Лиди усмехнулась и поддержала игру. – Кто же по доброй воле породнится с Алексом Данишевским? Нет, Майя, послушай мой совет – выходи замуж за цинфийца. А мужа знакомь с братом на самой свадьбе. – А лучше после? – понимающе фыркнула я. – Это был бы идеальный вариант, – одобрила она, и мы обе с облегчением рассмеялись. Больше к теме политики и моего путешествия мы не возвращались. Просидели до вечера и проболтали ни о чем, а после Лиди ушла, не забыв взять с меня обещание звонить ей каждый день или хотя бы через день. Я была полна решимости выполнить нашу с ней договоренность. Братец меня убьет. Глава 2 Алекс навестил меня ровно неделю спустя после нашего разговора. Знай я его чуть хуже, и у меня непременно бы возникло подозрение, что все это время он простоял под дверью моей квартиры с секундомером в руке – его пунктуальное появление минута в минуту невольно наводило на такие мысли, но я хорошо знала повадки братца: с любовью к театральным эффектам он успешно боролся. Так что вряд ли он томился за порогом дольше семи минут – именно такой срок он отводил на случай непредвиденных ситуаций, способных привести к опозданию. – Добрый вечер, Майя, – дружелюбно поздоровался он и, разувшись, прошел в комнату. Пальто при этом так и не снял. Остановившись в паре шагов от меня, Алекс нетерпеливо поднял бровь, и я со вздохом освободила кресло, куда он тут же довольно уселся. Я уже говорила, что легче принять привычки брата как данность, чем пытаться найти в них логику? В частности, я замечала, что Алекс никогда не садился на незастеленную постель. Врожденная брезгливость? Правила этикета, впитанные с молоком матери? Честно говоря, никогда в это не вникала. Переместившись на кровать, я сложила ноги по-турецки и, насупившись, предупредила: – Кофе закончился. – В этот раз обойдемся без реверансов, – легко согласился Алекс. – Протокол надо изредка обновлять. Пока я растерянно осмысливала, что наши встречи подчинены какому-то протоколу, он невозмутимо продолжил: – Как прошла подготовка к заданию? Вопросы появились? Ага, значит, поездка на Цинф позиционируется именно как задание. Мог бы хоть немного завуалировать свое отношение к происходящему. Впрочем, это же Алекс! Он свято убежден, что выполняет важнейшую миссию, а все остальные должны исполнять роль винтиков в хорошо отлаженном механизме. Я вздохнула и постаралась отмахнуться от неприятных мыслей. Ощущение, что меня собирались использовать как пешку в чужой политической игре, лишь обострилось. – Мой уровень цинфийского не позволит свободно общаться с носителями языка. Мне понадобится помощник. – Конечно, – легко согласился Алекс. – Я уже позаботился об этом. Как только ты прибудешь на планету, сразу же получишь в свое распоряжение личного переводчика. С таким равнодушием по моей гордости давно не проходились. – То есть ты сразу знал, что я не справлюсь? Зачем же просил вспомнить язык? Алекс недовольно поморщился, будто ему пришлось отлеплять от своего рукава заплаканного, разобиженного ребенка и объяснять тому, что все хорошо. Такое выражение лица возникало каждый раз, когда я задавала неуместные вопросы. Минуту братец выжидающе молчал, словно надеялся, что я сама озвучу его план, но, не дождавшись, бросил мимолетный взгляд на наручные часы и принялся объяснять то, что, по его мнению, было очевидно. – Майя, мы не будем просвещать цинфийцев относительно твоих языковых познаний. – Не будем? – переспросила я, надеясь, что вид при этом у меня не самый глупый. – Конечно же нет, – терпеливо повторил Алекс, но уже с едва различимой ноткой раздражения в голосе. Я не могла его винить: наверное, тяжело жить в мире людей, значительно отстающих от тебя в умственном развитии. Мне бы тоже не понравилось общаться с пятилетками на равных. – Твое владение цинфийским – козырь в рукаве, глупо выкладывать его в самом начале игры. Я задумчиво куснула щеку изнутри. Кажется, я начинала понимать, к чему он клонит… – Естественно, мы не собираемся скрывать факты твоей биографии или подтасовывать их. Угу, лучше всех блефует самый честный игрок. – Если спросят, ты учила язык в институте, но за прошедшие годы успела основательно подзабыть его. Никто не должен догадываться о твоих лингвистических способностях. Кстати, думаю, в языковой среде ты быстро наверстаешь упущенное. Ты всегда все схватывала на лету. В другой раз я бы зарделась от похвалы и постаралась запомнить момент, чтобы потом периодически выуживать его из памяти и любоваться своим маленьким триумфом, но сейчас мои мысли были заняты другим. – Ты хочешь, чтобы я шпионила для тебя? Для этого выдумана сказка о том, что мне угрожает опасность? – Шпионила… Ты, как всегда, рубишь с плеча. – Тогда поясни мне, глупой, потому что для меня это выглядит именно так, – я откровенно злилась и уже не пыталась это скрыть. – Тебя действительно могут использовать как рычаг давления на меня, это правда, – серьезно добавил Алекс, поймав мой взгляд. – Но также правда и в том, что, отправив тебя на Цинф, я хочу убить двух зайцев. Для этого мне нужна твоя помощь. – Я не буду шпионить! – Как будто ты сможешь, – хмыкнул Алекс, и я замолчала, почувствовав, что на мне только что поставили клеймо: «профнепригодна». – Слушай, в наблюдательности тебе не откажешь, а все, что мне нужно, – чтобы ты внимательно слушала и анализировала происходящее. Я не прошу тебя никуда лезть специально. Мрачная, я рассматривала Алекса и пыталась понять, лжет он в этот раз или говорит правду. – Ты уверен? – Знаешь, у тебя, конечно, много недостатков, но живая ты мне в любом случае милее мертвой, – с прямотой, заставившей меня закашляться, проговорил он. – Спасибо, – хрипловато откликнулась я. – Приятно, что ты меня ценишь. Кажется, последние слова он воспринял абсолютно серьезно, потому что кивнул без малейшей иронии в глазах. – Так что не старайся интриговать, все равно это не твое, только подставишься, а мне потом придется тебя вытаскивать. Просто делай то, что умеешь, – подмечай детали. И сообщай мне о них. – Как именно? – Тебе передадут нетбук. В нем будет только один контакт – мой. На этот адрес будешь каждый вечер присылать отчет. Ничего особенного, обычное перечисление фактов, которые показались тебе любопытными. В случае если таковых не сумеешь выделить, расписывай каждый свой день как можно подробнее. Я сам проведу анализ. Склонив голову набок, я сощурилась. – Два. – Что «два»? Довольная, что сумела сбить его с толку, пояснила: – В нетбуке будет два контакта: твой и Лиди. – Исключено. – Жаль. Придется тебе искать другую кандидатуру для этой поездки. – Ты же понимаешь весь риск? Я кивнула. – Осознаешь мелочность своего шантажа? Я кивнула уже менее уверенно. – И все равно настаиваешь? – Перестань давить, – огрызнулась я. – Я выполняю все твои условия, выполни и ты хотя бы одно мое. Алекс помолчал, что-то прикидывая. Я пожалела, что не могу заглянуть к нему в черепушку. Наверняка там сейчас цифры кружатся в заводной кадрили – процесс просчитывания вероятностей я представляла себе именно так. – Хорошо, – наконец решил он и с великодушием, которого я от него не ожидала, спросил: – Что-то еще? – Переводчик, – быстро вставила я. – Если это возможно… Пусть это будет кто-нибудь помоложе. Не хочу, чтобы за мной, как цепной пес, ходила какая-нибудь грымза. – Неплохой ход, – в глазах Алекса мелькнуло одобрение. – Чем моложе будет кандидат, тем меньше у него будет опыта в слежке и наблюдении за объектом. Тем легче будет им манипулировать в случае необходимости. Я молча открыла и закрыла рот. С этой стороны я проблему даже не рассматривала. Мне просто было бы некомфортно под присмотром суровой пожилой дамы, вечно поджимающей губы при виде моих ошибок, – именно такой я представляла себе переводчицу.