Как же я раньше не догадалась? Сташевич внедрил меня в дом Лазаревых, дал указание защищать девочку. Затем последовало оглашение завещания — и с этого момента юриста как подменили. Он отходит в сторону, не вмешивается в происходящее. Значит, именно тогда случилось нечто, о чем я не знаю. Почему же Сташевич не отозвал меня? Наверное, испугался, что это будет выглядеть подозрительно. Автомобильная пробка наконец дрогнула и начала движение. Мысленно поблагодарив Дарта Вейдера за подсказку, я выкрутила руль и, грубо нарушив правила и царапнув колесами барьер тротуара, обошла джип с наклейкой и влилась в поток. Вскоре я уже парковалась перед конторой адвоката. Приятный особнячок начала двадцатого века, отреставрированный и свежевыкрашенный, выглядел как дорогая игрушка. Интересно, во сколько обходится Иосифу Леонидовичу его содержание? К моему разочарованию, Сташевича в конторе не оказалось. Меня встретила пожилая секретарша — она служила у юриста с незапамятных времен, была преданной и деловитой. Увидев в приемной не юную фифу с разноцветными ногтями, а такую вот строгую даму в белой блузке и узкой длинной юбке, клиент сразу проникался доверием и расположением к конторе, в которой строго соблюдались традиции. Я понятия не имела, как зовут эту даму. До сего дня ее функции исчерпывались тем, что она вежливо встречала меня и просила подождать, когда Иосиф Леонидович освободится. Интересно, глаза верной помощницы юриста действительно припухшие и покрасневшие от слез, или мне это только кажется? Мое имя секретарша помнила, как и положено настоящему профессионалу. — Евгения Максимовна, к сожалению, господина Сташевича сейчас нет. У вас к нему срочное дело? Я могу связаться с ним и предупредить, что вы ожидаете. Иосиф Леонидович живет не так далеко, он может подъехать в контору, или вы могли бы навестить его дома… Ой, какие мы сегодня словоохотливые! Я повнимательнее взглянула на неприступную даму. Да, глаза заплаканы, из прически выбилась седая прядь. Все ясно — случилась катастрофа. И секретарша, кажется, не прочь выговориться. Она знает, что я человек надежный, так что лучшей кандидатуры, чтобы разделить груз проблем, просто не найти. — Простите, запамятовала ваше имя и отчество, — простодушно сказала я. Мы люди простые, чего взять с охранника, пусть даже с лицензией… — Ольга Сергеевна, — немедленно сообщила мне дама. Я скинула куртку и уселась в удобное кресло в приемной. Осталось только ногу на ногу закинуть. — Ольга Сергеевна, я совершенно не спешу. У меня к Иосифу Леонидовичу дело, но не слишком срочное. Предпочитаю подождать его здесь. Во сколько он обычно приходит в контору? Глаза секретарши немедленно уехали влево и вверх. Все ясно, собирается соврать! А ведь на вид такая приличная дама. Но беспокойство взяло верх над верностью боссу, и Ольга Сергеевна пожаловалась: — Иосиф Леонидович вот уже два дня не появлялся здесь. Судя по реакции пожилой дамы, это вопиющий факт. — Что вы говорите? — подыграла я. — Очень странно! Иосиф Леонидович так много внимания уделяет работе… — Так и было, — попалась в мою простенькую ловушку секретарша. — Интересы клиентов всегда были для него на первом месте… — И что же изменилось? Ольга Сергеевна уставилась на меня. Я видела, что в ее душе борются многолетняя преданность шефу и что-то еще. Нет, секретаршу с таким стажем невозможно заподозрить в желании посплетничать, не такого она склада. Умение держать язык за зубами — одно из условий профессиональной пригодности секретарей. Очевидно, это чувство было более сложным. Ольга понимала, что у босса проблемы. Но можно ли посвятить в них постороннего человека?! Кажется, та чаша весов, на которой лежала верность, перевесила. Ольга Сергеевна поджала губы в строгую ниточку и выпрямилась. — Вас не затруднит налить мне чашечку кофе? — светским тоном спросила я, меняя тему беседы. Ольга Сергеевна спохватилась, что не должным образом выполняет свои обязанности, и захлопотала над кофеваркой. Пока секретарша ставила на поднос чашечки с крепким кофе, сахар, салфетки и вазочку с конфетами «Мишка на севере», я раздумывала, как пробить ее защиту. К тому моменту, когда передо мной дымилась чашка с вожделенным напитком, я была готова. Для начала я отпила кофе и щедро наградила секретаршу чередой комплиментов — вполне заслуженных. Они касались не только кофе. Я отметила, как повезло Иосифу Леонидовичу с помощницей, предположила, что та в курсе всех дел юриста, заверила, что клиенты чрезвычайно ценят высокий профессионализм Ольги Сергеевны. Лесть любят все, просто не всякий в этом признается. Секретарша не была исключением, к тому же похвала ей перепадала нечасто — Сташевич так привык к верной помощнице, что, кажется, считал ее такой же частью приемной, как кофеварка. Ольга Сергеевна слегка порозовела. Я продолжила атаку. Доверительно склонившись в ее сторону и понизив голос (что сразу же создало ощущение союзничества между нами), я выдала: — Знаете, я ведь и сама хотела с вами посоветоваться. И по тому же самому вопросу. Секретарша придвинулась ближе, и я поняла, что, как говорят монтеры, есть контакт. — Понимаете, Иосиф Леонидович нанял меня для одного дела… подробности неважны, ведь это конфиденциальная информация… Ольга Сергеевна покивала — это она понимала. — Но я заметила, что он странно себя ведет. Не выходит на связь, прерывает разговоры. Что-то случилось? Ясными глазами я уставилась на верную секретаршу, и чаша весов с верностью под моим взглядом быстренько поползла вверх. Евгения Охотникова — это ведь не клиент, а такой же профессионал в своей области. К тому же со Сташевичем я знакома давно, несколько раз работала на юриста… Ага, последний бастион пал. Вот сейчас я узнаю тайну юриста! Доверительно склонившись ко мне и понизив голос, Ольга Сергеевна произнесла: — Подозреваю, что Иосиф Леонидович изменяет супруге! Я едва не взвыла от разочарования. Вот так так! А как же темная сторона силы? Тайна гибели банкира Лазарева? Странное поведение Сташевича объясняется банальной интрижкой на стороне? Чем адвокату не угодила законная супруга Маргарита? Умна, мила, выглядит превосходно. Видимо, у мужчин свои резоны… — Вы уверены? — уточнила я, разом утрачивая интерес к разговору. Амурные похождения пожилого адвоката меня не касаются. — Я даже видела ее! — в полном восторге воскликнула секретарша. — Все началось около месяца назад. Я ушла на обед — Иосиф Леонидович любезно отпускает меня, если клиентов не предвидится. А когда вернулась, эта молодая особа уже была здесь. Сидела в приемной, нога на ногу и курила. Ольга Сергеевна скривилась так, будто молодая особа прилюдно нюхала кокаин. — Она как-то представилась? — Я навострила ушки. Молодая особа — это интересно… Может быть, Марина Лазарева? Да нет, секретарша ее должна знать. — Нет, только сообщила, что пришла по личному делу и не уйдет, пока не увидится с Иосифом Леонидовичем. Я попросила подождать. Вскоре господин Сташевич приехал. — Как он отреагировал на ее появление? — Никак, — пожала плечами секретарша. — Это и есть самое удивительное. Мне показалось, он не был с ней знаком. Видел впервые в жизни. Вежливо пригласил к себе в кабинет. — Что было дальше? — с каждой новой подробностью во мне просыпался интерес. — Они проговорили полтора часа. В приемной уже ждали посетители. Но Иосиф Леонидович вышел, извинился, сказал, что у него срочное дело, и перенес встречу. — Ну-у, — разочарованно протянула я, — видимо, это была важная клиентка, вот и все. — Нет, — покачала головой секретарша. — В том-то и дело! Иосиф Леонидович вышел из кабинета красный, волосы растрепаны. Они ушли вместе. Он усадил ее в свою машину, представляете? Дважды я видела их вместе возле гостиницы «Моравия». Видимо, там они и встречаются. Секретарша поправила воротничок блузки и растерянно закончила: — Больше эта девица здесь не бывала. Но с ее появлением все как-то разладилось. Иосиф Леонидович в конторе появляется нечасто, дела ведет… неаккуратно. Дважды забыл о назначенной встрече. Клиенты, разумеется, уже заметили. Они всегда замечают. Двадцать пять лет безупречной репутации… В голосе секретарши зазвенели слезы. — Ольга Сергеевна, не волнуйтесь, — я успокаивающим жестом похлопала даму по руке и вручила пачку чистых салфеток. — Постараюсь во всем разобраться. Я вижу, что вы нуждаетесь в помощи. Я очень уважаю господина Сташевича и не нанесу вреда его профессиональной репутации.