Мне стало страшно. На секунду перед глазами вместо озера появилась морда с оскаленными зубами, с клыков капала кровь, глаза горели бешеным огнем, шерсть торчала пучками. Огромным усилием воли я прогнала леденящую душу картину, ощутила, как некая сила тащит меня вперед, и, не успев чихнуть, полетела вниз с обрыва. Вода оказалась теплой. Отфыркиваясь, я выплыла на поверхность, ощутила под ногами дно и встала. Озеро было довольно глубоким, из воды высовывались лишь мои голова и шея. Слева послышался плеск. – Кто там? – испуганно спросила я. – Егор, ты? – Ага, – откашлялся мальчик. – Зачем в воду прыгнул? – рассердилась я. – А ты почему в озеро сиганула? – не растерялся он. Пришлось честно признаться: – Меня баклажка утянула. – Я подумал, что тетя Котлета плавать не умеет, – чихнул Егор, – сейчас утонет. – Эй, вам там хорошо? – спросили с обрыва. Егорушка вцепился в мою шею ледяными ручонками. – Зять собаки Баскервилей! Он нас преследует! Сейчас сожрет! Но ко мне уже вернулся разум. – Не пори чушь! Псы не умеют говорить! – Он волшебный! – зашептал Егор, касаясь меня своим холодным носом. – Тетя Котлета, давай уплывем на другой конец озера! Я откашлялась и заорала: – Вы кто? Что хотите? Уходите, не мешайте нам спокойно отдыхать. – Я Костя Франклин, ты меня не узнала? – ответил зять собаки Баскервилей. Я чуть не захлебнулась. – Какого черта ты здесь делаешь? – Гуляю, – сообщил фотограф, – а ты? – Купаюсь, – в тон ему ответила я. – Тетя Котлета, слышишь? – начал дергать меня Егор. – Что? – не поняла я. – Тише! – приказал мальчик. Я примолкла и услышала истошное мяуканье. – Он там, – закричал Егор, – уплыл! Смотри налево. – Что у вас еще случилось? – занервничал на берегу Константин. – Тише! – шикнули мы хором с Егором. – Мяу-мяу-мяу, – надрывался Бубенчик. Я обвела глазами озеро и ойкнула. Почти посередине водоема, чуть ближе к противоположному берегу, примыкавшему к опушке леса, виднелось темное пятно, издававшее отчаянные звуки. – Как он туда попал? – изумилась я. – Бубенчик тонет, – заорал Егор и повернулся ко мне спиной. Я успела схватить его. – Куда ты собрался? – Бубенчик погибает! – закричал Егорка. – Похоже, он сидит на бревне, сейчас сообразим, как его достать, – начала я. Договорить мне не удалось. В воду с шумом плюхнулся большой мешок. Я взвизгнула и увидела… Костю. – Немедленно рассказывайте, чем занимаетесь! – потребовал он. Вот оно что! Франклин следит за мной денно и нощно. Никитин велел своему клеврету во что бы то ни стало разнюхать, где я прячу улику. – Там котик, – застонал Егор, – Бубенчик, он умирает! Вода волшебная, она исполняет желания, мы хотим… баклажка… ремешок… – Мяу-мяу-мяу, – прибавил децибел Бубенец. Егорка задергался. – Он умоляет его спасти! Он погибает. Кот мой лучший друг! Я уже бегу! Костя придержал ребенка. – Стоп, я ничего не понял, кроме одного, вы отправились купаться, взяв кота, а тот неведомо как очутился в воде? – Бубенец не умеет плавать, – объяснила я, – он сидит на какой-то деревяшке. Издалека послышался всплеск. – Он перевернулся! – истошно завопил Егор. – Ё-моё, – вздохнул Костя, – Виолетта, иди правее, там через метров десять можно вылезти, сейчас выловлю чертова дурака. Последние слова Франклин произнес, делая широкие гребки. – Он успеет? – с надеждой спросил мальчик. Я начала подталкивать Егора в направлении, указанном лжефотографом. Бедняга Бубенец уже утопленник, надо подобрать такие слова утешения, чтобы это происшествие как можно меньше травмировало психику Егора. Кое-как мы выбрались на берег и заклацали зубами. – Хорошо хоть ты брюки снял, – похвалила я мальчика. – Они сами свалились, – чихнул он. – Значит, спасибо им, – сказала я, ощущая, как мои джинсы превращаются в липкие холодные компрессы, – начинай бегать, иначе простудишься. – Котик! – заорал Егор, бросаясь к Константину, который вышел на берег, держа в руках темно-серое тельце. – Бубенчик! Милый! Почему он не радуется, а? Не шевелится! Я посмотрела на длинный хвост, безвольно свисающий с предплечья Франклина, потом умоляюще глянула на Костю: ты, конечно, гад, верой и правдой служащий маньяку, но, пожалуйста, придумай, как утешить мальчика. Глава 23 – Он умер? – попятился Егорушка. – Утонул? Я его погулять взял, хотел повеселить, и… вот. Из глаз мальчонки горохом посыпались слезы, он сел на траву и зарыдал. Я молча гладила его по голове. Словами тут не поможешь! – Никогда нельзя сдаваться! – заявил Костя. – Ви, иди сюда! Будем реанимировать кота. Егор замер, а я разозлилась на Франклина, разве можно дарить ребенку зряшную надежду? Это жестоко. – Не стой огнетушителем! – гаркнул Константин. – Я буду делать коту массаж сердца, а ты искусственное дыхание. Раз-два – вдох, три-четыре – выдох. Начали. – Мне надо дуть ему в пасть? – засомневалась я. – Не слишком приятная процедура, и, полагаю, она не поможет.