– А чего бы тебе собственным фонариком не попользоваться? – спросил Бродски. – Мой надо в руке держать. А руки там понадобятся для работы. – А практикантка эта твоя не может пойти за компанию свет подержать? – На самом деле я прохожу терапию после повреждения спины, сэр, – ответила Зула. – Боюсь, карабкаться по шахтам – определенно плохая идея. Восхищаясь сдержанностью подруги – та ни разу не назвала Бродски засранцем, – Аманда поднялась по лестнице и открыла люк в потолке. – Обещаю не капать на него потом, Бродски, – заметила она. – По крайней мере, не слишком. – Очень смешно. Он сказал что-то еще, вероятно, выругался, но Аманда уже не слушала. Она забралась в шахту и поползла. Пыль и жирная грязь быстро пачкали комбинезон – вместе с драгоценным фонариком Бродски, не без злорадства подумала Аманда. По дороге к точке над внешней дверью шлюза она дважды чихнула. Сняв защитную панель, Аманда взглянула на проводку и немедленно поняла, в чем проблема. – Бродски, слышишь меня? – Да. Нашла чего? – Здесь чертова прорва пыли. Дверь закрыта, но в шахте неимоверная грязища, и контрольные платы тоже все в этом дерьме. – Ты можешь их почи… – Ага, у меня есть «СеркуитВайп». Иронично, но «СеркуитВайп» – специально созданную ткань для очистки плат без необходимости их вынимать, – производила «Вейланд-Ютани». При починке они были незаменимы – по крайней мере, если не пытаться использовать их после истечения срока годности. К счастью, в таких вещах Дмитрий не жмотился. Он предпочитал работать быстро – это увеличивало число клиентов. Качественный и быстрый ремонт обычно означал, что клиенты вернутся с новыми заказами, и это было выгоднее, чем пытаться сэкономить на расходниках. – Как только я закончу, перезагружай систему, и они смогут войти. – Хорошо, Рипли. Перезагружаю систему. Аманда почувствовала приступ паники. – Бродски! Дьявол, нет, не делай этого, еще рано! Завыли сирены – шлюз начал процедуру сброса давления. – Вот дерьмо! – Рипли, ты чего натворила?! Аманда не удостоила его ответом – на это не оставалось времени. Нужно было придумать, как спасти пять человек, которым грозила смерть от удушья или выброс за пределы экзосферы из-за утечки газов. Найдя кабели, управляющие внутренней дверью, она вырвала их и подсоединила к управлению внешней. Это должно было помешать ей открыться. Сирены продолжали выть – из шлюза выходил воздух. При удаче кто-то из пятерых успел надеть шлем, но полагаться на это было нельзя. Впрочем, даже без шлемов с ними все должно было быть в порядке: худшее, что могло произойти – кто-то потеряет сознание. Поскольку Аманда поменяла провода, как только в шлюзе не останется воздуха, вместо внешней откроется внутренняя дверь. Тогда пленники смогут дышать искусственным воздухом «Спокойствия», а Аманда займется исправлением повреждений, которые причинила не по своей воле. Двумя днями позже Аманда сидела в большой комнате с Бродски, Дмитрием и Зулой – и комиссией из трех представителей «Вейланд-Ютани». Всех опрашивали по очереди. Комиссии предстояло решить, выдвигать ли обвинения против компании Дмитрия или отдельных людей. Два дня Бродски настаивал, что Аманда велела ему перезагрузить систему. Аманда возражала, но Бродски был инженером, а она – неудачницей, засадившей предыдущего босса в тюрьму. Ему верили больше. Показания Дмитрия ограничились тем, что он отправил их обоих на задание. – Я получил сообщение от «Вейланд-Ютани», что не работает дверь шлюза, и что внутри заперты пять человек. Я отправил мистера Бродски решить проблему, и также распорядился, чтобы мисс Рипли ему помогла. – Это стандартная процедура, – поинтересовалась женщина азиатского вида, входившая в комиссию, – отправлять помощников вместе с инженером? – Иногда случается, – не слишком уверенно ответил Дмитрий. – Зависит от работы. – И при этом мисс Рипли присоединилась к мистеру Бродски только спустя час после того, как он приступил к работе. – Сначала ей нужно было закончить другое задание. – Помочь другому инженеру? – Э, нет, она самостоятельно занималась мелким ремонтом, – Дмитрий заерзал в кресле и быстро добавил: – Мисс Рипли не является сертифицированным техником, но способна выполнять простые рутинные задания. Хотя по сути Дмитрий сказал правду, Аманда все равно скривилась. А потом наступила очередь Бродски. – Рипли велела мне перезагрузить систему. Я предположил, что она уже очистила платы. – Дерьмо! – возмутилась Аманда. – Мисс Рипли, у вас будет возможность высказать свою точку зрения, – заметила азиатка. – Пожалуйста, помолчите, пока мы опрашиваем мистера Бродски. Аманда только сложила руки на груди. В допрос вступил другой член комиссии, темнокожий мужчина: – Мистер Бродски, к чему привела перезагрузка системы при поврежденных платах? – Шлюз начал сброс давления, а после этого должна была открыться внешняя дверь. Но Рипли своевольно изменила распределение кабелей, и вместо внешней открылась внутренняя дверь. – Что спасло жизни наших сотрудников, – заметила азиатка. – Только после того, как она поставила их жизни под угрозу. После этого комиссия занялась Амандой, и та сразу же, не теряя времени даром, опровергла слова Бродски: – Я сказала ему, что перезагрузить систему следует после того, как я очищу платы. А Бродски запустил рестарт сразу. Члены комиссии задали ей еще несколько малозначащих вопросов, но больше Аманде в свою защиту было сказать нечего. – Кажется, мы в тупике, – сказал темнокожий мужчина. – Все свелось к простому вопросу, кому мы поверим: сертифицированному инженеру с многолетним опытом или вылетевшей из профессионального училища женщине, уже привлекавшей внимание лунной полиции и имевшей проблемы с законом? «Ну вот и всё». Аманда поняла, что ее карьере, какой бы она ни была, крышка. Они даже раскопали сделку с Компанией, которую вроде как должны были удалить из системы – но, видимо, не удалили. «Что ж, мне в любом случае больше нет нужды оставаться на Луне. Я ничего не узнала здесь о маме кроме той записи с “Сотилло”, а ее могла бы найти и сама». – На хрен такие игры! – прошептала Зула, осторожно поднимаясь на ноги и поворачиваясь к комиссии. – Прошу прощения. – Да? – ответила женщина. – Простите, вы кто? – Рядовой первого класса Зула Хендрикс, Колониальная морская пехота. Я присутствовала при инциденте и хотела бы дать показания. Члены комиссии переглянулись. – Хорошо, – сказала азиатка. – Рядовой, пожалуйста, расскажите нам, что случилось. – В этом нет необходимости, потому что вы уже слышали все от Рипли. Версия Бродски о событиях ложная. Рипли действительно сказала, что Бродски должен перезапустить систему после того, как… – Это вранье! – Бродски вскочил, опрокинув кресло. – Мистер Бродски, вы уже предоставили свою версию, – заговорил третий представитель Компании, бледный пожилой мужчина. – Кроме того, вы только что обвинили рядового морской пехоты в даче ложных показаний. Вы готовы подтвердить свои слова в военном суде? Бродски сел обратно и замолчал. Аманда улыбнулась. – Как я и говорила, – продолжила Зула, – Рипли велела Бродски перезапустить систему после того, как она очистит платы. Бродски ошибся и подверг опасности жизни людей, а смекалка Рипли их спасла. – Благодарю, рядовой Хендрикс, – заключила азиатка, – на этом вопросов у нас больше нет. Долго ждать решения не пришлось. Комиссия сочла Бродски виновным и выдвинула обвинения. Дмитрий его уволил, а Аманду назначил техником по ремонту. Все еще не полноценный инженер – но уже и не помощник. В качестве благодарности Аманда попыталась пригласить Зулу на обед.