– Да, есть немного, – легко, почти благодушно согласилась Элеонора и, посмотрев в иллюминатор, сухо добавила: – Подлетаем. Приготовьтесь к посадке. Она шагнула к двери и, уже открыв ее, резко обернулась, царапнув пол маленькими, толстыми каблуками офисных туфель. – Удачи вам, Майя. – Спасибо, Элеонора. Она кивнула и вышла из каюты. Я медленно опустилась на кровать и на ощупь пристегнулась ремнями безопасности. Корабль едва уловимо тряхнуло – стыковка с платформой прошла успешно. Услышав глуховатый звук, с которым пилотный «штырь» присоединился к посадочной площадке, я нервно сглотнула. Кажется, началось. Думала я в этот момент вовсе не о приземлении корабля. Глава 3 Спускаясь по трапу корабля, я чувствовала себя то ли новоиспеченной Матой Хари, то ли второй Жанной д’Арк – никак не могла разобраться в противоречивых ощущениях. Меня уже ждали. Группа из десяти человек цепочкой выстроилась по правую сторону от ступеней съемной лестницы, торжественно заканчивающейся у расстеленной по земле широкой ковровой дорожки изумрудно-зеленого цвета. Почти все встречающие были мужчинами, возраст которых я затруднялась определить. Надо сказать, что и они, затянутые в строгие костюмы мрачных оттенков – черные, серые, темно-коричневые, не стремились помочь мне в решении этой загадки. На фоне такой нарочитой официальности ярким пятном выделялась единственная, неизвестно как затесавшаяся в эту группу девушка. Ее приглушенно-коралловый костюм я использовала как ориентир, пока медленно спускалась вниз – ноги подрагивали, каблуки казались слишком высокими, перед глазами вспыхивали черные круги, сквозь которые, к счастью, я легко различала коралловый маячок. В глубине души я надеялась, что мое неторопливое шествие выглядит величественно, а не испуганно. Во всяком случае, я старалась не судорожно хвататься за перила, а непринужденно скользить по ним ладонью. Лишь ступив на ворсистую поверхность зеленой дорожки, я успокоилась и едва заметно выдохнула – теперь назад дороги точно нет. Что ж, будем подстраиваться под новые обстоятельства. Первой навстречу шагнула та самая девушка. Ее внешний вид подходил не чиновнице, а молоденькой секретарше, которая отчаянно стремилась выглядеть серьезной, но при этом не могла избавиться от тяги к ярким цветам. Узкая коралловая юбка обтягивала стройные, немного худосочные бедра и лишь на ладонь прикрывала колени. Легкий белый топ собирался на груди соблазнительными оборками и заканчивался кокетливым бантом, что, впрочем, не выглядело фривольно, скорее по-девичьи невинно. Возможно, такому эффекту способствовал лаконичный приталенный пиджак того же оттенка, что и юбка. Темно-коричневые волосы были забраны в сложную прическу, несколько коротких прядок игриво обрамляли сияющее улыбкой лицо. Я буквально споткнулась о ее взгляд, преисполненный воодушевления, гордости и радости, вспыхивающей сияющими искорками в чуть расширенных от возбуждения черных глазах. Если первые два чувства я еще могла понять, то последнее вызвало легкую настороженность. Когда кто-то так беспочвенно симпатизирует тебе, это всегда заставляет усомниться в умственных способностях новоиспеченного благожелателя. Увлекшись рассматриванием девушки, я не сразу заметила роскошный букет живых цветов в ее тонких руках с ярко-алым маникюром, так что красиво принять приветственный презент не получилось. Мне просто сунули его под нос и, пока я пыталась сдержать громкий чих, быстро протараторили: – Госпожа Майя Данишевская, Цинф приветствует вас! Мы выражаем надежду, что полет прошел без происшествий и оказался не сильно утомительным, – с этими словами девушка приложила к груди правую руку и отвесила низкий поклон. – Меня зовут Айю Вонг, я ваш личный помощник и переводчик. – Благодарю. Очень приятно, – пробормотала я, расплываясь в теплой, как надеялась, улыбке и лихорадочно размышляя, что делать: протянуть руку для пожатия? поклониться в ответ? проигнорировать незнакомый жест? Айю не торопилась разгибаться, видимо, ожидая от меня какой-то реакции, так что пришлось соображать быстро и действовать интуитивно. Я тоже поднесла правую ладонь к груди и приветливо склонила голову. Ниже кланяться не стала – слишком непривычно и раболепно выглядел этот жест, но, похоже, ответ полностью удовлетворил Айю. Она выпрямилась, прожгла меня восторженным щенячьим взглядом и деловито обернулась к по-прежнему невозмутимой делегации мужчин. – Госпожа Майя Данишевская, позвольте представить: Араи Тибо – консул дипломатического ведомства по работе с землянами. Ко мне шагнул высокий мужчина с едва заметной сединой на висках и улыбчивым, лишенным морщин лицом. Возраст выдавали лишь глаза – оценивающие, обманчиво-спокойные, с хитрецой на самом донышке. Лис, черно-бурый лис. – Счастлив лицезреть вас на Цинфе, госпожа Майя Данишевская, – с сильным акцентом и немного коверкая слова, проговорил он и протянул мне огромную связку воздушных шаров ярко-лимонного цвета. Видимо, этот цвет символизировал планету, так же как эта желтая птичка, похожая на колибри. Я с благодарностью приняла подношение, чувствуя себя именинницей на дне рождения: в одной руке зажаты цветы, в другой – связка шаров. – Ваш всеобщий превосходен, – польстила я новому знакомому. – Благодарю, – довольно улыбнулся тот, но по едва уловимо мелькнувшей насмешке в глазах я поняла, что о своих познаниях в языке землян он прекрасно осведомлен и иллюзий не питает. И все же мой ответ его удовлетворил. Видимо, я играла в соответствии с местными правилами этикета. Он поклонился, и я отметила, что поклон Айю был значительно ниже. Значит, этот жест связан не только с демонстрацией уважения, но и с обозначением социального положения. Боже, Майя, только не опозорься! Я вновь склонила голову, на этот раз чуть подавшись вперед плечами. Краем глаза заметила одобрение в улыбке консула и едва удержалась от того, чтобы не смахнуть пот со лба: кажется, пока я все делаю правильно. – Яно Аоки – глава межрасового политического центра Цинфа, – шустро проинформировала Айю, вставшая по правую руку от меня. Говорила она быстро, лишь иногда ошибаясь в ударении. Либо она действительно хорошо знала язык, либо долго репетировала речь. Консул отошел, уступив место новому лицу. Я не успела толком рассмотреть незнакомца – взгляд упал на небольшую квадратную коробочку синего цвета, перевязанную тонкой серебристой лентой. Я уже поняла, что каждый встречающий будет преподносить мне подарок, и теперь судорожно прикидывала: принимать ли их самой или попросить о помощи Айю. Колебаться времени не было. Уверенно отдала девушке цветы и шары, которые та с готовностью приняла, будто только этого и ждала, и протянула дипломату раскрытые ладони. Я заметила, что подарки они отдают двумя руками, значит, и принимать их стоит так же. Снова приветственный поклон, мимолетный обмен любезностями, и Яно Аоки сменил новый политик. – Торо Кико – член Верховного парламента Цинфа. – Сато Мирра – главный советник премьер-министра. – Оно Куба – пресс-секретарь Кабинета министров. После пятого или шестого знакомства я перестала запоминать имена, но старалась не упустить из вида должности. Судя по всему, встречала меня если не элита Цинфа, то ее законные представители. Ох, как же страшно! Я бы запаниковала, но церемония, больше похожая на ритуал, не позволяла расслабиться: улыбнуться, принять подношение, поклониться, сделать комплимент, передать презент Айю, повернуться к новому дарителю и снова по кругу. Под конец у меня с непривычки разболелась шея, а губы сводило от постоянной улыбки. Я искренне надеялась, что пока она все еще похожа на улыбку, а не на оскал загнанного хищника. Вспомнив про хищника, невольно подумала об Алексе, и усталость как рукой сняло. Нет, я все вынесу просто ради того, чтобы взглянуть в эти бесстыжие глаза. Тоже мне инструкция, тоже мне информация о планете! Снабдили общими сведениями, а важные детали замолчали. Или просто не знали о них? – Госпожа Майя Данишевская, сюда, пожалуйста, – Айю, уже успевшая куда-то сгрузить подарки, вежливо указывала рукой дорогу. – Нас ждет пресса. Удалось не споткнуться на ровном месте – уже достижение. Что ж, я же знала, что мое прибытие будет обставлено с помпой, так стоит ли удивляться? Вдох-выдох, вдох-выдох… Мы прошли по взлетной площадке и миновали длинный коридор-трубу. Наверное, со стороны наша процессия выглядела комично: впереди, чуть сбиваясь от быстрого темпа, спешила Айю и подсказывала направление, за ней сосредоточенно цокала каблуками я, по бокам вышагивали два высоких амбала, а за нами – процессия политиков и депутатов. Остановившись перед полупрозрачными дверьми, Айю окликнула кого-то в толпе, и мальчик-посыльный, тащивший мои чемоданы, услужливо протянул мне забранные ранее цветы и шары. – Нет-нет, – взволнованно шепнула она, заметив, что я тянусь за шарами левой рукой. – Наоборот. Она сама вложила мне связку шаров в правую руку, а в левую – букет цветов, который пришлось прижать к груди – по тяжести он был сопоставим с хорошим булыжником. Уже ничему не удивляясь, я тихо поблагодарила и обернулась к дверям. Те разъехались в стороны, и я смело шагнула вперед. Первая вспышка ослепила, но вторую я уже встретила с улыбкой. В огромном зале, предшествующем зоне таможенного контроля, шумело и волновалось людское море – толпа журналистов, репортеров и просто любопытных зевак оживилась. Послышались щелчки камер, крики, просьбы посмотреть направо и налево, плохо различимые в гвалте вопросы и приглушенные вопли возмущения – видимо, кого-то в порыве воодушевления если не затоптали, то существенно помяли. Стараясь выглядеть приветливой и улыбаясь с таким рвением, будто от этого зависела моя жизнь, я, следуя негромким подсказкам Айю, осторожно пробиралась сквозь обступившую меня толпу. К счастью, за руки не хватали и оторвать на память фрагмент землянки не пытались. Возможно, проявлению вежливости способствовало присутствие охраны – все те же два высоких, мускулистых парня невозмутимо вышагивали рядом и изредка разводили руками, обозначая мое личное пространство и отпугивая смелых зевак и настойчивых журналистов своим хмурым, полным грозного обещания взглядом. Я остановилась лишь раз, уже перед самым выходом в город. Обернулась, приподняв руку с зажатыми в ней шарами, и замерла, дожидаясь пока фотографы сделают снимки. Ракурс я выбрала удачный – вполоборота, так чтобы улыбка казалась задорной и немного лукавой. Толпа радостно взвыла и с удвоенным воодушевлением защелкала камерами. Я выждала немного, а затем, когда в зале установилось некое подобие тишины, с сильным акцентом, намеренно совершая ошибки в произношении, медленно проговорила на цинфийском: – Благодарю вас за встречу! На секунду воцарилось мертвое молчание, словно кто-то резко погасил экран нетбука, транслирующего фильм, а затем раздался такой восторженный писк, переходящий едва ли не в ультразвук, что я испуганно ретировалась в прозрачные двери, с готовностью разъехавшиеся в стороны. Улица встретила ослепляющим солнцем, и я зажмурилась от неожиданности. Ведь читала же, что на Цинфе яркое светило, но все равно оказалась не готовой к встретившему меня сухому, теплому лету. – Госпожа Майя Данишевская, это было великолепно! Вы их покорили! – с упоением произнесла Айю. Кажется, мою маленькую победу она посчитала своей. Это хорошо, мне нужны союзники. – Куда теперь? – тихо спросила я. – Сюда, госпожа Майя Данишевская, – тут же деловито засуетилась Айю, указывая путь, и цыкнула на отставших носильщиков: – Быстрее, бездельники! Госпожа торопится. Те припустили с такой скоростью, словно им пригрозила не худенькая хрупкая девушка, а палач, поигрывающий секирой. В сопровождении охраны и нагруженных, как вьючные животные, носильщиков мы вышли к стоянке такси. Одна из машин тут же двинулась нам навстречу. – Что это? – спросила я, когда она поравнялась с нами. Ее дверцы приветливо распахнулись прямо напротив меня. – Ваш личный транспорт, – откликнулась Айю. – Он предоставляется на все время вашего пребывания на Цинфе. – Нет, я не о том, – покачала головой и немного нервно уточнила: – Мы будем… передвигаться по воздуху? – Госпожа предпочитает наземный транспорт? – Айю выглядела обеспокоенной. В ее голосе сквозила тревога. Наверное, она боялась ошибиться и вызвать мое недовольство. Не объяснять же, что на Эрии нет летающих автомобилей. Я еще раз покосилась на машину, замершую в паре сантиметров над землей.