«Они говорят про Полину! Бандит слышит ее, значит, Поля где-то близко. В той же квартире? Нет. Там только двое. Внизу под ними голоса. Точно!» Нота прислушалась и убедилась, что все квартиры первого этажа были объединены в одно помещение. Внутри девушки — проститутки. Одна с наигранным энтузиазмом обслуживает запоздалого клиента. Две другие скучают за бутылкой. Еще одна девушка спит. Знакомое дыхание. Да это же Полина! Ей в детстве сломали нос, перегородка срослась криво и сопение получилось особенным. Нота хотела тут же броситься на помощь к подруге, но расслышала скрип стула под охранником. Тяжелый мужик бдит за входной дверью борделя. В квартире есть и второй мужчина, сутенер, который сделал замечание девушкам о малом заработке. Итого, два мужика. Она не справится с ними. Ее вышвырнут. Или тоже усыпят, как Полину, а бандиты заберут их обеих в рабство. Нота вспомнила про мобильный телефон, который недавно приобрела. Она позвонила в милицию и затараторила, как только соединили: — Тут в жилом доме притон с проститутками. Там моя подруга Полина, ее надо освободить. Ее держат силой, пичкают снотворным. — Кто говорит? — откликнулся сонный голос. — Ее подруга. — Имя, фамилия. — Анна Самородова. — Ты тоже проститутка? — Нет. С чего вы взяли? Я тут первый раз. — Адрес квартиры. — Адрес не знаю, надо посмотреть. — Нота растерялась и вспомнила. — Ой! Еще в доме двое террористов, они хотят отравить школьников. — Каких школьников. Все школьники спят. — У них яд. Они отравят школы днем. — Ты какой дури наглоталась, девочка? Проспись! — Вы приедете? — В квартире шумят? — Нет. — Ну и не звони, раз не шумят. Нота услышала гудки отбоя и вдруг поняла, что самая страшная беда — отравление в школах. За Полиной бандиты приедут после жестокой акции. Если их сейчас остановить и задержать, то школьники останутся живы и Полина тоже. Нота вспомнила про оперативника Дениса Ракитина. В памяти ее телефона остался его номер. Она позвонила. Долгие гудки, а потом включился автоответчик. Ну конечно же милиционер спит. Сейчас все нормальные люди спят, кроме бандитов и завсегдатаев ночных клубов. Нота подбежала к табличке с адресом дома и оставила старшему лейтенанту сумбурное сообщение про Полину в беде и планы Борза и Айдара отравить школьников. Девушка опустилась на скамейку, выдохнула. Это все, что она может сделать. Предрассветную мглу прорезал свет фар, к дому подкатило такси. Нота увидела, как из подъезда вышли Борз с Айдаром. В руках каждого черный пакет, где трутся друг о друга пластиковые бутылки с опасным ядом. Террористы сели в такси, машина проехала мимо Ноты и исчезла. Диджей ошарашенно смотрела им вслед — началось! Она выхватила телефон, чтобы позвонить в милицию, но поняла, что ей опять не поверят. Даже номер такси она не запомнила, а заявить про звук мотора или голоса пассажиров — прослыть сумасшедшей. Зато она может вызвать такси и поехать следом. Она знает, куда едут бандиты. Такси на вызов Ноты приехало не сразу. Девушка нервничала. — Комбинат школьного питания, — выпалила она, запрыгивая в машину. Недоверчивый таксист сверился с картой города, оценил легкомысленный вид пассажирки с голым животом и потребовал: — Деньги вперед. Нота протянула купюры: — Быстрее! Глава 15 Над крышами домов светлеет небо. Шины дробят отражение фонаря в придорожной луже. Таксист высаживает девицу в кожаном топе перед воротами комбината школьного питания и сразу уезжает. Нота тревожно смотрит по сторонам. Высокий забор, проходная с охранниками не оставляют ей шансов попасть внутрь. Она замирает на автобусной остановке лицом к комбинату. Вытягивает руки в стороны, растопыривает ладони и превращает свое тело в антенну, улавливающую звуковые колебания. Обостренный слух прощупывает невидимое пространство за забором комбината. Шум производственного цеха, стрекот принтера, печатающего путевые листы, гул «Газелей» около дебаркадера. А вот и голоса водителей. Нота переключает внимание от одного к другому: не тот, не тот, не тот… Есть! — Вдоль бортов ставь, в центре нужен проход, — командует Борз рабочим, загружающим термосы с супом. Рядом грузится «Газель» Айдара. Борз вполголоса его инструктирует: — Сунь бутылки между термосами. По дороге остановишься и нальешь во все равномерно. Бутылки выбросишь. Нота хватается за телефон, звонит Ракитину, нервно пережидает гудки и снова слышит автоответчик. «Да что же такое, уже утро!» — кричит ее душа. А слух цепко контролирует действия Борза. Хлопают дверцы фургона, скрипит железный засов, школьное питание загружено. Последние штампы на накладных, и Айдар садится в кабину. А вот и Борз закончил погрузку. Включает двигатель, трогается с места и кричит Айдару: за мной, брат. Сейчас «Газели» проедут вдоль здания, минуют ворота и всё — смертельная отрава направится к школам. Нота вспоминает друзей по интернату — мальчики и девочки, мечтающие о будущем. Представляет мучительную агонию таких же детишек и хватается за голову. Что делать? Звонки бесполезны, помощь не успеет, время на спасение не остается. Ей в спину сигналист автобус. Нота оборачивается. Седой водитель крутит пальцем у виска и показывает, чтобы она убиралась с остановки. Автобус только что прибыл, пассажиры выходят. Это конечная остановка в промышленном районе, на обратный рейс никого нет. На девушку смотрит широкая морда мощного автобуса, и она понимает — вот шанс на спасение. Нота заходит в автобус. Из радиоприемника звучит бодрящая музыка. Водитель смотрит на странную пассажирку с безумным взглядом. Она движется к нему, останавливается вплотную. — Эй, ты чего, — мямлит старый дяденька. — Полно мест. — Поехали, — шипящим голосом требует девушка. Автобус трогается с места. В этот момент Нота наклоняется к водителю и орет во все горло: — Ааааа! У пожилого мужчины болевой шок. Он закрывает уши и упирается ногами. Педаль газа вдавлена до максимума. Автобус набирает скорость и несется на комбинат. Нота крутит рулем, и тяжелая машина врезается в ворота. Железные створки смяты, автобус застревает в проходе. Руль ударяет водителю в грудь, он теряет сознание. Нота стукается головой о стекло, падает, но тут же встает. Свои ушибы к черту, она слушает сердце водителя. Ритм редкий, нестабильный, прерывистый. И Нота снова кричит, на этот раз свое имя: — Но-та, Но-та, Но-та… Каждый первый слог — это толчок звуковой волны в грудь водителя. Он громче второго. Первый толкает, второй отпускает. Частота толчков согласуются с ритмом сердца, словно раскачивают взад-вперед застрявшую машину. Чтобы усилить эффект Нота увеличивает и уменьшает громкость радиоприемника в такт с собственным голосом. — Но-та, Но-та… И сердечный мотор мужчины заводится, пульс по-прежнему частый, но равномерный. Водитель приходит в себя. Нота переводит дух и покидает автобус. Она заблокировала выезд из комбината, но главное еще не сделано. Перед автобусом стоят несколько «Газелей», водители матерятся. Нота идет на знакомые голоса. А вот и «Газель» Борза. Нота распахивает заднюю дверцу, залезает в фургон, ищет яд. Находит пакет с бутылками яда между флягами с детским питанием. — Эй! Пошла отсюда! — кричит в спину Борз. Нота вытаскивает бутылку, отвинчивает пробку, разворачивается и выплескивает в террориста: — На! Пей! Захлебнись своим ядом! Испуганный Борз исчезает. Отрава попадает девушке на руку, ядовитые пары бьют в нос. Силы покидают Ноту, ноги подкашиваются. Она медленно оседает, цепляется рукой за термос, но все-таки падет, сдергивая крышку. Глаза затуманиваются. Из сжатой в руке бутылки вытекает смертельный яд. Сквозь туман в голове она слышит возмущенные крики водителей. Кто-то пытается ее схватить. — Прочь! Это яд, — шепчет она и отключается.