— Ах, что уже всё? Кивнул, продемонстрировал этим, что да, нам пора вставать. Почему больше ничего не сказал? Может, из-за моих резких действий он так себя ведёт? Зато Женя, не изменяя себе, произносит: — Да, сонное царство, мы уже приехали, и ты всё пропустила. — Ничего я не пропустила, просто не визжу, как некоторые, — остро ответила ему. — Ох-ох, какие мы, что скажет по этому поводу другая сонная сторона? — Я, что ли? Да что скажу, круто было очень, — с облегчением и со странным спокойствием произнёс он. Женя, недолго думая, решил всех нас взбудоражить: — Слышьте, а вы знаете что? — Что на этот раз?! — как-то недовольно произнёс Филя, видимо, устав от очередных авантюр Женька. А я вопросительно взглянула на Женю. Он почему-то засмущался и засуетился, на него это было очень непохоже, что он хочет сказать? Что его аж так будоражит. — Так, твоё молчание мне уже не нравится, а ну, быстро говори! — выкрикнул Фил. — В общем, знаете… — Да не тяни резину! — вскликнула я, подпрыгнув на одном месте. — О-ой, достали. Крч, мне нужно отойти, а вы пока, к примеру, можете сходить в край парка, говорят, там очень красивые виды. Да к тому же река протекает и лавочки в придачу, в общем, круто. Тут он совсем расклеивается и ещё больше смущает нас: — Не спрашивайте, откуда я это знаю, просто идите туда. — Куда ты намылился? — подозрительно спросил Фил. — Никуда, есть у меня одно дело, и всё, короче, я пошёл, а вы решайте сами, чем займётесь. Стоим, глазами хлопая, не понимая ничего, но от него уже послышалось: — Ариведерчи! — и он начал растворяться в толпе. Мне не оставалось ничего другого, как спросить: — Ну что делать будем? — Хм… дай подумать… может, последуем совету Жени и пройдёмся до реки? И посидим там, я вот люблю природу, а ты? — Я-я да! Без ума от неё! Помню, как однажды Женя отвёз меня на природу. — Опа, интересно, а когда? — Когда-когда… когда ты работал, — глубоко вздохнув в конце, ответила. — Понимаю, виновен, казнить, нельзя помиловать! — произносит, внося в эту фразу какие-никакие извинения. Но на моей душе грусть. Ведь прекрасно понимаю, что этой фразой всё, что я испытываю в своём полужелезном, полуживом сердце, не заглушить… хотя на что я надеюсь… я, я всего-то какой-то робот. — Хей, ты чего взгрустнула? Осознаю, что сейчас не время, и пытаюсь скрыть свою печаль за улыбкой, неумело шутя, чтобы его мысли о моей грусти так и остались подозрениями. — Ты мне ещё нужен! Так что подожди с этой крайней мерой. — Ты решаешь оставить мне жизнь? — Решаю оставить. — Если так, то тогда буду исправляться. Начну хотя бы с того, что проведу тебя к реке, ты ведь не против? Боже… он сейчас такой робкий и неловкий. Конечно, хочу, дурачок… — Скажу тебе больше, я ещё как за! — произнесла это, затаив надежды на уединение с ним… — Рад это слышать, ну что тогда, пойдём? — Пойдём! Мы начинаем идти, как вдруг я решаю его спросить: — Ты хоть знаешь, куда нам нужно идти? — Ну, примерно да… на край парка, он же сказал. — Но краёв у парка может быть много, откуда ты можешь знать, что ведёшь нас именно туда? — Хороший вопрос, но ответ будет простой — видишь, там вдали река? — Вижу. — Но вот, если там река, значит, мы в правильном направлении. — Блин, точно, вот я глупышка. — Не вини себя, ты живёшь только семь дней на свете, за такой микропромежуток времени сложно узнать всё. — Ты прав, но я стараюсь! У меня отличные учителя! — Учитель, — с грустью произнёс он. — Эй, ты чего? Намекаешь на то, что ты не занимался мной? — Последнее время да, как прискорбно не было бы это признавать. — Брось тебе, без тебя я бы не была той, кем сейчас являюсь. — Да ну, не, это заслуга Жени, не моя, — с большим сожалением произнёс. — Нет! Нет! И ещё раз нет! — возражаю. — Если бы не ты и не твоя забота, то я бы вообще пропала. Он что-то хочет сказать, но я не позволяю ему ничего произнести, а только продолжаю свою речь. — Если бы не ты, то я бы потерялась в этом торговом центре! Помнишь? Это ты прибежал меня спасать! А также согрел меня в машине, когда я промокла по уши, если бы не твоя куртка, может, уже валялась бы в какой-нибудь из больниц с воспалением чего-то там. — Нан! — попытался возразить мне. Но я его как будто не слышу, мой голос срывается, но меня это не останавливает. — А первую ночь, первую ночь помнишь? — Помню, — с отчаянием, опуская глаза вниз, проговорил. — Вот если бы тебя не было рядом, то успокаивать меня было бы некому! — Да, да, знаю-знаю… У меня повышается голос, мне начинает казаться, что я вот-вот расплачусь. — Ничего ты не знаешь! Я ревела бы в страхе, и ревела бы всю ночь! И Бог знает кому известно, что стало бы со мной до прихода того же Жени. — Я выдыхаю. — Короче, я всё сказала, не смей, слышишь, не смей! Мне заявлять, что ты ничего не сделал для меня. Как я ему высказала, мне показалось, он явно не ожидал от меня такой реакции и испытал чувство вины. Мы простояли так уже минут пять, и он до сих пор ни слова не сказал, а всего лишь постыдно отвернулся от меня… понимаю, что в этой ситуации виновата полностью я. Искупаю свою вину тем, что врываюсь в его тело, захватывая всеми возможными силами. Ещё раз проговорила: «Ты. Ни в чём. Не виноват!» От волнения или тревоги или, возможно, от мартовского холода меня насквозь пронзает дрожь. Его тело… такое напряжённое, но с каждой секундой я чувствую, как оно становится мягче и мягче, и наконец он произносит: — Прости меня ещё раз, я правда всё исправлю. Мои ямочки на щеках заметно покраснели, и я с тающей улыбкой и надеждой на что-то лучшее произношу: — Пойдём дальше! А то мы так и не узнаем истинную красоту этого парка.