Первым моим желанием было отпрянуть от больного и, вероятно, заразного ребенка как можно дальше, но в ту же секунду я увидела большие голубые наивные глаза мальчика и, с огромным трудом подавив отвращение и страх, пожала тоненькие пальчики со словами: – Очень приятно, я Виолетта. – Это не инфекция, – вдруг сказала Зина, – ни на кого не переходит. Началось давно, сперва появились пятна, а потом они вон во что превратились! В нашем городе это не лечат, мы в Москву приехали, я хочу у профессора проконсультироваться. Вы не бойтесь, Егорка выглядит страшно, но вам ничего не грозит. Наина начала накладывать мальчику еду. – Не понимаю, что за глупости ты несешь! Нормальный ребенок, только очень худенький. Ешь, дорогой, побольше! Вкусно? – Очень! – с набитым ртом откликнулся мальчик. – Ма, попробуй курочку! Ты так готовить не умеешь! Наина бесстрашно погладила ребенка по безволосой голове. – Ай-ай-ай! Нельзя маме такое говорить! Очень невоспитанно! Мамочка самая лучшая, все она может, просто времени нет. Зина, бери салат, Виолетта, режь торт! Сейчас Марина с Наташей вернутся, будем чай пить! Глава 7 Утром я приехала на работу к десяти и была огорошена Аленой. Едва увидав меня, Косорукова зашептала: – Эй, ты в курсе? – Знаю много чего интересного, – ответила я, – в особенности по литературе и истории. – Верка умерла! – заявила Алена. Я выронила сумочку. – Врешь! – Я похожа на дуру? – обиделась Косорукова. – Она точно тапки отбросила. – Значит, врач со «Скорой» оказался прав, – пробормотала я. – Ага, – кивнула коллега, – слава богу, у нее инфаркт оказался. Мне Верка не нравилась, очень заносчивая, хамоватая, внаглую свою связь с Вадимом Ивановичем демонстрировала, не стеснялась Карины Егоровны. Но помереть в тридцать лет как-то неправильно. Мы на цветы собираем. Сколько дашь? Я смутилась. – Немного, у меня с наличкой напряженка. – Я пять тысяч отсчитаю, – раздался за спиной голос главной бухгалтерши, – за себя и за Виолетту. Вот, держи, Аленушка, купишь от офиса бедняжке лучший венок, с лентой «От безутешных коллег». Карина Егоровна положила на стол Косоруковой купюры и посмотрела на меня. – Иди к Вадиму Ивановичу, он тебя ищет. Козловой уже не помочь, а у нас дел выше крыши. – Карина снова главная жена, – ехидно сказала Алена, когда супруга босса выплыла в коридор. – Интересно, надолго ли? Место любовницы вакантно. Может, мне счастья попытать? – Михайлов похож на обезьяну, – скривилась я, – не молод, не красив, совсем не мачо. Алена достала из сумочки зеркальце и принялась сосредоточено разглядывать свое лицо. – Мачо с пустым кошельком – это самец. А вот обезьяна со счетом в банке сразу становится принцем, и плевать на ее возраст и мерзкий запах из пасти. Чем больше у мужика миллионов, тем он прекраснее, умнее, желаннее. Как ты думаешь, мне пойдет стать блондинкой? Вадика глючит на светловолосых. Я встала и, не говоря ни слова, отправилась в кабинет шефа. Признаюсь, Вера Козлова не принадлежала к числу женщин, с которыми мне хотелось бы дружить, Алена казалась мне намного приятней. Но сейчас мое мнение о Косоруковой приобрело негативный оттенок, слишком уж активно она собралась бороться за свое счастье. Сегодняшнее задание оказалось стандартным. Хозяин сети бутиков «Леопард» захотел проверить, готовы ли служащие его VIP-магазина, торгующего шубами, исполнить любой каприз клиента. Как продавщицы отнесутся к небогато одетой женщине? Не потратил ли владелец бутиков зря средства на обучение девиц? – Я нанял психолога, тот внушал девкам: «Имейте в виду, в магазин могут прислать домработницу, велят ей купить хозяйке манто. Или разбогатевшие родственники отслюнили самому бедному члену семьи рубликов на шубейку. Извольте кланяться каждому, кто переступил порог», – просвещал меня заказчик. – Ты их там взбаламуть как следует! Продажи у нас по нулям. Небось дуры не приветливы. Почему в соседние магазины народ прет, а у меня пустота? В бутике оказалось очень холодно, кондиционер в зале был включен на полную мощность. Мои обнаженные руки и шея моментально покрылись гусиной кожей. Две девушки, сидевшие в креслах у небольшого столика, оборвали разговор. Одна из них лениво поинтересовалась: – Вы к нам? Я посмотрела на бейджик, прикрепленный к форменной блузке. – Хороший вопрос, Катя. Магазин, надеюсь, работает? Красотки встали и вспомнили уроки психолога. – Здравствуйте! – фальшиво радостно произнесла Екатерина. – Рады приветствовать вас в VIP-магазине «Леопард и братья», чем могу помочь? – Хочу шубу, – капризно протянула я. Катя скептически посмотрела на мою сумочку из кожзаменителя и не удержалась: – Вы уверены, что пришли по адресу? Я подняла бровь и поправила медальон, висевший на шее. – Простите? – Кто вам наш бутик порекомендовал? – поинтересовалась вторая торговка. Я изучила ее бейджик и вежливо ответила: – В Интернете адрес нашла, Надя. Надежда хмыкнула и закатила глаза. – Езжайте лучше на ВВЦ, там на ярмарке шубы гляньте. – Ваш магазин не работает? – прикинулась я дурой. – У вас учет? – Нет, – сердито буркнула Катя. – Тогда предложите мне шубку! – потребовала я. – Самую лучшую, в пол! И не из кусков, а из целых шкурок. В глазах Екатерины мелькнуло раздражение. – Самую лучшую? Момент! Продавщица сделала пару шагов и выдернула со стойки вешалку с белым, изумительно красивым манто. – Плиз, африканский соболь. Примерите? – Кать, – предостерегающе кашлянула Надя, – фильтруй базар. – Ничего, – азартно ответила Екатерина, которая явно решила поставить на место нищенку, решившую по глупости сунуться в бутик «Леопард и братья». – Накиньте, мадам! Я влезла в услужливо поданную доху и завертелась у зеркала. – Будто на вас сшито! – лицемерно заявила Катя. – Лучше не найти. – Очень маркое, – вздохнула я. – Один раз в магазин сходишь и запачкаешь! Надя хмыкнула, а Катя решила развлечься по полной программе. – Да, согласна, за картошкой в африканском соболе бегать не с руки. – Почему этот зверь так называется? – проявила я любопытство. Дверь магазина распахнулась, и вошел мужчина. Надя бросилась к новому покупателю. – Чего изволите? – Шарф из меха, – сказал он, – норковый, черный. И воды со льдом! – И мне тоже, – попросила я, поправляя висевший поверх кофточки медальон, – очень пить хочется. Надя закатила глаза и ушла, я повернулась к Кате.