Мы выбираемся из машины и идем к неоновой вывеске. Я кладу руку на твердое предплечье Оуэна, остановив его прежде, чем мы доходим до двери. Он поворачивается, встречаясь со мной взглядом. – Об этом месте все шутят, да? – О, тебя ждет счастливый конец, обещаю. – Оуэн подмигивает и открывает дверь, звенит множество колокольчиков, подвешенных на одной петле. Из-за угла появляется пожилая азиатка, присоединяясь к нам в пустынном холле. – Мой любимый клиент. – Она улыбается, когда видит Оуэна, и протягивает к нему руки для объятий, которые он тут же дарит ей. Улыбаясь, он отстраняется и указывает на меня. – Это моя подруга Бекка. Она тоже пришла на массаж. Я на мгновение задаюсь вопросом: он что, нас обоих включил в расписание? Ведь пригласил он меня только вчера. Хотя, опять же, не похоже, чтобы тут была толпа народу, а вывеска на входе приглашает всех заходить. – Хорошо, хорошо. Проходите. – Она машет, чтобы мы следовали за ней, и исчезает за углом. Оуэн встречается со мной взглядом. – После вас. Глубоко вздохнув, я иду следом. Нет тут ничего такого. Мы входим в просторную, тускло освещенную комнату. Здесь равномерно расставлено шесть массажных столов. Окей, это странно. В прошлом я несколько раз ходила на массаж. Там всегда была отдельная комната, где я раздевалась и ждала массажиста под простыней. Здесь все открыто. И хотя тут никого нет, ничто не мешает очередному посетителю присоединиться к нам в этом маленьком массажном приключении. Не говоря уже о том, что я понять не могу, где мне раздеться и куда сложить свою одежду. – Сюда. Женщина похлопывает по первому столу, предназначенному мне, тогда как Оуэн занимает второй рядом. Он начинает снимать кроссовки и носки, так что я следую его примеру. Женщина выходит из комнаты, и я слышу, как она кричит что-то, кажется, по-вьетнамски. – Что я тут делаю? – шиплю я Оуэну. Он стягивает через голову толстовку и ложится на спину. – Устраивайся поудобнее. Столы, на которых мы расположились, поднимаются над полом всего на фут, и они коротки, так что улечься ни них можно лишь спиной. Оуэн ложится, свесив ноги и опустив ступни на пол. – Ты в порядке? – спрашивает он, кидая на меня взгляд. Я киваю и ложусь на спину, мои ноги свешиваются с края стола, я шевелю пальцами. Старая женщина возвращается, но в этот раз – с молодой сотрудницей. У молодой – перекинутая через плечо густая завеса черных волос. Она бросает на Оуэна оценивающий взгляд, но пожилая строго одергивает ее. Они обе ставят у основания столов по чашке с дышащей паром водой. Оуэн опускает ноги прямо в чашку, тогда как молодая женщина подходит ко мне помочь закатать мои легинсы. Дальше следует самый необычный и, честно говоря, один из лучших массажей в моей жизни. Пока мои ноги погружены в горячую воду, женщина массирует мои руки, кисти и голову. А когда к моим ступням прижимают горячие камни… вау, я теперь понимаю, зачем Оуэн ходит сюда. Я слышу стон со стола рядом и поворачиваю голову, моргая и пытаясь понять, что же я вижу. Оуэн теперь лежит на животе, и пожилая женщина стоит прямо у него на лопатках. Металлические кольца вмонтированы в потолок, и она придерживается за них, пока прогуливается по его спине. Окей, вот это уже странно. Но я наслаждаюсь всем происходящим, и, кажется, Оуэн – тоже, так что проехали. К тому же рефлексология ног – потрясающая вещь. Клянусь, когда мне нажимают на разные точки ступни, я чувствую, как отзываются разные части моего тела. Проходит, кажется, вечность, прежде чем нам объявляют, что массаж окончен. Я лениво потягиваюсь, открывая глаза. Оуэн снова стонет и перекатывается на спину, медленно поднимаясь со стола. – Все нормально? Я улыбаюсь ему. – Ты был прав, когда обещал счастливый конец. Просто потрясающе. Он улыбается. – А я говорил, а? Пока мы обуваемся, я бросаю на него взгляд. – Почему ты хранишь это место в тайне? И позволяешь всем дразнить себя? Он лишь пожимает плечами. – Ну… Парни просто развлекаются. Наверное, так оно и есть. Они постоянно придумывают новые способы подкалывать друг друга. Когда мы выходим в холл, Оуэн передает женщине кредитку, а она вручает каждому из нас крошечную бутылку воды. Оуэн опустошает свою одним глотком, тогда как я пью потихоньку. На пути к его машине я все еще чувствую себя немного не в своей тарелке: спасибо состоянию полного расслабления. – Я хожу сюда каждую неделю те два года, что живу в этом городе. И ты – первая, кого я взял с собой. Я чувствую себя странно особенной, зная, что он поделился со мной своим тайным массажным салоном. – Есть хочешь? – спрашивает он, выруливая на дорогу. – Очень, звучит замечательно. На обратном пути мы заглядываем в суши-бар, который Оуэн рекламирует как «потрясающий». И когда мы возвращаемся, неся пакеты с едой навынос, все взгляды в гостиной обращаются к нам. – Вы вернулись, – говорит Элиза, поднимая пульт, чтобы нажать на паузу. – Мы только начали смотреть, и скоро приедет пицца. Хотите присоединиться? – Обойдемся. Мы захватили собственный ужин, – говорит Оуэн, демонстрируя наши пакеты. Я улыбаюсь Элизе. – Но спасибо за предложение. – И… как это было? – спрашивает Тедди, чарующе шевеля бровями. – Потрясающе. Серый взгляд Оуэна встречается с моим. – Хорошая девочка. Разряд пробегает у меня вдоль позвоночника от его признательного взгляда. – Умираю от голода. Идем. Этот крохотный момент оканчивается так же быстро, как и начался. У Оуэна явно бурчит в животе. Хотя он всегда голоден, так что это не новость. В гостиной вновь включают фильм, и Оуэн направляется на кухню, чтобы захватить пару тарелок и пачку салфеток. – Пиво хочешь? Или бокал вина? – спрашивает он, задерживаясь у холодильника. Качаю головой. – Я на время завязала с алкоголем. Он склоняет голову набок, но больше ни о чем не спрашивает. Лицо его выражает молчаливое понимание… по крайней мере, мне так кажется. Оуэн берет из холодильника бутылки с водой, и мы идем по коридору в медиацентр, где в стену вмонтирован плоский экран. Взяв пульт, Оуэн включает его. Это идеальная комната для просмотра фильмов, поэтому я понять не могу, почему ребята не смотрят кино здесь, хотя, полагаю, в гостиной больше места для гостей. Тут лишь один диван, и мы оба усаживаемся на него. Мы наполняем тарелки острым тунцом, копченым лососем и роллами с креветками, выложив все из пакетов. Оуэн, должно быть, сильно переоценил мой аппетит, потому что мне он накладывает не меньше, чем себе. Учитывая массаж ног и блюда на ужин – у нас довольно азиатское свидание. К счастью, я ловлю себя на этой мысли прежде, чем слова успевают слететь с языка, поскольку что? Это не свидание. Оуэн не ходит на свидания. Я откусываю суши и жую. – Так ты завязала с выпивкой? – спрашивает Оуэн, набив рот суши. – Это как-то связано с той ночью? Я глотаю и лукаво смотрю на него. – А ты как думаешь? Я выставила себя полной засранкой. Он пожимает плечами и палочками берет еще суши.