Он орал и орал, пока по глазам не ударил яркий свет. Первое, что Петька увидел, когда проморгался, это не обещающее ничего хорошего лицо брата. – В шкафу кто-то сидит! – тут же нашелся Петька и побежал в другой конец комнаты. Хватаясь за ручки шкафа, Петька подумал, что делает это зря, но было уже поздно. Дверцы распахнулись. К ногам братьев свалилась куртка, коньки, стопка футболок, две вешалки. Последними выпали лыжи. Димка вздрогнул и тяжелым взглядом посмотрел на брата. Петька увидел в очках Димки свое кривое отражение и судорожно сглотнул. – Издеваешься? – свистящим шепотом спросил Димка. – Давно по шее не получал? – А чего сразу я? – Петька отпрыгнул обратно к двери. В крайнем случае всегда можно было добежать до комнаты родителей. – В шкафу кто-то сидел и книжку вслух читал! Страшилку какую-то. Я, знаешь, как испугался? Даже с кровати упал. – Ты у меня сейчас снова упадешь, – грозно пообещал Димка. – Дети, спать, – раздался голос папы, и телевизор в Димкиной комнате погас. – Пульт я забираю. Шнур тоже. Чтоб из вашего угла больше ни звука не раздавалось! – Ну, Петюня, – мрачно пообещал старший брат, – это я тебе еще припомню. Понадобится тебе решить задачку или английский написать! Я тебе такое напишу! Век не забудешь. И он ушел, гордо подняв подбородок. – Подумаешь, – Петька почесал затылок. Вечер получался странным. И так не везет, и сяк не везет. Голоса какие-то, лыжи почему-то свалились, к брату теперь неделю не подойдешь… Он затолкал все обратно в шкаф, припер дверцы стулом, чтобы оттуда ненароком никто не вылез, и снова улегся на кровать. Теперь он прислушивался к каждому шороху. Проехала за окном машина, в соседнем подъезде заорала сигнализация, в квартире сверху скрипнула дверь, зашумела вода, зашелестели потревоженные сквозняком шторы. «В одну темную-темную ночь…» Петька покрылся холодным потом. Он так и видел, как от шторы отделяется темная тень и, подталкиваемая в спину легким ветерком, двигается к Петькиной подушке… Петька резко сел. Пятки коснулись холодного пола. Штора действительно шевелилась, но там никого не было. «Однажды мама принесла домой пианино…» Петька снова бухнулся на постель. Это какая же должна быть мама, чтобы разгуливать по улице с пианино под мышкой. «Я тут проходила мимо. Дай, думаю, куплю. Очень симпатичненькое пианино, черненькое. Хотела и рояль прихватить, но рук не хватило. Нужно было еще хлеба купить». Так за размышлениями о невероятной силе некоторых мам Петька уснул. И не приснилось ему в эту ночь ничего. С утра Димка был приветливее, чем ночью. Накормил брата завтраком, проверил портфель, даже согласился расписаться в дневнике – он уже давно научился копировать подпись отца. Ночные события выветрились из Петькиной головы. Но ненадолго. Шел урок математики, и класс бурно обсуждал решение задачи. Около доски топтался «любимец публики», несгибаемый двоечник Серега Никонов. Землекопы копали землю и никак не могли выполнить нормы. Петька ждал решения, а пока от нечего делать пририсовывал всем девочкам, изображенным в учебнике, усы и бороду. Его работа уже почти подходила к концу, когда рядом с ним знакомо откашлялись. Карандаш выпал из Петькиных рук. – Погодка… – начал все тот же голос. – Как-то не очень… Радикулит замучил. А тут еще норму по спичкам ограничили. Чего у нас сегодня? Петька покосился на соседа. Тихий Колька Рязанов сидел, подперев щеку кулаком, и с наслаждением наблюдал мучения Сереги Никонова около доски. Тайного голоса он не слышал. – Жили в одной квартире мама, папа, дочь и сын. Однажды мама попросила папу: «Сходи в магазин и купи мне новые туфли». Петька посмотрел в другую сторону и увидел свое лохматое отражение в стеклянной двери шкафа. Голос шел именно оттуда. – Папа сходил и принес красивые красные туфли. Маме они очень понравились, и она тут же их надела. В шкафу стояли учебники, горкой лежали тетради. Еще там была пыль и смятый фантик. Петька вытянул шею. На верхней полке стоял электрический чайник, чашки, коробка с сахаром и вазочка с вареньем. – И стала мама везде в них ходить – на работу, в гости, даже по квартире в них ходила. И почему-то с каждым днем она становилась все тоньше и тоньше, перестала есть и вскоре умерла. Похоронили ее, а туфли стала носить дочь. Ей они тоже пришлись впору, хотя выглядели они уже не такими изящными как раньше. Они словно потолстели. Дочка носила их, носила и вскоре тоже начала худеть, бледнеть. Под конец она тоже умерла. Петька пригнулся. На нижней полке стояли коробки, а на самом стекле виднелись наклейки – Петькин предшественник за этой партой не пожалел свою коллекцию монстров из японских мультиков. И теперь они хищными глазами смотрели на Петьку. – Похоронили дочь, а туфли стал носить мальчик. – Как это он в женские туфли влез? – Петька целиком развернулся к шкафу. Справа и слева от стеклянных шли деревянные двери. Но голос раздавался именно из-за стеклянной секции. – Стал носить туфли мальчик, – с нажимом повторил голос. – С ним случилось то же самое – он умер. Тогда отец заподозрил неладное и сдал туфли в лабораторию на анализы. Там в каждой туфле нашли по иголке. Они впивались в подошву и высасывали кровь человека. Узнав об этом, отец сжег туфли. Когда они загорелись, раздался страшный крик. – Да что за чушь! – не выдержал Петька, у которого от этих рассказов снова мурашки побежали по спине. В классе повисла тишина. – Ткаченко, ты хочешь помочь Никонову? Петька непонимающе обернулся. Весь класс смотрел на него. Оказывается, произнес он свои слова так громко, что все услышали их. И математичка Инесса Петровна тоже. – Смелей, Ткаченко, – холодный взгляд Инессы Петровны подогнал застывшего Петьку. – Если решения товарищей чушь, то предложи свой вариант. Петька ударил себя в грудь кулаком, собираясь сказать, что он не смотрел на доску, а внимательно слушал очередной выпуск страшилок… – С таким же рвением, но у доски, – отрезала математичка, и Петька поплелся через проход, мимо злополучного шкафа, который даже не удосужился возразить Петькиному высказыванию. Никонов с готовностью отдал Петьке мел и отошел в сторону. Землекопы с нетерпением уставились на Петьку. Им хотелось поскорее закончить свою работу. Ткаченко же был готов за любые блага мира провалиться сквозь землю. Когда землекопы дорыли нужное количество метров канала и прозвенел звонок, Петька поплелся обратно. Его сейчас мало волновала очередная двойка по математике. Все то время, что Ткаченко стоял около доски, он не спускал глаз со шкафа, боясь пропустить момент, когда оттуда кто-нибудь вылезет. Но никто подозрительный не появился. Дойдя до шкафа, Петька потянул на себя деревянную дверцу. Если за стеклянной дверцей никого не было, то любитель душещипательных историй про туфли мог прятаться только здесь. Дверца открылась с нехорошим скрипом. На Петьку пахнуло гнилью и какой-то кислятиной. Внутри шкафа все было покрыто пылью. Виднелись странные предметы. В углу стоял высокий якорь, рядом с ним лежало что-то круглое, похожее на мяч, на табуретке сидел скособоченный скелет. С высокой коробки свисало покрывало. Скрип дверцы гулким эхом прокатился по внутренностям шкафа. – Ткаченко! Петька вздрогнул и захлопнул шкаф. Перед ним стояла Инесса Петровна с рулонами наглядных пособий. – Ты, вместо того чтобы в шкафы лазить, в учебник бы заглянул. Там кроме картинок есть много чего интересного. Она ногтем подцепила ручку дверцы, открыла шкаф и сбросила туда свою ношу. Из-за ее плеча Петька успел заметить в глубине шкафа стройный ряд таких же рулонов, коробки с дидактическими материалами и искусственный фикус в горшке. Ни скелета, ни якоря, ни пыли. – Иди, гуляй, – более миролюбиво произнесла Инесса Петровна. – Перемена. Петька с трудом дошел до своей парты и плюхнулся на стул. Из учебника на него с укоризной посмотрела девочка с одним усом. Рядом с ней лежала свернутая бумажка. Тени исчезают в полдень Оставшийся день Петька только и делал, что хватался за голову. Его даже Димка поймал на перемене и поинтересовался, не обижает ли кто. – В случае чего говори, разберемся, – с готовностью предложил брат. Но Петька только мрачно хмыкнул, порылся в карманах и протянул уже порядком изжеванную записку. Она была вся изрисована розовыми цветочками и сердечками со стрелами. На одной половинке корявым почерком было выведено: «Писал не писатель и не поэт. Писала девочка одиннадцати лет». С другой стороны была наклеена кошка с поднятой передней лапой и снизу приписано: «Котик лапу опустил в черные чернила, чтобы Вера никогда Петю не забыла». Дальше что-то было написано, а потом старательно вычеркнуто. В самом краешке виднелся крест и маленький могильный холмик. Вроде подписи. Тогда на перемене после математики Петька долго вертел странную записку то так, то сяк, но с какой стороны он на нее ни смотрел, понятней не становилось. Во-первых, никакой одиннадцатилетней Веры в их классе не было. В соседнем тоже. С угрозой для жизни Петька проник в учительскую, чтобы посмотреть журналы пятого класса – Вер не нашлось и там. Оставалась одна версия – ошиблись. И Петька поначалу очень даже обрадовался этому решению, пока не сообразил, что с Петями в их школе тоже напряженка. На все шестые и пятые, а заодно и седьмые классы Петром был только он один. Оставалась слабая надежда на десятый класс, где учился Димка. У них единственных был Петр. Димка покрутил в руках помятый листок. – Я, конечно, спрошу, – он еще раз прочитал послание и довольно хихикнул, – но вряд ли Петрухе малолетние шлют такую пургу. Скорее всего, Петро, у тебя завелась тайная воздыхательница, которая скрывается под именем Веры. Следующий урок Петька следил за девчонками в классе. Но никто на него особого внимания не обращал, тайной записки не готовил. Только Ленка Голованова, всю жизнь сидящая перед ним, один раз повернулась к нему и здорово двинула локтем, когда он особо настойчиво пытался заглянуть, что такого она там пишет. Больше в дальний Петькин угол никто не посмотрел. Прозвучала соловьиная песня звонка с урока истории. Класс дружно повскакивал с мест. Петька тоже собирался встать, но не успел. Тумбочка с аквариумом, стоящая рядом с ним, еле слышно треснула, и пятидесятилитровая махина аквариума стала крениться в Петькину сторону. – Э, ты куда? – только и успел спросить Петька, как его чуть не сбила с ног вода, вылившаяся из разбитого аквариума. Пока девчонки с визгом носились по классу, подбирая рыбок, а парни собирали осколки, Петька стоял, тупо глядя на стену перед собой. Он мог поклясться, что аквариум упал не просто так. Когда он падал, на стене виднелась четкая тень, которая тут же растаяла, как только в классе поднялся визг. – Меня хотят убить! С громким чваканьем в ботинках Петька добежал до четвертого этажа, где властвовали старшеклассники. Димка нехотя оторвался от подоконника и от разговора с двумя девушками. – Ты где это искупался? – хихикнул брат, разглядывая по колено мокрые Петькины штаны. – У вас сегодня на физкультуре бассейн был? – На меня аквариум уронили, – Петька был более чем серьезен и на шуточки брата не поддавался.