– Новый мальчишка… – начал шакал. – Имя у него есть? – перебила девчонка. – Записан как Ли Грант. Люк отметил, как он сказал «Записан как…», а не просто «Его зовут…». Значит, подозревает? – Я проверил его данные, – продолжил тот. – Отец возглавляет Национальную топливно-энергетическую компанию. Несметные богатства. А сын сменил уже несколько школ. – Такое бывает, – ответила девчонка. – Но у него нет ни странностей, ни неполадок со здоровьем. И на агорафобию[2] не похоже. Люк даже не пытался разгадать незнакомые слова. Мальчишка-шакал продолжал говорить: – Трей видел, как сегодня днём он возвращался из леса. – Выходил наружу? – спросила девчонка. Она была удивлена, даже поражена. – Сюда? В лес? Днём? – Не знаю, – ответил мальчишка-шакал. Люк почти ликовал, уловив в голосе врага нотку страдания. Но он был в замешательстве. Неужели мальчишки уничтожили его сад, не зная, что он принадлежит Люку? Или шакалюга врёт? – Трей его не видел, пока он не вернулся, – продолжал тот. – Трей… ну вы знаете… не любит смотреть на дверь. – Какая у вас тут великолепная система охраны, – заметила девчонка. – Заткнись, Нина! – заорал один из мальчишек. Люк догадался, что это Трей. – Не смей меня так называть! – крикнула девчонка, которую назвали Ниной. Как это, ей не нравится собственное имя? Тут до него дошло. У него тоже было ненавистное ему имя. И ненавидел он его, потому что оно было фальшивым. Как и у неё. Нина была ещё одним «ребёнком-призраком». Это же очевидно. Люк по-новому взглянул на сидевшую перед ним в темноте компанию. Наверное, они все нелегалы, третьи дети с фальшивыми удостоверениями личности. У него заколотилось сердце. Наконец нашёл себе подобных, родственные души. Люк двинулся было из-за дерева к ним навстречу. Вот и нашлись дети, с кем можно поговорить о том, как тяжело притворяться другим человеком. Те, кто знает, как тяжело выходить из подполья. Наконец нашлись другие, кому можно доверять так же, как он доверял Джен. С кем можно её оплакивать. Потом вспомнил. Они уничтожили его сад. И остановился. – Да ладно, – успокоил их мальчишка-шакал. – Хватит уже. Дело в том, что этот мальчик, Ли, не вписывается ни в какие рамки. – А ты что, его проверял? – спросила Нина. – Ну, знаешь, есть небольшая проблема… – нерешительно сообщил тот. – Да выкладывай же наконец! – яростно вмешался Трей. – Я провалил всё дело! Не знаю, почему ты заставил меня охранять тот участок! – Потому что ты у нас самый смелый. Люк прекрасно знал этот тон, таким умоляющим голосом братья его уговаривали сделать что-нибудь неприятное, например вычистить свинарник или разбросать в огороде навоз. Трей повернулся и посмотрел в упор на Нину. – Я приоткрыл дверь, но не смог стоять рядом. Прошёл в коридор. Всего на минуту! Когда вернулся, этого Ли уже как ветром сдуло. Приоткрыл дверь… Вдруг Люк понял. Он впервые заметил дверь, когда та была приоткрыта. Это была проверка от банды мальчишки-шакала. Только что они проверяли? – Может, он тогда тоже вышел наружу, – заметила Нина. Все мальчишки недоверчиво покачали головами. – Я ждал три часа, – сказал Трей. – И всё время смотрел на ту дверь, честное слово. Никто бы столько времени снаружи не выдержал. «Это почему же?» – удивился Люк. – Так он один из нас или нет? – спросила Нина. Вопрос, казалось, повис в темноте. Люку тоже хотелось знать ответ. – Кто его знает? – ответил мальчишка-шакал. – Тут ещё проблема, он наглеет. Я же сказал, что он странный. Боюсь, с ним нас ждут неприятности. Может выдать. Сегодня днём просто уставился на Трея, словно ему всё равно, что Трей видел, что сделал. Такой… – Дерзкий, – сказал Трей. Даже Люк заметил недоумённый взгляд, который мальчишка-шакал бросил на Трея. – Простите! – извинился тот. – Когда я прятался, то только читал книги, понятно? У меня не было телевизора, как у вас. Я выучил много умных слов. «Дерзкий» означает, гм… он дерзко себя вёл… он словно… – Бросал вызов, – пояснил Люк, выходя из-за дерева. Глава 20 Люк почувствовал на себе взгляды двенадцати пар глаз. Нина застыла в удивлении, сказав: «О-о!» Мальчишка-шакал разинул рот. Но никто так не удивился, как сам Люк. «Что это на меня нашло?» – подумал он. Он вспомнил, что большинство мальчиков в школе Хендрикса вели себя как пешки. «Я тоже пешка, помнишь? Обыкновенный Люк Гарнер, который ничего ни о чём не знает, скрывается на чердаке, пока лучший друг гибнет за правое дело. Вот Джен бы наверняка вышла из-за того дерева. Не я». Но что сделано, то сделано. И что дальше? Люк хотел бы снова спрятаться за деревом или, прекрасно понимая, что хода назад нет, броситься наутёк. Но ноги так тряслись, что силы ушли на то, чтобы просто стоять. Все так притихли, что он слышал тиканье своих часов. Ладно. Вляпался в это дело, хотел действовать, как Джен. Как бы она поступила дальше? Говорила бы. Джен всегда было что сказать. – Вы уничтожили мой сад, – обвинил их Люк. – Придётся возместить убытки. Люк тоже знал много необычных слов. Он заметил, что Трей оценил это по достоинству. Остальные тупо смотрели на него. Стала бы Джен объяснять или пусть почувствуют себя непроходимыми тупицами? – Сад? – вскинулся мальчишка-шакал. – Какой ещё сад? Этого Люк не ожидал. – Что значит какой? – повторил он. – Мой сад. Вон там. – Он показал в темноту. – Вчера ночью кто-то всё растоптал, раскидал бобы, сломал побеги малины. Кроме вас, я в лесу никого не вижу. Люк надеялся, что его ярость поможет ему продержаться. Но вокруг были одни непонимающие лица. Неужели он ошибся? Неужели они ни в чём не виноваты? И упавшим голосом добавил: – Вы у меня в долгу. Мальчишка-шакал покачал головой. – Не понимаю, о чём ты. Похоже, он не врал. Но Люк никогда не имел дела с лгунами. Как тут судить? – Я покажу, – нетерпеливо сказал он. Ему пришло в голову, что если он покажет им место преступления, то по их реакции поймёт, виноваты они или нет. Он поспешно развернулся и пошёл. И удивился, заслышав за спиной шаги. Они правда его послушались? Повиновались ему? По ночному лесу двигалась странная процессия: впереди Люк, за ним с фонарём шли другие ребята, и завершали шествие девочки с тусклым фонариком. Люк несколько раз ошибся, пришлось даже возвращаться, он сделал круг, надеясь, что остальные не заметят. Наконец они дошли до его полянки. В лунном свете она была будто заброшенной, просто поломанные, разбросанные растения. На сад этот участок явно не тянул.