– Барби, давай! Помоги мне! – крикнул Бэйл, и я огромным усилием оторвала взгляд от Хоторна, Гилберта и Хольдена. Бэйл уже открыл вихрь, но тот был недостаточно велик, чтобы вместить в себя модуль. Поэтому я вытянула свободную руку вперед, и мой вихрь появился прямо около его. Наши вихри слились воедино, стали одним целым, стали больше – больше, чем все вихри, что я видела раньше, – и за мгновение поглотили модуль и нас. За нами в вихрь бросились множество бегунов. Все те, кто стояли вокруг Луки, последовали за нами. У многих прыжок не получался, и они вылетали из вихря. Лишь около десятка из них смогли своевременно скорректировать свое движение. Сначала я не понимала, почему нас так сильно болтало из стороны в сторону. Вихрь периодически сотрясали рывки. Лишь взглянув на Бэйла, я увидела, что он заставлял вихрь изменять направление. Казалось, он устроил нам родео, и такая скачка была невыносима даже для опытных бегунов. В модуле огонь ослабел. Луку бросало то вправо, то влево, но благодаря креплениям на руках и ногах он оставался на месте. Его голова моталась вперед и назад, и я молилась, чтобы он благополучно перенес этот прыжок. В некотором удалении я увидела, как сквозь вихрь к нам продвигается какой-то бегун. Но нет, это была она. Мия! Эта проклятая Мия! Она попыталась приблизиться к нам и схватить меня за ногу… опять! Энергии вихря проникали в меня. Я повторила действия Бэйла, сделав резкое движение, и мы вошли в неожиданный вираж. Я слышала, как рядом со мной ошеломленно вскрикнул Бэйл; ему было сложно держаться за модуль. А вот Мия окончательно потеряла контроль над своей траекторией, и я, воспользовавшись шансом, ударила сапогом прямо в ее хорошенькое личико. Менее чем через секунду сильное завихрение на краю захватило ее и с чавкающим звуком выбросило наружу. Я хотела было ликовать, но тут вихрь снова вздрогнул. Модуль содрогнулся, а затем мы ударились обо что-то с ужасающе стонущим звуком. Вихрь не рассеялся, не исчез. Казалось, что он потрескался. Рядом со мной ругался Бэйл. – Проклятие, эти сенсоры! Держись крепче! – крикнул он, и я изо всех сил вцепилась в модуль, пока меня бросало и колотило о горячие металлические стойки. Лишь когда я увидела мчащиеся прямо на нас высокие металлические заборы и вспыхивающие синим светом гравитационные сенсоры, то поняла, что нам не удалось выбраться с территории кураториума. Модуль воткнулся в участок забора и поднял столб искр. Сенсоры погасли, и мы увлекли за собой большую часть ограждающей решетки. Нас еще несколько метров протащило по дороге, и мы наконец остановили свое движение среди остатков забора, сгоревших гравитационных сенсоров и металлических стоек. Постанывая от боли, я освободилась от стоек и медленно выпрямилась. Каркас модуля не перенес столкновения и сильно погнулся в нескольких местах, а управляющая консоль, которая во время симуляции Луки была переведена в положение стоя, оказалась раздавленной под весом модуля. Сам Лука, словно марионетка, безжизненно свисал в креплениях модуля, а его правая нога… она, похоже, выскочила из крепления и оказалась зажатой между стойками. По ней сочилась кровь. Я должна была немедленно вытащить его из этой штуки! Но прежде чем мне удалось броситься вперед, Бэйл схватил меня за плечо: – Подожди. Дай я это сделаю. – Нет! – резко возразила я. – Это сделаю я! Только я умею его успокаивать. – Он все равно тебя не узнает. – Нет, узнает! Это звучало намного увереннее, чем я ощущала внутри, но я не могла позволить своему сердцу поддаться сомнениям. Бэйл хотел что-то сказать, но вдали послышались крики. Мне не нужно было даже оглядываться, чтобы понять, что теперь нас преследовали выброшенные из вихря бегуны. – Ну хорошо. Я постараюсь обеспечить тебе немного времени, – сказал Бэйл и умоляюще посмотрел на меня. – Пожалуйста, будь осторожна. Я кивнула и, когда Бэйл прыгнул в вихре в сторону бегунов, с трудом открыла решетчатую дверь модуля. Сначала мне показалось, что Лука был без сознания. Но его глаза были открыты. И чем ближе я к нему подходила, тем яснее понимала, что он с напряженной сосредоточенностью хищника следит за каждым моим движением. – Лука, – прошептала я нежно. Бьющиеся вокруг него языки пламени погасли. Но я не питала никаких иллюзий и знала, что в любое мгновение это может измениться. Я положила свою ладонь на его руку. Кожа Луки была невыносимо горячей. Но руку я не убрала. Гилберт всегда утверждал, что Лука во время своих приступов особенно хорошо реагировал на тактильный контакт. – Это я, Элли, – продолжила я и погладила его руку. Грудная клетка Луки буквально сотрясалась. Любой другой мутант, глядевший на меня таким враждебным, исполненным ненависти взглядом, поверг бы меня в панику. Но не Лука. Я попыталась вспомнить все методы, которыми Гилберт обычно успокаивал Луку. Словно по мановению волшебной палочки, он заставлял его злость исчезнуть. Но тут Лука буквально зарычал, и его лицо исказилось от новой волны ярости. Весь пот, выступивший у корней его волос, мгновенно испарился, даже не оформившись в капли. Дрожащими пальцами я положила руку на его щеку. – Ты меня совсем не помнишь? – настойчиво спрашивала я. – А Гилберта? Может, помнишь наше любимое место в городе? Развалины церкви… вспомни! Мы там постоянно бывали с тобой. Ты всегда настаивал на том, чтобы опускать ноги в водо… Меня прервало очередное рычание. Вдали вновь раздались крики, и все тело Луки внезапно содрогнулось. Из его кожи вырвались сполохи огня, и я вздрогнула. Рычание превратилось в громовые раскаты, жилы на его лице пульсировали так сильно, словно были наполнены не кровью, а вулканической лавой. – Лука, не надо! – закричала я. Языки пламени вырвались прямо в ночное небо. В ту же секунду огонь оказался повсюду, он окружал меня со всех сторон, и я увидела себя, стоящей перед домом с желтой, как солнце, дверью. До меня донесся отчаянный, искаженный от ужаса крик моей мамы, и тут снова появились они – руки, которые обхватили меня и оттащили прочь. Я вспомнила, как в последний раз ощутила запах мяты, исходящий от мамы, как бегун, лица которого я так и не успела разглядеть, втянул меня в вихрь и тем самым спас от смерти… – Элейн, вставай! – неожиданно донесся до меня голос Бэйла. – Ты должна встать! Слегка разомкнув веки, я увидела, как издалека ко мне мчится Бэйл, а за ним гонятся десятки бегунов. Он попытался отвлечь их вихрем, который создал прямо перед ними, но их было слишком много. Нам нужно уходить отсюда! И хотя Лука смотрел на меня с прежней яростью, я принялась отстегивать крепления. Металлические оковы на его запястьях и лодыжках покраснели от жара, и я старалась прикасаться к ним только через свою униформу. Едва я открыла последнее из них, Лука бросился на меня. Его руки, словно тиски, сомкнулись на моем горле, и на мгновение я подумала, что мне пришел конец. Лука убьет меня. Но вместо того чтобы раздавить меня, он вдруг побледнел. Краснота в его глазах поблекла. Остались лишь его теплые, добродушные карие глаза, которые я так любила. – Элли? – прошептал Лука и без сознания рухнул на Дорогу. Буквально из пустоты рядом со мной возник Бэйл и потянул меня на ноги. Он внимательно осмотрел мое лицо и тело, а затем поднял Луку и закинул его руку себе на плечо. – Пошли, нам надо уходить. – Он уже открыл новый вихрь. – Вперед! Но мы не смогли уйти далеко. Я услышала выстрел и почувствовала резкую боль в шее, не позволившую мне исчезнуть вместе с Бэйлом и Лукой. Я сразу ощупала кожу. Это был маленький шарик – гравитационный сенсор. Он болезненно вонзился мне под кожу, и я крепко стиснула зубы, чтобы не закричать. Позади нас один за другим возникали бегуны, направлявшие на нас свое оружие. Патроны в них, оснащенные гравитационными сенсорами, не могли убить, но за кратчайшее время подавляли любую энергию вокруг. Я знала, что бегуны использовали сенсоры против мутантов, чтобы те не могли применять свои силы. Шарики на несколько часов крепко впивались в тело… и это означало, что я отсюда уже не выберусь. По крайней мере, с помощью вихря. Бэйл смотрел на меня с отчаянием. Конечно, он тоже сразу понял, что это значило. Он схватил меня за руку и потащил по улице. Мы, как могли, ковыляли дальше, Лука болтался между нами, и с каждым шагом я понимала, что у нас нет никаких шансов уйти от бегунов на своих двоих. Крики у нас за спиной становились все громче. Я почувствовала новую боль, на этот раз в ноге – снова гравитационный сенсор, – и остановилась. Попадание сенсоров в Луку и Бэйла было лишь вопросом времени. И тогда никто из нас уже не сможет уйти отсюда. Сжав руку в кулак, я ощутила, как крошечный остаток энергии проскользнул по моим пальцам, хотя мне казалось, что сенсоры мгновенно поглотят и его. – Барби! – крикнул Бэйл, заметивший, что я уже не следую за ним. Я посмотрела на него умоляющим взглядом: – Спаси Луку, ладно? Глаза Бэйла расширились. Он понял, что я собиралась сделать. Он был слишком умен, чтобы не догадаться. – Нет! – закричал он, но я уже вытянула перед собой руку. Первый бегун схватил меня за плечо. Я едва успела открыть вихрь, причем именно в том месте, где стояли Бэйл и Лука. Я не могла сбежать вместе с ними – сенсоры в моей коже за кратчайшее время продырявили бы вихрь. Но я могла их спасти. – Элейн, – было последним, что сказал Бэйл, прежде чем они с Лукой растворились в пустоте. Сенсоры высасывали последние остатки энергии из моего тела. Остальные бегуны бросились на меня, и я закрыла глаза. Меня обняли теплые руки. Они пахли сандаловым деревом и грейпфрутом – ароматом, который еще недавно был моим любимым. Мои глаза наполнились слезами. Я услышала голос Хольдена. – Давайте отнесем ее к моему отцу! – сказал он. – Он уже ждет ее. 29 Я не сопротивлялась, пока меня несли по коридорам кураториума. Я была безжизненной массой, безвольно висевшей в объятиях Хольдена. Это был даже не страх за свою судьбу, вызвавший во мне эту пустоту. Нет, я чувствовала себя пустой, потому что знала, чего именно потребует от меня Хоторн.