Яна расположилась на обычном деревянном стуле, тут же отбив о сиденье свою пятую точку, и грохнула кожаную сумку, всю в металлических клепках, ему на стол. Кабинет у следователя Артюхина был самым обыкновенным: стол с не очень современным компьютером, шкаф с документами, несколько стульев для посетителей, тумбочка и железные жалюзи на стандартном окне. — Даже боюсь спрашивать, зачем пожаловала. Давно не виделись, думал, что ты взялась за ум и оставила всю работу профессионалам, — начал беседу следователь, нервно поглядывая на пепельницу, полную окурков. — Кури уж, — милостиво разрешила ему Яна. — У меня совсем маленькая просьба. Мне надо найти одну проститутку. — Их тысячи в Москве, — ответил Виталий Владимирович, закуривая. — И потом, с какой целью? — Мне надо ей помочь… — Бесполезно. Они все равно возвращаются к своему ремеслу, сколько их ни отлавливай. — Вы им не предлагаете альтернативный заработок, а я этой предложу, — заявила Яна и икнула. — Чертов пирожок, съела всухомятку и вот… Она вытащила пакет с четырьмя оставшимися пирожками и перехватила голодный взгляд следователя. — Хочешь? — Не отказался бы… — Ешь, на здоровье, только сначала дай мне попить, а то я больше не могу, икота замучила. Следователь растерялся. — Вот воды у меня нет. Хотя… я купил домой бутылку сухого вина. Будешь? — Наливай! — кивнула Яна, закашлявшись. Виталий Владимирович достал из шкафа две обыкновенные керамические кружки со сколами по краям и бутылку недорогого вина. Откупорил ее и налил Яне хорошую порцию, а себе плеснул совсем чуть-чуть, только чтобы запить пирожки Агриппины Павловны. — Какая милая домашняя обстановка, — улыбнулась Яна. — Только бы никто не увидел, что я на рабочем месте спаиваю население, пришедшее на прием. — Может быть, ты подкармливаешь своего осведомителя. Яна жадно глотала вино, лечась от икоты. — Спасибо, Виталий, ты спас мой организм от обезвоживания. — Ты пьешь его, как воду, — остановил ее следователь. — Так ведь пить хочется… — Яна отставила кружку и проникновенно посмотрела на следователя. — В общем, повторяю: помоги найти проститутку. — С ума сошла! На мне знаешь сколько дел висит? Убийств! А ты со своей проституткой… Где я буду ее искать-то? — поджал губы следователь. — Я знаю, что ее зовут Вера Березкина. И еще: по достоверным сведениям, недавно ее из какого-то борделя привозили в милицию, — сказала Яна. — Уже лучше. Значит, ее данные могут быть в компьютере, — сказал Виталий, проглатывая пирожок и запивая его вином. — Какие вкусные пироги! Сама пекла? — Что ты! Это моя домоправительница. Ешь все, я не хочу, а она бы обрадовалась, что ее стряпня нравится хорошему человеку. — Ох и умеешь ты подмазаться, Цветкова! Ладно, давай посмотрим… — Виталий оживил компьютер и застучал клавишами. — Сейчас, подожди, войду в соответствующий раздел… Яна поняла, что, если бы не пирожки Агриппины Павловны, долго бы ей еще пришлось уговаривать следователя помочь ей. Спустя несколько минут работа была закончена. — Ну, вот смотри, вот она, твоя Вера Березкина! — Виталий Владимирович развернул к Яне монитор. С экрана на нее смотрело молодое лицо девушки. Курносый нос, плотно сжатые губы, большие, настороженные серые глаза и светлые волосы до плеч. — Вполне милое лицо, — прокомментировала Яна. — Все они милые, — развернул компьютер опять к себе следователь. — Ну, что я могу тебе сказать… У Веры было три привода в милицию. Два раза ее брали с улицы, вернее, с известного километра Ленинградского шоссе, последний раз — из борделя, квартиры в жилом доме. Бордель, скорее всего, закрыли, а Вера вернулась на свое шоссе. Если бы мне было нужно ее найти, то я начал бы оттуда. — Поняла, — кивнула Яна, с ужасом осознавая, что вино на голодный желудок сыграло с ней шутку — она здорово опьянела. — Только не нравится мне все это, Яна. — Почему? — Опять ты во что-то влезаешь! Вот только проституцией ты еще не занималась. — Все будет хорошо! — ответила ему Яна и задумалась. Сколько раз она говорила эту фразу, и все заканчивалось не очень хорошо. — Я только попытаюсь найти ее, и все! — Твои «и все» чем-нибудь плачевным оборачиваются, — вздохнул следователь и метнул взгляд на Янину вместительную сумку. — Нет у тебя ничего еще поесть? — Если бы я знала, что ты тут совсем оголодал на работе, то захватила бы пару поддонов с холодцом Агриппины Павловны, — ответила Яна, поднимаясь, и… слегка покачнулась. — Ладно, за окном уже темнеет, поеду я. Кстати, плохая примета пить из битой посуды. — Да? Никогда не замечал… Для меня плохая примета, когда ты появляешься у меня в кабинете, — сказал следователь. — Не надо так говорить, я же знаю, что ты мягкий и пушистый… — снова покачнулась Яна. — Слушай, как же ты поедешь в таком состоянии? — ужаснулся Виталий Владимирович. — Не волнуйся, доберусь, все нормально, — козырнула ему Яна и, взяв пропуск, подписанный следователем, и свою сумку, все так же пошатываясь, вышла из кабинета. Оказавшись на оживленной улице перед следственным управлением, Яна попросила первого же остановившегося частника довести ее на нужный участок Ленинградского шоссе. Водитель как-то странно посмотрел на пассажирку и задумался, но предложенная ею сумма возымела свое действие, и он согласился. Полчаса Яна, сопя и отдуваясь, искала в своей вместительной сумке помаду, потом зеркало, а затем попыталась подправить себе макияж прямо в машине и в результате чуть ли не всю помаду размазала по лицу. — И много вы берете? — подал голос шофер. — Чего? — не поняла Яна. — Ну, я просто интересуюсь… Никогда не сталкивался и не пользовался услугами, поэтому не знаю расценок. Дорого стоит это… — Что? — Любовь. — Водитель закашлялся. Яна так и замерла с зеркалом в руке. — А я откуда знаю? — наконец очнулась она. — А разве вы не одна из них? Ну, из проституток? — еще больше стушевался водитель. — Да вы что?! Как вы посмели подумать?! — А что вам еще делать на этом километре? — удивился водитель. — Да мало ли у меня какие дела! — А какие там еще могут быть дела? — не унимался водитель. — Вы на дорогу лучше смотрите, а не на меня. Впрочем, думайте, что хотите, — махнула рукой Яна и стала поправлять сетчатые колготки. Водитель высадил ее там, где она потребовала, и пожелал удачной охоты. Яна рассерженно отвернулась. Вот и не думала, что кто-либо может рассматривать ее в таком ракурсе — и с тоской осмотрелась. Она стояла на обочине шоссе, а мимо проносились машины, некоторые из них сигналили и мигали фарами. В своей короткой юбке, туфлях на платформе и кожаной курточке Яна почувствовала себя очень неуютно. И ей сразу стало холодно — температура воздуха за городом сейчас явно была на несколько градусов ниже, чем в Москве. «И зачем я сюда приехала? — с тоской подумала она. — Да еще и без машины, да еще и… пьяная…» Она побрела в сторону области, зябко передергивая плечами и утопая в придорожной, еще не замерзшей грязи. Немного впереди она заметила трех молоденьких девушек в коротких юбках. Яна с радостью заковыляла к ним, всматриваясь в лица и пытаясь узнать Веру. «Девушка могла изменить прическу, цвет волос и иметь более улыбчивый взгляд, чем перед милицейской фотокамерой», — напоминала себе мысленно Яна. Девушки оказались как бы все на одно лицо. И выражение безразличия и отрешенности на их лицах тоже было одинаковым. Возможно, виной тому большое количество косметики на лице. — Эта точка занята! — сразу же заявила подошедшей Яне одна из девиц с коротко стриженными рыжими волосами. — Шли бы вы, мамаша, греметь костями в другом месте, — нелюбезно восприняла ее кудрявая блондинка, явно в парике. — А то сейчас Жорик придет, и тебе не поздоровится, — подтвердила третья, самая невзрачная из них. Яна не успела ничего ответить — рядом с ними остановилась машина, и из нее выглянули двое мужчин. — Сколько? — Полтинник! — ответила рыжая, принимая позу.