- А кто их кормить будет? - Дима повысил голос. Тут необходимо заметить, что голос у него на редкость неприятный, особенно на повышенных тонах. - Не дам! Заберешь через месяц, пусть подрастут! - Дима тоже перешел на «ты», он никогда ни с кем не церемонился. - Это мое животное! - Сама ты животное! - брякнул он. - Хам! - Лицо ее сморщилось, и она расплакалась. - Да что ж такое… одно за другим… не могу больше… - повторяла она, закрыв лицо рукой. Дима растерялся. - Да ладно, чего ты, извини… - забубнил он. - Не хотел обидеть… Сама подумай, куда мне их! Им мать нужна. Через месяц! - А ты кто? - спросила женщина, перестав плакать. - Это твой дом? А в пристройке что? - Студия. - Студия? Ты художник? - В ее голосе слышалось недоверие. Дима кивнул. - Можно посмотреть? - Пошли! Красное закатное солнце пробивалось через стеклянную крышу и большие окна; свет и пространство впечатляли. Она подошла к мольберту. Картина изображала луг: разнотравье, высверки желтого и красного - какие-то мелкие цветки, пышный куст калины. Насмотревшись, женщина повернулась к Диме: - Ладно, пусть остается. Если думаешь заработать, особо не надейся, их никто не купит. Через месяц я ее заберу. «Дура», - хотел сказать Дима, но сдержался. Она подошла к кошке, погладила ее по голове. Постояла, рассматривая котят, и пошла к двери. Уже выходя, сказала: - Тут нужен ремонт! - Не заработал! - ответил Дима. - Хоть пол вымой! Дима скорчил гримасу, но промолчал. Хрен с ней, подумал, пусть лепит, главное, что Соня осталась. Он постоял на веранде, пока она не уехала, и вернулся в дом. - Отбились от твоего монстра! - сказал Соне. - Сочувствую. Но ничего, думаю, она больше здесь не появится. А тачка, между прочим, шикарная! * * * Вечером пришли Эля и Лапик с подарками. Они рассмотрели котят - Лапик на расстоянии, а Эля присела на корточки, погладила кошку, потрогала котят и умилилась: - Какие крохотные! Этот рыженький точно девочка, мордочка круглая. Интересно, какие глазки будут. Ой, коготки на лапках! - И главное, сама пришла! - сказал Дима. - Прямо сюда, как чувствовала. А эта… - он употребил неприличное словцо, - говорит, не возьму, полукровки, никто не купит. Ну и баба! Эля ахнула: - Она что, разводит их на продажу? - Нет, для себя. А я ей: хрен тебе! Через месяц заберешь! Мне детей на ноги ставить, мать нужна. Прикатила на белом «Лексусе», вся из себя! Внедорожник, бабла немерено! - А кто она такая? - спросил Лапик. - Красивая? - спросила Эля. - Молодая, старая? - Не знаю кто. Не спрашивал. Не старая еще. Не уродина. Характер термоядерный, не дай бог! Я уже пожалел, что позвонил. Ремонт, говорит, нужен или хотя бы пол вымой. Ты песок принесла? - Принесла. И корм, три кэгэ. Пока хватит. Потом они пили вино, а Дима снова и снова рассказывал про эту… Неду! Дал же бог имечко! - Я думаю, она не возьмет Соню, - сказал Лапик. - Купит себе другую. Они стоят сумасшедших денег. - И черт с ней! - сказала Эля. - Радуйся, что больше ее не увидишь. А вы помните, мальчики, что через три недели Новый год? Зима какая, а? Давно такой не было. Что будем делать? Леня! - Элька, ты же сама знаешь, - недовольно сказал Лапик. - Семейный праздник… - Ну да, ну да… А мы? - Она посмотрела на Диму. - Надо подумать, - нахмурился тот. * * * Они ошиблись. Неда перезвонила через два дня и предложила встретиться на нейтральной территории, в кафе «Паста-баста», где пианино на улице. - Зачем? - насторожился Дима. - Мы же договорились! - У меня к вам дело! - Какое дело? - Объясню при встрече. Сможете в четыре? - Смогу, но только если портрет, то сразу нет! Нужна искра. Хамство, конечно, но Дима известный правдолюб. Или правдоруб - за что ему вечно пеняет воспитанный Артур Головатый. - Жду в четыре! - отчеканила Неда и отключилась. …Дима переступил порог «Пасты-басты» в начале пятого, так как имел весьма приблизительное представление о времени - часов не носил и спешить ему было некуда. И сразу увидел ее, в углу, в полумраке. Лично он любил сидеть у окна и глазеть на прохожих. Она помахала, и он подошел. Сел напротив, уставился вопросительно. - Я предлагаю тебе работу на месяц, - сказала Неда. - Плачу три штуки зелени. - Вот так сразу быка за рога. - Пять, - сказал Дима. - Что надо делать? - Три! Жить будешь у меня, жратвы полно, работа несложная. - Три штуки зелени, жратва… что за язык? Я привык вращаться в приличном обществе, - заявил Дима. - Ты что, блатная? Никакого криминала, понятно? Пять! - Ладно, пусть пять, - уступила Неда. - Составим договор… - Ничего подписывать не буду! Говори, чего надо. -Ты женат? - Еще чего! Ну? Неда отвела взгляд, уставилась на чашку с кофе. Потом подняла глаза на Диму и сказала: - Ты должен на мне жениться. - Чего?! - рявкнул Дима своим на редкость неприятным голосом. - Жениться? На тебе? Охренела? - По-твоему, я такая уродина? - звенящим голосом спросила Неда, и ноздри у нее раздулись. - Уродина, да?