Подобравшись вплотную, так что выстрелы глушили даже тактические наушники, я сквозь дыру прилепил обе гранаты к корпусу противника и упал на спину, скатываясь с лестницы. Взрыв застал меня в самом низу, под щитом. Ударная волна с треском сжала забрало. Выбила пробки предохранителей на наушниках. Визор погас на долю секунды, а когда я пришел в себя, сверху ударило несколько стволов. Сжавшись под щитом, я оттолкнулся от перил, но тут же получил пулю в ногу. Взвыв, я пополз, работая плечами. В последнюю секунду меня дернули за эвакуационную лямку на броне сзади и втащили в коридор. — Ты как? — спросил одолживший мины сапер. — Ранение в ногу. Жить буду, но надо перетянуть. — Давай по-быстрому. Бери подранка и заходим! — приказал тяжело дышащий взводный, чья дырявая броня валялась в стороне. Один из бойцов щедро заливал дырки на его теле клеем. По крайней мере, одна из них без операции смертельна. Теперь таймер показывал даже не часы — минуты. Иначе старший просто погибнет. Он и сам это понимал. Пока я перетягивал и заливал рану, он вновь облачился в броник и заставил себя подняться. — Ну? — требовательно спросил он у серфера. — Готовься на «три», — отдаленным голосом сказал хакер, отсоединяя разъем от шеи. Стволы направились на дверь, и в условленный срок она распахнулась. Послышался одинокий выстрел. Охранник, не то от отчаянья, не то от излишнего служебного рвения встречал нас сразу за дверью. Его изрешетили из пяти стволов. — Заходим! — приказал взводный, затаскивая внутрь раненого серфера. Стоило всем втянуться, и старший посадил его у дверей. — Блокируй! — Я щас сдохну. Подлечи, командир, — прохрипел тот, держась за шею, из которой струйкой текла кровь. — Закрой дверь, иначе все сдохнем, — приказал взводный. — В процессе подлечим. Серфер воткнул провод в открытую коробку. Оторвав его пальцы от шеи, медик залил рану гелем. Но даже я видел, что она слишком глубока. Тут не перевязка нужна, а полноценная операция. Какая разница, выльется кровь в глотку или наружу, если она не дойдет до мозга? На последнем издыхании он закрыл дверь, и сапер немедля заварил ее пластилином. — И что теперь? — спросил я, оглядывая бойцов. — Они скоро разрежут двери и окажутся внутри, у них тяжелые штурмовые дроны. — Паникуешь, боец? — хрипло спросил взводный, держась за грудь. — Не-а. Спрашиваю. — Ну так оглянись. У нас целый склад мехов. Кто-то говорил, что ты их водить умеешь. — Мехов? — я развернулся и чуть не ахнул. В тусклом свете ламп стояли ряды тяжелых противотанковых экзоскелетов с рельсовыми орудиями на плечах. Глава 8 — Ну что, заведешь один? — спросил взводный. — Приходилось такие видеть? — И даже водить, — кивнул я. — Баллисты, новое поколение. Полуартиллерийская модель. Вот только какого черта она делает на складе в городе? Это же чисто военная техника! Она должна выпускаться только на заводах рядом с военными базами. И храниться по договору там же. — Это ты можешь у корпоратов спросить. Если выживем, — усмехнулся взводный. — Слушай задачу. Этот склад куда более ценен, чем потеря пары блоков с данными. Так что вскоре все щенки «КК» подтянутся сюда, позволив нашим братьям сделать свое дело. У нас есть пара профи, которые поведут доспехи, остальное нужно перевести в аварийный режим и взорвать к чертовой бабушке. Выполнять! Поредевший отряд бросился к доспехам, оставив нам с наблюдателем ближнюю пару. Его шлем-сфера с кучей камер и датчиков едва вместился в доспех. Мне было куда проще: легкая броня — она на то и легкая. Создавалась для экипажей танков, БТРов и пилотов. В том числе пилотов моторизированных доспехов. В отличие от джаггернаутов — сверхтяжелой пехотной брони, надеваемой на голое тело. Обойдя доспех сзади, я повернул рукоять и потянул на себя заднюю створку. С тихим шипением спина брони начала отходить вверх. Передо мной открылось обитое противоударной тканью нутро доспеха. Броня чуть наклонилась, чтобы мне было удобнее забираться. Привычно закрепив автомат магнитной защелкой на бедре брони и сняв перчатки, я забрался внутрь. Вначале ноги, затем руки и только в конце засунуть голову со шлемом. Поняв, что оператор на месте, доспех захлопнулся. — Какого черта? Тут какие-то иероглифы! — донесся до меня заглушенный броней крик наблюдателя. — Не могу ничего сделать! Даже выбраться! — Эй, новенький, как дела у тебя? — настороженно спросил взводный. Несколько секунд я не мог ответить: ярость взяла верх, и я бессильно бился в композитной ловушке. Шлем заблокировал внешние датчики, я ослеп и почти оглох, если не считать внутренней связи группы. Но взводный ждал. — Той же хреновости, — ответил я, взяв себя в руки. Гнутые японские иероглифы торчали прямо перед глазами, но доспех превратился в капкан. Встроенный в голову дата-джек перевел иероглифы, но легче от этого не стало. — Они требуют ключ активации. Наши УИНы им, естественно, не подходят. — Дьявол! — пнув безжизненное тело серфера, крикнул взводный. — Что ж ты, тварь, сдох-то так рано?! Взорвать? — Только вместе с ними внутри, — тут же ответил сапер. — Можем, как и на остальных, перегрузить батареи, тогда они сгорят без следа. — Делай, — хмуро ответил взводный. — Мы должны уничтожить эту партию. Даже если все здесь останемся. — Эй! Нет! Мы так не договаривались! — выкрикнул оператор. — Должен быть другой вариант! — Дайте нам десять минут, — сказал я, сдерживая накатившую злость, которую тело не могло выплеснуть наружу. — Мне штабной серфер дал комплект для взлома, попробую использовать его. — Даю семь. Пока готовят к взрыву остальные доспехи. Начинайте с дальнего конца, — приказал взводный, и сапер с тройкой помощников подтвердил выполнение. Собравшись с мыслями, я активировал интерфейс на линзе. Открыл через дата-джек все доступные соединения и легко нашел среди буквенно-цифровых названий иероглифы сети доспеха. Лезть в чужую систему, не имея подготовки и навыков — чистое самоубийство. Но какой у меня выбор? Умирать здесь, особенно получив такие сведения, я не собирался. Тем более что в этом доспехе мне уже ничего не грозит. Не боясь, что меня раскроют до выхода на поверхность, я активировал все внешние устройства. Где-то в мозгу тихо заработал молекулярный насос, гоняя ферменты. Дата-джек получил доступ к базе и сопроцессору. Возможно, теперь по скорости я смогу сравняться с системой баллисты. — Подключение, — скомандовал я, и перед глазами потемнело окончательно. Секунды ожидания тянулись невыносимо долго. Но вот передо мной появились белые линии, выстраивающиеся в очертания коридоров. Визуализация прошла успешно. Взглянув на собственное тело, я убедился, что это все тот же бесполый аватар. От запястья до локтя располагалось четыре здоровенных иконки. Чтобы не пропустил. На каждой красовалась цифра — количество возможных использований. Земля — 3. Огонь — 2. Молния — 5. Вода — 2. Иными словами, я могу заблокировать три соединения. Заставить замедлиться системы противника дважды. Пять раз попробовать пробиться через брандмауэр или фаервол. И два раза создать внутреннюю маршрутизацию для ограничения трафика с той стороны. Вроде все просто. Осталось действовать. Стоило сделать первый шаг, как линии из чисто белых стали желтыми. Явственное предупреждение о переходе системы из спокойного состояния в тревожное. Ничего. Я просто иду по своим делам. До первой двери. К сожалению, она появилась прямо передо мной, стоило продвинуться чуть дальше. «Введите пароль или УИН пользователя в базе», — автоматически перевел интерфейс появившиеся иероглифы. Я усмехнулся. Были бы у меня эти сведения, ни за что не поперся бы внутрь враждебной системы. Собравшись с духом, я активировал иконку на руке. Рядом появилась фигура с молнией, и по моей команде обрушилась на дверь. Несколько секунд ничего не происходило. Аватар Эксплойта распался, прикоснувшись к дверям. Теперь по ним бегали крошечные молнии. Но затем я услышал тихий писк, и двери растворились. Не открылись, отъехали в сторону или разошлись в стены — просто растворились, как будто их и не было. Пожав плечами, я ступил вперед, и тут же контурные линии коридора сменили цвет на оранжевый. Отлично. Значит, я внутри, в защищенной секции. Еще шаг, и цвета меняются на красные, начав мигать. По коридору пронесся протяжный низкий вой. Объяснений не требовалось: система обнаружила нарушителя и начала противодействие. Ускорившись, я заставил аватара перейти на бег. Как ни странно, но реальная скорость продвижения сильно не возросла. Будто я двигался в замедленной съемке. Сказать, зависела ли скорость передвижения от скорости канала или быстродействия имплантов, я не мог. Просто не знал. Не моя стихия. Но это не стало проблемой. А вот первое же разветвление коридора — стало. Я не мог тратить много времени на изучение чужой архитектуры. Выбирать же наугад — метод еще хуже. Выругавшись, я все же решился свернуть налево. Мужик я или где? Но уже спустя пару секунд уткнулся носом в очередную дверь. «Общие системы», — перевел интерфейс. Ясно. Общие системы брони, если в наших с японцами понятиях нет принципиальных различий, это двигательные, зрительные и прочие системы, не касающиеся оружия. Мне все равно пришлось бы их разблокировать. Я решительно вытянул руку вперед и отправил следующую молнию на прорыв. Ситуация с дверью повторилась. Но стоило ей исчезнуть, как на меня выскочил шар, ударивший молнией уже в меня! «Попытка взлома дата-джека! — загорелась красная надпись. — Немедленно покиньте опасную зону». Ну нет! Пламя! Создав огненную стену, я смотрел, как чужая система продирается через нее. Не дожидаясь, когда это случится, я выпустил еще одну молнию, целясь непосредственно в шар. Тот попытался дернуться, но, замедленный огнем, не смог сдвинуться с места и растворился через несколько секунд. Отдышавшись, я легко переступил через сетевой роутер. Дальше коридор разделялся на три, но врагов не было, и я быстро пробрался в ближайшее ответвление. «Двигательные функции», — гласила надпись на стоящей посреди комнаты колонне. Прикоснувшись к ней, я ничего не почувствовал. Интерфейс тоже не отозвался. Тогда, немного поразмыслив, я активировал молнию на колонне, и вскоре та превратилась в бурлящий поток света. «Двигательные функции баллисты разблокированы», — радостно уведомил меня интерфейс. Кивнув, я прошел дальше по коридору и без раздумий потратил еще одну молнию на датчики и сенсоры, возвращая доспеху зрение и слух. Оставалось реакторное ядро. Последняя общая функция. И последняя молния, которой я мог воспользоваться. Черт! Если я сейчас активирую ее — останусь без систем вооружения. С другой стороны, если не активирую — идти придется на собственной мышечной тяге. Ну и на встроенных в легкую броню сервоприводах. Взглянув на руку, я убедился, что количество молний не восстанавливается. Почему так, надо будет узнать у серфера по возвращении. Уже собравшись было вернуться в другое ответвление, я вспомнил, что без реактора оружие тоже не задействовать, и, выругавшись, шагнул к колонне. Стены коридора резко вспыхнули, и путь мне преградили три висящих шара, немедля атаковавших меня. «Попытка взлома дата-джека! Перегрев импланта! Угроза внутренним протоколам данных!» — гроздью посыпались красные надписи. В голове что-то больно щелкнуло. Меня стало подташнивать и клонить в сон одновременно. Выругавшись, я отпрыгнул назад, но боты не отставали, поливая меня молниями. Потратить последнюю программу взлома на них — означало уйти ни с чем. Вытянув к ним руку, я активировал Воду, чтобы хоть немного оторваться, и ревущий поток данных заставил противников дергаться из стороны в сторону. Исчезать, появляясь на месте, где они были несколько секунд назад. И все же этого оказалось недостаточно. Боты медленно, но верно продвигались вперед. Я сумел разорвать дистанцию, активировав и вторую дос-атаку, но долго так продолжаться не могло. Решение пришло само, когда я пересек возведенную раньше стену огня. Противники застряли в ней, замедлившись в десятки раз. Вот только атаковать их было нечем. А если нельзя атаковать… Я взглянул назад, на кроличью нору, про которую рассказывал волшебница Николай. Отрезать себе путь к отступлению — дурацкая затея. Но оставить себе возможность вернуться и одновременно заблокировать программы противника можно было только в одном месте. В оружейных системах. Забежав в правый коридор, я наткнулся на двери, но не собирался их взламывать. Вместо этого я поставил прямо возле них собственную стену. Теперь путь туда заказан. Обернувшись, я увидел, что боты почти пробились ко мне, и возвел еще один роутер — перед собой. Все три шара влетели в стену огня в попытках добраться до моего аватара. Я не знал, как это работает, и лишь надеялся, что мои предположения верны. Шаг, и я уже на другой стороне. Отпрыгнув, я возвел стену прямо на пересечении коридоров, отсекая программам врага обратный путь. Мне послышалось, что с другой стороны донесся недовольный писк — и удары в стену. Черт. Серфер же говорил, что только высокоуровневые программы могут полностью отрубить канал. Значит, у меня не так много времени. Поставив все на одну попытку, я создал дублирующую стену, оставшись с единственной активной иконкой — последней Молнией. Не оставляя себе времени на раздумья, я вбежал в Общие системы и активировал последнюю колонну. Молнии понадобилось куда больше времени, чем в прошлый раз, но она сработала. «Общие системы полностью переведены в активный режим. Получен доступ к двигательным и зрительным функциям, — радостно отчитался интерфейс. — Внимание! Оружейные системы заблокированы! Доступа к рельсовым орудиям нет». Ничего страшного. И без них как-нибудь обойдемся. Сейчас главное выжить. Промчавшись по коридору к точке выхода, я прыгнул в кроличью нору. Голова закружилась, приспосабливаясь к прежней реальности. Перед глазами все плыло. Но теперь датчики легкого шлема синхронизировались с датчиками моторизированного доспеха, и я получил доступ к круговым камерам. — Есть! Получилось! — крикнул я, не рассчитав громкости динамиков. Голос, многократно усиленный внешними передатчиками, заставил отряд Бешеных присесть, зажимая уши. Даже тактические шлемы не были готовы к такому. — Прошу прощения, сейчас поправлю. Все. — Как раз вовремя, — усмехнулся сапер. — А я уже собирался тебя из строя выводить. — Второй завести сможешь? — перебивая его, спросил взводный. Датчики брони, быстро просканировавшие его, говорили, что жить командиру осталось не больше десяти минут. И то на стимуляторах. — Нет, но бойца освобожу, — ответил я, передвигаясь ко второй занятой броне. Ручка выхода подалась с трудом даже под действием приводов, достигающих усилия в несколько тонн. Но я не жалел чужую собственность. Металл заскрежетал, и задняя дверца, вспучившись, пошла вверх. — Готово.