Бекка склоняется ближе. – О. Это… – Она сглатывает, ее взгляд все еще прикован к моему паху, и я бы что угодно отдал, чтобы знать, о чем она думает. – Это интересно, – говорит она, наконец. Интересно? Мои брови взмывают. Это не то, что я хотел бы услышать. – Интересно? – эхом отвечаю я. Она кивает, склоняясь ближе. – Просто это не то, чего я ожидала. Я не могу спросить ее, чего она ожидала, потому что слова встают в горле, когда она придвигается ближе к краю постели, туда, где я стою. – Можно? Когда она тянется ко мне, я замираю. Она же не серьезно, да? – Я не вижу целиком. Озадаченный, я бросаю взгляд вниз, чтобы увидеть, что он лежит, прикрывая яйца. Я, мать его, понятия не имею, что она хочет сделать, но понимаю, что киваю. Что. За. Хрень. Реально. Оуэн. Осторожно, словно новорожденного щенка, а не член – член, прикрепленный к одному из ее лучших друзей, заметьте, – Бекка поднимает его в руке. Как только я чувствую на себе ее теплую ладонь, у меня начинает вставать, и я ни черта не могу поделать с этим. Она прикасается ко мне, а мое тело, кажется, не видит разницы. Оно, мать его, просто реагирует. Я считаю в обратном порядке от ста и тру нос двумя пальцами, испустив тяжелый, прерывистый вздох. – Поспеши. Твои десять секунд почти вышли, – говорю я свистящим шепотом. Тепло ее нежной руки подрывает мой самоконтроль. Я знаю, я должен чувствовать себя странно, неправильно, но ничего такого нет. Совсем. И мне это очень не нравится. Я должен положить этому конец, но, очевидно, просто не могу отказать ей. Я осмеливаюсь бросить взгляд на Бекку, а она смотрит на меня с удивлением. – О, это, хм… – Она издает нервный смешок, ее рука все еще осторожно держит меня. Я медленно выдыхаю, прижимая ладонь ко лбу. – Да, его трогает женщина, если ты вдруг не заметила. – О, точно. – Она тут же выпускает меня и поднимает ладонями ко мне обе руки. – Извиняюсь. Я закончила. Подтягиваю шорты и заправляю теперь уже полностью эрегированный член за резинку. Ну, блин, фантастика. Я откидываю покрывало на постели и жестом приказываю ей забираться под него. Когда она делает это, я накрываю ее одеялом, надежно подтыкая его, как делала моя мама, когда я был маленьким. – Поспи. – Я выключаю лампу у постели, оставив лишь узкую серебристую полоску света, проникающую из-под двери. Пока я иду к двери, она зевает и шепчет: – Спасибо, Оуэн. Ты – лучший. Я даже не испугалась. Думаю, ты мне точно помог. Сердце у меня снова сжимается, я киваю ей. – Спокойной ночи, ангел. В коридоре я закрываю дверь в спальню, затем прислоняюсь к ней. Голова со стуком падает назад, и я закрываю глаза. Дерьмо. Я поверить не могу, что это случилось. Я поверить не могу, что позволил этому случиться. Я поверить не могу, как, мать его, приятно было чувствовать ее руку. Черт. Голоса доносятся из спальни Джастина, и я понимаю, что они с Элизой разговаривают. Дверь открыта, так что, проходя мимо, я останавливаюсь, прислоняясь к косяку, чтобы взглянуть на них. – Эй, – тихо говорю я. Элиза смотрит на меня и, очевидно, замечает что-то в выражении моего лица. – Что случилось? С Беккой все хорошо? Смотря в каком смысле. Я провожу рукой по волосам и выдыхаю. – Можно с тобой поговорить? – Конечно, – говорит моя младшая сестра несколько напряженно, как будто уже знает – что-то случилось. Она слишком проницательна во вред себе. Элиза следует за мной в коридор, но я иду дальше, направляясь в игровую, где, слава богу, сейчас пусто. Я сомневаюсь, что Бекка хотела бы, чтобы кто-нибудь услышал этот разговор, и я намерен убедиться, что рядом никого не будет. Мы входим, и я сажусь на диван, тогда как Элиза остается стоять. Я ищу нужные слова, а она смотрит на меня сверху вниз в ожидании. Итак, Бекка только что трогала меня за член… Да, так не пойдет. – Что случилось? Ты меня пугаешь, – резко бросает Элиза. Оцепенев, я облизываю губы, все еще в полном шоке от того, что только что случилось в моей комнате. Боже, закрыв глаза, я все еще чувствую теплоту руки Бекки. – Если ты тронул ее, Оуэн, то помоги мне бог… – Элиза упирает руку в бок. – Я ее не трогал, – хрипло отвечаю я, качая головой. – Тогда что случилось? – Она хотела… – Я сглатываю. Нет. Это я тоже сказать не могу. – Она трогала меня, но всего лишь секунду. – Ну, десять секунд, если уж точно. Элиза зло фыркает. – Что за черт? Зачем ты ей позволил? – Я знаю. Черт. Я не должен был. Но она говорила что-то о том, что не хочет больше бояться и что она мне доверяет. Элиза сдвигает брови, потом вздыхает. – О, Бекка. – Все будет в порядке. Надеюсь, завтра она ничего из этого не вспомнит. Очень надеюсь. Глава 2 Текила = сыворотка правды Бекка После того, как меня подбросили до дома, я оказалась в одном из своих любимых парков Сиэтла. В месте, которое обещало мне возможный покой. К сожалению, безуспешно. Вместо этого я совершаю привычные движения, заставляя себя бежать свои обычные пять миль. И судя по тому, как содержимое моего желудка бултыхается внутри, возмущаясь этим фактом, меня вот-вот вырвет. То ли от выпитого накануне непристойного количества текилы, то ли от воспоминаний о том, как я приставала к своему лучшему другу. Выбирайте сами. Легкие горят, а сердце стучит где-то в глотке, но я держусь, быстрее шевеля ногами, пусть даже знаю, что не смогу убежать от воспоминаний прошлого вечера. Адель поет мне в уши о потерянной любви, и моя грудь вздымается при каждом болезненном вздохе. Меня не любили так, как любили Адель, и не разбивали сердце, как ей, поэтому мне не знакома агония ее потери, но я пыталась выбраться из своего панциря и пойти на свидание. Мне двадцать пять, и, хотя я не против одиночества, поскольку у меня есть друзья и любимая работа, мне хотелось бы найти кого-то, в чьем присутствии у меня бы слабели колени. Кого-то, кто заставил бы меня петь о любви во всю силу легких, прямо как поет Адель. Я слишком стара, чтобы быть настолько неопытной в любви и отношениях, и слишком молода, чтобы пренебрегать всем этим. Судя по всему, я – в полном дерьме. Пока я бегу, мысли мои крутятся вокруг Тома из «Тиндера» и Сэма из корпорации «Родственные души». Ладно, на самом деле это не их настоящие имена, просто так звучит забавнее. В реальности их зовут Брайс и Алек. Я уже пару недель встречаюсь с обоими, от случая к случаю. Кофе, коктейли, прогулки по парку и тому подобное. Они оба – очень милые, одаренные парни с хорошей работой и добрыми глазами, парни, которых я не прочь отвезти домой, чтобы познакомить с мамой. И все же я замерзаю, как садовый шланг зимой в Миннесоте, когда они склоняются, чтобы поцеловать меня, или пытаются инициировать другой физический контакт. Я все твержу себе, что я нормальна, что я преодолела это и двигаюсь дальше… но верить в это все труднее и труднее, поскольку мысль о физической близости с мужчиной пугает меня до смерти.