– Эй, давай-ка сперва ты войдёшь в дом, – ответила Софи, аккуратно смахивая непослушную кудряшку со лба Клэр. – Ты дрожишь. Я обо всём тебе расскажу, но сперва тебе надо обсохнуть. – Хорошо, но… Ты вообще видела этих паутчиков? – спросила Клэр, с опаской поглядывая на странное жилище с открытой дверью. – Не волнуйся… Там не опасно. Я всё объясню. Обещаю. Просто солнце уже село, и нам лучше, ну, ты знаешь… – Софи могла не продолжать, Клэр знала, что происходит после захода солнца – из темноты выползают призраки. Никто не знал, откуда в Арден пришли полчища призраков, но появляться здесь они стали примерно в то же время, когда началось истребление единорогов. Эти создания состоят из холода и теней. Их тела похожи на жуткие вытянутые скелеты. Они передвигаются, странно раскачиваясь, и орудуют страхом, словно острыми когтями. По преданию, победить этих чудовищ могла бы королева Эстелл. Что в определённом смысле было правдой: Эстелл действительно обладала такой властью, вот только у неё не было причины это делать: жуткие создания беспрекословно подчинялись любым её приказам. Клэр молча смотрела, как Софи подняла с земли её бездонный рюкзак и закинула его себе на плечо. Затем старшая сестра приобняла свободной рукой её за плечи, и Клэр наконец позволила себе расслабиться. Так было всегда и, возможно, так всегда будет. Они вместе. Они обогнули неровную линию прибоя и поднялись по лестнице из коряг к открытой двери. Странный запах защекотал нос Клэр, когда она вошла внутрь, но она смахнула его, словно крошку, и принялась озираться по сторонам. Здесь было темно, лишь несколько угольков мерцали в маленькой чёрной печке в дальнем конце комнаты. Но этого света было достаточно, чтобы она смогла осмотреться. Здесь было не так уютно, как в домике Акилы Бесцепной, выкрашенном в золотисто-голубой, и не так просторно, как в палатке Клэр в Плетёном Корне, но чисто, а в скромной деревянной мебели было нечто элегантное. Единственной вещью с налётом роскоши был пыльный гобелен, висевший над прялкой. Клэр задумалась, может ли эта прялка превращать солому в золото, как в сказке, но она не увидела поблизости соломы – только корзину со скомканной шерстью и синим рукавом. Электрический разряд пробежал у неё по спине. Отойдя от Софи, Клэр поспешила к корзине. Плащ королевского синего цвета (совсем как те, что носят Роялисты) лежал там, словно сдутый шарик. – Кто здесь живёт? – спросила Клэр. Она дико озиралась по сторонам, почти ожидая, что из тени выступит Мира Барома. Бахрома была одной из тех Роялистов, которые поймали Клэр и Софи в Затопленной крепости две недели назад. Роялисты состояли в тайном сообществе, над ними частенько посмеивались, поскольку они верили, что каменные монолиты на Равнинах печали – самые что ни на есть настоящие последняя королева и последний единорог. Они многие годы искали способ освободить королеву из камня и верили в то, что она принесёт в Арден процветание. И наконец им это удалось. Роялисты были самыми преданными последователями Эстелл после призраков. Софи покачала головой: – Никто, насколько мне известно. Возможно, раньше здесь жил кто-нибудь из прядильщиков, но посмотри, – она указала в угол потолка, откуда свисали полотнища паутины. – Думаю, это было давно. Клэр поёжилась. Ей по-прежнему было не по себе при мысли о паутчиках, хотя она и отправилась в путешествие, чтобы отыскать одного из них. Клэр догадывалась, что им свойственна осторожность – паутчики славились своим коварством. Они легко могли оплести тебя опасной паутиной полуправды, если ты был недостаточно осторожен. Но Софи, судя по всему, не волновало, что в любую секунду в этот затхлый старый дом может заявиться таинственный хозяин. Казалось, она вообще об этом не думала и её ничуть не удивило, что Клэр её нашла. Или что она нашла Клэр. Клэр оглядела скромное жилище. – Тебе об этом месте рассказал Нэт? – спросила она. – Он с тобой? Софи пожала плечами и подошла к печке, чтобы помешать варево, которое начало пузыриться в кастрюльке. Со спины, теперь, когда Клэр не видела её лица, она напоминала ей ведьму из сказки. – Нэт? – Софи произнесла его имя с вопросительной интонацией. Клэр почувствовала, как из груди у неё поднимается вздох, и протолкнула его обратно вниз. Даже здесь, на расстоянии многих километров и миров от дома, Софи не могла сдержаться, чтобы не поддразнить её. Ну что ж, в эту игру можно играть вдвоём. – Ты помнишь Нэтла Зелёного: моего роста, чёрные волосы, всезнайка? У него ещё есть приёмная сестра, Сена Булатная, такая высокая рыжая девочка, которая любит прокалывать вещи мечом. – Он не захотел пойти со мной, – ответила Софи. – Сена тоже, – добавила она. – Серьёзно? Они остались в Плетёном Корне? – Клэр решила, что они поступили разумно, но всё равно огорчилась. Ей казалось, они захотят к ним присоединиться, после всего, через что они вместе прошли. Очевидно, новость о том, что родители Сены живы, изменила приоритеты юной ковательницы. В предпоследний раз, когда Клэр её видела (в самый последний раз, когда она засыпала в гамаке рядом с гамаком Софи), Сена сосредоточенно изучала записи в журналах своих родителей. Она пыталась разобраться, какие эксперименты они проводили над швами, скрепляющими миры. А Нэт практически приплясывал на своём кресле в восторженном нетерпении. – Тебе нужно переодеться в сухое, – сказала Софи, не выходя из роли старшей сестры-командирши. – Можешь надеть этот плащ. Клэр издала сдавленный крик. Она ни за что не наденет на себя то, что так похоже на мантию Роялистов! Удивительно, но Софи это, кажется, нисколько не волновало. Хотя именно Роялисты чуть было не убили её. – Или, – продолжила Софи, – выбери какое-нибудь платье. – Она указала на стоящий в соседней спальне гардероб. – Что с тобой такое? – спросила Клэр, прошлёпав к гардеробу. Открыв его дверцы, она обнаружила внутри пять-шесть чёрных платьев, точно таких же, как у Софи, с подходящими остроконечными шляпами. По крайней мере теперь стало ясно, где Софи раздобыла свой странный наряд. Типичная Софи. Готова играть в переодевания даже в такой непривычной обстановке. – Ничего, – ответила Софи из главной комнаты. – А что? – О, не знаю, просто… ты ведёшь себя как хозяйка, будто ты живёшь здесь уже сотню лет. Будто всё это время ты ждала меня, хотя точно не знала, когда я приду. – Думаю, я просто знаю тебя лучше, чем тебе кажется, Клэр, – сказала она. Но не Клэрина, как она обычно называла её в таких случаях. С Софи явно было что-то не так, Клэр от этого была вся как на иголках, не находила себе места, но никак не могла разобрать, в чём дело. Возможно, потому, что она по-прежнему была мокрой, хоть выжимай, и совершенно вымоталась в дороге. Стащив с себя мокрую тунику, Клэр натянула через голову одно из платьев. Оно было ей чересчур велико и растекалось у неё под ногами, словно воск, расплавившийся вокруг свечи. Но оно, во всяком случае, было сухим. И тёплым. Затем она достала из волос карандаш и выжала сырую косичку. То, какими её волосы стали от солёной воды, заставило её поморщиться. После мамы и папы Клэр больше всего недоставало её шампуня и спрея для лёгкого расчёсывания. Она раздумывала, стоит ли распустить дракончик, который ей заплела Сена накануне её побега. Но она слишком устала, чтобы возиться с колтунами, которых ей не удастся избежать. Может, ей просто… Эй, что это было? Клэр бросила выжимать кончик косы и обхватила карандаш так, словно он был посохом с уроков самоцветного ремесла. Ей почудилось, будто кто-то произнёс какое-то слово. Или, быть может, всхлипнул, негромко и жалобно. Быстро посмотрев через плечо, она убедилась, что Софи всё ещё на кухне. Затем звук повторился снова. Он был тихим, почти как вздох: – Помогите. Холодок пробежал по телу Клэр. В доме был кто-то ещё. Глава 4 Клэр осторожно приблизилась к маленькому квадратному оконцу и развязала белые тюлевые занавески. Она выглянула на улицу, но не увидела ничего, кроме темноты ночного неба и ещё более непроглядной темноты моря. Дом стоял так близко к воде, ей почти казалось, что она слышит дыхание самого моря: на вдохе оно выступало дальше на берег, а на выдохе возвращалось обратно. И тут она всё поняла. Она слышала вовсе не чей-то плач, а звук волн, которые, вздыхая, разбивались о скалы. Краем глаза она заметила какое-то движение. Занавеска колыхнулась, хотя не было ни намёка на ветерок. Странно. Клэр пробежала глазами по длинному тюлю к верхней части окна. Здесь ткань была собрана в тяжёлые складки таким образом, чтобы походить на два соединяющихся полумесяца. Такой величественный стиль уместно смотрелся бы в оперном театре, в который её как-то брала мама, но не в этом скромном жилище. – Суп готов! – позвала Софи. Вставив карандаш обратно в косу, Клэр вышла из странной спальни как раз вовремя, чтобы увидеть, как Софи наливает бульон в глиняную миску с неожиданным проворством. Хотя, возможно, в этом не было ничего неожиданного. Всё-таки Софи проработала на кухнях Горнопристанища не одну неделю, пока Клэр обучалась ремеслу самоцветчиков. – Софи, ты уверена, что никого здесь не встречала? И ничего не слышала? – Возможно, она ведёт себя чересчур мнительно; возможно, это был всего-навсего шёпот моря, но… – Клянусь, минуту назад я слышала, как кто-то звал на помощь. Софи рассмеялась холодным, неискренним смехом. Он скорее походил на звук, который уставшая мама издавала, когда возвращалась из колледжа, в котором она преподавала. Между ним и настоящим смехом Софи, бесшабашным и необузданным, не было ничего общего. – Ох, Клэр, – только и произнесла она в ответ. Сидя за столом, Клэр разглядывала сестру, пытаясь понять, насколько продвинулось её превращение в единорога. Но она не заметила никаких новых перемен в её внешности. Похоже даже, что происходило обратное. Она уставилась на волосы Софи. Сейчас они не были забраны в её фирменный высокий хвостик (иначе они бы не уместились под остроконечной шляпой). Белая прядка, выделявшая в тёмной копне, когда она видела сестру в последний раз, исчезла без следа. Наверное, отросла?.. Она наблюдала, как Софи насыпала чего-то в миску. В воздухе по-прежнему стоял странный запах, будто что-то сгнило. Рыба, наверное, ведь море прямо у них под боком. «Надеюсь, это не суп Софи», – подумала Клэр. Гордо улыбаясь, Софи подошла к Клэр и поставила перед ней миску. Клэр стоило немалых усилий не поморщиться. Содержимое стоявшей перед ней миски напоминало скорее мокрую зелёную пряжу, чем то, что называют едой. – Гуляш из морских водорослей, – объявила Софи. – Ешь. Тебе нужно набраться сил, завтра мы отправимся в Паутчье логово. – Если у нас получится подняться к тем пещерам и его найти, – пробормотала Клэр, неохотно беря в руку ложку, которую ей протянула Софи. – Это очень высоко. И я не знаю, что мы будем делать, когда его найдём. – А какой у тебя был план? – У меня в рюкзаке лоскут паутчьего шёлка, – ответила Клэр. – Говорят, это большая редкость, и Ворс полагает, – продолжила она, повторяя слова земледельца из Плетёного Корня, который помогал им с Софи, – что он был украден. Я подумала, что паутчик, скорее всего, захочет вернуть его в обмен на кое-какие ответы. Но, возможно, этого недостаточно, – Клэр помолчала. Так далеко она ещё не заглядывала. Софи посмотрела на неё моргая. В красном свете печки её карие глаза казались чёрными. – Что ты знаешь о паутчиках? – Почти ничего, – призналась Клэр. – А ты? – Я знаю, что им очень много лет и что их осталось совсем немного. Я знаю, что они владеют паучьим мастерством в совершенстве и могут сплести что угодно: карты, замки – любые формы. И что они любят следовать правилам. – Правилам? – переспросила Клэр. – Но я не знаю никаких правил. – Правилам приличия, – уточнила Софи. – Но не волнуйся. Давай, ешь. Тебе сразу полегчает. Хотя бы попробуй, а не то ты заденешь мои чувства. Клэр снова уставилась на Софи: – Задену твои чувства? – Да! – Ты ведёшь себя. Так. Странно. Мне это не нравится. – Ещё меньше тебе понравится сидеть голодной – я тебе это гарантирую, – ответила Софи, но её губы не растянулись в привычной улыбке, как бывало, когда она подтрунивала над Клэр. Что-то здесь явно было не так. Внутри Клэр зашевелилось беспокойство. Ей не нравилось это чувство. Оно ей совершенно не нравилось. Клэр нехотя придвинула миску поближе. Она как-то пробовала печёночный паштет… что может быть хуже? Глубоко вдохнув, Клэр покрутила ложкой, наматывая на неё водоросли, после чего без лишних раздумий проглотила «кушанье».