Но Сиф согнулся пополам, тяжело дыша и хватая себя за горло. Элли догадалась, что за весь день он не выпил ни капли. – Ладно, подожди, – сказала она и подбежала к умывальнику в углу. Обернувшись на звяканье стекла об стекло, она увидела, что Сиф снял с одной из полок склянку с жёлтой жидкостью. Внутри была дохлая крыса. – Что ты делаешь? – воскликнула она. Он снял крышку и приник к ободу банки губами. Он закашлялся и отставил банку на расстояние вытянутой руки, отчего крысу мотнуло в сторону. Жидкость плеснула через край. – Что это? – отплёвываясь, выговорил он. – Консервационная жидкость, придурок! Я как раз пошла тебе за водой. – Зачем тебе все эти мёртвые животные? – Ясное дело, я их изучаю, – сказала Элли. Она наполнила кружку водой и, поспешив обратно к Сифу, сунула её ему в руки, а дохлую крысу бережно вернула на полку. – Эти эксперименты по-настоящему интересны… – Ещё, – сказал Сиф. Элли недоверчиво вытаращилась на пустую кружку. – Как ты так быстро всё выпил? Сиф просто смотрел на неё. – Это ты, – сказал он. – Ты была там сегодня утром. На крыше. – Ну конечно, была, – с досадой отозвалась Элли. Как он мог забыть о том, что она спасла его, когда он погибал от удушья внутри кита? – Ты спасла мою жизнь, – сказал он и взял руку Элли в свои ладони. – Спасибо тебе… Элли? Элли кивнула, а затем всё внутри у неё перевернулось, потому что Сиф резко потянул её вперёд, так что его губы оказались у самого её уха. – Элли, мне нужно уплыть с этого острова, – зашептал он. – Все, похоже, жаждут убить меня, и, если честно, я не думаю, что смогу остановить их всех. – Тебе никого из них не остановить, – заявила она, грубо отпихнув его. Она чересчур рисковала, пытаясь спасти этого мальчишку. Он был словно полудиким и совершенно непредсказуемым. – И из Города тебе тоже не выбраться. – Почему нет? – Потому что деваться больше некуда. – Но должны же быть другие города. – Другие города? – в изумлении повторила Элли, отступив от него подальше. – Ну, разумеется, нет никаких других городов! Есть только Город. В доказательство своих слов она ткнула в выцветшую и пожелтевшую карту, приколотую к стене. Один огромный иззубренный силуэт занимал треть листа. Надпись гласила просто: ГОРОД. – А название у него есть? – спросил Сиф. – Может, оно и было тысячи лет тому назад. Он тогда был намного, намного больше. Большая его часть теперь под водой. – А как же эти? – сказал Сиф, указывая на россыпь других контуров поменьше вокруг него. – Это землепашеские и охотничьи острова, – сказала Элли. – Ну тогда я мог бы жить на одном из них. Готов поспорить, я отлично охочусь. – Ты и дня там не протянешь. К тому же на землепашеских островах живут только землепашцы, и они будут страшиться тебя не меньше, чем здешний люд. Сиф, прищурившись, разглядывал карту. – Вы получаете всю пищу с этих крохотных островков?! Но на той площади были тысячи людей. – По большей части продовольствием Город снабжают властители китов. У них есть огромные корабли, с которых ловят рыбу и охотятся на китов. А это значит, что у них огромная власть. Они фактически управляют Городом. – Те люди, что посадили меня в клетку… это были властители китов? Элли покачала головой. – Это были инквизиторы. Они оберегают Город от Врага. Они-то по-настоящему и правят в Городе, хотя мы их нечасто видим. Ну, нечасто видели. Что такое? Сиф схватился руками за голову и заскрежетал зубами. – Этот шум. – Он огляделся по сторонам. – Откуда он исходит? Элли нахмурилась. – Какой шум? – Этот шум, – повторил он, глядя на неё круглыми глазами. Он указал на потолок. – Послушай, вот накатывает и отступает. Что это? – А на что оно похоже? – неуверенно проговорила Элли. – Как будто… голос. Голос, который что-то кричит, вот только я не могу разобрать слов. Ты же слышишь его, да? Элли прислушалась, но она слышала только тишину. Она состроила виноватую гримаску. – Нет… Э… Сиф, а ты говорил Инквизиторам, что ты слышишь этот голос? – Что? Нет. Не думаю. Может быть. Я не особо хорошо помню. Большую часть времени… – на лице его промелькнул стыд, – они били меня. Воспоминания, казалось, захлестнули его. – Тот однорукий. Он БИЛ меня! – взревел он, и тело его содрогнулось от гнева. Элли схватила его под локоть и дёрнула. – Замолкни, – прошипела она, косясь на дверь. – Из-за тебя нас обоих схватят! – Мне необходимо выбираться отсюда, – сказал Сиф. – Сейчас же. – Он бросился к двери, но смог сделать только три стремительных шага, а затем полетел. – Уф! – Тише! Сиф схватился за ступню, а когда он приподнял её, на подошве можно было разглядеть кровоточащий порез. Он подобрал с пола зазубренную металлическую стружку, с одного конца теперь поблёскивающую кровью, и возмущённо оглядел всю мастерскую. – Ты когда-нибудь прибираешься? – вопросил он, указывая на скомканное платье, всё в подтёках краски. Эллины одёжки были раскиданы тут и там вперемешку с полупустыми стаканами воды, чашками чая, апельсиновыми шкурками и яблочными очистками. Он посмотрел на лежавший неподалёку лист бумаги. На лежавшую на нём угольную палочку уже успели наступить, и мелкая угольная пыль была размазана по половицам. – Как ты можешь жить в таком беспорядке? – Послушай меня, они убьют тебя, если выйдешь отсюда. Сиф замер. – Потому что я «Сосуд», – проговорил он, припоминая. Он присел на край верстака, осматривая порез на ноге. – Они сказали, что внутри меня Враг. Кто такой Враг? Элли вздохнула. – Последний из богов. – А что случилось со всеми остальными? – Они затопили мир, – сказала Элли. – Однако Враг обманул их, и вышло так, что и сами они утонули. Город – это всё, что осталось. Он был построен на одной из самых высоких горных вершин – и только она и торчит над водой. – И где же тогда Враг? – спросил Сиф. – Когда как. – Элли прислонилась к книжному шкафу. – Иногда оный витает в воздухе, как безвредный дух. Но рано или поздно оный выбирает себе Сосуд. И тогда оный живёт в сознании Сосуда, делаясь всё сильнее и сильнее, пока не станет настолько сильным, что сможет вырваться из Сосуда, воплотившись в свою подлинную форму. Это называется «претворением». – И на что это похоже? – спросил Сиф. Элли пожала плечами. – Я никогда этого не видела – последний раз это произошло двадцать три года тому назад. Но, очевидно, подлинная форма Врага ужасающа – сильнее десятка мужчин и намного, намного быстрее. Вот поэтому Инквизиторы пытаются отыскать и убить Сосуд прежде, чем Враг может претвориться. А если оному удаётся претвориться, Инквизиторам придётся уничтожить самого оного. Но прежде оный обычно успевает перебить множество народу. Тот, кто одержит над оным верх, делается святым после своей смерти. – А что происходит с Врагом? Элли снова пожала плечами. – Никто доподлинно не знает. Оный на время исчезает. Иногда проходит много лет. Но рано или поздно оный возвращается. – Значит, они считают, что у меня внутри этот самый Враг, – промолвил Сиф, прижав ладонь к сердцу. И впервые он, казалось, растерял часть своей самоуверенности. – Так вот почему все эти люди были так счастливы, ожидая увидеть, как я умру? – К сожалению, да.