Мы занимаемся любовью медленно, обдуманно, не торопясь, чтобы насладиться друг другом до последней капли, как будто не хотим, чтобы этот момент когда-то закончился. Но потом наши медленные, неторопливые движения ускоряются, когда Бекка приближается к разрядке. – Сильнее, – бормочет она, хватая меня за задницу. Я рычу, давая ей то, чего она хочет: каждый дюйм меня. – О, твою мать, Оуэн. Как хорошо, – говорит она прямо перед тем, как кончить. Крепко прижав, я держу ее, пока она содрогается вокруг меня. Кончив, она становится чувствительной, и я замедляюсь на мгновение, мои бедра движутся медленнее, пока она остывает. Мы снова целуемся, затем я выхожу. – Повернись, ангел, – говорю я, помогая ей подняться. Став передо мной на четвереньки, Бекка бросает страстный взгляд через плечо и покачивает задом. – Будешь продолжать в том же духе, и я отшлепаю эту сексуальную задницу, – говорю я. Она вскидывает бровь, смеясь надо мной. – Так вперед, большой мальчик. Или ты только болтать умеешь? – Определенно нет, детка. Глава 23 Мой любимый вратарь Бекка Очередной вечер пятницы на стадионе «Ястребов» – тот же рэп и поп-музыка, гремящие из динамиков, те же фанаты, вопящие во все горло, и, конечно же, те же игроки, летающие по льду на максимальной скорости. Но что-то сегодня иначе. Ставки выше. Как будто вся толпа держит пальцы скрещенными на удачу. Это последняя игра сезона перед началом плей-оффа, и в воздухе витает некая неописуемая магия. Мы с Элизой наблюдаем за игрой с тех же мест в третьем ряду, что и всегда. Мы обе кричим и подбадриваем друг друга, пока не начинает саднить горло, но я ручаюсь, что никогда не радовалась так, как сегодня. Что я могу сказать? Я просто обожаю «Ледяных Ястребов» Сиэтла. А в последнее время особенно интересуюсь одним конкретным. Всеми его шестью футами и четырьмя дюймами, стоящими в воротах. Его лицо едва ли можно разглядеть за маской. Оуэн Пэриш, двадцать второй номер на льду и первый – в моем сердце. Ладно, я могу быть немного предвзятой, потому что он – мой парень, но Оуэн самый крутой игрок в лиге. Он также один из лучших вратарей, когда-либо выходивших на лед. Сказать, что я горжусь им, было бы огромным приуменьшением. – Так их, Брэди! – кричит Элиза, набив рот крендельками. Не теряя ни секунды, ее парень бьет мимо центрового другой команды, забивая свою третью шайбу в игре и увеличивая наше преимущество еще на одно очко. Толпа окончательно теряет голову. Этим вечером мы раскатали Бостон, и пока наша оборона не спит, а Оуэн стоит на воротах, мы можем считать эту игру еще одной победой. Бостон объявляет тайм-аут, вероятно, для того, чтобы тренер утер слезы паре игроков, и Элиза резко поворачивается ко мне. – Пойдешь праздновать? Я уже зарезервировала приватную комнату в баре напротив. – Мы еще не выиграли, – напоминаю я ей, ища деревяшку, по которой можно было бы постучать, но не находя ничего. Не хочу сглазить победу. – Разве нет? – Она указывает на табло как раз в тот момент, когда по стадиону начинает греметь музыка, подогревая толпу во время тайм-аута. Она права. Осталось всего минуты три до конца игры, но я знаю, что в хоккее в последние три минуты много чего может случиться. Я отщипываю кусочек от кренделька Элизы и кладу его в рот. Она усмехается в притворной обиде. – Бери свое! – Я заедаю стресс, – шучу я, глядя на нее своим лучшим щенячьим взглядом и слизывая соль с кончиков пальцев. Что тут можно сказать? У них тут лучшие мягкие крендельки в округе. И не так плохо закинуть что-нибудь внутрь, если потом мы будем пить. В случае победы, конечно. Элиза хихикает, отламывая для меня еще кусочек. – Я не против поделиться. В отличие от моего брата, который чахнет над едой так, будто от нее зависит его жизнь. Я возвращаюсь памятью в сегодняшнее утро, когда готовила на кухне и настраивала Оуэна на сегодняшнюю игру. Я разбила для него шесть яиц, а он все смотрел на меня широко распахнутыми глазами, как будто я морю его голодом или что-то в этом роде. Тогда я закатила глаза и добавила еще два яйца. – Да, думаю, я ценю свою жизнь достаточно, чтобы не вставать между Оуэном и его едой, – говорю я, хихикая. – Джастин такой же. – Элиза снова переводит взгляд на лед, поскольку тайм-аут заканчивается и парни снова выходят на лед. – Ему нужны все калории, какие только есть. Думаю, если бы я хотела какую-нибудь суперсилу, это был бы метаболизм хоккеиста. Мы обе смеемся, и я вдруг несказанно благодарна Элизе за дружбу. Конечно, каждый день на работе я живу и дышу хоккеем, но встречаться с игроком – это совсем другое. А иметь подругу, которая понимает, что это такое, – просто находка. Она может посочувствовать мне по поводу выездных игр, сумасшедших графиков тренировок и всех других не очень гламурных моментов знакомства с профессиональным спортсменом. Это также значит, что есть кто-то, кто понимает, несмотря на все минусы, – оно стоит того. – Три! Два! Один! – мы кричим вместе с толпой, когда таймер отсчитывает мгновения до конца игры и раздается сигнал, означающий победу «Ястребов». Да! Мы вышли в плей-офф… Дважды за два года. Мы с Элизой визжим и вскакиваем на ноги, обнимаясь и радостно прыгая. Внизу, на льду, парни хлопают друг друга по спине и ударяются грудью. Джастин и Тедди потрясают клюшками над головой, а Морган, запасной вратарь, вылетает на лед и сбивает Оуэна братским объятием. Наши ребята сделали это. Мы всегда знали, что они – лучшие, но сегодня они это доказали. Элиза поворачивается ко мне, большим пальцем показывая на выход. – В бар, пока фанаты тут все не перевернули? Я киваю, хватая сумочку и следуя за ней к нашему любимому гриль-бару напротив стадиона. По всем телевизорам показывают послематчевые кадры, и фанаты в футболках «Ястребов» все еще чокаются пивом и дают друг другу пять. Если бы они только знали, кто войдет в дверь в ближайшие полчаса. Глаза хозяйки загораются признательностью, когда она замечает нас, явно узнав. Еще одна привилегия встреч со знаменитостями. – Вы ведь с командой, верно? – спрашивает она с волнением, хватая стопку меню. – Ваша комната уже готова. Пока мы следуем за хозяйкой через двойные двери в заднюю часть бара, я открываю групповой чат, чтобы сказать Саре, Бейли и парням, что мы на месте. В отдельной, тускло освещенной комнате я вижу ряд ведерок со льдом и шампанским и ряды бокалов на каждом столе. Думаю, персонал бара был так же уверен в победе «Ястребов», как и Элиза. Мы с подругой открываем бутылку, и вскоре появляются Сара и Бейли, помогая нам открыть еще несколько. К этому моменту начинают подходить игроки. Они входят один за другим, каждый одет в костюм, у каждого на лице – широкая, гордая улыбка. Джастин появляется одним из последних, и Оуэн следует за ним. Один взгляд на широкую улыбку моего мужчины и эту сексуальную ямочку на его щеке, и мое сердце готово разорваться от гордости. Я горжусь тем, что он смог привести свою команду к победе, но еще сильнее я горжусь тем, что я – рядом с ним, праздную его большую победу. – К сведению, это мой любимый вратарь, – я протягиваю руку и хватаю Оуэна за рубашку, притягивая его к себе, чтобы поздравить его глубоким поцелуем. Я не очень люблю выражать чувства в общественных местах, но «Ястребы» в конце концов вышли в гребаный плей-офф. Я должна поцеловать своего мужчину как чемпиона. – Любимый вратарь? Хочешь сказать, что любишь его сильнее меня? – прерывает Морган наш поцелуй, чуть надув губы, прежде чем залпом осушить свой бокал. Оуэн смеется, крепко обнимая меня. – Извини, чувак. Только один вратарь доводит ее до оргазма, так что ты в проигрыше. – Боже, Оуэн, – усмехаюсь я, толкая его в плечо. – Знаешь ли, кое-что должно остаться личным. Оуэн пожимает плечами, поднимая бокал, который отдает ему Тедди, наполняющий их из одной бутылки, одновременно отхлебывая из второй. – Моя девушка – самая горячая женщина в штате Вашингтон. Нельзя винить парня за то, что он немного хвастается. Элиза, которая пьет уже второй бокал шампанского и уютно устроилась на коленях у Джастина, недоверчиво качает головой. – До сих пор так странно слышать это от тебя, Оуэн. Что Бекка твоя девушка. Это безумие. – Я знаю, окей? Можешь поверить, что такая великолепная женщина сделает из меня честного мужчину? – Оуэн целует меня в щеку, одновременно легонько шлепая по заднице. Немного сладко, немного грубо. Не могу описать это лучше. – Мой брат – честный человек. – Элиза смеется, поднимая бокал. – Выпьем за это! – И ура гребаным «Ястребам»! – добавляет Тедди, хватая бутылку шампанского и салютуя ею. Мы следуем его примеру, высоко поднимая бокалы, и я уверена, это станет первым из многих тостов сегодня вечером. Вскоре мы преодолеваем кучу бутылок шампанского. Бар прислал множество закусок, чтобы подкормить голодную команду, и мы думаем, чего бы еще заказать, чтобы продолжить веселье. Сара и Тедди внимательно изучают меню, пытаясь решить, заказать бутылочное или взять разливное пиво. – Что угодно, только не текилу! – смеется Оуэн, перекрывая шум толпы. – Иначе Бекка начнет действовать неразумно. Я пихаю его локтем под ребра. – Позволь мне тебе напомнить, что в последний раз, выпив текилы, я приняла неразумное решение стать твоей девушкой. – А до этого, – говорит он, улыбаясь, – ты все и затеяла. Я пожимаю плечами, кокетливо дергая его за рубашку. – Полагаю, эти глупые решения в конечном счете пошли тебе на пользу, а? Он дьявольски улыбается мне, тогда как его руки опускаются по моим бедрам, находя изгиб моей задницы и сжимая ее. – Если подумать, – шепчет он, куснув меня за ухо, прежде чем вновь обернуться к Тедди. – На самом деле, чувак, если тут есть первоклассная текила, то пусть тащат ее сюда. У меня будет чертовски хорошая ночь.