Ангелина Львовна выложила на стол перед Верой все свои запасы, показав себя радушной и гостеприимной хозяйкой. — А у тебя молодой человек есть? — спросила она у Веры. Вера заулыбалась. Она понимала любопытство пожилой женщины к новой жилице. — Был, — ответила она. — Кто же счастливец и почему говоришь о нем в прошедшем времени? — Он иностранец. Красивый, богатый… в общем, как говорит молодежь, полностью упакованный, — ответила Вера. — И что, не сложилось? — участливо поинтересовалась соседка. — Не знаю… наверное, не было любви… — Понимаю! Русская женщина не может без чувств, — согласилась Ангелина Львовна. — Да и не нужны они, иностранцы-то. Какие твои годы? Русского найдешь, душевного и родного! Будешь еще в нашем парке с коляской гулять, — тряхнула она головой, а Вера согласилась: — Я раньше не верила в чудеса, а сейчас верю, значит, и это может случиться. Они мирно побеседовали с соседкой, выпили чаю, и Вера ушла к себе. Ночью, пусть и на неудобной раскладушке, она спала превосходно. Для нее начиналась новая жизнь. Утром она бежала в институт, а вечером ехала в хоспис, где работала медсестрой, так как диплом врача пока еще не получила. Учебу Вере оплачивала Яна, а денег, заработанных нелегким трудом, Вере вполне хватало на существование, пусть и скромное, но достойное. Насмотревшись на боль, страдания и смерть людей, Вера поверила в Бога и свою работу расценивала как искупление за прошлые грехи. Тот летний день обещал быть самым обычным. После дежурства Вера заскочила в продуктовый магазин, который очень удобно располагался в соседнем доме, и купила кусочек ветчины и овощей на салат. Вообще все необходимые магазины располагались рядом, а в ее доме находились салон красоты и ресторан. Распахнув дверь в подъезд, Вера налетела на какого-то человека, выбив из его рук трость с костяным набалдашником. «Боже, чуть старичка с ног не свалила!» — пронеслось у нее в голове. Она нагнулась, подняла трость и протянула ее мужчине, подняв глаза. В ту же секунду ее словно парализовало. Она просто не в состоянии была отвести взгляд от лица мужчины. Ему можно было дать от тридцати пяти до сорока лет. Бледное лицо его отличалось какой-то необычной красотой: глаза блестящие и умные, четко очерченные скулы, прямой нос, темные волосы. Одет он был в черную шелковую рубашку с длинным рукавом и темные брюки. — Извините… — не сразу сообразила, что сказать, Вера. — Это вы меня извините, я слишком долго копался у двери, — ответил мужчина мягким баритоном и улыбнулся. В уголках лучистых глаз пролегли мелкие морщинки, а между губ показались белые ровные зубы. Вера стояла столбом, подсознательно понимая, что молчание слишком затягивается, но будучи не в состоянии выйти из ступора. Мужчина взял из ее рук трость и вышел на улицу, заметно хромая на правую ногу. «Интересно, кто он такой? — подумала Вера. — Живет здесь или приезжал в гости? Какое необычное лицо! А собственно, почему меня это так интересует?» «Скорее всего, большеглазая девушка и есть новая жительница нашего дома, приехавшая неделю назад со скромным набором вещей, — думал тем временем мужчина, которого звали Валерий Юрьевич. — Вблизи она еще красивее, но моложе, чем я решил, наблюдая за ней сверху». После этого случая Вера несколько раз входила в подъезд вместе с хромающим мужчиной и ехала с ним в лифте, испытывая неприятное волнение и даже трепет. Мужчина всегда нажимал на шестой этаж, а она — на девятый, и они ехали в полном молчании, но каждой клеточкой своего тела Вера чувствовала его присутствие. Словно она внезапно заболевала клаустрофобией в присутствии этого человека. Он был почти на голову выше ее и широк в плечах. Вера чувствовала себя под его взглядом, словно кролик перед удавом. «Интересно, а он чувствует, что от меня идут волны интереса к нему?» — с ужасом думала Вера, совершенно не понимавшая своего поведения. Она вообще не узнавала себя. Обычно такая внутренне циничная, видящая представителей противоположного пола насквозь и не любящая их, Вера едва могла поднять глаза на мужчину с тростью. Входя в подъезд вместе с ним, Вера не знала, что он специально сидел во дворе в машине, ожидая ее возвращения домой. Один раз они вошли в лифт, Вера не услышала привычного щелчка кнопки шестого этажа и обернулась к нему. — Вам шестой? — Вы уже знаете… — радостно улыбнулся мужчина и вдруг серьезно добавил: — Я очень хотел бы пригласить вас к себе в гости. — В гости? — переспросила Вера, на сто процентов уверенная, что сейчас оскорбленным тоном отвергнет недвусмысленное предложение, но, глядя в безумно красивые глаза спутника, вдруг ответила чужим голосом: — С большим удовольствием. Лифт остановился на шестом этаже. Мужчина пропустил девушку вперед и прошел к двери, обитой черной кожей и с золотыми цифрами номера квартиры. — Вообще-то я опасаюсь ходить вечером к мужчинам в гости, — запоздало произнесла Вера. — Я не обижу вас, просто давно хотел познакомиться с вами, — бесхитростно ответил мужчина и представился: — Валера. — Вера, — ответила она, с трудом отлепив язык от нёба. — Красивое имя… Впрочем, как и вы сами. Валерий открыл дверь и посторонился, жестом приглашая войти в квартиру. Вера ощущала его воспитанность, галантность и интеллигентность, и это еще больше волновало ее. Одета она была в короткую замшевую юбку цвета спелой пшеницы, такие же босоножки и короткую белую кофточку-топик. Вера вошла и собралась наклониться, чтобы сбросить босоножки. — Не надо разуваться, Вера, — остановил ее хозяин квартиры. — Пожалуйста, проходите в комнату! Вера простучала каблучками босоножек по паркету и оказалась в большой гостиной. Сразу же в глаза ей бросились добротная, дубовая, старинная мебель и прежде всего — большой книжный шкаф. Вся мягкая мебель была кожаной. — Располагайтесь, — пригласил ее Валерий, входя в комнату и сильно хромая. — С кем вы живете? — спросила Вера. — Один, — ответил Валерий. — И я одна, в точно такой же квартире… — Только на девятом этаже, — улыбаясь, добавил он. — Точно! — Вера подошла к книжному шкафу и увидела толстые, в одинаковых темно-зеленых и бордовых переплетах книги, на которых были нерусские буквы. — Какие красивые книги… словно старинные… — не удержалась девушка от замечания. — Это энциклопедия на английском и норвежском языках, — пояснил хозяин квартиры. — Вы знаете иностранные языки? — Пять, — ответил Валера. — Здорово! А я фактически ни одного, даже с английским в институте у меня проблемы. — Приглашаю вас за границу, буду вашим переводчиком. — Вы меня только что в свою квартиру пригласили, а теперь уже и за границу приглашаете, — усмехнулась Вера, присаживаясь на кожаный диван и закидывая одну стройную ногу на другую. — А что, я бы с удовольствием взял вас за границу. — Валерий оперся о трость с набалдашником. — Хотите выпить? — У вас есть мартини? — немного кокетливо спросила она. — Сию минуту! — Валерий похромал на кухню, а Вера увязалась следом. Кухня представляла собой типичную кухню одинокого мужчины, холостяка: минимум посуды, никаких излишеств и кокетства в обстановке. Широкая поверхность рабочего стола и серо-серебряные шкафчики. Валерий открыл дверцу бара и принялся готовить Вере коктейль — мартини со льдом. Вера все время видела, что трость ему мешает. — Вам помочь? — спросила она. — Отдыхайте, вы гостья, а я справлюсь сам. Валерий подал ей высокий бокал с соломинкой. — Попробуйте. — Очень вкусно. Спасибо. Вера исподтишка наблюдала за ним, отмечая про себя, насколько новый знакомый пропорционально сложен и красив. — Извините за нескромный вопрос, но почему вы хромаете? — поинтересовалась она и тут же пожалела об этом. Валеру словно ударили, он как-то сжался и опустил плечи. Потом молча сел на стул напротив Веры и поднял одну штанину. — Протез… — прошептала она. — Я не слишком вас шокирую? — спросил он, и во взгляде его темных глаз ясно читались печаль, боль и ожидание. Вере стало нестерпимо жаль Валерия. — Нисколько! Для человека, у которого отсутствует нога, вы прекрасно ходите. — Вы так думаете? — Я уверена! — воскликнула Вера и тут же спросила: — А как это получилось? Валерий откинул с бледного лба темные густые волосы. — Я бывший военный. В одной «горячей точке» подорвался на мине… контузия, переломы, травмы и год госпиталя… Только не жалейте меня! — предостерег он ее. Вера отпила большой глоток мартини и осмелилась посмотреть ему в лицо. — Все равно буду, и ничего вы со мной не сделаете! Это нормальная человеческая реакция.