нибудь подходящее. Не идти же вам на мой сегодняшний праздник в таком вот наряде. Магдалена замерла в изумлении. – Так… вы это всерьез говорили? Мне и вправду придется сопровождать вас на балу? – Mamma mia! С какой стати я буду шутить? Ваша красота покорит любого! Магдалена невольно улыбнулась. Праздники, на которых она бывала, устраивались либо на рыночной площади, либо в расчищенном амбаре. Угощали обычно колбасой, овощами и пивом, да несколько музыкантов играли на скрипках и бубенцах. То, что кто-нибудь пригласит ее на бал, представлялось ей столь же невероятным, что и приглашение в рай. – Мне… боюсь, я там буду совершенной невеждой, – проговорила она. – Я даже не знаю, что мне там говорить, и вообще… – Ваша улыбка стоит тысячи слов. Идемте же! Венецианец учтиво взял Магдалену за руку и повел по улицам Регенсбурга, словно жену богатого вельможи. Через некоторое время они стояли перед громадным зданием, примыкавшим к многолюдной соборной площади. Внутрь вели широкие, как складские ворота, двери; над ними тянулись два этажа сверкающих застекленных окон. Эркеры, арки и мансарды придавали строению сходство с дворянским поместьем. Размеры его напомнили Магдалене ратушу Регенсбурга. – Этот дворец принадлежит вам? – Девушка раскрыла рот от изумления. – No, no! – Сильвио отмахнулся. – Я здесь только на время. Хозяева любезно предоставили в мое распоряжение несколько комнат. Идемте, я вам их покажу. Там есть один зал, который должен вам особенно понравиться. Венецианец провел ее через портал, и они оказались в тенистом дворике. Вдоль усыпанных гравием дорожек стояли мраморные горшки с ароматными цветами и незнакомыми растениями, по стенам карабкались лозы дикого винограда. В серебряной клетке, висевшей под перекладиной, щебетали пестрые птицы. У Магдалены возникло чувство, что она очутилась вдруг в садах Эдема. Она шагнула к невысокому деревцу, растущему в залитом солнцем углу, и легонько коснулась желтых плодов. – Это лимоны, – пояснил Сильвио. – На моей родине они растут в каждом саду. Я пытаюсь и здесь их вырастить, но зимой они обычно погибают… – Он вздохнул. – С наступлением холодов я особенно тоскую по любимой Венеции. – В Венеции все дома выглядят так? – осторожно спросила Магдалена. Сильвио улыбнулся. – Там у меня есть друзья, которые украшают свои виллы золотом и плавают на серебряных гондолах. Лично мне это кажется простым тщеславием. Но если живешь в самом богатом в мире городе, к хорошему привыкаешь довольно быстро. Идемте. Они поднялись по широкой лестнице на второй этаж. Вдоль ступеней стояли белые мраморные статуи. В отличие от городского зловония, здесь стоял едва уловимый запах фруктов и мяты, откуда-то доносилось тихое пение арфы. Магдалена заинтересованно остановилась перед небольшой скульптурой: прекрасный юноша улыбался девушке и протягивал ей яблоко. На обнаженной спине его возились крысы, змеи и жабы. – Что это? – спросила она венецианца. Сильвио пожал плечами. – Скверная статуя. Мне следовало убрать ее. Она совершенно не смотрится рядом с остальными прекрасными образами. Но идемте же. Я отведу вас в свой гардероб. Будет довольно смешно, если мы не найдем там для la bella signorina чего-нибудь подходящего.