- Вот туда и звони, они там тебе скажут, где машина. Кто-то гадает по звездам, кто-то - по спутникам, - в качестве послесловия добавил я. - А ты бы не мог… Э-э… Ладно, сама позвоню… Элли терпеть не могла звонить, договариваться, требовать; если вдруг что-то нужно было узнать, на телефон садился я. Но сейчас я ей не муж, и, к моей радости, она это понимала. Я еще раз обошел дом, поднялся к себе. Ключом открыв дверь, услышал справа от себя короткий, но все же гулкий звук, как будто кто-то стукнул по листу железа. А дверца в пожарный отсек металлическая, кто-то мог ударить по ней ногой изнутри. Мне стало не по себе, захотелось поскорее зайти в квартиру, но я все же остался на месте, взялся за дверцу и тихонько открыл ее. В пожарном отсеке никого не было, скатка пожарного рукава не шевелилась, из крана не капало. - Ты что делаешь? - спросила Рита. Я едва не подпрыгнул - так меня тряхнуло изнутри. Входная дверь была приоткрыта, но всё же появление Риты стало для меня неожиданностью. Ей совсем не обязательно было подкрадываться ко мне со спины. - А ты чего не спишь? - Ты куда-то ушел, мне стало страшно. - Страшно? - А мне не может быть страшно? - удивленно спросила она. - Да нет, может… Конечно, может! - закивал я, закрывая за собой входную дверь. - Там у нас, конечно, холодно и сыро… - поежилась Рита, глядя на меня без всякой иронии. - А у тебя тепло и спокойно… Ты хороший… - Ну да. - Хотя и со странностями. - Я со странностями?! - Другой бы меня уже сто раз выгнал. - Она улыбнулась, пытаясь смотреть на меня весело, но во взгляде сквозила печаль. - Я - не другой. - Давай спать, - зевнула в кулачок Рита, поворачиваясь ко мне спиной. - Вместе? - сорвалось у меня с языка. Она резко развернулась, остро глянула на меня и с колкой иронией сощурила правый глаз: - А хочешь? Я не просто поплыл под ее взглядом, а лопнул как наполненный вязким клеем пузырь, растекаясь по полу. Для меня она была котенком, о котором я должен был заботиться бескорыстно и бесстрастно. Мало того, я назвал Риту своей дочкой и этим еще сильнее затянул узел противоречий. Но был и другой момент, который связывал меня по рукам и ногам. Вдруг передо мной не Рита, а Елена Тихомирова со всеми отсюда вытекающими? Вдруг она превратится в русалку с протухшей чешуей? - Ну, чего застыл? - Риту явно забавляла моя растерянность, но улыбалась она совсем не весело, печали в ее глазах было куда больше, чем задора. - Для меня это все слишком серьезно, - собираясь с мыслями, но все еще в замешательстве кивнул я. - Что серьезно? - Она подошла ко мне, положила руку на плечо. Взгляд прямой, немигающий, грустная ирония в нем, смешанная, как тот коктейль в миксере с дольками лайма, лапками паука и хитринками дьявола. - Все серьезно. - А я тебя дурачу. - Рита приложила к моей шее ладони, не смыкая их в замок на затылке. Ее дыхание горячей волной прошло по щеке, проникая сквозь кожу в сознание, отключая защитные механизмы. - А ты меня дурачишь, - повторил, соглашаясь, я. - Глупо все. - Глупо. - А так? Она вдруг потянулась ко мне, я - к ней, наши губы слились, вкусное влажное тепло впрыснулось в мою кровь, как морфий из шприца, душа растянулась гармонью, заиграла, запела, потянуло в пляс. Но Рита отстранилась, опустила руки, на губах тлела нежная улыбка, в глазах - теплые тона холодного Северного сияния. - Ты меня не дурачишь, - сказал я. - Ты меня околдовала. - Теперь ты должен меня слушаться, - как бы всерьез, но с озорными искорками сказала она. Я кивнул, завороженно глядя на Риту. Она еще не поработила мое сознание, но уже вплотную приблизилась к тому. Я не рвался исследовать ее обратную сторону, где темных пятен было не меньше, чем на Луне. Но смогу ли я подчиниться темным силам, которые сидят в ней? Одно дело влюбиться, и совсем другое - продать душу дьяволу. - И что я должен сделать? - спросил я. - Лечь спать. Со мной. По разным комнатам… Девочки налево, - Рита открыла дверь в детскую, а мне показала на спальню: - Мальчики направо… Спокойной ночи! - До завтра, - кивнул я, чувствуя себя солдатом, отступающим на заранее подготовленные позиции. Отношения с Ритой налажены, я ей вовсе не противен, мы с ней даже целовались, обменявшись частицами «инь» и «ян». Возможно, я даже смог вызвать в ней сильное брожение чувств. - Завтра будет тяжелый день, - сказала она, закрывая за собой дверь. - Почему? Рита не ответила, слышно было, как щелкнул замок. Свет в комнате она зажигать не стала и телевизор не включила. Я взял полотенце, отправился в ванную, принял душ. Свет за дверью в детскую не горел, телевизор не работал, было тихо-тихо. Неужели Рита уже спит? А где же девичьи чаяния и воздыхания о любимом? Почему она не ворочается с боку на бок?… На ум пришла покойница на смертном одре: тело лежит на спине неподвижно, руки сомкнуты на груди, связанные в запястьях. Я тряхнул головой, отгоняя страшное наваждение. Рита - свежая, вкусная, теплая, в ее жилах течет живая кровь, нет, она не может быть мертвой. Мобильник я положил на тумбочку, лег, укрылся одеялом и только потом глянул на компьютер. Вроде бы я уже не пьяный, даже проспаться успел, мог бы уйти в Зазеркалье виртуального мира, но не тянулась рука к «мышке», не возникало желания приласкать «клаву». А надо бы покопаться в инете, почерпнуть информации о погибшей Елене Тихомировой. Событие само по себе не рядовое, не каждую ночь покойницы восстают из могил, возможно, было журналистское расследование. Но с кровати я так и не поднялся: не хотел шуметь, будить Риту. Вдруг она явится передо мной с белым лицом и чернильными губами? Вдруг это будет не маскарад? Поздно уже, магия Луны питает нечистую силу, ночью двери в потусторонний мир открыты - лучше не рисковать. Телефонный звонок вспорол тишину ударом кинжала. Я вздрогнул, как будто мне на лицо брызнула чужая кровь. На дисплее высветилось: «Б/У» - так не очень ласково окрестил я свою бывшую в употреблении жену. Или бытующую в употреблении другим. - Макс, они нашли машину! - быстро проговорила Элли, наполняя сознание истерично-тревожным звучанием пожарной сирены. - А самого Антона? - Не знаю, туда наряд выехал, жду. - Куда туда? - На Медвежьи озера… Макс, у меня плохое предчувствие! - У меня тоже, - сказал я, вспомнив, о чем бредил окосевший от водки Антон. Озеро, русалки, вода на дороге, в которой он мог захлебнуться. Боялся он ехать, не хотел садиться за руль, знал, какая беда может с ним случиться. - Я уже всю валерьянку выпила, на корвалол перешла, - пожаловалась Элли. - Нормально все будет. - Ты обещаешь? Я молча пожал плечами, отвечая на крик души неопределенностью. - Макс, можно я тебе потом позвоню? - спросила Элли. - Да, конечно. Позвонишь, а потом Антону трубку передашь… Или сама расскажешь, по каким кустам он шлялся. - Ты все шутишь? - хныкающим голосом спросила она. - Не теряй надежды, - сказал я и, пожелав спокойной ночи, сбросил звонок. Надо было совсем отключить телефон, но я не решился отказать некогда любимой женщине в своей поддержке. Неспроста внедорожник Антона обнаружился на озере, не зря он говорил о своих дружках, которые уже утонули. Русалка его забрала. Но зачем? Вопрос лежал на поверхности, там же и ответ на него, нужно всего лишь наклониться и подобрать. Я задал себе вопрос, ответ меня обескуражил. Антон со своими дружками утопил какую-то женщину, которая и стала русалкой. А затем отомстила. На ум уже приходила Елена Тихомирова, но пьяная логика не смогла тогда связать ее с Антоном. А ведь у меня была такая подсказка, просто нужно было включить голову и свести палец с носом. Действительно, почему Антон назвал Риту русалкой? Он узнал в ней Елену Тихомирову, над которой когда-то надругался. Это ведь он со своими дружками утопил несчастную девушку. А теперь она мстила. Неспроста Рита набелила лицо и превратила свои губы в чернильную кляксу. Я вскочил с дивана, быстро надел шорты, ворвался в комнату к Рите и получил там пустым мешком по голове. Во всяком случае, возникло такое ощущение. Боли не было, но встряхнуло меня изнутри сильно, даже голова закружилась, и пол под ногами пошатнулся. Исчезла Рита, не было ее в комнате. Подушка стояла петушком, наволочка разглажена - ни складочки, покрывало на кровати расправлено, как одеяло на солдатской койке, так же аккуратно на тумбочке лежала книга.