– Познакомься, тато, это мой новый братик! – А-а… Улыбка Саиль стала немного зловещей, в глазах появился нехороший прищур. – Братик – это замечательно! – почти искренне выдохнул бывший пастырь. Пепе, заметно подросший за время путешествия, агукал и тянулся ручками к блестящим стекляшкам. Саиль поцеловала малыша в лобик и решительно вручила его отцу. В конце концов, ребенка придется оставлять на попечение старших, и она желала быть уверенной, что тато не забыл, как пестуют младенцев. Старый Амиши скептически оглядел Пепе, а потом в нем что-то проснулось, и он принялся жизнерадостно агукать в ответ малышу, спросил про молоко и пеленки, уточнил, дают ли прикорм. Вспомнил о дяде и как-то очень естественно извинился за свое некрасивое поведение. Да стоит ли сердиться? Все же к лучшему обернулось! Саиль помахала рукой провидцу и повела устраивать на ночлег свою семью, в которой почему-то считала себя старшей. Часть пятая Вкус победы Мечты сбываются! А теперь – бежим! Глава 1 Последние минуты перед рассветом – страшное время. Нежити к концу ночи особенно люты, а до спасительного света еще далеко. И пусть мэр Редстона готов был поклясться в безопасности улиц на крови, желающих положиться на прочность отвращающих знаков все равно находилось немного. Инстинкт! А вот Френсис Ичезо такие прогулки любил и практиковал. Способствует трезвому взгляду на вещи, знаете ли. Оно ведь проще всего – отвернуться от самого неприятного, забыть, так сказать, про базовые условия существования. Впрочем, по сравнению со средним белым Ичезо был суров неимоверно, поскольку лично знал полтора десятка черных магов и до сих пор оставался в здравом уме. Он – не какой-то инфантильный прожигатель жизни, а уважаемый сотрудник службы поддержки. Должность старшего куратора абы кому не доверят! Шагая по гулким и пустынным улицам, Ичезо размышлял, на этот раз – о быстротечности бытия. Вот сколько у него лет сознательной жизни, тридцать? А какие перемены! Каштаны на бульваре Куранди выросли и превратили солнечные лужайки в тенистый сквер. Дома тоже выросли, серьезно: некоторым достроили сверху по этажу, другие снесли и возвели заново, с лифтами, эркерами и стеклянными куполами оранжерей на крыше. Последние два года добавилось защитных периметров и печатей, и вообще – необязательной, с точки зрения белого, волшебной дребедени. Темный фургон ночного патруля (то ли – спят, то ли – бдят) на перекрестке перестал вызывать удивление. Автомобили эти вонючие у поребрика парковаться повадились. Откуда их столько? Изменения копились исподволь и теперь город казался Ичезо… немного тесным. Это нервное, конечно. Белый вздохнул, встряхнулся и бесшумно просочился в двери неприметного парадного. Долг зовет! Крохотная каморка в университетском квартале Редстона давно и надежно превратилась в штаб-квартиру НЗАМИПС, службы поддержки, контрразведки, жандармерии и предки знают, каких еще контор, имевших единую цель – удержать боевого мага в состоянии психоза. От этого зависели жизни людей, прогресс всего человечества, расходы бюджета на ближайшее десятилетие… Многое, в общем. Старший куратор внимательно изучил записи, оставленные сменщиком: за прошлый день их подопечный успел поскандалить с библиотекарями, посетить театр и полчаса гулял с зомби в общественном парке, без поводка и намордника. Местные завсегдатаи уже привыкли к появлениям большого добродушного пса, а вот животные, почуяв монстра, по-прежнему впадали в истерику. Но самое главное, в промежутках между раздражающими эскападами колдун продолжал исправно писать, читать и конспектировать. Спросить, как далеко продвинулся его эпохальный труд, не решался никто. Ичезо вынул из сумки книжку в мягкой обложке, потянулся и сладко зевнул. Должность дежурного заинтересованные стороны поделили вроде бы поровну, но почему-то утренняя смена чаще всего доставалась ему. Белый не роптал – он и прежде любил вставать до света, а бодрость духа и острота реакции больше требовались полевым агентам, которыми куратор храбро командовал. Кроме того, наблюдения подсказывали, что до десяти часов драгоценный подопечный будет сладко спать. Потом – завтрак, первый сеанс работы с рукописью, поход в кафе. К тому времени когда черному надоест строчить и он созреет для свершений, Ичезо благополучно сдаст пост, пожелав коллегам той самой бодрости. Тем более что главной проблемой коллектива был отнюдь не подопечный. Слух (один лишь слух!) о достижениях молодого Тангора породил в темномагической части общества неописуемое бурление. Изнывающие от ревности, зависти и нежелания в чем-либо уступать конкуренту, боевые маги разрывались между потребностью убедиться в реальности эпического события лично и поиском его виновника. А уговаривать всех оставаться на местах и выполнять свои обязанности приходилось кураторам. Получалось не всегда. Приблизительно раз в неделю в Редстон приезжал очередной предприимчивый колдун, желающий познакомиться с восходящим светилом боевой магии (а лучше – по-тихому обокрасть коллегу). Львиная часть визитеров отсеивалась на дальних подступах: лишенные воображения черные начинали поиск собрата со службы очистки. Сложнее было с теми, кто внимательно читал сообщения в прессе и терроризировал уже персонал Редстонского университета. Лишь один хитроумный маг каким-то непостижимым образом вычислил квартиру некроманта, где и познакомился со сторожевым зомби. Зажатый между двумя отвращающими печатями вор был прочувствованно обнюхан и облизан. Способность колдовать вернулась к деморализованному волшебнику не сразу. И это все – простые черные! На что же способен гений?! Предыдущий опыт показывал, что в любой момент их подопечный мог уйти, не прощаясь, по каким-то своим колдовским делам, подвергнуться нападению Искусников или впасть в меланхолию. А еще – попытаться наполнить свою диссертацию практическим материалом… «Чувствуешь себя, как в дешевом боевике «Миссия невыполнима», выпуск двадцать два! Что дальше – «Тайна незаконченной рукописи»?» – Авантюрные романы Ичезо любил, но лично участвовать в них не планировал. Белый отодвинул телефон на край стола, освобождая место для локтей (сидеть солдатиком все шесть часов дежурства он не собирался), в который раз посетовал на отсутствие секретарши и погрузился в чтение. Два часа промелькнули совершенно незаметно, а вот дальше началось пес знает что. Входная дверь хлопнула, и сердце Ичезо неприятно заныло – для доклада «наружки» было слишком рано. В комнату бочком и пригнувшись протиснулся мистер Крупс – диковатый мужик с не обезображенным интеллектом лицом и черной бородой от бровей (обладатель университетского диплома, преподаватель актерского ремесла и в целом – огромадный талантище), присел на краешек стула и повел плечами, не торопясь выходить из образа. – Тут, эта, барин бумагу бечевкой повязал, в пинджак наряжается. В типографию идет! В руку Ичезо сама собой влетела трубка телефонного аппарата. – Группа сопровождения, на выход! Вот так, внезапно, без предупреждения, началась важнейшая фаза операции: процесс превращения личных достижений некроманта в общественное достояние. Штаб-квартира резко уменьшилась в размерах: к мебели и Крупсу добавился мечущийся из угла в угол командир военизированной группы. И чего он так на телефон зыркает? Других способов поддержать связь с «наружкой» все равно нет! Пусть радуется, что гонцов слать не приходится. Крупс прикидывался невидимкой. Боевик злобно материл недостаток финансирования, не позволивший заполонить агентами весь город. Ичезо старался мысленно охватить картину происходящего, надеясь осознать и обнаружить возможные проблемы до того, как они заявят о себе в полный рост. Тем более что о цене ошибки белый знал чуть больше, чем ему полагалось. Не то чтобы Ичезо был как-то особенно, по-эмпатски наблюдательным – любой, имеющий глаза, увидит, что бедствия И’Са-Орио-Та имеют подозрительно много общего с событиями в Арангене двухгодичной давности. Разница в мелочах – том, сколько сил и средств потратило правительство на вербовку боевых магов, неуклонно увеличивая ряды службы очистки и откровенно наплевав на мнение отдельных ренегатов. Но за узким перешейком – гораздо менее успешный Каштадар и вообще ни разу не вменяемые государства-карлики дальнего юга. Существовала иллюзия контроля над происходящим, но по-хорошему никаких гарантий от повторения судьбы империи у Ингерники не было. И вдруг – сюрприз… Достоверно сказать, что именно Тангор проделал в И’Са-Орио-Те, не мог никто, включая непосредственных участников экспедиции (глазами видели, а умом не понимали). Однако то, что случилось два раза, гарантированно могло произойти и в третий, а за такую возможность министр Михельсон отдал бы собственную руку и половину годового бюджета. Но тут желания властей уперлись в вечную как мир проблему – черномагический гонор. Колдуну было плевать на общественное благо, распоряжения правительства и даже собственную выгоду – им двигали другие резоны, а долгое пребывание за пределами Родины гнусные черты характера только усилило. Руководители проекта постарались донести это до подчиненных максимально доступно. – Жажда признания, безусловно, мощный мотив, но в момент, когда личный опыт обретает материальность – вид готовой рукописи, в дело вступит не менее сильная эмоция – чувство собственности. Что перевесит? – Госпожа Кевинахари скорбно поджала губы. – Не будем забывать, что мы имеем дело с боевым магом, который в одиночку разорил гнездо гоулов и никому об этом не рассказал. Помнится, Ичезо услышанное шокировало. Известные ему черные непременно убедились бы, что все – абсолютно все – окрестные волшебники в курсе их неописуемого могущества. Даже чувство самосохранения не помогло б: о последствиях нелицензированного колдовства отступник вспомнил бы, только оказавшись в кольце штурмовиков НЗАМИПС. – Да ладно! – хрюкнул молодой боевик – шеф департамента практической магии. – Парень УЖЕ сделал работу. Почему бы ему отказаться получить за нее все причитающееся? – Главное, не злите его, – резюмировал лекцию старший координатор региона (Ичезо передергивало от несоответствия внешнего и внутреннего в этом человеке). – И вообще, не обозначайте своего присутствия. Выразить признательность можно будет после завершения дела. Корифеи службы поддержки осмыслили противоречивые указания начальства и разработали План. Согласно ему, единственным членом команды, допущенным к телу, стал Крупс, ибо заподозрить в нем шпиона мог только человек с больной фантазией. Вклад полевых агентов в общее дело заключался в исчезновении брехливой соседской собачки, а Ичезо следил, чтобы в чайном шкафчике некроманта не переводилось ореховое печенье. Полезно для мозга, знаете ли! По уму выходило – не должно ничего случиться. Маршрут известен, цель ясна, порядок действий на все случаи жизни утвержден в трех экземплярах. К тому же перемещаться Тангор предпочитает на такси, а всем известно, чья это будет машина. Почему же желудок так крутит… Когда в напряженной атмосфере комнаты резко зазвонил телефон, командир «наружки» успел к нему первым. – Да?.. Что?!! Ичезо вкрадчивым жестом вынул трубку из рук военного и спокойно потребовал: – А теперь повторите то же самое для меня. – Объект вышел из типографии, пешком, очень взволнован. Бумаги все еще при нем. На контакт не идет. – Продолжайте следовать за объектом. Кто пытался войти в контакт? – Хинс. – А Хинс пусть отправляется в типографию и выяснит обстоятельства. Немедленно! Следующие четверть часа штаб-квартира напоминала филиал дурдома: командир шпиков принимал телефонограммы подчиненных, усевшись прямо на стол с аппаратом в обнимку. Крупс убедительно изображал слепоглухонемого инвалида. Ичезо методично отмечал на карте Редстона пройденный объектом путь (подумать только, а он воспринимал эту простыню как декоративный элемент!). Отзвонился Хинс – для сдачи диссертации в набор потребовалась какая-то пустяковая справка, колдун взбеленился и убежал, матерно понося бюрократов. Эх, упустили! Надо было типографских тоже в оборот брать, чтобы минимум слов – максимум дружелюбия. Знать бы, где упадешь… Ичезо почти расслабился, почти поверил, что главная неприятность позади. И тут их подопечный выполнил трюк, которого кураторы больше всего опасались, – исчез. Среди бела дня, посреди людной улицы – оп! – и нет его. А опытные шпики хлопают глазами, как дети малые. Как необученный цивил смог так натянуть гребаных профессионалов?!! Лицо офицера приобрело какой-то неестественный, желтовато-восковой оттенок (белый даже испугался за его здоровье). Волноваться было от чего: из поля зрения властей одновременно пропали и некромант, и результаты его творчества. За такой феерический провал Михельсон их всех в Краухард законопатит, чариков гонять. Ладно, будем объективны: своего зомби Тангор не бросит, то есть рано или поздно потеряшка явится домой сам. Вот только за время своего отсутствия черный способен перевернуть ситуацию с ног на голову. И перевернет. Ичезо раз за разом пробегал глазами путь, проделанный их подопечным (пешком!). Пряничная улица, бульвар Куранди, куча мелких ремесленных переулков… Некромант определенно следовал к какой-то цели, привычной и недалеко расположенной, иначе природная лень заставила бы его взять такси. Куда он шел? Военный отмер и продолжил лаяться с подчиненными, Крупс ушел вызывать подмогу с другого телефона. Ичезо мазнул взглядом по шкафчику, за дверцей которого стыдливо пряталась принесенная из дома беллетристика. Все-таки белый способен вынести из художественного произведения гораздо больше, чем обычный человек. Вот так вот читаешь, читаешь, а ощущение, что идешь по знакомым улицам, совершенно конкретным… Не могло ли оказаться реальным еще и крыльцо? Белый решительно отобрал трубку: – Возвращайтесь к дому четыре. Осторожно загляните в окна первого этажа, особенно тех квартир, у которых двери выходят во двор. Результат доложите лично мне. А теперь – трубку на рычаг и мило улыбнуться пышущему гневом офицеру: – Не будем отвлекать людей от работы.