– Клятва выполнена, человек. Арон отшатнулся от него и проснулся. Над головой колыхалась прозрачная ткань балдахина. Светало, в открытое окно виднелось небо, чуть окрашенное розовым. Славя утро, залилась радостной трелью одинокая птаха, чуть погодя к ней присоединились другие. Лежать, ничего не делая, ни о чем не думая, было приятно. Перина уютно проминалась, а рядом ощущалось тепло человеческого тела. Арон повернул голову – рассмотреть, что за девицу подцепил этой ночью, и вспомнить, на какие деньги позволил себе самый дорогой, судя по ощущениям, номер в гостинице… когда встретил испуганный взгляд соседа по кровати. Именно соседа – рядом лежал полуголый юноша. Возможно, в нормальной обстановке Арон обратил бы внимание на эльфийское происхождение юнца. Но сейчас его хватило только на одно слово: – Вон! Юноша вздрогнул, но тут же соскочил на пол, одним движением подхватил одежду и, как был, вылетел за дверь. Несколько мгновений воин смотрел ему вслед, потом на всякий случай ущипнул себя за руку. Наверное, это продолжение сна с когтистым демоном. Клятва, подземный храм, непонятно кто в его постели… Что дальше? Арон потряс головой, пытаясь соотнести видимое с реальностью, но мысли неслись, подкидывая то воспоминания далекого детства, то вообще нечто, похожее на мельтешение оживших радуг, на бал огненных шаров, на дуэль молний… Арон потер виски, вспомнил о лечебном эффекте оплеухи или, на крайний случай, подзатыльника, но экспериментировать не стал. Если он свихнулся, это не поможет. Сбросив одеяло, воин оглядел себя, надеясь хоть видом одежды воскресить воспоминания. Одежда – тонкие полотняные штаны и рубашка с коротким рукавом, украшенная изящно вышитыми оберегающими рунами, – вызвала лишь удивление. Таких вещей у Арона никогда не было. Хотя бы из-за наличия в вышивке искусно вплетенных нитей тария – дорогое удовольствие, по карману не каждому благородному. Оставив попытки заставить память работать, Арон огляделся. Постоялый двор? Сомнительно. Даже в самых дорогих гостиницах не бывает настолько роскошных спален. Мебель из красного дерева – допустим, но инкрустация золотом? Или кханский ковер во весь пол? Годы, которые Арон прослужил в Золотой Гильдии, научили его оценивать любой товар не хуже бывалого купца. На такой ковер едва хватило бы его жалованья сотника за целый год. Арон спустил на пол босые ноги, и те утонули в густом длинном ворсе. Вот бы Тери сюда, она бы эту роскошь оценила по достоинству. Тери… Имя словно прорвало плотину, и воспоминания хлынули, заслонив реальность: их первая встреча, тайные свидания, побег, свадьба в далеком храме… Счастливое лицо любимой, ее слова, что скоро появится ребенок. Дом, пусть небольшой, но наполненный теплом, любовью, детским смехом. И следом – возвращение из недолгой поездки: обгорелый остов дома, задохнувшийся в дыму Рикард, маленькая могила у опушки леса и, полгода спустя, вторая – для Тери… Арон сжал кулаки, невидяще глядя перед собой. А память продолжала разворачивать перед ним историю последних четырех лет жизни, когда все было подчинено единственной цели: найти и убить врага, лишившего его семьи. Нашел. Убил. А потом встретил демона, пообещавшего чудо… Воин вскочил на ноги. Внутри что-то судорожно сжималось, эмоции требовали выхода, оставаться на одном месте казалось нестерпимым. Полтора десятка шагов вдоль комнаты и столько же назад. Демон в его сне сказал, что клятва выполнена. Очевидно, пробуждение в этом странном месте – часть уговора. И здесь должны быть живы Тери, Рикард и двое лучших друзей Арона. Найти их вопрос времени. И он найдет, обязательно. Но прежде следует понять, куда его занесло. Арон остановился, встряхнулся, подошел к окну. Далеко внизу неправильным овалом выделялся двор, большая часть которого нарядно зеленела травой. От главной башни к пристройкам и обратно сновали люди. Воин задался мимолетными вопросами: отчего двор не выложен брусчаткой и как многочисленные ноги еще не вытоптали всю траву? Потом перевел взгляд дальше и выше. Зубцы крепостной стены, вооруженная стража и лес до самого горизонта. Куда забросил его демон? В пограничный форт? В замок богатого нобиля? И раз уж Арон проснулся в чужом доме и чужой постели, остался ли он еще собой? От демона можно ожидать чего угодно. Воин отошел от окна, оглядываясь в поисках зеркала. В этих покоях его не оказалось, но дальше, за высоким шкафом из красного кедра, виднелась арка. За аркой обнаружилась комната, такая же просторная и роскошно обставленная, как и первая. Подходящее место для кабинета богатого нобиля, проводящего здесь вечера за изучением докладов управляющих и шпионов. Только одна деталь выбивалась из общей картины – шкаф, забитый старинными, судя по состоянию переплетов, книгами. Арон прошел вглубь комнаты. Вот и зеркало – большое, от самого пола и почти до потолка, в ажурной раме из серебра, потемневшего от времени. Такое же старинное, как и книги. Воин приблизился, вглядываясь в отражение. Он остался собой: высокий, широкоплечий и темноволосый, с глазами такими же серыми, как ледяные моря его северной родины. И черты лица были те же: прямой нос, жестковатый рисунок губ, сильный подбородок, на котором уже пробивалась утренняя щетина. На первый взгляд все казалось правильным, вот только большую часть жизни Арон провел под солнцем. За много лет оно прожарило его насквозь, продубив кожу, покрыв ее загаром и неровными прядями высветлив волосы. Здесь же его отражение было таким бледным, словно он не видел солнца с рождения. Оставив зеркало, Арон подошел к окну. В этих покоях оно выходило на запад. Вместо двора внизу раскинулся фруктовый сад с прудом в центре. За крепостной стеной красовался лес. Опять до самого горизонта. – Господин! – Из первой комнаты донесся испуганный юношеский голос. И тут же его владелец торопясь затараторил: – Вы приказывали немедленно сообщить о прибытии каравана из Кирет-града. Его как раз впустили в замок. Северянин повернулся к арке. Вот он, момент истины! Сейчас выяснится, как отнесутся местные обитатели к его присутствию в этих роскошных покоях. У входной двери стоял светловолосый парень, вряд ли старше шестнадцати лет. Паж? При виде Арона он торопливо поклонился. Удивления на лице юноши не возникло, только страх проявился ярче. – Караван, – повторил воин. – Да, господин. Людей размещают, как вы и велели, в восточном крыле. Прикажете что-то передать управляющему? – Нет. – Караван подождет, Арона интересовали дела поважнее. Первое и самое главное – мальчишка удивленным не выглядел, более того, обращался к нему «господин». Признал один человек, признают и остальные. Второе – реакция пажа на его присутствие. Подобный откровенный страх в глазах слуги обычно не говорит ничего хорошего о хозяине. Мощные крепостные укрепления, затерянность в лесной глуши, да еще этот страх… Чем скорее Арон поймет, что за шутку сыграл с ним демон, тем больше шансов обернуть ситуацию себе на пользу. Воин не собирался признавать, что происходящее ему неясно, признать означало стать уязвимым. Нет, в первую очередь Арону требовались ответы на скопившиеся вопросы, а паж мог их дать. – Сообщи, что сегодня я желаю завтракать у себя, – велел северянин и добавил: – Вернешься и будешь прислуживать за столом. При последних словах паренек, уже подавшийся к двери, сильно побледнел. Глава 3 Арон стоял у окна, пытаясь на основании увиденного мысленно составить план крепости, когда после робкого стука явилась сперва горничная – прибрать постель, а затем паж и слуги с подносами. Последние, бесшумно расставив блюда, так же бесшумно исчезли, остался только паж, выглядевший потерянным и несчастным. Оценить, совпадали ли предпочтения в еде местного господина с его собственными, Арон не смог. Принесенные блюда казались такими же аппетитными, как песок, только меньше хрустели на зубах. Хотя обещание демона заставило Арона вынырнуть из пустоты равнодушия, вкус пищи ускользал. Мужчина скосил взгляд на пажа: сейчас, спустя десять минут после начала завтрака, тот немного освоился. Поднося ему блюда, паж уже не выглядел так, словно любое резкое движение или звук могли вызвать у него разрыв сердца. На бледное лицо подростка даже вернулось подобие румянца. – Тебе не доводилось раньше мне прислуживать? – Арон решил начать допрос с самой безопасной темы. Будь у мальчика соответствующий опыт, он бы не двигался столь неуклюже. Вопрос казался безобидным лишь до того, как воин его задал. Паж побелел и посмотрел с таким испугом, что Арон с трудом удержал рвущееся с губ проклятие. – Н-нет, господин, не доводилось, – с трудом выговорил паж. Арон вздохнул и отодвинул тарелку с остатками тушенного в мудреном соусе цыпленка. – Возьми табурет и садись, – велел он, кивнув в сторону изящного трехногого сооружения, такого же дорогого, как и все в этих покоях. Судорожно вздохнув, подросток выполнил приказ. – Как твое полное имя? – Риен ар-Корм, господин. – Судя по почти не дрожавшему голосу, подросток пытался взять себя в руки. – Откуда ты? – У моей семьи имение в северной части Киретской провинции, господин. – Ты младший сын? – Ни один здравомыслящий родитель не отправит наследника в такую даль к чужому человеку. – Я – единственный сын, господин, – опроверг его догадки паж. – Но у меня есть сестры. – Как ты здесь у меня оказался? – Арону и впрямь стало любопытно. Риен глубоко вдохнул, словно собираясь нырять. – На приеме у императора моя старшая сестра повела себя… нелюбезно. – Еще один вдох, пальцы, впившиеся в края табурета, побелели. – Вы, господин, отказались принять обычные извинения, но обещали передумать, если наследник нашей семьи достойно проявит себя в услужении. И… вот. – Ар-Корм… – задумчиво повторил воин. Прежде он встречал некоего ар-Корма, птицу высокого полета, не чета безземельному сотнику. У ар-Кормов была длинная родословная, восходящая к Первому Императору, и богатые владения. Интересно, это те же самые? – Как тебе у меня служится? Ответом был перепуганный взгляд. – Страшно? – решил подсказать Арон. – Да, господин, – прошептал паж. – Что больше всего тебя пугает, Риен? – П-подземелья, господин. – Ты туда спускался? – Д-да, господин. Тар Митрил показывал, как заканчивают те, кто вызовет ваше недовольство. – Что еще, Риен? Что еще внушает тебе страх? – Ваша личная стража, господин. – У подростка был такой вид, словно он тонет в трясине без надежды на спасение. – Что с ней не так? – Они – оборотни. – Тон Риена подразумевал: последнего слова достаточно.