– Ну и бог с ними, – сказал, машинально крестясь. В таких случаях тело все проделывало само, без малейшего участия ума. – В целом да, наследственность по тому же принципу, но лечить умение полезное в отличие от этой гадости. Загибаться в ближайшие лет пятьдесят не собираюсь, хотя знать про себя сложно. Не посмотришь со стороны, где болит. Чисто по ощущениям, а это не всегда дает хороший результат. – Так ты б его смог на ноги поставить? – Нет. Врожденное убрать невозможно. Если б у меня не от болезни было, а таким родился, нипочем бы не поумнел. – Его невольно передернуло. – Хотя, – честно поправился, – здесь не все так просто. Иногда получается. Сердце там с дыркой или губа заячья. Можно зарастить, и дефект станет незаметен. Есть шанс, не хватает мне знаний. Короче, сам не знаю. Учиться мне надо, и серьезно. – Да, – задумчиво согласилась Катя. – Вот теперь тебя понимаю гораздо лучше. – А если так – расскажи сказку! Это была давняя традиция, причем, как выяснил теперь, половина ее повествований на ночь оказалась чистой выдумкой или изумительно отредактированными текстами, имеющими очень мало общего с реальными. Сначала Катя читала все подряд, потом пересказывала Николке, расцвечивая богатой фантазией. Она любила придумывать и порой сама верила в свои байки, хотя они никогда не касались окружающей жизни. Даже как-то поделилась мечтой стать знаменитой писательницей. Потому стенографией очень прилежно занималась и училась печатать на машинке. С недавних пор перестала на ночь делиться очередной историей. Стесняется, что ли. В отличие от прошлого он не просто стал слушать, но и был способен ткнуть носом в нестыковки. – Ты уже не тот Николка! Спишь без сказок! Мне по-настоящему интересно. Фантазия у нее буйная, и куда потечет очередная сказка, никогда заранее не известно. – Я – это я. А ты – это ты. Начинай! Подушка прилетела в голову без промедления. – А придется, – швыряя назад, заявляю. – Кто ж тебе еще поможет с памятью? Глава 9 Начало новой жизни – Стоять! – приказным тоном прозвучало из соседнего переулка. – Здравствуйте, Иннокентий Васильевич, – послушно замирая, говорю. – Как спина, не беспокоит? – Ты мне зубы не заговаривай! – рыкнул околоточный, выплывая грозным видением. – Куда идешь? – В город. – Уточнять на всякий случай не стал. Ну его, докладывать о регулярном общении с потенциально нелояльным государству и правительству типом. – А это что? – полез в корзинку. Достал огурец и смачно откусил. – Ну и о чем говорили с девицей Свариной? – С кем? – С рыжей! Вот так, куда не сунься, все видят. – Веснушки ей мешают, избавиться хочет. – Так чего на улице? – А мамка ко мне не велит. Боится. – Дуры, – авторитетно заявил полицейский. – И одна, и вторая. Такая пикантная девочка, – посмотрел внимательно, – ты у меня под юбку к ней залезть и думать забудь! – Да ну, – честно кривлюсь. – Это ж оженят в момент, а оно мне надо? В заводском поселке найти проще и безопаснее. – А подцепить не боишься чего? Или вылечишь? – Это смотря что и не запущено ли, – моментально отказался. Недавно в энциклопедии прочитал про сифилис и позднюю стадию, очень впечатлился. В моем мире такой гадости не существовало. Точнее, было, но вполне излечимо и до провала носа не доходило. Но мне с таким сталкиваться не доводилось даже в молодости. Постоянные профилактические осмотры с детства и прививки позволяли убить большинство опасных заболеваний. Во всяком случае, подобного рода. А грипп по-прежнему уносил сотни тысяч каждый год. Без изучения патологии браться нельзя. Недолечить гораздо хуже, чем отказаться. Пусть этим… сальварсаном пользуются. – Мне проще. Я такие вещи вижу. Сроду на бабу не залезу, не посмотрев. Судя по задумчивому лицу работника охраны граждан, он не прочь кой-кого проверить. – Так в город, говоришь… – протянул и, встряхнувшись, резко потребовал: – Вчера тоже ходил к Морозову? Это в смысле к банкиру. Молодец околоточный, умеет копать. Или мать похвасталась? Вряд ли. Скорее отец опять языком трясет. – Да почитай всю неделю. – Ничего на пустыре странного не видел? Опа! Ну, пусть ищут. Прямо у дороги валялись покойнички, не могли не наткнуться еще вчера. – Нет, – изображая размышление, развел руками. – А что? – Два трупа внезапно образовались, а никто ничего не видел и не слышал. – При этом сверлил взглядом. Ерунда, кто б засек, иначе б разговаривал. Пугает. Нам все известно, сознавайтесь. Знал бы Иннокентий Васильевич, кого раскалывать пытался. Я в контрразведке на допросах парился после прямого нарушения приказа доставить колдуна в ласковые ручки специалистов. Не просто не привез, еще и грохнул, чтоб полученными знаниями не делиться. И ничего не доказали. А в Подольске настоящих «кусак» быть не может. Хотя посадить за решетку ум особый не требуется. Ссориться с людьми в чинах, ловящих преступников, при любой власти вредно. Если не сейчас, так со временем непременно подставу сделает. Но и сидеть на шее тоже позволять нехорошо. Они в таких случаях наглеют. Все должно быть в рамках. – Не, стрельбы не слышал. – А просто людей видел? – Да каждый день, только здешние меня обходят. – Раньше был дурак, теперь пугало, – с досадой сказал околоточный. – Пользы ни на грош. Иди уже и про девок здешних помни – не трогать! – Будьте здоровы, – вежливо говорю на прощанье, удаляясь не торопясь. Сегодня у меня напряженный день. Знать бы еще, где эта улица Революции, но на то язык есть. И дошел, обнаружив нужное здание и красивую табличку. Сама по себе она ничего не значила, однако район деловой и внутри обстановка солидная. Девушка вежливая спрашивает, по какому вопросу; диваны кожаные, картины на стенах и паркет натертый. Человек тут сидит солидный, а посетители не из простых. Морды поперек себя шире, но на купцов не похожи. Скорее на чиновников средней руки. Пиджаки и отглаженные брюки с блестящими башмаками. На их фоне смотрелся дворником, залетевшим на бал. На улицах Подольска очень быстро усвоил смысл пословицы «встречают по одежке». Только я не впечатлительный и не страдаю стеснительностью. Еще не дорос до идеи переодеваться в разные тряпки при посещении разного уровня людей. А ходить в костюме-тройке при всем желании не мог. Отсутствует. И шляпу при моей косоворотке надевать смешно. Кепка сойдет, и нормально смотрится. Поскольку секретарша просила подождать, зацепил первый попавшийся на столе журнал. Уже взяв в руки, всерьез изумился. Science – «Наука» – журнал Американской ассоциации содействия развитию науки. В мое время, естественно, электронный, но не думал, что так давно выходит. Наверняка там присутствовали выходные данные, но кто их смотрит. Уж точно не я. Зато дважды печатали мои статьи. Первый раз, когда был молод и горел энтузиазмом, почти сразу после окончания университета. Вторая статья уже лет через тридцать и особо счастья не доставила. Проходная вещь на модную тему. Требовалось напомнить о себе, вот и постарался. Все ж довольно долго работал с мозгом в закрытых темах и не имел права печататься. Здесь нашлась занимательная статья про американского биохимика Гольдбергера. Он выделил витамины В и В2 в чистом виде. А ведь я реально могу стать нобелевским лауреатом! Куча отрывочных, однако для этого времени по-настоящему прорывных идей. Или, по крайней мере, представлять, куда выгодно вкладывать и куда сомнительно. Хотя история пошла не так, технологические направления особо измениться не могли. Вопрос экономики достаточно скользкий. Я в ней никогда особо не разбирался. Зато прекрасно знаю про Великий кризис 1929 года. Октябрь? Не важно. Осталось не так долго, и это всем проверкам проверка. – Господин Жандров, – сказала девушка, как-то странно глядя. А, дошло. Журнал-то на английском, и не с моим видом работяги с конвейера заинтересованно изучать. Кстати, репетитор по этому поводу тоже удивился. Некоторые слова и выражения изменили смысл, звучат иначе. Читать это не мешает, а вот на слух сразу разница заметна. Знал бы он, как звучит нынче русский и сколько там заимствований! Ладно, еще профессиональная терминология иностранная практически в любой отрасли, так и обычные люди не замечают, сколько заграничных слов употребляют постоянно. Ничего нет неизменного, и приходится контролировать себя непрерывно, чтоб не брякнуть непонятное. – Проходите. Кабинет роскошью не блистал. Все очень деловое, и заметно, что многочисленными томами всяческих кодексов регулярно пользуются, а не для красоты стоят. Хозяин уже в возрасте, с умным взглядом и, не чинясь, протянул руку. – Здравствуйте, Николай Ермолаевич. – Спасибо, что приняли, – говорю, пожимая сухую крепкую ладонь, – Сергей Александрович. – Ну, – сказал он, делая жест, – присаживайтесь. Я тоже любопытный. Слух о вас и как вылечили Юрия Владимировича пошел по всему городу. И когда Анна Дмитриевна попросила выслушать, стало самому интересно. Итак, чем могу помочь? Я объяснил. Насколько возможно подробнее и с чертежами. – Занятно, – сказал юрист, задумчиво почесывая гладко выбритый подбородок. Похоже, машинально, не замечая. – С таким мне сталкиваться не приходилось. К сожалению, не специалист по патентному праву, однако найду с кем поговорить, но вы понимаете, все это недешево выйдет. Особенно если вы требуете максимально быстро, да еще и за границей провести соответствующие правовые действия. Мы с Ермолаем сделали еще две инвалидные коляски. И на этом поток страждущих иссяк. Не тот у нас город. Народу немного. А для некоторых и сорок рублей неподъемная сумма. Надежда не оправдалась. Но сама идея по-настоящему удачная. Я даже проверил в библиотеке, покопавшись в специальной литературе. Коляски делают еще со времен Великой войны, но стоят они неприлично много. Складных не выпускают, хотя почему не додумались, бог весть[8]. Если пустить на рынок простенькую модель с брезентом, можно неплохо заработать. Тем более при больших заказах и детали дешевле обойдутся. Проблема одна: конструкция простейшая, и завтра клепать начнут все подряд. Я воспитан в правовом государстве, где на каждый чих нужно разрешение, а за использование чужих идей без договора – тюрьма. Здесь до такого еще не дошло, но серьезные технические идеи просто необходимо запатентовать, подгребая будущие доходы. – Есть три варианта, – выкладываю обдуманное. – Вы сейчас все равно не способны сказать, во что конкретно это обойдется. Поэтому либо получаете деньги по итогу, возможно, с рассрочкой, либо процент от будущих доходов. Мы подпишем соответствующее соглашение. – Которое ничего не гарантирует, если не будет желающих приобрести патент. – Безусловно. Хотя есть у меня и кое-какие другие задумки. По медицинской части. К сожалению, не в курсе, как это патентуется. Придется вам, как знатоку корпоративного права, потрудится. Но вы точно в обиде не останетесь. Я уверен – должно выстрелить. – А третье либо? – О, это совсем просто! Ваш гонорар уйдет на лечение вашей жены. Он ощутимо напрягся. – Простите, но навести справки в нашем городе легче легкого. Минимум четыре выкидыша, несколько поездок к лечебным грязям и по заграничным лечебницам, в последнее время вечно в депрессии. Такая жизнь кого угодно с ума сведет.