Мандси сидит на палубе, скрестив ноги, с куском ткани на коленях. Похоже, она шьет платье. Модные вещи нравятся ей так же, как и мне. Ниридия присаживается рядом с ней на корточки, и они непринужденно болтают. Киран в качестве утренней зарядки катит по палубе бочку, полную пресной воды. Соринда сидит в тени, образованной кормой, и наблюдает за командой на палубе. Мне безумно скучно, поэтому я бочком подхожу к ней. – Киран выглядит лучше, – говорю я. – Правда? Что-то не заметила. – Может быть, тебе стоит поговорить с ним. Она поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня в упор. Соринда своими плавными движениями часто напоминает мне кошку. – Зачем? – Он больше не пьяница. Ему есть что рассказать. – А мне нет. – Ты никогда ни с кем не разговариваешь. Может, пришло время начать. Она отворачивается, чтобы еще раз посмотреть на Кирана. – Для выполнения своей работы мне не нужно болтать. – Верно, но тебе может понравиться, если попробуешь. Я отодвигаюсь. Никто не может переубедить Соринду. Она выполняет приказы лучше, чем кто-либо другой на корабле, но, когда дело доходит до ее личной жизни, она закрыта, как моллюск. – Капитан, – останавливает меня Соринда. – Я вижу все, что происходит на этом корабле. Вместо того чтобы пытаться вовлечь меня в разговор с Кираном, вы могли бы подумать о том, чтобы поговорить с человеком, который вас действительно интересует. Она смотрит туда, где Райден болтает с Валловом и Деросом возле носа корабля. – Это не твое дело, – заявляю я, но Соринды уже и след простыл. Я снова перевожу взгляд на Райдена. – Корабли вдалеке! – кричит Рослин с перил рядом с мужчинами. Даже будучи не в «вороньем гнезде», эта девочка явно несла свой пост лучше, чем кто-либо другой. Все члены моей команды поворачивают головы к правому борту. Кто-то указывает пальцем, кто-то прикрывает рукой открытый рот. Валлов торопит Рослин к «вороньему гнезду», чтобы она успела спрятаться в ложном основании своего поста. Флот короля пиратов догнал нас. * * * Туман начал рассеиваться, и вдалеке показались двадцать кораблей с «Черепом дракона» во главе. В воздухе царит мертвая тишина, и даже легкий ветерок не создает много шума. Я смею надеяться, что нас не заметили, но один из кораблей, отделяясь от флота, плывет прямо на нас. – Приготовиться к бою! – кричу я. – Приготовьте пушки! Стрелки, на свои посты! Зарядите все мушкеты и пистолеты на корабле! Быстрее, быстрее, быстрее! Шаги глухо стучат по дереву, всем раздаются мушкеты. Чтобы обеспечить защиту от выстрелов, сооружаются барьеры из бочек, ящиков и запасных лодок. Филория, Бейла, Валлов, Дерос и другие будут вытаскивать порох и пушечные ядра. Мы с Ниридией занимаем место сразу за трапом. На двоих у нас пять мушкетов и пять пистолетов. Все они лежат на полу, недалеко от боеприпасов и пороха для перезарядки. Ниридия здесь, чтобы подготавливать для меня оружие и передавать мои приказы остальным. Райден устраивается рядом с нами. – Я хороший стрелок. Здесь я пригожусь больше. Если только у тебя нет для меня других приказов. Как новичку на корабле, ему не дали боевого поста. Часть меня хочет отослать его просто из вредности, но я помню нашу первую встречу, когда Райден одним выстрелом выбил пистолет из моих рук. Он действительно хорош в стрельбе. – Можешь остаться, – говорю я. Корабль Тайлона «Тайна смерти» приближается к нам. Жаль, что мой собственный корабль не оснащен веслами, но на «Авали» попросту нет для них места. Нам некуда бежать. Остается только ждать. – Будем стрелять, когда они приблизятся? – спрашивает Ниридия. – Нет, в любом другом случае отец бы просто отступил, приказав своему флоту открыть огонь. Если к нам идет только один из кораблей, значит, король пиратов хочет сначала поговорить. Остальная часть флота не будет стрелять, рискуя попасть в свой же корабль. Наши шансы куда более высоки, когда речь идет о сражении один на один. – Сначала поговорить? – уточняет Ниридия. – Если на уме у короля пиратов были бы только разговоры, он бы послал свой корабль вперед. Поскольку в итоге все перерастет в сражение, Каллиган не захочет портить собственное судно. Вот почему он пересел на другое. По крайней мере, приятно знать, что я буду пробивать дыры в корабле Тайлона. «Тайна смерти» прекращает грести примерно в пятидесяти ярдах от нас. Судно поворачивается так, чтобы правый борт выровнялся с нашим, пушки к пушкам. Моего отца нетрудно узнать. Он спускается с кормы и встает на главную палубу, как можно ближе ко мне. Через плечо у него перекинут ремень, за спиной – четыре пистолета. На боку у Каллигана массивный кортик, которым можно запросто снять голову с плеч. Моему отцу нравится выглядеть свирепым. Как и мне. К счастью, сегодня я проснулась в плохом настроении. Это видно по моей одежде. Черный корсет, а под ним кроваво-красная блузка. Я зачесала волосы назад и завязала их красной банданой в тон. Я, готовая к сражению, стою напротив отца. Между нами только вода. – Где она? – медленно произносит Каллиган, как будто ему едва удается держать себя в руках. – Я тоже скучала по тебе, отец, – говорю я в ответ. – Ты доставишь ее на этот корабль, сложишь оружие и сдашься моим людям. – У меня ее нет. Она уплыла, как только освободилась из твоего плена. Можешь обыскать мой корабль сверху донизу, но в конце концов ты убедишься, что я говорю правду. Он кивает сам себе, как будто был готов к такому ответу. – Тогда прикажи своим людям сложить оружие и сдать корабль. – А если я этого не сделаю? – спрашиваю я. – Тогда мой корабль разорвет твой в клочья! – кричит Тайлон. Мой отец поворачивает к нему голову, раздраженный тем, что его посмели прервать. – Тайлон, – говорю я, – не заметила тебя в тени моего отца. Его бледное лицо краснеет. – Ты моя дочь, – продолжает король пиратов. – Сдайся, и мы поговорим. Я удивлена этим предложением. Конечно, я знаю, что, если прикажу своей команде сдаться, каждого из них ждет только медленная смерть. Я вижу это в глазах Каллигана. Но тот факт, что он попытался пойти на уступки, когда все на корабле Тайлона его слышат, можно истолковать как признак слабости. Я не понимала, как сильно отец зависел от меня и моих способностей. Король пиратов думает, что, раз уж он догнал меня, сможет снова сломать мою волю, заставить выполнить его приказы. Он не хочет убивать меня. Пока что. Но я больше не попадусь на его уловки и уж тем более не позволю и пальцем тронуть мою команду. «Лучше нанести удар, чем увернуться» – один из первых уроков, которые преподал мне отец. Я прижимаю руку к подбородку, будто серьезно обдумываю его предложение. – Ниридия, – тихо говорю я, – скажи тем, кто внизу, стрелять из пушек. – Так точно. Она непринужденной походкой отправляется на нижнюю палубу. Я делаю вид, что обдумываю предложение отца, но все, о чем я могу размышлять, – это то, что я никогда по-настоящему не знала этого человека. Я только думала, что знаю его. Я наивно полагала, что представляю, насколько он свиреп и жесток. Меня это устраивало, потому что свою жестокость Каллиган в основном направлял на наших врагов. Но теперь, когда он угрожает моей команде, я не могу этого простить. – Позволь мне сказать, что я думаю о твоем предложении, – говорю я. Вот тогда-то и стреляют первые пушки. «Авали» раскачивается от взрывов. Дерево трещит на судне Тайлона. На нижней палубе моего корабля только четыре пушки. Две были нацелены на палубу остановившегося напротив корабля: одна угодила в группу людей, сбившихся вместе, другая – задела бизань-мачту. Остальные пушки пробили дыры в правом борту, одно из ядер застряло в дереве, другое – пролетело насквозь. Отец поворачивается и отдает приказы людям Тайлона. Я улыбаюсь: у маленького хорька вытягивается лицо от того, что король пиратов берет под контроль его команду. Я отдаю приказ экипажу «Авали»: