— Ничего... Ты ведь не знал, — сдавленно ответила Дагмара и вытерла рукавом проступившие слёзы. — Никто не знал, что так будет... Ах, ладно, думами о прошлом тут уж не поможешь. Как и мне. А вот для тебя ещё не потеряно всё, если только на глаза нечисти не попадёшься, — строго предупредила она. — Я помогу тебе вылечиться. Но как только у тебя будет сил достаточно, ты должен тихо и незаметно уйти отсюда. — И оставить тебя здесь?! — возмущённо воскликнул Харитон. «Вот не надо делать вид, что тебе до моей участи сильно дело есть. Даже если я тебя спасла, я всё ещё подозрительная девушка с болот. Ох, похоже, он просто из тех, кто любит громкие слова и красоваться». — Да, оставить, — твёрдо ответила Дагмара. — Я принадлежу болотнику. Это был мой выбор. Он честно отпустил сестру, а я должна честно ему служить. Это не твоё дело. И, да, обычно меня днём дома не будет. Я объясню, где тут что найти, но к нечисти сунуться даже не пытайся. Твоё дело как можно скорее поправиться. Харитон насупился, но промолчал, будто смирился со словами её. Только вот чутьё подсказывало, что совсем не так это, тем более, когда речь о недогерое шла. За таким глаз да глаз нужен, чтобы дел не натворил. «Надеюсь, он всё ещё достаточно слаб для бурной деятельности. А когда окрепнет, надо будет его поскорее выпроводить». — У меня есть немного книг, чтобы тебе было, чем заняться, — предложила между делом, понимая, что дома сидеть невероятно скучно. — Хотя пока тебе следует как можно больше спать, этому и травы поспособствуют. Что ещё... — Дагмара окинула взглядом комнату и удручённо вздохнула. — У меня нет ничего такого, чем мужчину можно занять, да и тебе пока двигаться много нельзя. В общем, подумай сам, а я подсоблю, коли по силам будет. Дагмаре не нравилось, что хотя Харитон и сделал вид, что поверил в её историю, всё равно то и дело начинал коситься с плохо скрытым подозрением. Понять его можно было, но такое внимание совсем не по душе приходилось, поэтому она ушла на кухню. Для скорейшего выздоровления нужно кушать хорошо, да и голоден Харитон наверняка после долгого сна. В тот день более ничего примечательного не произошло. Вскоре после еды гость снова уснул, Дагмара разбудила его только к ужину, чтобы снова накормить, отваром напоить и повязки сменить. На следующее утро Дагмара позаботилась о ранах, показала, где еда, ещё раз наказала к нечисти не соваться да убежала. Сначала к Диане, а потом на работу. Вовремя вспомнить получилось, что по легенде все эти дни она из-за недомогания отлёживалось, а потому сейчас слишком бодрой выглядеть не стоило. Калист мог сколько угодно в людях не разбираться, но назвать его невнимательным точно нельзя было — чем дальше, тем яснее становилось, что он хорошо примечал даже мелочи, о которых сама Дагмара не задумывалась. Вспомнить хотя бы то, что он не давал ей работать с ядовитой для людей травой. Или заметил ожоги на ладони, пока она к волосам тянулась. — Доброе утро, — поздоровалась Дагмара, тихонько проходя в комнату. Раньше, в самом начале, Калист бы оставил её появление без внимания, но сейчас он поднял голову и кивнул в ответ, а после внимательным взглядом смерил. Внимательным и, кажется, обеспокоенным. — Доброе. Как ты себя чувствуешь? — Уже лучше, спасибо за беспокойство, — с улыбкой ответила Дагмара, к своему месту проходя. Калист был не из тех, кто из вежливости подобный вопрос задал бы, а значит, в самом деле его самочувствие помощницы волновало. И это очень радовало. Это давало такую надежду, что Дагмара решила: пришло время рискнуть и задать сегодня один очень важный вопрос. — Хорошо, — кивнул он сам себе, — но если утомишься — возвращайся и отдыхай. У тебя дома всё в порядке? Не продувает? — Всё хорошо, я просто... Оделась не очень удачно, когда гулять пошла, да ещё и ноги промочила, — неловко призналась Дагмара. — Люди слишком уязвимы, — вздохнул Калист, и перед Дагмарой на стол опустился тяжёлый холщовый мешочек. — Не буду гонять тебя сегодня, так что помоги разобрать камни. Рядом с мешочком он положи лист, на котором были изображены и подписаны камни, а также мешочки поменьше, тоже подписанные при помощи вышивки. Дагмара их узнала — в подобных Калист хранил материалы для оберегов и зелий. «Какое удачное задание», — подумала она, выложив горсть камушков на стол. Они весело рассыпались по поверхности, радуя глаз разнообразием цветов, блеском, удивительно ровными гранями или дивно гладкой округлостью. Приятно было запускать пальцы в мешочек, перебирать с тихим шуршащим стуком прохладные камушки, или же двигать их по столу. Так быстро и легко: шух-шух. Появлялось ощущение, словно становишься чуточку ближе к тем чудесам, к той магии, которая недоступна простым людям. Калист посмотрел на Дагмару и улыбнулся, заметив, как заблестели от почти детского восторга глаза. Словно то для неё не работа была, а весёлая игра. После поставил подпись на бумаге, ушёл, вернулся с книгой, что-то выписал, сходил за травами, которые висели на чердаке, перешёл к другому столу и начал расталкивать сухие листки, как Дагмара могла догадаться по стуку пестика. Разложив разобранные камешки по мешочкам, она высыпала на стол новую горсть и посмотрела на Калиста. Кажется, тот был не слишком сосредоточен, а значит, можно немного разговорами отвлечь. — Смотрю вот я на эти камни обереговые... Помнишь, когда я едва ли пару недель с тобой проработала, болотница приходила? — спросила между делом Дагмара, посмотрев на просвет на бледно-розовый камень. Розовый кварц, кажется. У него был такой красивый, нежный цвет, как краски мягкого заката. — Которая просила человеком сделать? — ответил Калист после недолгих раздумий. — Да. Уже немало времени прошло, но её история у меня никак из головы не идёт. Я помню твой ответ и понимаю опасения, но всё же... — Дагмара вздохнула и отложила камень в сторону. — Всё же не согласна с ним. Её сердце не найдёт покоя, пока не получит то, чего не нашло при жизни. Это ведь и не дало ей упокоиться. И я понимаю, какой для неё риск связаться с человеком, понимаю, что отношения — ненадёжно и непредсказуемо, ведь чужие мысли не прочитаешь. Но так всегда. Наша жизнь — смесь выбора и риска. Но всё же зачастую лучше попробовать, чем состорожничать. Просто... Ведь если дать ей шанс, она хуже никому не сделает. Но это, возможно, поможет ей. А если и не поможет... Тогда ей будет легче принять, что успокоение надо искать в чём-то другом. Да, может, это всё займёт больше времени, но... — Она снова вздохнула и криво улыбнулась. — Если в ней говорят остатки человеческой души, то мы те ещё упрямцы, которые не поймут, пока своих шишек не набьют. И, не получая желаемого, мы часто думаем, что в том и проблема. Так почему бы не дать ей самой понять, поможет ей жизнь с человеком или нет? Закончив говорить, Дагмара продолжила внимательно на Калиста смотреть, даже если по его лицу как обычно трудно было мысли предугадать. Она в напряжении прикусила изнутри губу, стараясь обнадёжить себя тем, что Калист хотя бы не хмурился. Он просто со спокойной задумчивостью продолжал растирать содержимое ступки, иногда посматривая в сторону Дагмары. «Хотя отказал бы сразу...» — нервно подумала она, цепляясь за любую попытку облегчить ожидание, которое казалось бескрайне долгим. — Если ей это всё ещё нужно, то пусть приходит в приёмный день, — ответил наконец Калист, и с души словно камень свалился, заставив выдохнуть слишком громко. — Нужно детали обсудить, чтобы оберег верный сделать, да и убедиться, что знает она, как среди людей правильно вести себя. — Спасибо! — радостно воскликнула Дагмара, и если бы за столом не сидела, не смогла бы сдержать порыв обнять Калиста. — Пока не за что. Просто коли это так долго тебе покоя не давало, коли это для остальной нечисти не опасно... Наверное, иногда правда стоит давать поступать по зову сердца, а не по голосу разума. Хотя бы им, кто отвечает только за себя, — добавил он, а в голосе промелькнула печаль. «Не только им, — мысленно запротестовала Дагмара. — Ты тоже можешь хотя бы иногда жить! Только дай мне возможность за оставшееся время понять, почему ты так этому сопротивляешься». — И всё равно спасибо. Если честно, я не была до конца уверена, что ты ко мне прислушаешься, — со смущённой улыбкой призналась она, опустив взгляд к камням, которые следовало продолжить разбирать. — Я не могу до конца понять всего того, что ты пыталась донести, но это не значит, что я не стану тебя слушать. Просто... До всех нас что-то доходит дольше, чем до других. Глава 15. Непрошенный спаситель Несмотря на утверждения Дагмары, что ей лучше несомненно и что надобно всё же нагнать те дела, которые из-за недуга отложены были, Калист отпустил её домой пораньше. Перед этим ещё уточнил, не нужно ли что, и добавил, что уж человеку, созданию столь уязвимому, способному слечь даже от мокрых ног, точно не стоит ставить работу выше здоровья. — Да и никому не стоит. Хорошо, что нам болезни не страшны, — обмолвился между делом. «Лукавишь, голова у тебя от работы точно болит иногда, хотя и меньше в последнее время», — подумала Дагмара, едва сдержав скептичную ухмылку. Как итог — пришлось послушаться и уйти. Первым делом, конечно, Дагмара отправилась к Майе, чьё рабочее время тоже должно было к концу подойти. Так не терпелось вестью радостной поделиться! Для Дагмары согласие Калиста значило нечто большее, чем сдержанное обещание, чем помощь в исполнении желания болотницы. Согласие делало осязаемее надежду, что, когда придёт время, он прислушается к такой глупой с точки зрения разума, но такой важной просьбе её сердца. «Может быть, я останусь собой. Может быть, я останусь жива! Только вот... — Дагмара замедлила шаг, в который раз получив хлёсткую пощёчину от осознания: — Я ведь должна буду рассказать ему правду до наступления крайнего срока. Ведь не будет такого, что он раз и поймёт, что вот она я, которую нужно спасти. Либо я рассказываю, а он соглашается, либо продолжаю молчать и встречаю уготованную судьбу». Да, тайное должно стать явным, только вот решиться раскрыть такую чертовски затянувшуюся ложь очень сложно. Ведь страшно, какова будет реакция. Уж точно не приступ счастья признание в обмане вызовет. Но впереди ещё почти месяц чтобы собраться с духом... Двадцать пять дней, за которые всё решится. Двадцать четыре, ведь сегодня уже точно нет. Поэтому Дагмара постаралась отогнать мысли о неминуемом и снова поспешила к Майе. — Друже, я такую весть принесла! — воскликнула Дагмара, стоило двери открыться. От столь внезапного заявления Майя опешила, явно не зная, что и ответить. Судя по лучившемуся восторгу и широкой улыбке, весть была хорошей, однако Майя всё равно в растерянности теребила тёмную косу, ожидая, когда Дагмара расскажет, что же за новость такая. — Ох, прости, мне просто самой не верится, что наконец случилось подобное, — сказала, в неловкости потерев шею. — В общем, он согласился. Калист сказал, что ты можешь прийти в приёмный день, он сделает тебя человеком. По мере того, как Дагмара проясняла ситуацию, глаза Майи расширялись, и против воли слёзы проступали. Воскликнув что-то счастливое и невнятное, она поддалась порыву и накинулась с объятиями. — Извини, что так долго вышло, — усмехнулась Дагмара и ласково погладила болотницу по волосам. Она понимала, что извинения тут ни к чему, ведь для положительного ответа всё ещё не было слишком поздно — об этом Дагмара тоже справлялась время от времени, но на задворках сознания всё же шевелилось чувство неловкости. Ведь с момента, как она дала обещание поговорить с Калистом, прошло полтора месяца. Неудивительно, потеряй за это время Майя веру. В самом деле — сомнительная затея обещать то, что от тебя в очень малой степени зависит. — Спасибо, — смогла наконец ответить Майя, когда подутихла окатившая радость. — Спасибо... Я бы сколь угодно прождала, но ведь... Я могла сколько угодно не сомневаться, что ты слово сдержишь и с хозяином поговоришь, только в то, что он решение переменит... Не верила, — тихо призналась и прервала объятие. — Ваш хозяин... — Дагмара запнулась и мотнула головой. Не так. Она ведь не о ком-то чужом и далёком говорила. — Калист просто иначе на вещи смотрит. Он ведь никогда не был человеком, поэтому нам сложно понять, что у него на уме, а ему — что у нас на сердце. Но это совсем не значит, то он не готов и не хочет понимать. «Так уверенно говоришь, а вспомнила бы лучше, как трястись начинаешь, когда пытаешься говорить о чём-то личном, а не о работе. Один хороший результат получила и всё — возомнила себя всезнающей и опытной», — мысленно осадила себя Дагмара. Ведь она прекрасно осознавала, что всё ещё очень мало ведала о том, каков Калист на самом деле. Поболе, конечно, чем те, кто даже смотреть на болотника боялся. Но в целом всё равно самую малость разглядеть успела. Только это не мешало попробовать хоть немного обелить образ Калиста в глазах нечисти. — Тебе виднее, полагаю, — вздохнула Майя. — А когда у него ближайший приём? — Послезавтра. Лучше после полудня приходи, до этого у нас точно будет очень долгий разговор с ремесленниками. Калист много времени уделяет новому городу, ведь тот облегчит наладку торговли, что поможет приобретать ныне редкие товары... — Дагмара вдруг осеклась и рассмеялась. — Никогда бы не подумала, что будет так буднично рассказывать о тех вещах, про которые доселе и думать не приходилось. Вот вроде на болотах сижу, а так границы мира раздвинулись. Тут уж мне впору спасибо сказать за выпавшую возможность. «Даже если этот опыт окажется небольшой предсмертной радостью». Майя была бы рада поболтать подольше, но Дагмара помнила хорошо, что дома её ждёт Харитон. Или не ждёт, но всё равно стоило поскорее к нему вернуться, тем более, что она сегодня у кикимор пару книг на почитать одолжила. Своих-то у неё было... Только травник, ведь Дагмара всё ещё не спешила обустраивать дом для новой жизни, а с книгами и вовсе проще у других одалживать. Всё же удовольствие дорогое. Однако прежде чем идти домой, надо было к Диане заскочить. То, что Дагмара так просто незнакомца в дом пустила, не значило, что она ему доверяла. Если говорить честно совсем, веры в Харитона у неё почти не было. Человек, что так близко подобрался к болотному городу, на любые безрассудства способен. И пускай сейчас он ещё был ослаблен ранами, Дагмара уже попросила подругу посматривать в сторону дома, не решил ли Харитон из него выйти. Только убедившись, что гость по городу не шатался, она вернулась домой. Харитон спал, поэтому Дагмара положила на полку книги и взялась за домашние дела. Следовало приготовить ужин, а также всё необходимое для обработки ран. Перед этим она достала из мешочка небольшой зачарованный уголёк и переложила его в печь. Этот подарок был очень кстати, хотя и не просила Дагмара о нём. Калист настоял, сказав, что коли люди столь чувствительны к холоду, то ему спокойнее станет, если в доме её всегда будет тепло. *** Шли дни. На работе не происходило ничего примечательного, как обычно просто дел много было, а после Дагмара торопилась домой. И отнюдь не потому, что очень туда хотелось. Ей не нравилось находиться в обществе Харитона, но гораздо спокойнее, если держать его под наблюдением. Чтобы дров не наломал. Чтобы ещё и об этом не пришлось Калисту сознаваться. Ведь Харитон хорошо на поправку шёл, поэтому становился активнее, переставая облегчать жизнь тем, что большую часть дня спал. Дагмара понимала — Харитон точно из окна наблюдал за городом, своими глазами убеждаясь, что тот населён нечистью, и также понимала, что из-за этого тот всё больше в ней родственную — человеческую — душу видел, вследствие чего, а также по причине долгого пребывания дома в одиночестве, часто с разговорами лез. Общалась Дагмара чисто из вежливости. Личность Харитона ей была неинтересна, ведь чего такого расскажет ей этот простак? Он был из другой деревни, а потому о доме поведать ничего не мог, тогда как просто знать о жизни обычного деревенского парня... Дагмара поняла, что не настолько сильно для такого по людям скучала. К тому же, разговоры иногда предполагали и о себе рассказы, которых она избегала. Слишком много врать не хотелось, чтобы во лжи не запутаться, но и говорить правду желания не было. Впрочем, имелась вещь одна, которая больше всего раздражала: Харитон часто говорил о том, что хочет её спасти, и слушать не желая возражения. Дагмара пыталась объяснить, что её не силой удерживают, что она по своей воле следует договору, ведь болотник честно исполнил свою часть, раз за разом повторяла, что ей не настолько на болотах плохо, чтобы слово нарушать. Харитон отказывался прислушиваться, верить, словно был непоколебимо убеждён — Дагмара так говорила из страха быть наказанной. — Послушай же! — в который раз почти взмолила она. — Я не могу уйти, просто не могу. — Но почему?! — в недоумении воскликнул Харитон, заставляя устало вздохнуть. — Если мы улизнём тихо и быстро, если дойдём до людей, то тебя не смогут обидеть. — Нельзя. Мой договор был скреплён чарами. Мне не надо таиться, чтобы дорогу тебе показать, но если вздумаю сама к ним уйти — болотник сразу про это узнает. Меня тут же поймают и обратно приволокут. И ты этому никак помешать не сможешь. — А если не узнает? Если ты до последнего будешь скрывать намерение уйти? — Чтобы потом остаток дней провести в страхе? Ты ведь понимаешь, что лес — земли нечисти? И лес, и вода, и поля. А болотник нечистью правит. Он поймает меня, стоит только на его землю снова ступить. Если я буду постоянно трястись дома, так чем это лучше? Тут мне хотя бы целый лес открыт.