– Возможно, вам стоит убедить проклятого дать своему созданию менее вызывающую кличку? – поморщился он. Куратор отчетливо понял, что ощущает отрядный алхимик, в очередной раз подловивший клиентов на знании основ: – Какая такая кличка, когда это Шорох и есть? Белого объявили владыкой Алмазного Ожерелья и всех Харанских гор следующим утром, при большом стечении народа. Людям идея, как ни странно, понравилась. Горожане шепотом перемывали кости покойному императорскому родичу, удивляясь, как Хищное Эхо вообще за него взялось, ибо от ночных гостей он по жизни мало чем отличался. А вот господин Номори – ответственный, внимательный к людям, опять же, предприимчивый как не всякому дано. Прииски с ним только прирастают! И приезжих всяких… экзотических он тоже к ногтю прижмет. На фоне прочих горожан выделялась группа черных – суровых вождей, держащих своих разношерстных подданных в ежовых рукавицах. Эти по отношению к новому Смотрителю были полны скепсиса. Питер Мерсинг стоял в стороне, демонстрируя полагающуюся армейскому куратору невозмутимость и нейтралитет. Он был уверен, что его финансовым интересам больше ничего не угрожает. А черные… Что – черные? Скоро им будет чем заняться. Глава 3 Толпа изгоняющих, ошалевших от простора, вольготно расплескалась по склону – даже размеченные в точном соответствии с планом, участки под домовладения оказывались втрое, если не вчетверо больше ларешских. На них спокойно размещались повозки, палатки и очаги, разве что лошадей пришлось вытурить за город (пусть пасутся!). Свежая память о путешествии позволяла наслаждаться мелочами вроде чистой одежды и сладкого чая, однако снова впасть в темное забытье колдунам не удалось – на границе нового квартала немым укором возвышался Храм. Умеют же некоторые аппетит испортить… Две недели черные врастали в землю Кунг-Харна, обустраивали быт, утрясали отношения с соседями и властями, наново пытались вспомнить, что именно рассчитывали получить от обретенной свободы. А потом Коси откололся от общества!!! Старик сходил в ратушу, дал кому-то денег, и толпа улыбчивых каторжан за три дня возвела вокруг его владений аккуратную ограду пяти локтей высотой (точно по Уложению!). Легкость и быстрота достижения результата совершенно ошеломили изгоняющих – к огораживанию участков никто еще не приступал, а уж сколько времени должно было занять это дело, думать вообще не хотелось. И вдруг – удар. Все ходили, бухтели о традициях, но на самом деле вопросов было два: «Во сколько обошлось?» и «Где раздобыть столько денег?». Первое Коси ни от кого не скрывал, а о втором молчал намертво. Никар тоже полюбопытствовал – забор ему самому не помешал бы, а заодно и дом, и большая ондоль на полкомнаты (ночами в Ожерелье было прохладно). Обращаться с деньгами он умел, но порядок цифр получался какой-то совершенно безумный – не то шесть, не то восемь золотых. Где только законопослушный с виду наставник умудрился столько натырить? Так бы и остался новый забор Коси забавным курьезом, если бы не странные мелочи, начавшие происходить в квартале. Ну, допустим, большую голову сыра Чатах мог у кого-то отнять, а сушащиеся перед стоянкой Тарки матрасы были незаметно извлечены из багажа. Но когда на улице среди бела дня появился Джочу в почти новой ярко-красной рубахе, выгодно выделявшейся среди серых, черных и коричневых тряпок, Никар осознал, что дело не чисто. Делиться с кем-либо своими подозрениями изгоняющий не стал, но на следующий день встал затемно и устроил за стоянкой боевиков слежку. Когда с первыми лучами солнца отчаянно зевающие ученики Чатаха побрели в город, Никара настигло озарение. Это же заговор!!! Сволочи нашли где-то неохраняемый склад и крысятничают в одиночку! Неправедно нажитые богатства требовалось найти и отобрать. Крадучись, сливаясь с тенями, Никар двинулся следом за легкомысленной молодежью. Путь окончился неожиданно быстро – ученики добрались до площади перед ратушей и устроились в тени вечнозеленых орешен. Вековые деревья в три обхвата пережили не одну смену власти и даже от всемогущего Уложения не пострадали – горожане просто отделили голую землю от мостовой каменными скамейками, одновременно данью закону и удобству. Сейчас это показалось Никару очень кстати. Он напился из городского фонтана и сел на свободное место, словно один пришел. Появление взрослого изгоняющего ученики восприняли без удовольствия, но молча – все в таборе знали, кто зарезал двух пастырей (Никар демонстративно погладил рукав, под которым прятался заветный кинжальчик). Так и сидели все, каждый под своим деревом, ожидая непонятно чего. Кунг-Харн просыпался. Наведывались к фонтану водоносы, чиновники степенно поднимались по ступеням ратуши, горожане сновали туда-сюда. Утро уверенно перешло в день, когда на площади появилась странная личность со всеми признаками мелкого торговца, от характерной одежды до суетливого движения рук. Горожанин пометался между орешнями и из всех обращенных к нему рож выбрал наиболее представительную. – Досточтимый, – льстиво заулыбался он, бочком подвигаясь к Никару, – здесь ли можно найти мастера, способного зачаровать двуконную повозку? Собираюсь ехать в Алякан-хуссо за товаром, а отвращающих знаков нет! Нет!!! – Двенадцать серебра, – привычно подсчитал Никар. Горожанин согласился без торга, а ученики Чатаха поморщились – со времен империи расценки явно подросли. Да и пес с ними! Главное, в чей карман серебро упадет. Привычная работа заняла у изгоняющего чуть больше полутора часов. Заказчик не только выдал ему положенное вознаграждение, да еще и чарку налил «за удачу». Выйдя со двора предприимчивого торговца, Никар покатал в ладонях честно добытые серебрушки (медь в последнее время из оборота вышла). До восьми золотых ему, конечно, как до императорских чертогов, но бывают вещи и поважнее красной рубахи. Где он тут недавно видел сапожника? Следующим утром Никар снова сидел на том же месте, но уже в сапогах с новыми подметками, к тому же – начищенными ваксой до зеркального блеска. И имел уважение! Горожане отчаянно трусили, но все равно шли и шли – иноземцы внезапно получили заказ на расчистку старых шахт и почти не появлялись в Кунг-Харне. На третий день Чатаховы выкормыши приволокли на площадь Джочу, но Никар это предвидел и пришел в компании с Лахимом. На четвертый день к посиделкам с достоинством присоединился Анату. Стражевик явился на площадь с учеником, складным стулом и зонтиком. Обстановка накалилась до предела. Дележ доходов грозил перерасти в сражение, но тут в дело вмешался многомудрый правитель Ожерелья (из белых, паразит, из белых!). Ранним утром, как только все пригодные для ожидания места были заняты, из ратуши вышел глашатай – белый-талле, которые тут засидели почти все чиновничьи должности. Он нервно погладил кожаную папку с гербом, прокашлялся и заполошно завопил: – Новые правила найма! Главный смотритель Харанских гор, досточтимый господин Номори ввел новые правила! Изгоняющие провожали горлопана внимательными взглядами, а Никар упускать свое больше не собирался. Что тут присматриваться? Подошел, спросил… – Чего орешь? – Довожу до населения изменения в законах. – Ну давай, доводи. – Во избежание ненужных трений порядок найма изгоняющих будет упорядочен. С первым колоколом ратуша начинает выдавать номера в очереди на получение нарядов. Заказы будут разделены на категории по цене и сложности, выполнивший три заказа первой, получает право брать заказы второй. Начиная с четвертой категории, наряды выдаются только отрядам! Главный смотритель гарантирует оплату по прейскуранту. – И кого он рассчитывает этим соблазнить? Белый пожал плечами. – Господин Номори заключил договор с господами Румолом и Шагратом на поддержание порядка, – пояснил он. – Так что каждый, кто считает себя умнее всех, будет объясняться с ними. Нет, кто найдет клиента, готового платить больше, – бог в помощь. Вон мастер Тарки с учениками в Алякан-хуссо едет, защиту вокруг города восстанавливать. Ему вдвое обещали! А еще Главный смотритель пайки мирного времени утвердил, по минимуму правда. Никар поморщился. Сидеть на миске баланды, когда парой проклятий можно заработать на мясо и сыр? Выудив из папки белого заветный листочек, изгоняющий вернулся на свое законное место и погрузился в чтение. Грамота не была его сильной стороной, но светлорожденные в кои-то веки родили закон, понятный даже идиоту. Поскрипев мозгами и припомнив, с какими гостями приходилось иметь дело в походах, Никар вынужден был признать: если он хочет получить от жизни нечто большее, чем красная рубаха, ему потребуется отряд. Одиночке заветные восемь золотых придется собирать годами! Главное – найти подходящую нежить первым, пока за ней не пришлось переться к еретикам в задницу. Или стоит взять на установку пачку следящих амулетов? Главное, чтобы не в шахты – Никар закрытых пространств с детства не любил. Но самое сложное было заманить в отряд положенное по новому закону «доверенное лицо». Кого мог поименовать так правитель-белый? То-то же! Тут Никар совершенно неожиданно вспомнил, где видел беглого пастыря, оставил Лахима за старшего и поспешил на дело. – Я с вами не пойду! – уперся Ахиме. Это могло стать проблемой… – А зачем – ты? – немедленно сдал назад Никар. – Посоветуй кого-нибудь, кому деньги нужны. Вас же тут полно! Нам просто свидетель нужен. Да ты не думай, мы будем заботиться о нем, как о младенце! – Я поговорю с Тай’Келли, – уступил бывший пастырь, и Никар перевел дух. В итоге на руки изгоняющему выдали пожилого жреца, согласного наблюдать работу черных с близкого расстояния за малую долю в добыче. Никар подумал и нанял в отряд слугу-человека – оборони духи, загнется дедок – потом не отмоешься. Так тонкий ручеек изобилия потек в жилища изгоняющих, принимая вид новой одежды, цветной не по чину, звонких фарфоровых чашек и наваристой похлебки. Жизнь снова заиграла красками. Солидные мастера с головой погрузились в махинации с нарядами и набор дружин, причем Анату, например, на место учеников взял двух беженцев, умеющих шить, готовить и ухаживать за лошадьми гораздо лучше черных малолеток. Появилась первая жертва правопорядка – какой-то жадный недоучка устроил скандал в ратуше, а потом три дня прятался от господина Румола, настойчиво желающего с ним пообщаться. Взбудораженным всеобщей суетой Шаргом вновь овладела тяга к самоубийству – бывший укрощающий пожелал узнать, как обучают колдунов в Ингернике. В качестве последней дани благоразумию с вопросами он пристал не к магам, а к их надзирателю. Исключительно приятный в общении и не лишенный понимания человек предложил организовать в окрестностях Кунг-Харна полигон (все равно изгоняющим он потребуется). После некоторых препирательств и кучи обещаний за дело взялся некромант. Презрительно хмыкнув, он возвел на выделенном городскими властями клочке земли нечто, одним видом лишившее Коси дара речи и отправившее Тарки в недельный запой. Шарг ходил вокруг своей новой собственности гоголем, но первыми полигон опробовали иноземцы. Испытание назначили на утро четверга. Видеть это хотели все, а самые предусмотрительные даже пришли на место заранее. Солидные изгоняющие совершали сложные маневры, чтобы получить хороший обзор и не дать заподозрить себя в недостойном интересе. В результате самые удобные места заняли мамки с дитями (кто-то вспомнил старое суеверие, будто ребенок, ставший свидетелем могучего колдовства, сам становится сильнее), а укрощающие с учениками вообще чуть ли не обступили полигон кольцом. Вожак ингернийских рыцарей начал с того, что скептически осмотрел новые артефактные столбики, а потом за доли секунды сформировал что-то хаотично-разрушительное и врезал по ближайшему. Периметр невозмутимо поглотил это безобразие, а вот сидевшим на линии удара конкретно поплохело. Следующие полчаса ингернийцы честно пытались разнести полигон в пыль. Были последовательно опробованы пентаграммы, атакующие знаки и штурмовые проклятия. В памяти Никара происходящее сохранилось как один сплошной праздничный фейерверк, выглядевший особенно нарядно, когда в ход пошли плетения (насколько он понял, задача была в том, чтобы произвести их как можно быстрее и опустить одновременно). Те проклятия, которые не подразумевали сложения сил, ингернийцы разгоняли каскадом, добиваясь от знаков-поглотителей недовольного гудения и сердитых молний. Никар представил себе результат боевого столкновения с одним из таких умельцев… и твердо решил больше о подобном не думать. – Напомни, а что наши вообще забыли в Ингернике? – как бы между делом поинтересовался Чатах у Анату. – Светлорожденные! – пожал плечами тот. – Мозгов как у кошки. Спорить не стали. Полигон был признан годным. Иноземцы, уставшие, но довольные, отправились отмечать это обстоятельство в кабак (а что, повод хороший!). Шарг убедился, что возвращаться они не собираются, и приосанился: – Я так считаю, что мы вполне можем основать здесь собственную школу! И чихать нам тогда на Тусуан. Возобновить набор учеников, подумать над повышением мастерства взрослых. Правда, ждать придется, когда остынет… Некромант, как полагалось татю, все представление скрывавшийся за чужими спинами, похмыкал, вышел вперед и одним проклятием ДОСТАЛ из накопителя всю набившуюся туда силу, пару секунд поиграл в воздухе сверкающей змеей и скормил ее своему созданию. Существо, напоминающее сбежавшее с огорода пугало, выглядело очень довольным. – Надеюсь, – надменно поинтересовался некромант у собравшихся, – все понимают, что пытаться повторять увиденное не стоит? Только учебные заклинания, самые простые! Никару, который минуту назад ни о чем таком даже не помышлял, словно гвоздь в мозги вбили. Это еще надо разобраться, у кого получится только самое простое! Начинать тренировки прилюдно Шарг не стал – слишком сильным получился бы контраст, но списки желающих попрактиковаться составлять начал. Глядь, а Джочу уже о чем-то там договаривается! Драконье семя… Никар напустил на себя равнодушный вид и устремился к цели. Кстати, список нужно прочитать и заучить, а то набьются потом поперед тебя всякие жулики и ничего не докажешь. Глава 4 Если не к месту помянутая Лючиком Судьба существует, то надо мной она явно глумится. Иначе как объяснить, что именно на удаленном са-ориотском руднике обитал идеальный горный мастер для Суэссонского руднодобывающего концерна, одиннадцатью процентами акций которого я гордо владел?