Это что получается: подсознание считает, что все странности здешней нежити не имеют под собой сверхъестественного основания? Голая физика? Получается так, раз перевод подобный дает… Подсознание, конечно, тоже может заблуждаться, но вообще склонен ему поверить — я и без него начал догадываться, что это загадочное явление, наверное, не объяснить вульгарной мистикой. Так что вряд ли я столкнусь здесь с некромантами и их посмертными перерождениями — личами. Почему я в этом уверен? Да потому что я и есть нежить. Нет, я не опасаюсь дневного света, и на кровь некрещеных младенцев меня не тянет. Если даже предположить, что я каким-то образом скрываю свои дурные наклонности даже сам от себя, то в такое не поверит никто — меня попугай обожает, а он нечисти не переносит и чует ее издали. Вряд ли Зеленого могло подкупить мое завораживающее пение. Тогда почему я назвал себя «нежитью»? Да потому: оба моих столкновения с поганью заканчивались одинаково — твари меня не трогали. Тот медведь, на острове, подошел со злобным видом, обнюхал и проигнорировал: позволил уйти; ночной прыгучий монстр покосился нехорошо — и дальше побежал, подпустив меня к охраняемому ВИП-телу стенобитного организма. Почему они это сделали? Да уж не за мои красивые глаза: есть во мне что-то, заставляющее их подозревать во мне как минимум союзника. Это что-то такое незначительное, что даже попугай не замечает, а вот они все видят. Кстати, не исключено, что загадочный «внутренний радар» Зеленого, реагирующий на здешнюю нечисть, указал ему тогда, над морем, в мою сторону. Подлетев ближе и не обнаружив стандартной нежити, он приземлился на бревнышко и познакомился с замечательным человеком — то есть мною. Чем я отличаюсь от обычных людей? Да есть кое-что… Мое тело, вероятно, побывало в лапах местных «сатанистов» — демов: они его пытали и проводили некие непонятные манипуляции. Может, из-за этого все странности? Может, и так… Второе отличие — у этого тела произошла замена информационной матрицы. Старую, вероятно, уничтожили или удалили те же загадочные демы, а новая прибыла из другого мира, заняв освободившуюся жилплощадь. Погань способна это почувствовать или как-то определить? Понятия не имею, но предположить можно все что угодно. Допустим, чувствует. А какое им дело до того, откуда прибыла эта матрица и куда пропала старая? Разве это основание для того, чтобы считать меня своим парнем? А вот теперь главный факт! Что за ужином говорил Флорис?! Что тот замечательный островок был отмечен крестиком неспроста — идеальное место для создания неких перерожденных. А что говорили на Земле перед отправкой и до этого? Мне мало что рассказывали о том, как операторы находят подходящие носители и проводят матрицу по каналу, но иногда добрый Ваня забывал о секретности. В истории про того везучего добровольца-психопата запомнился один интересный момент: его носитель располагался в районе с низким уровнем фоновых помех. Что такое фоновые помехи? Без понятия, но раз они помехи, значит, чему-то мешают. Чему можно помешать при запуске? Только одному — внедрению в носитель или самому поиску носителя. Затем «четырнадцатый» ушел в зону помех, просто удалившись на несколько километров от точки заброса, тем самым подтвердив географическое обособление подходящего для внедрения района. Что получается в этом случае? Островок располагается в зоне, идеально подходящей для Ваниных целей — заброски таких, как я, неведомо куда. А теперь узнаю, что этот клочок суши — просто благодатная земля, будто самим чертом созданная для производства зомби из медведей и неких загадочных высших перерожденных из людей, — явно какая-то совсем уж мрачная погань. Интересное совпадение, не правда ли? А еще были намеки, что мир параллельный неодинок — дальше имеются и другие, вот только послать к ним добровольца невозможно из-за тех же помех. Не удивлен — если брать все ту же простенькую модель с листиками из блокнота, то при сложении помех от пары слоев их становится ровно в два раза больше. Но зато у того листка, что граничит с нужным нам миром, но с другой стороны, шансов на удачную заброску не меньше, чем у нас. И забрасывать не обязательно люди будут: то, что здесь водится homo sapiens, — это огромная удача. Скорее, даже не удача, а следствие материального переноса из нашего мира — не верю я в идентичность эволюции. То, что Ваня не умеет даже маковое зерно перетащить, еще ничего не значит: не исключено, что существует неизвестный науке природный процесс, способный в одно мгновение переправить целый эшелон того же мака. Интересная версия… есть к чему придраться, да и высосано из пальца почти все, но что-то в этом есть… Имеется еще вариант: мое тело действительно раньше принадлежало стражу. Местную, вульгарно искаженную Флорисом латынь я понял сразу… плюс попугай имеется. Что я знаю про стражей? Мало. Если точнее — ничего. Вдруг у них на генном уровне имеется защита от погани, и потому при виде меня она теряется, предпочитая не связываться. Хорошая теория, но просто теория: все мои предположения пока что базируются на буйной фантазии и многочисленных допущениях. Понятно одно — погань на меня странно реагирует, и это уже два раза выручало из неприятных ситуаций. Что-то подсказывает — расспрашивать о таком Арисата не стоит. Не поймет, а то и плохое подумает. Не хотелось бы на своем примере узнать, что делают с людьми, заподозренными в причастности к измененным. Теперь насчет идеи Арисата идти морем. Мои слова его разволновали — он послал воинов осмотреть устье реки с целью поиска наблюдателей демов или их следов. Мне кажется, ничего они не найдут. Почему? Да потому что демам незачем кормить там комаров — у них есть наблюдатель непосредственно в городке. Один из жителей, а может, и не один, сливает им все новости. Почему я в этом так уверен? Тоже допущение: на основании косвенных улик. Ведь если верить Флорису и Арисату, городок был поставлен еще в прошлом году, до осени. За все это время случился лишь один незначительный инцидент с поганью — одиночки-охотники убили священника. Уровень угрозы был низок — никто даже не озаботился созданием серьезных фортификационных сооружений: народ спокойно ждал прихода основных сил. Затем появилась эта шайка и хоть начала сильно напрягать, но близко к Таллю не подбиралась — промышляла разорением мелких дальних деревень. И вот тут нарисовался я… Нет, я помню, что в книгах, которые пачками читал перед запуском, вселенная обязательно вращается вокруг главного героя. Если он где-то появляется, это место мгновенно становится центром разнообразных увлекательных событий. Но здесь не книжный текст — здесь чужая реальность. И в этой реальности на городок напали, как только я в нем обосновался. Совпадение? Не исключено… Но все же готов поставить ящик спирта против глотка пива: именно мое появление спровоцировало атаку погани. Они узнали, что появился страж, и заподозрили, что это может привести к нарушению их планов. Вот и начали форсировать события, чтобы подтолкнуть нас к устраивавшему их варианту. К какому варианту? А простому — они мечтают, чтобы мы погрузились на все, что плавает, и поплелись вдоль побережья к границе. Узнать обо мне они могли лишь от шпиона в городке — других вариантов не вижу. Так что не найдут воины Арисата следов наблюдателей. А если найдут, придется мне стучаться головой о стену, пытаясь понять логику противника и уровень его осведомленности. Интересно — как шпион передает информацию? Пешком не набегаешься — подозрительно… Телепатия? Радиопередатчик? Секретная телеграфная линия? Кстати, сэр Флорис удивительно вовремя погиб: местные получили шанс уклониться от исполнения клятвы. Очередное совпадение? Или ему помогли умереть? А как это возможно у всех на виду — рыцарь ведь не в одиночку там рубился! Странно — Арисат обещал, что я здесь буду на положении почетного короля. Палец о палец не надо ударять — все за меня сделают. А теперь сижу, менингит от напряжения извилин зарабатываю, и вообще суету разводить начал. Сам того не ожидая, всерьез вживаюсь в здешний коллектив. В приоткрытую дверь залетел Зеленый. Сослепу, не привыкнув к сумраку, задел печную трубу, неловко плюхнулся на стол. Недовольно каркнул, поспешно осмотрел себя в поисках переломов, заметив кувшин, добрался до него в два прыжка, грустно пожаловался: — Пива сегодня хочется как-то особенно сильно. — Тебе всегда его хочется, бочка крылатая. — От щедрости преумножаются богатства, от скупости — лишь тлен и сожаление о потерянном, — занудным голосом проповедника укорил меня Зеленый. — Отдам тебя котам — мне попугай-алкоголик не нужен. — Ангелом мщения и самой погибелью для нечестивых становится тот, кто безропотно шел на муки ради торжества истинной веры, — все тем же нравоучительным тоном начал угрожать пернатый. — Мстить ты если и будешь, то винным бочкам — за то, что при жизни их не осушил. — Кто-то что-то сказал про вино? Попрошу повторить и предъявить, — мигом оживился птиц. Вот как против такого вымогателя устоять? Завидев, что я потянулся к кувшину, попугай облегченно вздохнул: — Наконец-то — я чуть не засох! Рассмеявшись, я чуть не выронил кувшин, с трудом направив струю в кружку. Налил немного — чтобы ему трудно было доставать, — иначе этот летающий кашалот опять начнет лакать как бездонная прорва и обязательно наклюкается, а спаивать его не хотелось. На шум в избу заглянула Йена. Попугай взъерошился, традиционно шикнул на нее и занялся мелиорацией дна кружки. — Сэр страж, вы меня звали? — Нет — просто с попугаем разговариваю. — Если что-то надо будет, просто крикните — я за порогом буду. — Да не надо мне ничего, иди. Чуть позже заглянешь, прибери что останется — я всего не съем. — Хорошо, сэр страж. Попугаю надоело протягивать шею до дна, зачерпывая при этом жалкие капли. Ухватив край кружки лапой, он ловко наклонил ее к столешнице — и присосался к краю как пиявка. Глядя на это, я вздохнул: — Какой же ты умница, если дело касается выпивки. — О да! Я прекрасен! — Ради самовосхваления Зеленый даже от пьянки на миг отвлекся. — Скажи мне — ты был попугаем стража? А? Молчишь? Не понимаешь… А может, у священника жил или у пирата? — Нам везде хорошо, — нехотя буркнул попугай, пытаясь выдавить из осушенной кружки хотя бы каплю. — Не сомневаюсь. Скажи — как по-твоему: дадут нам морем уйти? Демы не устроят засаду на пути? Флот погани не нападет? Нам это очень важно! Признайся, Зеленый! — Дожил… вымаливаю ценные советы у пьянствующей птицы. Отчаявшись, попугай прекратил доить кружку и начал подлизываться: — Хороший ты парень, а если нальешь, так вообще замечательным будешь. — Не увиливай от темы — я тебя про корабли демов и погани спрашивал. Караулят нас? — В западном проливе шесть галер демов, и в шхерах, что за горлом, еще четыре видели. Великий флот — в одиночку на таком ветре не проскочим. — Не знаю я, где этот пролив, где шхеры и кто собирался идти, но за информацию спасибо — мне от тебя только название их кораблей нужно было. Значит, галеры… будем знать. — Спасибо в кружку не нальешь. — Вон — хлеба пожуй… на закуску, и хватит тебе — на большее не заработал. — Спляшу за кувшин пива, — предложил попугай взятку. — Я и за кружку спляшу, а ты в любом случае больше ничего не получишь. Держи хлеб. Попугай от хлеба отвернулся с таким брезгливым видом, будто ему предложили комок несвежего навоза. Я улыбнулся: птиц — мой самый лучший бонус. Мало того что выручить способен, так еще и кладезь полезной информации. За дверью загрохотали уже хорошо знакомые шаги — ввалился Арисат: — С правого берега дозор вернулся — никаких следов не заметили. Жду, когда с левого вернутся. — Можешь не ждать — не будет и там следов. — Откуда знаете?! — Стражи много чего знают, — ответил я туманно-таинственно. На доверчивого Арисата это подействовало — заговорил полушепотом: — Значит, морем идти можно? — Конечно, можно, только тебе это не понравится. — А почему не понравится? — Там десять галер демов нас караулят, и еще две для слежки выделены. Как только выйдем в море, так и нападут. — Свиноеды! — выругался Арисат. Я начал задумываться о сложном отношении местных жителей к свиньям — их лишь при ругани вспоминают. Свинарников не наблюдал, салом тоже не кормили — похоже, здесь к этим животным относятся не слишком позитивно. Примерно так же, как мусульмане. Может, ислам или его отголоски и сюда добрались? Ага, естественно, вместе с церковной латынью — ее ведь каждый мулла знает… Раздумья прервал Арисат: — Другого пути у нас нет — на стругах и плотах в большое море не выйти. Остается вдоль берега нашей лужи плестись, прямиком в западню. Получается, по-вашему придется поступать — сушей выбираться. Ох и хлебнем мы лиха по дороге… — Я бы тоже чего-нибудь хлебнул, — размечтался попугай, пытаясь взглядом прожечь в кувшине дыру. Арисат, вздрогнув, покачал головой: